Готовый перевод Lord of Mysteries 2: Circle of Inevitability / Повелитель Тайн 2: Круг неизбежности: Глава 43. Откровенность

 «Как и ожидалось, петля повторилась…» — услышав ответ Авроры, Люмиан не удивился.

Это был третий цикл, который он мог вспомнить. Сопоставив собственный опыт и подсказки загадочной дамы, он пришел к предварительному выводу:

«Временные рамки петли — до двенадцатой ночи.

Пространственный охват петли — деревня Корду и ее окрестности.

Персонажам в петле запрещено убивать падре.

Это три ключевые точки петли…»

Подумав об этом, Люмиан посмотрел на Аврору и задумчиво спросил:

— Старшая Сестра, а если бы ты писала роман о временной петле, то где бы ты разместила ключ к ее разгадке?

Аврора с недоумением оглядела Люмиана с ног до головы.

— Ты вдруг задаешь такой вопрос и даже послушно зовешь меня Старшей Сестрой… Неужели придумал новую байку, чтобы обманывать людей?

— Наверное, — искренне ответил Люмиан.

Аврора нахмурилась, немного подумала и сказала:

— С точки зрения романиста, или, скорее, с точки зрения обычной логики, самая важная часть цикла — это, безусловно, финальная сцена. Потому что это одновременно и конец этого цикла, и начало следующего. Это кнопка, которая соединяет конец и начало. Без нее никак не получится превратить течение времени по прямой линии в замкнутый круг.

— Подумай сам: петля делает обратный ход, значит, всегда будет первый раз. Что-то должно было произойти в последний момент, чтобы время перезапустилось.

«Двенадцатая ночь?» — Люмиан согласился с догадкой сестры о двенадцатой ночи.

— А почему самой важной частью не может быть первый день петли? — кивнул он и спросил. — Разве мы не должны задаться вопросом, почему петля начинается именно в этот момент?

Аврора усмехнулась и сказала:

— Придумывать коротенькую байку, чтобы на время одурачить пару человек — в этом ты мастер, но когда дело доходит до подобного контента, где требуется строгая логика и богатые знания, тут ты пасуешь.

— Причина, по которой первый день петли является первым днем, кроется, возможно, в той силе или энергии, которая и вызывает эту петлю. Превышение последнего дня приведет к наложению на этот день. Это как с тем, почему петля, скорее всего, охватывает не весь мир, а какую-то ограниченную область. Не то чтобы она этого не хочет, а просто не способна на это.

На самом деле, Люмиан уже рассматривал такую возможность. Он просто надеялся, что его эрудированная сестра предложит какой-нибудь другой вариант ответа.

— Если петля — это не полностью замкнутый круг, а то место, где все еще есть взаимодействие между теми, кто находится внутри петли, и теми, кто снаружи — например, информация изнутри может быть передана, а люди снаружи могут войти, но не выйти — то первый день петли может начинаться с того дня, когда эти чужаки случайно входят, чтобы, когда петля повторится, у них не было «позиции», — подумав, добавила Аврора.

— Конечно, это также может вынудить чужаков сделать что-то, что они сделают впоследствии, в изначально ничего не значащий первый день. Способов придумать подобные истории очень много.

Услышав это, Люмиан просиял. Ему хотелось громко похвалить сестру.

Он подозревал, что именно появление Лии, Райана и Валентина привело к тому, что цикл начался днем 29 марта.

Если так, то двенадцатая ночь могла уже превратиться в десятую или девятую. Конечно, возможно, что изначально это была тринадцатая ночь, которая из-за «вторжения» чужаков превратилась в двенадцатую.

Все это были возможности, которые Люмиану нужно было проверить самому.

Он полностью согласился с выводом сестры. Он считал, что в двенадцатую ночь должно было произойти что-то такое, что и привело к появлению петли. Только выяснив, что произошло в тот момент, он сможет найти ключ к ее разгадке.

Поэтому Люмиан решил в этом цикле не вызывать никаких аномалий. Он также нашел предлог, чтобы не присоединяться к процессии и остаться до двенадцатой ночи.

Но он не мог ничего не делать. Время не позволяло.

Если только Люмиан не вырвется из цикла, пережив двенадцатую ночь, в следующем цикле ему придется максимально эффективно использовать время.

Полный цикл длился двенадцать дней, после чего вероятность того, что внешний мир обнаружит аномалии в Корду, возрастала в геометрической прогрессии. У Люмиана был, в лучшем случае, один полный цикл или даже меньше, чтобы решить эту проблему.

Если он хотел остановить аномалию за один цикл, ему нужно было собрать достаточно информации и хорошо изучить всю деревню.

«Не только аномалию нельзя вызывать, но еще и проблему нужно расследовать, — Люмиан невольно усмехнулся про себя. — Чем это отличается от клоуна, идущего по канату над пропастью?»

Желание получить все и сразу — это не к добру.

Аврора, видя, что он уже несколько секунд молчит и, похоже, придумывает историю, махнула рукой и сказала:

— Чуть не забыла приготовить ужин!

— Погоди, — с серьезным лицом произнес Люмиан.

— Чувствую, сейчас будет какая-то пакость, — тут же цокнула языком Аврора.

— Аврора… эм, Старшая Сестра, на самом деле мы уже попали в петлю, — прямо сказал Люмиан.

— Ха, только научился, и уже на мне испытываешь? — Аврора была одновременно зла и изумлена.

«Наверное, иногда нужно быть честным с людьми…» — про себя вздохнул Люмиан.

— Ты можешь хотя бы сначала выслушать придуманную мной историю? Заодно и оценку поставишь.

— Можно и так, — Аврора посмотрела на яркое небо за окном.

Люмиан начал свой рассказ с того момента, как он встретил Лию и других чужаков. Он говорил так, будто у него есть общий план, утверждая, что он сохранил сознание во сне и попал в уникальные руины. Охотясь на монстров, он получил потустороннюю характеристику и стал Охотником.

Он не стал скрывать и то, что на его груди был узор в виде кольца с шипами, поскольку это могло быть как-то связано с ключом к временной петле. Он видел такой же символ у падре, а убийство падре привело к перезапуску времени.

Поначалу Аврора еще улыбалась, думая, что брат придумал интересную историю. Но по мере того, как она слушала, ее лицо становилось все серьезнее. В его рассказе было много таких знаний, о которых Люмиан знать не должен был.

Когда Люмиан сказал, что стал Потусторонним, Аврора подняла правую руку и помассировала виски.

Ее светло-голубые глаза моментально стали глубокими, но в них не отражалась никакая фигура.

Она какое-то время смотрела на Люмиана, а затем слегка кивнула.

— Твое Эфирное Тело претерпело огромные изменения. Твоя жизненная сила и физическое состояние намного крепче, чем у обычных людей. Твоя Астральная проекция тоже в какой-то степени изменилась, но не сильно… Как и ожидалось от Охотника, который больше полагается на рукопашный бой, чем на колдовство… Я не вижу символ и связанные с ним изменения, да и глубже заглядывать не осмеливаюсь… — Аврора надула губы и с недоумением спросила: — Не говори, что ты специально придумал такую нелепую историю, чтобы я согласилась с тем, что ты стал Потусторонним?

Это было в стиле Люмиана.

Люмиан не стал ничего объяснять и напрямую рассказал о мистических знаниях, которые ему сообщила дама.

Конечно, он лишь вскользь упомянул названия законов и не стал вдаваться в подробности.

И дело было не в том, что он был очень честным и принципиальным, не желая рассказывать сестре без разрешения дамы. Просто другая сторона была явно очень сильной. Если он выдаст ценные знания и разозлит ее, то временная петля, возможно, и разрешится, но они умрут.

— Закон неразрушимости… закон схождения… метод действия… — Аврора была ошарашена.

То, что ее неграмотный в области мистики брат овладел столь бесценными знаниями, повергло ее в шок.

Прошло уже больше пяти лет с тех пор, как она стала Потусторонней. Поначалу она продвигалась, полагаясь на дневник Императора Розеля. Ее путь был символом знаний в области мистики. Время от времени она гналась за знаниями, что позволило ей овладеть Методом действия, Законом неразрушимости потусторонних характеристик и Законом сохранения потусторонних характеристик — тремя краеугольными камнями потустороннего мира. Поэтому она считала себя Потусторонней с недостаточным опытом, но достаточными знаниями, опережающим большинство своих сверстников.

И вот теперь ее брат, который никогда не соприкасался с мистикой, мог запросто упомянуть такие термины. Более того, он знал о законе схождения потусторонних характеристик, о котором она даже не слышала!

Это исключало возможность того, что Люмиан подглядел в ее записную книжку с описанием колдовства.

Будучи Потусторонней пути Тайного Жреца, Аврора подавила в себе желание узнать подробности о законе схождения и, глядя на брата, с недоумением, удивлением и тревогой спросила:

— Чем ты расплатился с этой дамой за то, что она научила тебя этим знаниям?

Формулу зелья она ему вообще бесплатно дала!

Она снова оглядела Люмиана, с головы до ног, а затем с ног до головы, пытаясь понять, чего ему не хватает.

— Ничем, — самоиронично рассмеялся Люмиан. — Вот почему это так пугает. Я даже не знаю, какую цену мне придется заплатить в будущем. Да, я подозреваю, что это как-то связано с символом на моей груди и с руинами сновидений. Наверное, дама хочет, чтобы я раскрыл соответствующую тайну.

— Продолжай, — кратко подтвердила Аврора.

Она с серьезным видом ждала продолжения «истории».

Люмиан рассказал о сове, об аномалии во время Великого Поста и о том, что с ними произошло во втором цикле. Он также рассказал о том, что петля перезапускается, как только они пытаются покинуть Корду.

— Либо я под гипнозом рассказала тебе обо всем, либо время действительно попало в петлю… — внимательно выслушав, с недоверием пробормотала Аврора.

Она начала верить Люмиану, потому что название «Брошь Непорочности» она придумала сама, и нигде это не было записано. Если только она сама не сказала об этом брату, то Люмиан никак не мог этого знать, а она не помнила об этом.

— Я также могу предсказать, что вечером в Старой Таверне появятся те трое чужаков, — куя железо, пока горячо, продолжил Люмиан. — Я также могу предсказать, что сегодня вечером у падре будет свидание с мадам Пуалис. Я также могу предсказать, что пастух Пьер Берри вернулся в деревню. С тремя овцами, которых он привел с собой, что-то не так…

Чем больше Аврора слушала, тем серьезнее становилось ее лицо.

— Те трое чужаков вошли в деревню днем, пока мы с тобой тренировались в боевых искусствах. После этого мы отдыхали и вообще никуда не выходили. Да, на дневном занятии по боевым искусствам ты еще был обычным человеком… — спустя некоторое время произнесла она.

Она приняла теорию Люмиана о временной петле.

Будь перед ним кто-то другой, Люмиан рассмеялся бы и сказал: «Поверила! Ха! Поверила в такую нелепую историю!» Но перед Авророй он держал себя в руках.

— Я сейчас пройдусь по деревне и посмотрю, не удастся ли мне собрать еще информации, — предложил он.

— Я тоже своими «глазами» осмотрюсь, но на это наложены огромные ограничения, и это очень опасно, — кивнула Аврора. — Не уверена, что мне удастся что-нибудь узнать.

Люмиан махнул рукой, давая понять, что все понял, и вышел за дверь.

Сделав несколько шагов, Люмиан обернулся и, взглянув на фигуру Авроры, стоявшей на кухне, тут же вспомнил, как она оттолкнула его в безопасное место среди бесчисленной нежити, и почувствовал необъяснимую боль расставания.

— Старшая Сестра, а зачем ты вообще меня усыновила? — невольно спросил он.

— Да я и сама этого не хотела! — ворчливо ответила Аврора. — Я просто по доброте душевной дала тебе немного еды, а ты увязался за мной. Я никак не могла от тебя отделаться, а ты еще и послушно помогал мне по всяким делам. Сердце у меня на мгновение дрогнуло, и… кто ж знал, что ты так вырастешь!

— Знаешь, как трудно было такой молодой девушке растить такого ребенка, как ты?

Люмиану хотелось поблагодарить ее и сказать ей что-нибудь хорошее, но слова застряли у него в горле, словно хотели вырваться через глаза и нос.

Он повернул голову и вернулся в деревню.

http://tl.rulate.ru/book/85594/4579166