Готовый перевод My Descendant Begged Me To Help Him Just After I Became A God / Единственный культиватор в мире боевых искусств: Глава 27. Золотокрылый Великий Рух, дурак в безопасности

— Уа-а-а!

Громкий плач раздался под ночным небом и разнёсся по всему особняку. Двое мастеров уровня Небесного Прибытия, охранявших супругу принца, невольно зевнули.

Наконец-то ребёнок родился.

Если бы не желание Башни Дракона Махаяны поддержать Седьмого принца и помочь ему взойти на трон, разве стали бы они привратниками?

Их звали Двойной Будда Бедствия. Низкого и худого мужчину звали Будда Гибели, а высокого и крепкого — Будда Удачи. Они были родными братьями и всю жизнь были неразлучны.

— Брат, смотри, — зловеще улыбнулся Будда Гибели, — к сыну Седьмого принца прилетел воробей.

С неба спустился воробей и сел на подоконник, а затем проскользнул в комнату через щель.

Будда Удачи бросил на него взгляд, но ничего не сказал.

Им и в голову не могло прийти, что этот воробей — человек.

Войдя в комнату, воробей быстро превратился в Цзян Чаншэна. В комнате были две повитухи, четыре служанки и ослабевшая от родов супруга принца, лежавшая на кровати.

Одна из служанок вдруг увидела Цзян Чаншэна и невольно открыла рот, чтобы что-то сказать. Но тут её взгляд встретился с золотыми глазами Цзян Чаншэна.

«Глаз Призрачного Бога»!

Когда остальные повернули головы, они тоже столкнулись с ним взглядом. В тот момент, когда их глаза встретились, все они застыли на месте, словно громом поражённые.

Цзян Чаншэн словно телепортировался к изголовью кровати. Его взгляд встретился со взглядом супруги принца. Ослабевшая женщина увидела лишь пару золотых глаз, а затем погрузилась в транс.

Двойной Будда Бедствия не слышал никакого шума за дверью. В комнате раздавался лишь плач младенца. Всё было спокойно.

Цзян Чаншэн культивировал бессмертные техники, поэтому они вообще не могли почувствовать колебания его истинной энергии. К тому же, благодаря технике движений «Девять Ищущих Шагов Небесного Дракона» его шаги были бесшумны.

Цзян Чаншэн подменил сына, которого держал на руках, сыном Седьмого принца. Он взял на руки своего сына, которого держала повитуха, и посмотрел на него.

«Раз уж ты пришёл в этот мир, и раз уж ты мужчина, то почему бы тебе не стать императором, вместо того, чтобы есть постную пищу и культивировать вместе со мной в храме? Я помогу тебе взойти на трон и достичь вершины мира. Я должен выполнить свой отцовский долг», — подумал он.

Цзян Чаншэн снова применил «Таинственное Превращение Девяти Небес». Он превратился в воробья и улетел. В маленьких лапках воробей держал тонкую деревянную щепку. Это был сын Седьмого принца, которого он превратил в щепку. Под воздействием духовной силы Цзян Чаншэна он погрузился в сон и перестал плакать.

После его ухода все в комнате внезапно очнулись. Они несколько часов трудились без отдыха и решили, что просто слишком устали, поэтому не придали этому особого значения. «Глаз Призрачного Бога» изменил их воспоминания. Они никогда не видели Цзян Чаншэна, а сын супруги принца был довольно странным. У него между бровей было родимое пятно, похожее на третий глаз.

Двойной Будда Бедствия уже начал обсуждать, что они будут есть на ужин. Они понятия не имели, что произошло.

Цзян Чаншэн приземлился в переулке и принял свой человеческий облик. Он быстро убрал свою духовную энергию, опасаясь, что младенец задохнётся. Он обращался с ребёнком, как с предметом одежды, поэтому мог трансформироваться вместе с ним. Однако во время этого процесса ребёнок не мог дышать.

— Хм? Почему он отравлен?

Цзян Чаншэн нахмурился. Это было странно.

Он внимательно осмотрел ребёнка и обнаружил, что в его теле всё ещё оставался яд. Его мозг был вдвое меньше, чем у его собственного сына, а это означало, что, когда он вырастет, он обязательно будет дураком.

Он выжил только благодаря своим необычным меридианам. Поэтому пострадал только его мозг, а тело осталось нетронутым. Судя по его мышцам и костям, он был прирождённым мастером боевых искусств.

Похоже, у Седьмого принца были проблемы. Кто-то пытался отравить его семью.

Сначала Цзян Чаншэн хотел подбросить его простым людям, чтобы у него была обычная жизнь. Однако он родился с дефектом, и, скорее всего, в будущем его ждали бы страдания.

К тому же, яд в теле ребёнка ещё не был выведен, и он был не менее сильным, чем тот, которым отравили Мастера Дао Цин Сюя. Было очень вероятно, что он умрёт преждевременно.

Цзян Чаншэн решил подменить ребёнка Седьмого принца, чтобы отомстить Башне Дракона Махаяны и Цзян Юаню за их отношение к нему. Он решил отплатить им той же монетой. Он также собирался тайно защищать своего сына, чтобы тому больше никогда ни о чём не пришлось беспокоиться. Он никогда не планировал убивать ребёнка Седьмого принца.

Благодаря «Глазу Призрачного Бога» никто в этом мире, кроме него, не знал, кто на самом деле является сыном Седьмого принца. Даже Хуа Цзяньсинь не знала об этом, поэтому убивать его не было никакой необходимости.

Однако этот ребёнок родился с дефектом, поэтому, скорее всего, ему будет трудно выжить в будущем. Дело было не в том, что его разум был повреждён, а в том, что его мозг уменьшился в размерах. То, что он вообще выжил, было уже чудом. Он никогда не сможет развить разум обычного человека, не говоря уже о том, чтобы плести интриги.

«Ладно. Я украл твою судьбу. Тебя ждала бы жалкая жизнь. Но, похоже, я спас тебя», — глядя на завёрнутого в пелёнки младенца, подумал про себя Цзян Чаншэн.

Принца-дурака не ждало бы ничего хорошего в столице. Седьмой принц, скорее всего, просто махнул бы на него рукой. Если же он возьмёт его с собой на гору и будет обучать его, то у мальчика появится шанс на лучшую жизнь в качестве его ученика.

Цзян Чаншэн исчез с того места, где стоял, и отправился на поиски Хуа Цзяньсинь. Он хотел, чтобы Хуа Цзяньсинь отнесла ребёнка в храм, чтобы тот мог там обосноваться. Он скажет, что они нашли его на улице. Иначе, если он вдруг появится из ниоткуда, это вызовет подозрения.

* * *

Три дня спустя…

Хуа Цзяньсинь вернулась в Храм Лунци. Она несколько раз помогала Храму Лунци отражать атаки мастеров боевых искусств, поэтому Мэн Цюшуан уже знала её. Услышав, что она привела с собой сироту, Мэн Цюшуан обрадовалась. В Храме Лунци появился новый ученик.

Каждые два года ученики спускались с горы, чтобы творить добрые дела и искать сирот. Сейчас в Храме Лунци было уже более двухсот учеников, в основном благодаря тому, что пожертвования от верующих были довольно щедрыми. Имея в своём распоряжении много денег, Мэн Цюшуан могла позволить себе растить так много детей.

Хуа Цзяньсинь принесла ребёнка во двор Цзян Чаншэна.

— По дороге сюда я подумала, что лучше избавиться от сорняков, пока они не разрослись, — с тревогой в голосе сказала она.

Она несколько раз хотела убить этого ребёнка, но, думая о своём собственном сыне, она не могла заставить себя сделать это.

Однако, пока этот ребёнок жив, он будет представлять угрозу для её сына, особенно если он будет жить рядом с Цзян Чаншэном и учиться у него боевым искусствам.

Цзян Чаншэн взял ребёнка на руки и рассказал ей о его состоянии. Хуа Цзяньсинь была ошеломлена. Она не ожидала, что сын любимца Императора, Седьмого принца, будет отравлен.

Тревога Хуа Цзяньсинь рассеялась, сменившись жалостью. Она также понимала, что без Цзян Чаншэна этого ребёнка ждала бы печальная участь.

Честь императорской семьи была превыше всего. Они не позволили бы дураку опозорить своим существованием императорскую кровь.

— Тогда дай ему имя, — вздохнула Хуа Цзяньсинь.

— Пусть его зовут Пинъань, — сказал Цзян Чаншэн, играя с ребёнком.

— Пинъань, в смысле «мир и покой»? — переспросила она. — Хорошо. Будет настоящим счастьем, если он проживёт спокойную жизнь.

Чем больше Хуа Цзяньсинь думала об этом, тем больше ей нравилось это имя.

Так у Цзян Чаншэна появился первый ученик по имени Пинъань.

* * *

Во дворце…

Цзян Юань держал на руках внука и от души смеялся. Седьмой принц, Цзян Юй, и его супруга тоже были в комнате.

— Ваше Величество, позвольте и мне взглянуть на вашего внука, — раздался нежный голос, и в комнату, опираясь на руку служанки, вошла грациозная и элегантная женщина.

— Императрица, иди сюда, иди сюда, — улыбнулся Цзян Юань, повернувшись к ней. — Правда, мой внук похож на меня? Посмотри на его глаза.

Императрица подошла к нему и поклонилась. Затем она подошла к Цзян Юаню и посмотрела на завёрнутого в пелёнки младенца. Увидев его, она остолбенела.

Цзян Юань не заметил, что с ней что-то не так.

— Юйэр, я хочу наградить твоего сына, — улыбнулся он, глядя на Цзян Юя. — Что ты думаешь об этом?

— Благодарю тебя, отец! — обрадовался Цзян Юй.

Супруга принца тоже была очень взволнована.

Сыновей других принцев не награждали сразу после рождения!

— Может быть, сделать его моим правнуком? — тихо произнёс Цзян Юань.

Все в комнате, включая Императрицу, были потрясены его словами.

— Нет, — покачал он головой, — это будет нарушением правил. Я пожалую ему титул князя Вэй.

Услышав это, все снова были шокированы.

До основания государства шла кровопролитная война между вассалами. В то время Цзян Юаня называли князем Вэй, но позже он сменил название своего государства.

Пожаловать ему титул князя Вэй…

— Императрица, что ты думаешь об этом? — спросил Цзян Юань, глядя на неё.

— Я думаю, что это хорошая идея, — ответила Императрица, не отводя взгляда от лица ребёнка.

Почему-то, глядя на этого ребёнка, она испытывала странное чувство, будто уже видела его где-то раньше. Ей казалось, что перед ней настоящий Цзян Цянь в детстве.

Цзян Юань от души рассмеялся, его настроение стало ещё лучше.

— Этот мальчуган просто чудо! Когда он вырастет, это родимое пятно будет пугать людей. Он выглядит очень внушительно, словно реинкарнация бессмертного. Да, реинкарнация бессмертного! Давайте скажем всем, что князь Вэй — это реинкарнация Золотокрылого Руха, и у него есть небесный глаз!

Цзян Юань гордо улыбнулся. Он был мастер придумывать легенды. В своё время он выдумал о себе много легенд, и ему всегда удавалось обманывать людей и заставлять их слепо следовать за ним.

Кто из великих людей не хотел оставить свой след в истории?

— Благодарю тебя, отец, — улыбнулся Цзян Юй. — Я обязательно воспитаю его как следует, и он будет достоин своего титула князя Вэй и звания реинкарнации Золотокрылого Великого Руха.

Он тоже был очень доволен своим сыном. Он проверил его меридианы и обнаружил, что тот был прирождённым мастером боевых искусств. К тому же, за последние несколько дней он ни разу не заплакал и не закапризничал, а в его глазах светилась живость ума.

* * *

Наступил двадцать девятый год со дня основания династии. Новый год.

Цзян Юань, взяв с собой маленького князя Вэй, который уже был знаменит на всю столицу, отправился в Храм Лунци, чтобы навестить Цзян Чаншэна. Он хотел, чтобы Цзян Чаншэн стал учителем князя Вэй. Цзян Чаншэну ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Князь Вэй стал вторым учеником Цзян Чаншэна.

Перед уходом Цзян Юаня Цзян Чаншэн попросил Хуа Цзяньсинь вернуться в Белую Гвардию и отправиться вместе с ними.

— Ваше Величество, — сказал он, — раз уж маленький князь Вэй стал моим учеником, то почему бы вам не позволить Цзяньсинь защищать его? В конце концов, в столице… Что ты думаешь об этом?

Цзян Юань не рассердился. В конце концов, это он закрывал глаза на борьбу наследного принца и Второго принца.

— Разумное предложение, — улыбнулся он. — Чаншэн, ты очень предусмотрителен.

Хуа Цзяньсинь была в восторге, но не подала виду.

Она восхищалась Цзян Чаншэном. Он не только сделал так, что их сын стал внуком Императора, но и позволил ей всегда быть рядом с ним, чтобы защищать его. Это было беспроигрышным вариантом.

У маленького князя Вэй были родители, которые могли защищать его и воспитывать, и он также мог пользоваться всеми привилегиями члена императорской семьи. По сравнению с тем, чтобы Цзян Чаншэн силой пробивал ему дорогу к трону, это было намного безопаснее.

Сейчас по всей столице ходили слухи, что Император собирается сделать Седьмого принца наследным принцем. Маленький князь Вэй был лучшим тому подтверждением.

С момента основания династии маленький князь Вэй был первым, кто получил титул князя Вэй, и сам Император лично пожаловал ему этот титул.

Итак, Цзян Юань ушёл, забрав с собой князя Вэй и Хуа Цзяньсинь.

«После того, как я разберусь с теми аристократами, которые хотели убить меня, я забуду всё, что было в прошлом. Отец, в конце концов, он твой внук, и ты ничего не теряешь. Я сделаю так, что у Великой Цзинь будет император лучше, чем ты, император, который не будет марионеткой в руках мастеров боевых искусств», — подумал Цзян Чаншэн, глядя им вслед.

Он встал и вернулся в дом.

На кровати свернулся калачиком Белый Дракон, а на нём крепко спал маленький Пинъань. Он выглядел невероятно мило.

С тех пор, как Цзян Чаншэн попросил Белого Дракона присматривать за маленьким Пинъанем, Белый Дракон полюбил его. Он больше не бегал по округе и целыми днями был рядом с маленьким Пинъанем.

Цзян Чаншэн сел в позу лотоса прямо в воздухе. Он принял Пилюлю Увеличения Духа и начал культивировать.

Он должен был постараться совершить прорыв на шестой уровень Техники Дао до того, как маленький князь Вэй вырастет, и превзойти уровень Истинного Бога. Тогда он сможет противостоять Башне Дракона Махаяны.

Цзян Чаншэн не знал, насколько сильна Башня Дракона Махаяны, но, чтобы быть непобедимым, нужно было переоценивать своего врага.

Он решил представить, что в Башне Дракона Махаяны есть сотня Истинных Богов!

Когда он будет в состоянии победить сотню Истинных Богов, то сможет с лёгкостью подчинить себе Башню Дракона Махаяны.

http://tl.rulate.ru/book/90563/4442326