Готовый перевод Мирт. Истина короля / Мирт. Истина короля: Дочь своего отца

Мисс Амелия Эконит с удивлением рассматривала каменную горгулью. Никогда еще подобные существа не угощали ее чаем! Не говоря уже о том, что она и помыслить не могла вообще встретить их когда-либо в своей жизни.

— Вы не выглядите пораженной, — полувопросительно заметил мистер Мирт, усаживаясь в кресло напротив.

Горгулья, тяжело переступая каменными лапами по полу, отправилась к дверям — для того, чтобы принести еще одну чашку чая и печенье.

— А ваша цель была меня поразить? — лукаво сощурилась мисс Амелия.

— Моя цель… Нет, не была, но… — мистер Мирт смущенно рассмеялся. — Я рассчитывал, что Поуп произведет на вас впечатление.

— Поуп?

— Горгулья. Его так зовут.

— Признаюсь, он выглядит необычно. Ни разу не доводилось встречать свободно разгуливающих каменных великанов.

— Неудивительно, ведь большинство их них оказались похоронены под толщей земли еще во времена Вильгельма Блюбелла Третьего. Говорят, все произошло потому, что он рассорился с Королевой Фаэ, и решил проучить ее и доказать, что смертные способны совершать подвиги без помощи армии фаэ. И направился войной на каменных великанов. А так как кровь фаэ, текущая в отпрысках королевского рода, давала возможность ими повелевать… Это была не слишком красивая, но зато очень быстрая победа. Король Вильгельм отдал приказ завалить каменных великанов заживо. Говорят, они до сих пор спят где-то под холмом.

— И только голос истинного короля вернет их к жизни! — подхватила Амелия. — Но он… я хочу сказать, Поуп же не под холмом, а прямо в вашей гостиной?

Мистер Мирт сделал глоток из чашки и откусил кусочек шоколадного печенья, прежде чем ответить:

— Определенно он здесь. Признаться, без него такой рассеянный холостяк, как я, не справился бы со всей этой грудой бытовых проблем, которая предпочитает с каждым днем разбухать, увеличиваясь в размерах, вместо того, чтобы незаметно исчезнуть. Что бы я без него делал!

— Обычно люди в таких случаях заводят дворецкого. Или домохозяйку.

— Люди! — воскликнул мистер Мирт. — В святой святых — моей мастерской! Нет уж, туда я готов пустить только Поупа.

Мисс Амелия усмехнулась.

— А откуда он появился? Выкопали из-под холма?

— Что вы! Разве мой голос похож на голос истинного короля? Скорее на голос усталой вороны, — мистер Мирт снова рассмеялся — звонко, по-мальчишески, чем окончательно покорил мисс Амелию. — Поуп жил в доме моего приемного брата. Точнее, это я был приемным братом. Когда я открыл свое дело, то погряз в быту и несколько раз жаловался на тяготы жизни. А он, в свою очередь, уезжая на материк, отдал Поупа мне в помощники. С тех пор мы живем душа в душу. Не представляю без него своей жизни.

— Вы весьма любопытный человек, мистер Мирт… Габриэль, — улыбаясь, сказала мисс Амелия. — И крайне неординарно смотрите на вещи.

— Вы клоните к тому, что я выбрал вас еще до того, как узнал, чья вы дочь?

— А… Это на что-то повлияло? — удивилась мисс Амелия.

Без возможности узнать правду об отце и его смерти, живя среди тишины вокруг его имени, Амелия постепенно смирилась с тем, что его предали забвению. Поэтому слова Габриэля Мирта застали ее врасплох.

— Ну конечно, повлияло! — мистер Мирт всплеснул руками так, что чай только чудом не покинул чашку.

Поуп невозмутимо протянул каменную руку и забрал ее — во избежание.

— Вы — не просто сокровище, Амелия, вы чу-до! Мог ли я молиться о таком Маленькому Народцу? Даже у них не нашлось бы кого-то более подходящего! Да даже будь вы просто так девушкой, решившей покорить паровую машину, я уже — я сразу! — решил, что вы подойдете. Если не испугаетесь, конечно, узнав все подробности. А то на словах — паровая машина, да паровая машина, что это такое? Вы восхититесь. Или ужаснетесь. Никакие схемы и картины не дают представления о моем изобретении. Только воочию увидев… Впрочем, я отвлекся. Ушел в сторону. Мисс Амелия, вы — дочь человека, пред которым я глубоко преклоняюсь. И чью смерть оплакивал так безнадежно, словно потерял собственного родителя.

— Вы… знали моего отца? — растерянно спросила Амелия, сметенная волной его эмоций.

— На мою беду, я почти не был знаком с ним, — сокрушенно признался мистер Мирт. — Лишь по переписке и через его труды. Оттого мне кажется, что я знаю его, как близкого друга. Я изучил все, что только можно найти в доступе. Я вступил в клуб, в котором он состоял, и говорил с его товарищами после его гибели… Увы, столь многое утеряно! Но даже то, что мне удалось собрать…

Он вскочил на ноги и подбежал к запертому книжному шкафу.

Сорвав с груди медный ключ, он отомкнул дверцы и распахнул их. Мисс Амелия пригляделась и ахнула.

Все полки шкафа занимали труды ее отца.

Изданные книги, неизданные рукописи, схемы, рисунки… Они были прикреплены к дверцам шкафа изнутри, лежали стопками на полках, придавленных пресс-папье…

— Амелия… — проговорил мистер Мирт, от волнения забыв про должную вежливость. — Здесь — все наследие вашего отца. Я сохранил его, потому что мир не представляет — не может сейчас представить их значимость. И я думал, что я один буду хранить у сердца его секреты до тех пор, как не придет пора выпустить его изобретения на свет, пока они не вылупятся, подобно бабочкам, из тесных коконов теорий… Но вас сюда привела судьба. Я не верю в провидение, не верю во все подобное, но иначе не могу объяснить, что именно вы сегодня пришли на мой отбор, и были так хороши, что прошли его сразу. Ваши горящие глаза… Это лучший комплимент всей моей работе. Но вы — и его дочь…

Он вздохнул и прикрыл лицо руками.

— Мисс Эконит, перед нами открывается такое будущее… Вы не пожалеете…

***

Габриэль Мирт смотрел, как мисс Амелия, дрожа, подходит в шкафу, медленно снимая перчатки, и ликовал.

Такая удача.

Он не мог и предположить. Когда он собирал по кусочкам свою коллекцию восхищения — преклонения! — перед Гилдероем Эконитом, он понятия не имел, какой алмаз попадет в его руки.

Неограненный. Блистательный.

Амелия осторожно взяла в руки один из дневников и медленно перелистнула страницы.

— Я сохранила некоторые папины дневники. Которые… не забрали, — тихо проговорила она. — Я отдам их вам.

— Позвольте, не стоит…

— Стоит, — резко сказала она. — У вас они точно будут в сохранности. И вы найдете им достойное применение. Вы создали паровую машину, используя чертежи отца.

— Да, это так. И я даже не намерен отрицать это. Я был вдохновлен его идеями — пусть они казались мне безумными поначалу.

— Они всем казались безумными, — грустно заметила Амелия. — Иначе они бы не обвинили папу и не забрали его в бедлам.

— Эти звери… — прошипел мистер Мирт. — Любят ломать все уникальное, прекрасное, что только рождается в мире. Вытаптывают подснежники в весеннем лесу. Убивают оленей. Запирают гениев в сумасшедших домах — только чтобы выкрасить мир в единственный понятный им цвет. В серый.

— Я согласна с вами, — кивнула Амелия, сжимая в руках дневник. — Я так счастлива узнать, что в него верили. Что нашелся кто-то, согласный с его замыслами. Он был бы так рад познакомиться с вами лично.

— Мне не выпало такого шанса. Но со мной случились вы.

— Если вы думаете, что я хоть что-то знаю о его работе, вы ошибаетесь, — понурилась мисс Амелия. — Я проводила дни напролет, слушая его, мастеря вместе с ним, но так ничего и не поняла.

— Амелия, Амелия, — Габриэль Мирт осторожно коснулся ее плеча, заставляя посмотреть на него. — Вспомните, что я обратил на вас внимание сразу, как только вы вошли в эти двери. Умная, смелая женщина, не побоявшаяся осуждения и обсуждения, пришла сюда за тем же, за чем и множество мужчин — и получила это. То, что вы дочь Гилдероя, делает особенно значимым этот момент, но вы важны и сами по себе.

— Но теперь я смогу вернуть обществу веру в отца. И в то, что он делал.

— Да. Сможете. Потому что то, что казалось его безумием, оказалось не так-то сложно воплотить в жизнь. Хоть я и потратил на это несколько лет жизни, но вот увидите: пройдет совсем немного времени, и паровые машины из великого чуда станут обыденностью.

— Но начнем мы все-таки с чуда, — Амелия наконец-то улыбнулась, и мистер Мирт вздохнул с облегчением.

Неожиданный разговор о Гилдерое с его дочерью отнял у него все силы. Он присел на подлокотник кресла и запустил руки в волосы.

К его бесконечной благодарности, Амелия ничего не стала говорить. Просто молча вернулась в свое кресло и смотрела на него невероятными вишневыми глазами.

— Понимаете… — мистер Мирт, наконец, отпустил свои волосы и сцепил пальцы вокруг колена.

В один миг из сдержанного ученого он превратился во встрепанного воробья, но внешность волновала его меньше всего.

— Паровая машина — это настоящая революция. Настоящее просвещение. А вовсе не то, что понимает под этим наш дорогой Парламент. Я не знаю, как вы относитесь к Призыву Просвещения, Амелия, но, учитывая судьбу вашего отца, подозреваю вас в отсутствии всякого переживания.

Взгляд мисс Амелии стал жестче.

— Да. Призыв Просвещения стал началом конца моего отца. Он был близок к королевской семье. Пусть в нем и не текла кровь фаэ — но его тонкий ум был высоко оценен Блюбеллами.

— И все это знали. Парламент очищает пространство от сторонников павшего короля и его семьи. Возможно, это предусмотрительно с их стороны. С моей — отвратительно.

— Я не пыталась оценивать так глубоко, — ответила мисс Амелия. — Но сама мысль об этом пробуждает во мне гнев.

— Как и во мне. Отчасти поэтому я дошел до конца и не сдался, даже когда казалось, что я никогда не создам действующую паровую машину. Меня преследовала череда неудач. Пару раз я даже мог погибнуть. Но я добился своего — и первыми гостями, которых я хочу провести в прицепленном вагоне, как раз будут члены Парламента. В этом году Выставка особенная. Мистер Черч — это устроитель — сказал, что сам господин Чейсон Уолш покинет стены Парламента и лично осмотрит все экспонаты на Выставке! А так как паровую машину можно оценить только в движении, я задумал проехать по дороге до дворца Цикламенов и вернуться обратно. Вообразите их лица!

Мисс Амелия задумчиво посмотрела на мистера Мирта.

— Из вашей презентации я поняла, что нужны специальные приспособления — сама по себе машина двигаться не может? Как если бы это был кеб без лошадей?

— Не может, — кивнул мистер Мирт. — Наблюдение верное. Специальные рельсы — как у вагонеток в угольных шахтах — позволят ему перемещаться на то расстояние, на которое они положены. А паровое устройство даст ему импульс.

— Так зачем нужен водитель? Если паровая машина способна передвигаться сама?

— Потому что необходим тот, кто возьмет над ней контроль уверенной рукой. Кто сможет отправить его в путь — и остановить, когда будет надо. Паровая машина огромна. В неумелых руках она может многим навредить.

Мисс Амелия улыбнулась.

— Вы описываете свою паровую машину, точно фермер — норовистую лошадь!

Мистер Мирт усмехнулся краешком рта.

— Может быть и так… Но… Да что я распинаюсь? Сами все увидите. Хотите посмотреть прямо сейчас?

Он увидел, как глаза Амелии восхищенно расширились.

— Да. Да, конечно хочу!

— Что ж. Тогда едем. Немедленно!

***

У Габриэля Мирта была повозка, которой он управлял самостоятельно. Не самая удобная карета для поездки с дамой, однако возможность добраться куда угодно самостоятельно это компенсировала в полном объеме.

— Могу я поехать на козлах? — немедленно спросила мисс Амелия.

— Кто я такой, чтобы вам возражать! — улыбнулся он и помог девушке забраться на козлы. Обошел повозку с другой стороны, похлопав лошадей по носу, и сел рядом.

— Многие не соглашаются возиться меня на козлах, — пожаловалась мисс Амелия. — Из-за того, что я девушка.

— Глупости какие, — фыркнул мистер Мирт. — Я собираюсь доверить вам паровую машину. Почему бы вам не ехать в повозке там, где вы сами сочтете нужным?

— Знаете, Габриэль, — вздохнула мисс Амелия. — Если бы все мужчины были такими, как вы… Я бы, должно быть, уже вышла бы замуж.

Мистер Мирт ответил ей долгим взглядом.

— Я рад, что все мужчины не такие, как я, — тихо ответил он, отвернулся и натянул вожжи.

Ехали достаточно долго — мисс Амелия успела заскучать, глазея по сторонам. Особняк мистера Мирта находился практически в центре города, в то время как павильон, собранный специально для его изобретения, стоял на отшибе.

— Это сделали по моей просьбе, — пояснил мистер Мирт. — Ведь мое изобретение очень важно для всех Бриттских островов. Мистер Черч это прекрасно понимает. Поэтому в этом году Ежегодная выставка достижений пройдет в новых павильонах, возведенных специально к этому событию. И один из павильонов строится вокруг моей паровой машины. Изначально я собирал ее в деревянной постройке, но теперь ее разобрали и расширили павильон. Вам понравится. Вы первая, кто увидит как будет выглядеть Выставка в этом году!

Мисс Амелия ответила ему солнечной улыбкой человека, целью жизни которого стала Выставка вот прямо сейчас. Она даже не кривила душой — с тех пор, как она узнала, что Габриэль Мирт не рядовой изобретатель, а фактически продолжатель дел ее отца, она еще серьезнее стала относиться к предстоящей авантюре.

Одно дело — просто стать первой женщиной-водителем паровой повозки, обойдя всех мужчин. И совсем другое — показывать отцовское наследие.

Мистер Мирт видел, что она вдохновлена, и сердце его наполнялось радостью оттого, что выбранный им водитель не просто проедет за рулем его изобретения по маршруту до дворца Цикламенов и обратно, но еще и поймет всю важность, весь масштаб созданного им чуда.

Наконец впереди появились внушительные стены павильонов. Возведенные на скорую руку, они все равно выглядели монументально. Здесь поработали лучшие руки, которые только находились в подчинении у мистера Анатоля Черча.

— Ого! — невольно вырвалось у мисс Амелии. — А вы сказали — временная выставка…

— Я сказал: построенная специально ради моего изобретения, — улыбнулся мистер Мирт. — Но я не сказал временная. Мне кажется, мистер Черч всерьез ухватился за возможность сделать Выставку чем-то большим, чем ежегодным праздником, длящимся неделю. К сожалению, внутри выставочных залов Лунденбурха ему давно уже тесно, та и другие салоны и выставки наступают ему на хвост. Остаться на постоянной основе не получается.

— И он решил воспользоваться моментом?

— Именно. Парламент разрешил использовать эту землю так, как он сочтет нужным. Так что павильоны останутся здесь, и многие изобретения тоже — что даст возможность целый год до следующей Выставки любоваться успехами изобретателей и ученых и вдохновляться на что-то новое.

— И вы оставите вашу паровую машину как экспонат? — поразилась мисс Амелия.

Мистер Мирт мотнул головой, отчего темные кудри упали ему на лицо.

— Ну уж нет! Я намерен победить в этом году. А победитель получает неограниченный патент на реализацию своего изобретения на государственной основе. Я мечтаю о том, как рельсы опутают Бриттские острова и мы сможем добираться всюду в считанные часы!

— Звучит здорово… Хотя пока невероятно.

— Вот увидите. Все реально, — заверил мистер Мирт и натянул вожжи, велев упряжке остановиться.

***

Огромные выставочные павильоны занимали почти всю территорию старого пустыря. Как такое место вообще долгое время было пустым? Говорили, что здесь стоял когда-то один из дворцов фаэ. Что его уничтожило, никто толком сказать не мог, но затевать на этом месте строительство не решались на протяжении нескольких веков.

И сейчас не решились бы, не стукни Габриэль Мирт кулаком по столу — фигурально, конечно, ведь он был прекрасно воспитанным джентльменом. И давним знакомым Анатоля Черча — несколько лет подряд изобретения разной степени полезности демонстрировались в выставочных залах. И, надо сказать, имели успех у публики. А сам Габриэль Мирт стал обладателем нескольких патентов.

Только это и позволило Анатолю Черчу не счесть мистера Мирта сумасшедшим, когда тот явился к нему с чертежами паровой машины. А уж когда изобретатель предъявил сопроводительные письма от мистера Чейсона Уолша, председателя Правления, мистер Черч только рукой махнул — мол, будет тебе персональный выставочный павильон. Для этого мистер Черч потребовал от мистера Мирта взять на себя всю ответственность за возможный гнев фаэ, и возил его с собой на строительство на протяжении нескольких месяцев.

Мистер Мирт был только рад: находясь в центре событий, он мог следить за строительством самого важного павильона, и смотреть, чтобы деревянный сарай, в котором стояла паровая машина, демонтировали аккуратно, и оставалась возможность для прокладки рельсов.

— А как ты собираешься свою громадину потом на рельсы ставить? — поинтересовался мистер Черч еще на начальном этапе строительства.

— Все просто! — лучезарно улыбнулся мистер Мирт. — Она уже собрана на рельсах. Мне останется собрать дорожное полотно за и перед ней. И проложить… Где-то до дворца Цикламенов и обратно.

— Сам прокладывать будешь? — поддел мистер Черт.

— Нет, найму каменных великанов, — с предельно серьезным выражением на лице ответил мистер Мирт и отправился нанимать рабочих для нелегкого и времязатратного дела.

Рабочие нашлись, рельсы ложились, все шло своим чередом.

Едва повозка затормозила у высокого арочного входа в выставочную зону, как навстречу выбежал мистер Черч.

— Габриэль! — воскликнул он, поправляя круглые очки, то и дело спешащие сбежать с кончика носа. — Вот уж не ожидал, что ты появишься сегодня. Разве у тебя не смотр будущих пилотов?

— Он уже прошел! — мистер Мирт спрыгнул с козел, обошел лошадей и подал руку мисс Амелии.

Она грациозно спрыгнула на землю и протянула руку для рукопожатия мистеру Черчу. Тот неуверенно пожал ее, не зная, стоит ли это делать — или лучше, по традиции, поцеловать. Но мисс Амелия крепко сжала его ладонь.

— Мистер Черч, устроитель выставки… Мисс Эконит, будущий водитель паровой машины! — скороговоркой произнес мистер Мирт, желая поскорее закончить этап знакомства.

А то с мистера Черча стало бы заострять внимание на том, что мисс Амелия — женщина. Мистер Мирт видел, что она и без того расстроена возмутительным поведением рабочих и кэбменов сегодня утром.

Мистер Черч, однако, вопреки опасениям мистера Мирта, ни о чем таком и не думал.

— Как я рад, что Габриэль нашел водителя по вкусу! Уверен, вы со всем справитесь, мисс Эконит. Несмотря на сложность воплощения, все изобретения Габриэля просты в обращении. Вы видели, наверное, его астрономические часы? Стоят во дворе Парламента. Удивительно точные!

— Я не была в Парламенте, — улыбнулась мисс Эконит. — Когда случился Призыв Просвещения, я была слишком юна. На публичные слушания меня не брали. А потом… Я и сама не захотела. Так что, к сожалению, выдающееся изобретение мистера Мирта я не видела.

— О, позвольте… — вдруг сообразил мистер Черч. — Вы сказали, Эконит?

— Да, Анатоль. Эконит, — положил ему руку на плечо мистер Мирт. — Тот самый, благодаря которому моя паровая машина вообще существует.

— Тот самый Эконит… — повторил мистер Черч и едва не подпрыгнул на месте. — Мисс Эконит, вы будете нашим талисманом!

— В первую очередь, она мой водитель, Анатоль! — шутливо погрозил ему пальцем мистер Мирт. — Я собираюсь показать мисс Эконит паровую машину. Проводишь нас?

— С удовольствием. Хотя не представляю, как мы туда пройдем, там все перегородили! Ух, придется прыгать!

Мистер Черч устремился вперед. Мисс Амелия проводила взглядом его круглую фигуру и повернулась к мистеру Мирту.

— Кажется, нам с вами надо поторопиться. Он убегает! — смеясь, произнесла она.

— Так поспешим же! — кивнул мистер Мирт и протянул ей руку.

Мисс Амелия крепко ее сжала.

***

Паровая машина выглядела как… чудо.

Мисс Амелия, конечно, сталкивалась с паровыми двигателями, но никогда — с подобными. Он и рядом не стоял с тем, что используют в шахтах для того, чтобы тянуть вперед угольные тележки.

Громада паровой машины вздымалась перед ней, выпятив металлическую раму, похожую на широкую улыбку, и устремив вперед круглый выпуклый фонарь — фару, призванную разгонять любую тьму не пути. Металлические бока хромированно блестели в приглушенном свете выставки — на новаторские паровые лампы мистера Мирта до открытия выставки особо не тратились, а газовые фонари не могли дать нужного освещения. Однако мисс Амелии хватило и этого — живое воображение разом нарисовало ей то, как будет выглядеть паровая машина во всем своем блеске, когда выставочный павильон откроется для зрителей.

Она медленно пошла вокруг металлического гиганта, касаясь рукой в перчатке железных деталей. Огромные колеса вздымались выше ее головы. Ей никогда не доводилось видеть таких колес. Мисс Амелия никогда в жизни не посещала угольные шахты, однако знала по записям и рассказам отца, что местные машины невысоки и компактны — что более чем разумно, учитывая, что они передвигаются по пещерам.

Паровая машина мистера Мирта же раздвигала границы восприятия масштаба. Гигантский корпус был из литого металла, и прямые линии его создавали впечатление гончей, вставшей в охотничью стойку — та же восхитительная безупречность, от которой перехватывало дыхание.

Со своего места мисс Амелия даже не могла в полной мере разглядеть трубу для выхлопа — она уходила куда-то вверх, к потолку.

— Как она будет работать здесь? — тихо спросила мисс Амелия. — Ведь когда мы приведем ее в движение, разве не задымит она все вокруг? Как я себе это представляю…

— Ха, я задал ему тот же вопрос! — хохотнул мистер Черт. — Потому мы и разработали специальную раздвижную крышу. Пока Габриэль здесь работает, крыша защищает паровую машину от дождя и ветра. Но когда наступить день открытия, я просто потяну за рычаг…

Мистер Черт отошел к стене и потянул за незаметный черный рычаг.

Крыша медленно разъехалась в разные стороны, подставляя паровую машину солнечным лучам.

— Произойдет магия. Видите? — довольно усмехнулся мистер Черч в пышные усы.

Мисс Амелия восторженно разглядывала паровую машину. В свете солнечных лучей механизм, казалось, обрел еще большую торжественность.

— Вам нравится? — тихо спросил Габриэль Мирт.

Он стоял, спрятав руки в карманы сюртука и, казалось, отчетливо нервничал. Мисс Амелия улыбнулась ему как можно ласковей:

— Габриэль, — нежно сказала она. — Мой отец был бы так благодарен вам…

http://tl.rulate.ru/book/90254/2897337