Готовый перевод Эвенхарт под солнцем / Эвенхарт под солнцем: Глава 117. Обезглавленный труп (27)

— Я сразу заметил неладное. Как ни посмотри, ты очень на неё похожа. Но я был уверен, что она мертва, поэтому весьма удивился. Я не часто хвалю людей, но, кажется, некоторым на удивление хорошо удаётся дурачить смерть.

Шуна рассмеялся.

— И тогда я снова подумал: ты в самом деле меня не помнишь? Или просто делаешь вид? Я слегка расстроился и стал присматриваться, пытаясь разобраться… А потом понял, что ты действительно ничего не помнишь…

Воздух в комнате завибрировал от его смеха.

Его улыбка стала высокомерной, а взгляд таким, каким обычно смотрят на ничтожных букашек. Образ невероятно вежливого джентльмена, которого он играл прежде, тут же развеялся. Эта аура была далека от человеческой. Розали не могла произнести ни слова, будто её грудь сковало льдом.

Вскоре смех Шуны стих.

Поражённая Розали посмотрела на Лукаса. Тот молча отвёл глаза. Её взгляд задержался на Лукасе ещё на несколько секунд, а после опустился к полу.

На лице Розали медленно отразилось осознание.

— Ануш… Верно. Это ведь записанное наоборот имя Шуна. Поэтому Саймон не смог выяснить его происхождение, сколько бы ни искал. Но знаешь что? Это походит на какое-то ребячество.

— Я очень долго думал над этим именем! — ответил Хермон. Он казался раздосадованным. — Разве оно не идеально?

— Нет. Звучит как какая-то шутка.

С губ Розали сорвался смех. Но уже через секунду по её щекам потекли слёзы.

— Прошло десять лет. Я искала тебя.

— Я всегда был там, куда не попадает солнечный свет.

— Я искала тебя по всей Англии.

— Мне искренне жаль. Если бы я знал, что ты жива, сам пришёл бы к тебе. Это правда.

Раздался оглушительный треск.

Стены содрогнулись, на пол посыпалась каменная крошка. Хермон и Катя приготовились защищать Шуну. Но после пронёсшейся по воздуху волны незримой силы осталась только гулкая тишина.

Слёзы, переполненные раскалёнными эмоциями, продолжали бежать по щекам Розали, а затем капали на пол. Шуна удивлённо смотрел на Розали.

— Почему ты плачешь?

— Я… вспомнила. Для этого мне потребовалось много времени. Да. Шуна. Я всё вспомнила, — прерывисто сказала она.

— Тогда, надеюсь, ты вспомнила и свои слова.

— …

— Правильно. Ты сказала, что все вампиры должны умереть как свиньи.

Некоторые вампиры нахмурились. Никто не мог понять, к чему были сказаны эти слова.

— Папа говорил, что мы можем жить в мире. Что на самом деле вы добрая раса, связанная жестокими правилами… Ведь ваша жизнь заключена в крови. Ха-ха, верно… Гришнак Мелкарт. Я тебя помню. Шуна. Но тогда я была слишком мала. Мала и глупа. Я была так любопытна, о стольком хотела спросить. Но теперь у меня не осталось вопросов.

В её взгляде был не страх, а нечто гораздо более тёмное.

Глаза Шуны сузились.

Рот Розали открылся. Её смех постепенно становился громче. Он звучал резко, словно скрежет серебра по стеклу.

Стиснув зубы, Розали резким движением схватилась за рукоять спадруна в ножнах.

— Гришнак!

Она сорвалась с места и с криком бросилась к Шуне раньше, чем кто-то успел это понять. Но, к всеобщему удивлению, Гил остановил её.

Рука в перчатке накрыла руку, сжимающую рукоять спадруна. Наполовину обнажённое лезвие вернулось в ножны. Рубиновые глаза, полные удивления, дрогнули, а затем зажмурились. Раздался треск лопающихся  драгоценных камней.

Розали опустила голову, а после, тяжело дыша, подняла её. Повторяя дорожки слёз, из её разбитого левого глаза по щекам потекла кровь.

— Отойди в сторону.

— Роуз.

— Я сказала прочь!

Однако Гил не отпускал Розали. Она попыталась освободить руку, но после нескольких неудачных попыток закричала на Гила:

— Проклятые вампиры! — Её тело начало неумолимо дрожать. — Не прикасайся ко мне! Не вмешивайся! Отпусти!

— Роуз, остановись.

Розали широко распахнула глаза от шока. Но Гил продолжал говорить с ней холодным тоном.

— Что?..

— Ты слишком торопишься.

— О чём ты? Он тот, кого я искала всё это время. Я помню его. Помню его лицо, помню его голос. Почему ты меня останавливаешь? Мы ведь нашли вампира, который уничтожил наши семьи.

— Я не могу потерять тебя снова.

— А?

— Закрой глаза. Никого не слушай. Пожалуйста. У нас всё может быть хорошо. Ещё не время.

Красные от крови глаза смотрели на Гила. Казалось, Розали перестала его узнавать.

— Это всё твоя вина. Если бы не ты… До этого бы не дошло, — сказала Розали сквозь слёзы и стиснула зубы. — Какое право ты имеешь останавливать меня?!

Снова раздался грохот. Гила отбросила в стену, но он тут же поднялся и снова попытался остановить Розали. Ему пришлось встать между своей хозяйкой и Шуной.

Катя озадаченно наблюдала за палачом и его вампиром. Она усмехнулась, покрутила пальцем у виска и вопросительно кивнула Хермону. Хермон в ответ лишь пожал плечами. Ашан всё ещё стоял неподвижно.

— Ха-ха… — выпрямившись, Розали начала смеяться. — А-ха-ха-ха-ха!

Шуна с интересом наблюдал, но не торопился вмешиваться. Он лишь погладил подбородок рукой и еле заметно улыбнулся.

— Если не перестанешь мешать, я убью тебя, Гилхельм. Клянусь, я убью тебя.

— …

— Все вампиры должны умереть. Под солнцем не должно остаться ни одного. Это единственное, что имеет смысл. Кто придумал, будто мы можем мирно сосуществовать? Как можно верить в такую чушь?!

В этот момент в разговор вмешался Ашан:

— Может, вам нужна помощь?

Гил пристально посмотрел на Ашана.

— Я могу помочь своими навыками. Безумие было довольно распространённой болезнью среди магов семьи Эвенхарт.

— Крепче держи Аделу, чтобы она не поранилась, — ответил Гил, и Ашан умолк.

Гил схватил кончик перчатки на правой руке зубами и одним движением стянул её, а затем голой рукой снял вторую перчатку. Розали бросилась на него, как будто действительно собиралась убить. Но перед самым ударом кончик спадруна дрогнул, как будто она хотела одновременно атаковать и защищаться. Гил слегка порезал щеку, но смог схватить Розали обеими руками.

Как только обнажённая рука вампира коснулась её кожи, в глазах Розали отразилось отвращение. Но вскоре рука Гила накрыла её глаза, а после его клыки вонзились глубоко в её шею.

Если бы Розали была в нормальном состоянии, Гил не смог бы так легко поймать её, но сейчас её движения были странными и неестественными, поэтому она сразу потеряла сознание и обмякла в его руках. Когда Гил наконец убрал клыки от шеи своей хозяйки, Катя насмешливо присвистнула.

В комнате было тихо, как на кладбище перед рассветом.

Шуна подошёл ближе и спросил:

— Кажется, она ещё многое хотела мне сказать. Зачем ты её усыпил?

Гил опустил Розали на пол и пристально посмотрел на Шуну. Сначала он взглянул на уродливый шрам на его шее, а затем на тело, похожее на человеческое.

— Я давно хотел поговорить с тобой. В тебе течёт благородная кровь Сонаамор, и ты невероятно упрямый. Такой же упрямый, каким в юности был я.

Наступило недолгое молчание.

— Я думал, что ты будешь немного другим.

— Что за шрам у тебя на шее?

— Давным-давно жил один охотник на вампиров с мечом быстрым, словно тень. В бою с ним я ослабил бдительность. Кто бы мог подумать, что жалкий человек, проживший всего пару десятков лет, может так хорошо владеть мечом?

Сказав это, он почесал затылок.

— Не говоря уже о том, почему подобное проклятое оружие до сих пор существует. Я был уверен, что всё оно давно покоится на дне моря. Но, похоже, один меч кто-то всё же украл. Я едва не лишился жизни, когда в прошлый раз сломал такой же меч, и не ожидал, что однажды снова столкнусь с ним.

— Что это за тело?

— А, это? Потрясающе, не правда ли? Не так-то просто найти тело с подходящей кровью… И у меня ушла уйма времени на то, чтобы научиться оперировать тела. В наши дни медицина шагнула далеко вперёд.

— Так ты здесь ищешь замену телу?

— Хм? — Шуна засмеялся. — А ты сообразительный. Верно. Пришло время обновить его. Близится важное время. Ах. Если бы мне повезло немного больше, я получил бы новое тело ещё несколько дней назад. Но Элиас всё испортил. Не ожидал, что от него будет столько проблем. И Шакал, и Кадуши теперь не в состоянии сражаться. Но мы должны были убить его.

— Ты действительно используешь человеческие тела?

Он пожал плечами.

— Тебе нужны доказательства?

С этими словами Шуна поднял спадрун, который Розали уронила на пол. Он голой рукой взял меч за лезвие, сделанное из серебра, и осторожно взмахнул им.

— Это не единственное преимущество человеческого тела. Кроме этого, мне нет необходимости употреблять кровь. Но есть и минусы. Человеческая пища. Для того, чтобы поддерживать это тело, мне приходится впихивать в себя их ужасную безвкусную еду. Хочешь узнать ещё что-нибудь?

— Это ты убил Квинегилса?

— Да, — спокойно кивнул Шуна. — Если у тебя есть другие вопросы, я внимательно слушаю.

Вампиры и члены семьи Кассель слушали разговор в полном молчании.

— Почему ты напал на семью Эвенхарт?

— Я не планировал на них нападать. Но между мной и Квинегилсом произошёл некоторый конфликт.

— Конфликт?

— В жизни нередко возникают конфликты, которые могут перерасти в драку. Хотя я стараюсь по мере возможности решать вопросы посредством диалога. Разве Эльсинан никогда не говорил тебе об этом?

— Ты пришёл, чтобы убить меня?

— О, вовсе нет. Знаешь, сколько было парней, ненавидящих род Сонаамор? Но все они получили по заслугам.

— И я должен в это поверить?

— Послушай, твои единокровные сородичи погибали от голода. Я пытался помочь Квинегилсу освободиться, но он отверг эту идею.

На секунду Шуна опустил глаза и взглянул на Розали.

— Я слышал от Хермона, что ты очень дорожишь этой хрупкой игрушкой.

— Так ты и есть Ануш? Бог, который не придёт, сколько бы его ни звали, и не появится, даже если ему прикажут? Это даже не смешно.

— Хермон всё слегка приукрасил. Ты ведь сам понимаешь, вампиры бывают весьма упрямы.

— Ты так и не объяснил, о чём хотел поговорить со мной.

После недолгой паузы Шуна начал объяснения.

— …Для расторжения Лондонского договора требуется согласие большинства Кровавых Лордов. На нашей стороне я и род Травеа. Но мне нужны новые союзники. Даже если они ещё не пробудились в качестве Кровавого Лорда. Если ты пойдёшь с нами, это решит сразу множество проблем. Если ты будешь пить достаточно крови, то рано или поздно сможешь пробудить силу. Пожалуйста, отдай нам свою хозяйку и иди с нами, — посоветовал он. — Взамен я дам тебе то, чего ты жаждешь больше всего.

Гил не двинулся с места.

— Предел человеческой жизни — восемьдесят лет. Если человек, страдающий от анемии, будет продолжать отдавать кровь вампиру, как долго он протянет? Хорошо, если больше тридцати. Но если Лондонский договор будет расторгнут, я воспользуюсь своей силой… Я сделаю твою хозяйку своим подчинённым. Ты ведь знаешь? Люди, становясь частью вампирского рода, становятся бессмертными, как и мы. И я готов оставить её в живых для тебя. Перед началом полномасштабной войны против людей мы планировали полностью уничтожить семью Эвенхарт, но…

Он был словно демон, нашёптывающий что-то на ухо и толкающий на грех.

— Я знаю, что ты великодушен ко многим вампирам. Пока те согласны сотрудничать с тобой.

Услышав слова Гила, Шуна ухмыльнулся.

— Я дам тебе то, чего ты хочешь больше всего.

На этот раз его голос прозвучал мягко и сладко, как у ангела, спустившегося с небес.

Наступила безнадёжная, удушающая тишина.

http://tl.rulate.ru/book/85554/4635085