Готовый перевод What should I do if the heroine loves me like a villain? / Что делать, если ты злодей, но ты нравишься героине: Глава 17 Дело сделано, пора переходить к другим делам

```html

Глядя на Ду Иньюнь, которая взяла на себя инициативу и попросила применить лекарство, Хэ Юньсяо вздохнул с облегчением. Девушка наконец обрела уверенность. Он не знал, как долго сможет поддерживать этот большой спектакль, который сам придумал. Хэ Юньсяо не зря решил замотивировать Ду Иньюнь, и это было результатом тщательного обдумывания. Хотя роман еще не закончен и судьба героев не определена, с богатым читательским опытом из предыдущей жизни он знал, что, когда главный герой имеет злобу на императорский двор за уничтожение своей семьи, в большинстве концовок он свергнет императорский двор и создаст новую династию. Однако в данном романе старик Хэ Юаньхао оказывается главным подозреваемым в уничтожении семьи. На самом деле, такие люди, как правило, не являются настоящими виновниками. В то же время Хэ Юньсяо, унаследовавший воспоминания бывшего владельца тела, был уверен, что это не его старик. Но суть в том, верил ли в это Чу Фань. Это было немного запутанно. Поэтому Чу Фаня необходимо правильно направить, иначе он не сможет сохранить свою голову. Что касается того, станет ли Чу Фань императором или кем-то другим, Хэ Юньсяо на самом деле не интересовал этот вопрос, ведь быть императором слишком хлопотно, каждый день рано вставать, чтобы идти в суд — кто может это выдержать? Ему больше хотелось создать семью и продолжить род. Основной причиной, по которой он оклеветал своего старика, было желание помочь сестре Ду вернуть уверенность.

Ду Иньюнь открыла крышку флакона с лекарством, высыпала порошок в миску и смешала его с горячей водой, превратив в пасту, а затем аккуратно нанесла на ушибленную часть тела Хэ Юньсяо. Ледяные пальцы коснулись горячей кожи, и у обоих на миг содрогнулось сердце. Глядя на уровень благосклонности Ду Иньюнь, Хэ Юньсяо продолжал внушать себе, пытаясь пробиться через отвратительное ограничение современного мышления! Он был злодеем, злодеем, злодеем. Оба любили друг друга. Все в порядке, все в порядке.

Ду Иньюнь заметила похотливый взгляд Хэ Юньсяо, который был знаком многим мужчинам. Однако, оказавшись наедине с ним, она не испытывала отвращения, а, напротив, была немного счастлива. Он был героем, который спас её из бездны. Она застенчиво произнесла: «Молодой господин, вы должны рассматривать Иньюнь только как рабыню». В этот момент, если Хэ Юньсяо не предпримет никаких действий, он боялся, что его могут прировнять к евнуху во дворце. Даже евнухи знали, что нужно действовать. Тогда он взял одну из маленьких рук Ду Иньюнь, положил её себе на ладонь и несколько раз потер её.

«Молодой господин, вы ещё не закончили обрабатывать свои раны лекарством», - заметила она, хотя не собиралась убирать руку. Она позволила ей остаться в руке Хэ Юньсяо, жадно наслаждаясь чувством безопасности от его большой руки. Хэ Юньсяо играл её тонкой рукой и невольно сравнил сестру Ду с сестрой Цзян в своём сердце. Стройная рука Ду Иньюнь, с длинными тонкими пальцами, была похожа на руку модели и была холодной на ощупь, как кусочек нефрита. Рука Цзян Ую, напротив, была чуть более мускулистой, вероятно, из-за танцев, и казалась мягкой и бескостной. Прикосновение её рук было чудесно тёплым; это было похоже на то, как будто первооткрываешь источник свежей воды — тёплой зимой и прохладной летом. Через несколько минут уши Ду Иньюнь покраснели. Наконец, синяки на теле Хэ Юньсяо были обработаны мазью. Тон её голоса стал немного намекающим, и она застенчиво произнесла: «Молодой господин, позвольте Иньюнь обернуть вас марлей».

В глазах Хэ Юньсяо загорелся весёлый огонёк. Он действительно считал эту девушку милой. «Нет, я позволю тебе обернуть, если ты будешь умолять меня», - сказал он.

Несмотря на то, что Ду Иньюнь была недовольна, её тон был далёк от жестокости — он был очень мягким. «Молодой господин неразумен, очевидно, что вы ранены». Хэ Юньсяо рассмеялся: «Я Хэ Юньсяо, лидер злодейской молодежи Иньцзин! Как ты, маленькая девочка, можешь меня урезонить? Умоляй меня быстро, или я буду серьёзно ранен и умру. Если это произойдёт, полностью это будет твоей ответственностью». Ду Иньюнь опустила брови и глаза, что-то тихо пробормотав. Естественно, Хэ Юньсяо не говорил это всерьёз; он отпустил её руку, чтобы она сама могла обернуть синяки марлей. Хотя слова Хэ Юньсяо вернули Ду Иньюнь уверенность и высокомерие, они не изменили многое. Вопрос с завязыванием марли оказался сложным для Ду Иньюнь, которая не имела опыта в таких делах. В наказание Хэ Юньсяо щелкнул её по лбу, а затем сам связал её в три оборота. Теперь настало время заняться делом. Хэ Юньсяо взял её маленькую руку и задумался. «Кхм, Иньюнь, я только что сказал, что мы не должны раскрывать наши отношения как друзья перед посторонними». «Угу». «Хм, а если бы, скажем, сестра Цзян стояла прямо здесь, что бы ты сделала?»

Ду Иньюнь на мгновение задумалась, с улыбкой и застенчивостью на лице. Но постепенно её аура стала холодной и безразличной, лицо ничего не выражало. Если бы не тот факт, что он все еще держал её маленькую руку, Хэ Юньсяо мог бы подумать, что это та самая Ду Иньюнь, которую он встретил на турнире. Конечно, Ду Иньюнь с её самоуверенностью и высокомерием была намного красивее, чем тогда. Её красивые глаза смотрели на Хэ Юньсяо, брови были слегка нахмурены, а слова — спокойными, но с ноткой гнева. «Молодой господин, вы первый наследник дома маркиза, единственный на тысячу. Как вы смогли проникнуть в комнату юной леди?»

Глядя на её выражение и слыша слова, Хэ Юньсяо был несколько шокирован и спешно потер свою тонкую нефритовую руку, чтобы успокоиться. Можно было сказать, что она достойна быть ойран! Базовые навыки были весьма крепкими. Эти глаза, это выражение, эти актёрские способности в прошлом мире разбивали бы немало сердец.

```

```html

Вздохнув от профессионализма Ду Иньюнь, Хэ Юньсяо стал игривым и немного придвинулся ближе к ней.

— Мой отец, Хэ Юаньхао, чиновник второго ранга при дворе. Даже Вдовствующая Императрица должна быть вежливой, когда видит меня. Я могу попасть в императорский дворец, когда захочу. Так эта твоя хижина дороже покоев Вдовствующей Императрицы?

Тон Ду Иньюнь стал еще более холодным.

— Конечно, покои этой леди не столь хороши, как покои Вдовствующей Императрицы, но это не буддийский храм на горе, куда какой-то грязный ублюдок может приходить и уходить, когда ему вздумается, потратив немного денег на благовония.

Хэ Юньсяо посмотрел на её красные губы. Он и представить не мог, что у неё такой острый язык!

— Теперь я здесь, и не только здесь, я должен и есть, и спать здесь. Если ты мне ничего не дашь, я останусь здесь и посмотрю, что ты можешь сделать.

Ду Иньюнь нахмурила красивые брови.

— Каких благ желает молодой мастер?

— Я ничего не хочу, только тебя.

— Даже не думайте об этом! Я убью себя на месте и не дам вам делать, что вздумается!

После этих резких слов Ду Иньюнь внезапно тихо вскрикнула. Оказалось, Хэ Юньсяо с силой притянул её к себе.

— Я хочу увидеть, как ты можешь убить себя.

Его рука удерживала её тонкую талию, и Ду Иньюнь не могла сопротивляться. Но характер её оставался непоколебимым.

— Недостаток дисциплины у молодого господина и игнорирование небесного пути! Разве вы не заботитесь о благословениях будущих поколений? Вы не боитесь быть… гм…

В воздухе внезапно стало тяжело дышать, и оба на мгновение ощутили нехватку кислорода. Это предложение звучит правильно: “Даже свирепый ротик мягок для поцелуя.”

Хэ Юньсяо неожиданно оказался прилежным в деле зарабатывания денег; он стремился не довольствоваться лишь гарантированной работой. Доверяясь своим усердным рукам, он пытался устроиться на работу с частичной занятостью, надеясь получить некоторые преимущества от Ду Иньюнь.

Как оказалось, это было того стоило, это преимущество оказалось очень ценным. Это трудно описать словами, но кое о чем можно догадываться по раздраженному выражению лица Цзян Ую.

Конкурс закончился, и вот-вот начнется фестиваль падающих цветов. После того как Цзян Ую завершила соревнование по боевым искусствам от имени Ду Иньюнь, она поспешила к комнате на втором этаже.

Это сочетание срочности: она должна была сообщить Ду Иньюнь, что та должна вернуться, ведь ей предстояло провести фестиваль падающих цветов. Также Цзян Ую беспокоила судьба Хэ Юньсяо. Меньшей заботой было то, что Ли Цзинь, по какой-то причине, внезапно посетил Особняк Весеннего Бриза, желая увидеть Хэ Юньсяо.

Цзян Ую была осведомлена о ситуации, благодаря разведывательной сети Яня в Иньцзине, и знала гораздо больше других. Она понимала, что Ли Цзинь сам по себе не имел особых талантов; хотя у него были прочные связи при дворе, он не пользовался большим уважением в семье Ли. Поэтому она не придавала ему особого значения.

Она считала ситуацию с травмой жалкой и безутешной. Однако, к её удивлению, когда Цзян Ую подошла к двери Ду Иньюнь, она услышала, как двое человек внутри дома произносили слова: “подлый”, “грязный”, “деньги”, “прочь”, и “убить”.

Цзян Ую знала, что Ду Иньюнь — дочь генерала, и хотя она питала симпатию к Хэ Юньсяо из-за предыдущего инцидента, если Хэ Юньсяо посмеет пересечь границы без разрешения, она не сомневалась, что Ду Иньюнь найдет свой конец.

Итак, когда в комнате внезапно стало тихо, Цзян Ую поняла, что что-то не так, толкнула дверь и ворвалась внутрь.

```

http://tl.rulate.ru/book/87329/2809929