Готовый перевод БДСМ / БДСМ (Гарри Поттер): Глава 39

Альбус Дамблдор

Многие считают, что Гарри Поттер превратился в сквиба или погиб, поскольку до него не дошло письмо из Хогвартса. Но я так не думаю. Есть ещё один способ, с помощью которого ученик пропадёт из книги Хогвартса — переехать в другую страну и записаться в другую школу Магии.

Долгие годы я разыскивал Сириуса и Гарри, связался со всеми школами магии, но так и не сумел обнаружить Блэка и Поттера. Поиски отнимали слишком много ресурсов, но радовало одно — если я не смог их найти, то и Воландеморт тоже не сумеет.

Пришлось воплощать в жизнь план «Б» — вводить в игру запасного героя. Невилл Лонгботтом тоже подходит под пророчество за одним отличием — Том не отметил его как равного. Но это не значит, что он не отметит его в будущем. Просто нужно будет сталкивать мальчика с осколками Тома, пока Тёмный Лорд его не отметит.

Герой из Невилла получился не очень, но я верю, что если приложить усилия, то всё получится. Мальчик уже столкнулся с Томом…

М-да… Когда я создавал ловушку с камнем Фламеля, не думал, что Том явится лично. Квиррелл… Я подозревал, что он соблазнился тёмной стороной магии и стал служить Тому, но не думал, что он окажется настолько глупым, чтобы впустить дух Воландеморта в себя. Закономерный итог в виде трупа. И ведь не скажешь, что Квиринус глупый. Квиррелл был сильным, талантливым и многообещающим юношей. Он один из немногих учеников, сдавших все экзамены на высший балл.

Странная статистика вырисовывается. Большая часть отличников соблазняется тёмной магией. Том Реддл — лучший ученик, стал Тёмным Лордом и начал террор; Барти Крауч — талантливый волшебник, сдавший двенадцать ЖАБА на высший балл, стал слугой Воландеморта и попал в Азкабан; Северус Снейп — один из лучших учеников, тоже стал слугой Тома. Квиринус Квиррелл наступил на те же грабли. Теперь Персиваль Уизли подаёт большие надежды, тихий и замкнутый мальчик из семьи моих ближайших сторонников. Нужно обязательно проконтролировать, чтобы он не стал на тёмную дорожку. Лучше я сам его протолкну в Министерство Магии, чтобы у мальчика не осталось времени на глупые мысли. Пусть он лучше растрачивает энергию на карьерный рост, чем станет очередным оступившимся.

Хм… Из первокурсников стоит присмотреть за Гермионой Грейнджер и Джеймсом Миллером. Очень талантливые студенты, отличники, тихони… Как бы дети не оступились.

Хотя нет… К Миллеру я точно не полезу. От одной мысли об этой семейке меня бросает в дрожь. Эта сумасшедшая еврейская мамаша…

Осенью я и Хагрид одновременно заполучили одинаковое проклятье. Я целую неделю при виде сладостей тут же бежал в туалет и опорожнял кишечник, у Хагрида было то же самое с алкоголем. Запах или вид алкоголя заставляли лесника надолго оккупировать толчок.

Мне понадобилось подключить все связи, чтобы обнаружить виновника. Оказалось, что эта чокнутая миссис Миллер навела на нас проклятье. Я решил лично пообщаться с этой дамочкой… Мерлин! Лучше бы этого не делал. Оказалось, что миссис Миллер взбесило то, что из-за тролля я прервал ужин. Чем уж ей не угодил Хагрид, не знаю, но проклятье было выполнено той же рукой. Как она смогла незаметно проклясть мои лимонные дольки и виски Хагрида — осталось без ответа. Более того, мне страшно представить её силу, если дамочка умудрилась проклясть полувеликана, который обладает невероятной устойчивостью к магии. Радует лишь факт, что проклятье было слабым. Не хотелось бы заполучить нечто подобное на всю жизнь.

Ладно бы, как прочие родители, еврейская мамаша возмущалась наличием тролля в Хогвартсе. Это было уже привычным, и у меня была отрепетирована отмазка. Нет! Ей не понравилось, что сыночек остался голодным!

В кармане мантии завибрировал артефакт — зеркальце, небольшое, напоминающее магловскую пудреницу. Достав его из кармана, я открыл крышку. Вместо отражения там был юноша двадцати лет, красивый, спортивный, с тёмными волосами до плеч. Единственное, что было странным в нём — глаза глубокого старика, тусклые, без живого интереса.

— Здравствуй, Альбус, — начал он.

— Учитель, — уважительно кивнул я.

— Альбус, ты уже давно не мальчик, — с лёгким осуждением покачал головой Николас Фламель. — Я же говорил, зови меня Николя.

— Николя… Учитель… У меня плохие новости. Твой камень похищен.

— Разве это новости, мой мальчик? — совершенно не удивился Фламель. — Камень уже не мой, я же тебе его подарил, Альбус. Конечно, я ожидал, что ты им воспользуешься по назначению, а ты так и остался в своём старческом теле.

— Николя, ты же знаешь, я против вмешательства в естественный ход природы. Я верю в существование реинкарнации. В тренировках с ментальной магией я подошёл близко к возможности сохранения воспоминаний в следующей жизни. Для высокоорганизованного разума смерть — это очередное приключение. Меня больше беспокоит, как вы с Перенель обойдётесь без камня?

— Альбус, за шестьсот лет у меня столько раз пытались украсть камень… Я даже рад, что от него избавился. А запаса эликсира нам с супругой хватит, чтобы прожить несколько тысячелетий. К тому же я не потерял рецепт Великого делания. Тот, кто создал философский камень один раз, может сделать это снова. Это как ездить верхом — один раз научился, сможешь ездить на лошади всю жизнь. Кто хоть украл камень? Этот твой сопляк-недолорд?

— Что удивительно, не он, — покачал я головой. — Это был арабский волшебник. Сильный маг нашего уровня. Раньше о нём мне не доводилось слышать, хотя считал, что знаю всех сильных магов. Он появился в Британии примерно год назад и успел отметиться громкой акцией в магическом квартале.

— Это не тот араб, который спалил аптеку, и его ваше глупое Министерство обозвало очередным Тёмным Лордом?

— Он самый, Николя.

— Надеюсь, Альбус, ты пустишь слух о похищении камня?

— Обязательно, учитель, — кивнул я. — Сделаю это через учеников. Словно между делом расскажу участникам «спасения» философского камня о его похищении и о том, что вам с супругой осталось жить недолго. Попрошу сохранить эту информацию в секрете. Вскоре об этом будет знать весь мир, ведь подростки не умеют хранить секреты.

— Ага, — усмехнулся Фламель, добавив в голос сарказма. — Ты ещё этим детишкам баллов добавь, с неким намёком, чтобы привлечь всеобщее внимание. Тогда у них точно начнут выпытывать, за что прибавили баллов, и они поведают о героическом спасении камня.

— Хорошая идея, Николя. Так и сделаю.

— Альбус, ты всё ещё носишься с этой глупой идеей о борьбе с недолордом?

— Николя, я не желаю оставлять неоконченных дел. Том зашёл слишком далеко. Бессмертный маньяк… Я даже боюсь представить, сколько бед он может принести.

— Не преувеличивай, — закатил глаза Фламель. — Во все времена с маньяками справлялись толпой. Рано или поздно их свергали и уничтожали. Бессмертных не существует, тебе ли не знать это, Альбус? На моей памяти было столько тёмных магов, что всех не упомнишь. Например, Экриздис, который в Азкабане проводил жуткие опыты. Всё равно завалили.

— Я боюсь, Николя, что Том натворит бед, как Геллерт Гриндевальд.

— Не путай тёплое с мягким, Альбус, — насмешливо протянул Фламель. — Во времена Геллерта назрела такая политическая ситуация, что многим нужна была война. Гриндевальд получил серьёзную поддержку. Сейчас же война никому не нужна. К тому же Том на фоне Геллерта, словно беззубая злая такса на фоне злобного и здорового волкодава. Реддл обычный безумный маньяк, у которого от тёмной магии потекла крыша. С ним справятся и без тебя.

— Справятся, — печально выдохнул я. — Но какой ценой? Вначале Том со своими рабами-маньяками захватят власть и устроят геноцид волшебников. Потом, когда большая часть народа сбежит на континент или за океан, оставшиеся волшебники, доведённые до края, уничтожат всех тиранов. Но к тому времени магическая Британия умоется кровью. Достанется и маглам. Будут сотни, возможно тысячи жертв. Я желаю свести жертвы к минимуму.

— Альбус, ты идеалист, — сказал Фламель. — Люди всегда были кровожадными по своей натуре. Для времён моей молодости подобные разборки не были чем-то из ряда вон выходящими, обычная жизнь. Идеальный выход — забить на возню червяков и жить в своё удовольствие. Люди одинаковы, будь они маглами или волшебниками, и те, и другие хотят хлеба и зрелищ, крови и страданий. Всегда будут находиться маньяки с излишней тягой к жестокости. И что, будешь до конца жизни охотиться за каждым, строя планы на десятилетия по обезвреживанию? Оставь эти проблемы на тех, кто их должен решать.

— Всех маньяков мне не победить, но минимизировать ущерб от действий одного я могу и обязан, — твёрдо сказал я. — Николя, я чувствую груз ответственности, ведь Том был моим учеником. Порой я думаю, что недоглядел, не сделал чего-то важного. Может быть, если бы вмешался в воспитание мальчика, то Том не вырос бы таким жестоким?

— Нет, Альбус, — покачал головой Фламель. — Мальчик вырос в приюте жестоким зверёнышем. Его уже поздно было менять. Поверь человеку, у которого опыт в шесть раз больше твоего. Даже если бы ты его усыновил и воспитал, он бы всё равно вырос в зверя. Когда он совершил первое убийство?

— В шестнадцать лет он убил человека…

http://tl.rulate.ru/book/91419/2961327