Готовый перевод The Holy Man of The Church Creek / Святой человек Церкви-Крик: Глава 2 - Испытания (Часть 1)

Широ молча задумался. Как и сказал ему голос, он появился без выбора у ручья маленькой церкви вдалеке. Он был скромен, его деревянные стены были выкрашены в белый цвет, а впереди стоял воздвигнутый крест. В окнах с разноцветными панелями была изображена сцена с Иисусом в терновом венце и его учениками, молча наблюдающими на заднем плане.

Именно в этот момент голос, исходящий из ожерелья, которое он носил, затих. Как ни странно, за несколько мгновений до того, как они покинули горящий особняк, голос не казался ни капли усталым. Скорее, это был долгий вздох, когда голос снова проговорил, прося его остаться у церкви. В таком случае он решил тренироваться на том, что он помнил из боя с Арчером.

Однако все было не так просто.

Рано или поздно члены церкви обратили на него внимание и сначала хотели, чтобы он ушел, но быстро начали нести чепуху всякий раз, когда его ожерелье начинало излучать свет. Тогда он нахмурился и принял довольно кислый вид после того, как группа из них возвращалась, называя его Мудрецом или Святым Человеком.

Он не мог осознать это, и до сих пор не мог, но, по крайней мере, он понимал, что всему виной ожерелье на его шее, которое казалось другим невидимым. В результате у него не было необходимости скрывать это, но он все еще находил это явление труднообъяснимым. Таким образом, он мог только надеяться, что вещь перестанет светиться в решающие моменты. Каким-то образом ему придется научиться контролировать его или, по крайней мере, спросить голос, что именно происходит, когда он заговорит в следующий раз.

Впрочем, самая неожиданная ситуация была еще впереди. Юноши, практикующие фехтование, призвали его на матч, заметив два деревянных меча, которые он создал, используя способность, которую он назвал отслеживанием: более высокий уровень проекционной магии, которая позволяла ему воссоздавать объекты, особенно мечи и тому подобное.

Результат этих матчей привел его сюда.

Он молча смотрел на Зеновию, ее голубые волосы с зеленым прядью спереди развевались от порыва летнего ветра. Ее глаза с любопытством смотрели на него, ее розовые губы растянулись, когда она бросила взгляд на мечи рядом с ним. — Я могу чем-нибудь помочь? Он спросил.

Она покачала головой, приходя в себя, и быстро вытащила меч из кустов. "Я только слышала истории," начала она, устойчивый нейтралитет отразился на ее чертах. «Но большинство из них связано с тем, что вы побеждаете учеников внутренней Церкви».

Он криво улыбнулся. «Хм, поверьте мне, когда я говорю, что никогда ничего не начинал».

Зеновия хмыкнула и быстро приняла одну из своих отработанных позиций. «Как бы то ни было, вы должны понимать мое любопытство как внутреннего церковного ученика».

Он нахмурился, но поднял свои мечи и принял свою собственную стойку с расставленными ногами, руками по бокам и мечами, направленными вперед.

Он заметил неодобрение на лице Зеновии, но уже привык к такому выражению. В конце концов, она была не первой, кто недоверчиво или обиделся на его открытую позицию.

Он поманил ее вперед, и сразу же выражение ее лица, казалось, изменилось вместе с настроением.

«Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, не принимая ничего всерьез», — сказала она. — Но даже если это так…

Земля загрохотала, когда Зеновия внезапно исчезла из его поля зрения.

— Я заставлю тебя, — прошептала она ему на ухо, когда меч пронзил его обнаженную грудь.

Каков единственный путь для новичка, пытающегося сразиться с мастером?

Отчетливый удар тренировочного меча о тренировочный меч эхом разнесся по поляне, и на мгновение на лице Зеновии появилось выражение удивления.

Ответ прост, Отбросьте страх.

Она крутила педали назад, извиваясь, чтобы избежать второго меча в его руках. Это было преимуществом использования двух орудий. Один мог блокировать и отвлекать внимание врага, в то время как другой мог свободно атаковать.

Слабость должна быть показана. Это разница между квалифицированным и неквалифицированным.

Глаза Зеновии сузились от сосредоточенности, прежде чем она выпрямилась на полпути назад и прыгнула вперед с толчком к одному из его других обнаженных жизненно важных органов, печени.

Но с каких это пор слабость означает поражение?

Он издал крик, взмахнув усиленной рукой, чтобы перехватить удар, который, как он знал, будет грядущим.

Потому что сама слабость — это возможность.

Его оружие прижалось к Зеновии, на ее лице отчетливо читался шок, который никак не мог пройти. Это было ожидаемо, предположил он. Судя по тому, как она вела себя, он был ловко уверен, что она хорошо разбирается в использовании меча, что еще больше убедило его, когда его глаза подсознательно проанализировали историю ее тренировочного меча.

Она хмыкнула, отстранилась и снова атаковала, прежнее выражение нейтралитета на ее лице сменилось разочарованием.

Слабость — это возможность. Это была правда, которую он узрел во время боя с Арчером, когда они обменивались клинками.

Тот, у кого не было основы в фехтовании, и по сравнению с теми, у кого она была, разница между ними была подобна сравнению земли с небом.

Поэтому он сделал то, что человек делал с самого начала, — приспособился .

Зеновия молча закусила губу, отстранилась и начала задумчиво смотреть на него. Ни одна из ее атак не сработала, и именно она начала испытывать трудности в поиске какого-либо преимущества.

Не потому, что она была неумелой, а потому, что она была намного более опытной, чем он, его стиль владения мечом оказался эффективным. Он, который никогда по-настоящему не тренировался с мечом, полагаясь только на воспоминания о своей битве с Арчером, и она, которая тренировалась большую часть своей жизни, не могли соперничать между тем, кто из них лучше в фехтовании. Она явно была лучше.

"Этот стиль меча", - начала Зеновия. «Что это за стиль?»

Он не ответил, а вместо этого жестом велел ей подойти к нему снова. Для него это был единственный способ победить. Его стиль ведения боя заключался в том, чтобы предсказать, куда именно приземлится атака противника, чтобы немедленно начать блокировать на несколько шагов впереди атаки противника. Поэтому атаковать было для него слишком безрассудно. С другой стороны, Арчер смог сделать это, одновременно оставив свои жизненно важные органы открытыми для попытки атаки, но в то же время атакуя другим своим клинком. К сожалению, ему все еще было далеко до уровня Арчера.

В тот момент, когда она подошла и атаковала снова, он сомкнул ее меч в своем и под давлением инерции ударил другим мечом.

Дерево раскололось, когда Зеновия быстро повернула свой запертый меч, чтобы повернуть рукоять в направлении его приближающейся атаки.

Раздался оглушительный удар, и он был отброшен назад, удивленный тем, насколько искусной оказалась Зеновия, чтобы заблокировать такую ​​атаку. Именно тогда он заметил краем глаза тень человека, прячущегося за деревом.

Его взгляд устремился к небу, заметив, как далеко уже зашло солнце. К настоящему времени уже перевалило за полдень и близилось начало дня.

"Обращать внимание!" Зеновия закричала, восприняв его мгновенный жест, отводивший от нее взгляд, как оскорбление.

Она быстро рванулась вперед, а он быстро попытался заблокировать ее приближающуюся атаку. Она была права в том, что он не должен был отводить взгляд от противника, даже если бы это было всего лишь на мгновение.

Подкрепившись, он быстро заблокировал атаку и увидел брешь, необходимую ему, чтобы нанести первый удар и положить конец этой дуэли; он появился у нее на животе.

Не теряя времени, он сделал шаг вперед, комично расширив глаза, когда земля под ним уступила место грязи и мгновенно сместила его атаку сверху. Мало того, его равновесие было нарушено, и его инерция заставила его врезаться в Зеновию даже после того, как его расколотый меч пронзил середину ее одежды.

С неожиданным воплем Зеновия упала в ручей позади нее, ее одежда была разорвана.

Оглянувшись вокруг, он быстро понял, что их драка привела их прямо к ручью, что объясняло всю грязь.

Тем не менее, он мог сразу сказать, что Зеновия не была счастлива.

Насквозь промокшая, с выставленным на всеобщее обозрение черным лифчиком, она быстро оторвала кусок своей одежды и обернула его вокруг себя. На мгновение наступила тишина, прежде чем ее тело начало дрожать. «Это, это было», — она почувствовала, как жар покрывает ее лицо, когда адреналин наполняет ее тело. " Ты ,"

"И это матч", он быстро прервал ее, делая несколько шагов назад, когда она поднималась на ноги. По внешнему виду он мог сразу понять ее намерения провести матч-реванш, но убийственный взгляд в ее глазах сильно отговорил его. Конечно, он мог понять ее ярость, но он не собирался резать ее одежду и сталкивать в ручей. Какое ему повезло? Почему-то ему хотелось плакать.

Как раз в тот момент, когда она собиралась возразить, из его ожерелья снова начал исходить свет, заставив и ее, и незнакомца, наблюдавшего за ним из-за деревьев, немедленно застыть в изумлении.

Даже он, испытавший такое явление уже в последние дни, был ошеломлен. Внутри него начало исходить тепло, начиная с его груди и растекаясь наружу. Растения и цветы вокруг него начали цвести, жизнь вернулась даже к некоторым растениям, которые ранее были увядшими.

Именно тогда незнакомец, которого он заметил, наблюдая за его боем с Зеновией, вышел из тени. Судя только по фигуре, это явно была женщина, а судя по внезапным страху в глазах Зеновии, это, должно быть, был человек с высоким положением в церкви.

На женщине была черная монашеская ряса с золотыми крестами на подоле платья и рукавах, а на шее — деревянные четки. У нее были пронзительные голубые глаза и светлые волосы, спрятанные под платьем.

— М-матушка Гризельда? Зеновия заговорила, ее лицо резко побледнело, когда женщина приблизилась.

"Глупое дитя, склони голову", - быстро сказала Гризельда, подойдя к Зеновии и предупредив ее. Затем она многозначительно посмотрела на него. «Я не ожидал, что Святой Человек украсит эту простую церковь».

Он не ответил. Отчасти потому, что он хотел избежать объяснений для себя, а отчасти потому, что он мог сказать, что уже избежал новой конфронтации с Зеновией. Кроме того, как он вообще мог начать объяснять?

Через мгновение свет начал быстро угасать.

Но в этот момент Гризельда быстро ответила на его молчание кивком, прежде чем тоже с замешательством посмотрела на мечи в его руках. — Ты тренируешься с мечами? Спросила она.

— Да, — сказал он правдиво.

Гризельда просто озадаченно смотрела в ответ, пока на ее лице не появилась легкая ухмылка. — Интересно, — сказала она. — Тебе нравится этот ручей? Или, может быть, он нужен тебе для получения какого-то духовного просветления?

У Зеновии было смущенное выражение лица, она нахмурила брови, глядя на Гризельду.

Он не обращал на нее внимания, вместо этого пытаясь понять, о чем его спрашивала Гризельда. «Ну, на самом деле особой причины нет», — я просто счел немного грубым внезапно вторгаться. Голос просил его оставаться возле церкви, но не просил жить у ручья. Он решил сделать это из своих собственных принципов.

Глаза Гриследы, казалось, сияли, прежде чем она рассмеялась и положила руку ему на плечо. — Мальчик, — тихо сказала она. «Ввиду того, что вы сами довольно хорошо владеете мечом, не могли бы вы рассмотреть возможность использования своих талантов на предстоящем мероприятии в церкви?»

"М-Мать Гриследа!?" Вспышка Зеновии была быстро подавлена ​​жестким взглядом этой женщины.

Увидев, что он еще не заговорил, Гризельда снова улыбнулась, прежде чем опуститься и посмотреть на уровень глаз. «Не только это, но я могу предложить вам руководство по пути меча».

— Ваше предложение, — он почесал затылок и вздохнул. — Вы дадите мне время подумать об этом?

«Конечно, молодой святой», — кивнула Гризельда. «Простите за вопрос, но Ватикан послал вас по какой-либо причине?»

Он не ответил, потому что ему нечего было ответить. Конечно, он был полностью склонен выдать правду, но что-то в ее выражении лица подсказывало ему, что все, что он мог бы сказать в этот момент, солгать или нет, совершенно ускользнет от ее головы. Скажем, он выдал правду, для нее это прозвучало бы просто очередной сфабрикованной ложью, как будто он добровольно утаивал истинный ответ.

«Понятно», Гризельда, казалось, пришла к своим собственным выводам. «Тогда очень хорошо. Вы можете потратить столько времени, сколько вам нужно, но я был бы признателен за ответ в течение пары дней». Она повернулась, чтобы уйти, подталкивая Зеновию следовать за ней.

Зеновия натянуто кивнула в его сторону, прежде чем снова взглянуть на Гризельду, а затем снова на него. Поджав губы, она тихо последовала за матерью и исчезла в направлении церкви.

Он выдохнул и сел, прислонившись спиной к дереву, отдыхая всем телом. Он рассеянно возился с ожерельем, которое все еще излучало слабый свет. В настоящее время он понятия не имел, для чего он может использовать его, кроме того факта, что он содержал ответы на все его вопросы. Рассеянно он начал рассматривать его со структурным пониманием, способностью, которая позволила ему полностью понять устройство объекта. Однако для этого ему нужно было послать импульс своей магии в указанный объект, но даже после этого единственной информацией, которая заполнила его голову, были вещи, которые он уже знал.

Тихо он начал удивляться про себя.

Где он был? Что он должен был делать с этого момента?

Почти в ответ ожерелье испустило слабый прилив тепла, успокаивающее чувство распространилось по всему его телу. Это сопровождалось тихим гулом, разносившимся по лесу.

Зов животных начал звучать.

Он удивленно посмотрел на двух голубей, спустившихся с неба. У одного были коричневые перья и круг зеленой пигментации вокруг шеи. Другой был полностью белым.

Мягкий ветерок дул мимо, взъерошивая пряди его волос и охлаждая тело.

Вскоре стали появляться не только голуби. Маленькие животные, большие животные, это не имело значения. Некоторые приходили и уходили, в то время как другие отдыхали на расстоянии, прежде чем двигаться дальше. Два голубя, которые сидели на деревьях по обе стороны от него, издали мягкое карканье, прежде чем снова взлететь к небу.

Приятно удивленный, он с недоумением наблюдал, как луч света, ранее заблокированный облаками, пронзил его и осветил. Чужая энергия, казалось, циркулировала вокруг его тела, прежде чем свет, излучаемый ожерельем, исчез.

Именно тогда он решил, что, хотя он может и не знать, во что ввязывается, есть, по крайней мере, некоторая ценность в том, чтобы научиться становиться сильнее.

Он уставился в сторону церкви, решение, принятое в его уме.

Два человека молча шли через лес, возвращаясь к самому внутреннему кругу церкви у небольшого ручья. Одна шла с прямой спиной, ее окружал царственный вид, в то время как другая просто излучала суровую осанку.

«Ты можешь говорить, дитя», — обратилась Гризельда к Зеновии. — Я могу сказать, что у тебя что-то на уме.

Брови Зеновии нахмурились, прежде чем она нахмурилась. "Что это было?" Спросила она.

Она имела в виду не то, что Гризельда ранее сказала Широ, а святую ауру, которая внезапно взорвалась на ее лице в конце спарринга. Вскоре к ней пришло понимание. Вот почему другие члены внутренней Церкви вернулись ошеломленными после посещения ручья. Такую сияющую ауру чистоты редко можно было увидеть даже в Церквях по всему миру.

"Это то, что ты поймешь, Зеновия, просто оставаясь рядом с ним". Гризельда заговорила, пробираясь мимо зарослей ежевики. «Аура, которую он подсознательно выпускал, означает, насколько он благословлен Господом и ангелами наверху. Даже я не могу сказать, что может ожидать его будущее».

Зеновия могла только молча кивнуть. Во всяком случае, она не нашла бы ничего удивительного, если бы он просто оказался переодетым Ангелом. Титул Святого Человека действительно подходил такому человеку, как он, но она не понимала, почему он тренируется с мечом. По ее мнению, такие благословенные люди обычно посвящали свое время изучению более продвинутых церковных заклинаний из-за своего характера.

— И все же, — пробормотала Гризельда про себя. «Чтобы он появился здесь в это время, он должен быть кем-то важным для Ватикана». Она повернулась и задумчиво посмотрела на Зеновию. «Вам лучше не делать ничего против него, а лучше относиться к нему с большим уважением. Если бы я знал о нем раньше, я бы, по крайней мере, разослал уведомление другим ученикам в Церкви».

"Мать Гризельда", - начала Зеновия, быстро ускорив шаг, чтобы идти рядом с ней. — Насчет того, что ты учишь его владеть мечом.

Гризельда остановилась, прежде чем повернуть голову в сторону. — Вы не согласны?

«Это не из-за этого», — сказала она. «Просто, разве мы не должны готовиться к посвящению Святых Мечей?»

Гризельда кивнула. «Действительно, мы делаем, но именно поэтому я попросил его приехать в первую очередь».

Глаза Зеновии расширились. "Вы намерены для него участвовать?"

Посвящение Святых Мечей было проверкой, чтобы определить, кто из учеников этой маленькой протестантской церкви у ручья имел право владеть двумя фрагментами Святого Меча Экскалибур, хранящимися в хранилище Церкви. Святой Меч Экскалибур был одним из четырех Святых Мечей, которые, согласно Библии, были выкованы самим Богом. Меч настолько силен, что давал владельцу семь способностей, которые делали его почти несопоставимым на поле боя. Однако во время великой войны между фракциями Ангелов, Дьяволов и Падших меч был разбит, а его способности разделились на семь осколков. Двое из которых проживали в Церкви.

Однако, как фрагмент Истинного Святого Меча, им могли владеть только те, кто имел сильную близость к свету и обладал им внутри себя. Все это, конечно же, было включено в тесты, проводившиеся во время инициации в ходе трех испытаний: испытание света, целостности и, наконец, испытание боем.

«Да, детка, знаю», — сказала Гризельда. «Как вы уже могли сказать по испускаемой им ауре, у него наверняка есть большие шансы владеть хотя бы одним из двух мечей, точно так же, как вы родились со способностью владеть мечом Роланда. Кроме того, я подозреваю, что на самом деле он был послан сюда Ватиканом для участия в инициации».

Зеновия в замешательстве поджала губы. «Но разве у Ватикана нет собственной пары фрагментов осколков?»

«Действительно, но даже я не могу понять, что иногда приходит в голову лидеру Ватикана, и, кроме того, нет правил, запрещающих это делать. В случае со Святыми Мечами они сами являются теми, кто выбирают их владельцев, поэтому не имеет значения, будет ли участвовать человек из другой церкви».

— Но откуда ты так уверен, что он собирается?

«Конечно, потому что я вижу в нем себя моложе».

«Правда? Ты тоже мечтал стать Героем Справедливости?»

Лицо Гризельды помрачнело после вопроса, и она просто отказалась отвечать, несмотря на то, насколько недоверчивыми стали глаза Зеновии. — В любом случае, — сказала она. «Взгляд в его глазах не принадлежит доброму человеку, который уклонится от способа стать сильнее».

Власть нужна для защиты. Муравей не может защитить слона.

«Я подозреваю, что к концу дня он придет с ответом». Гризельда заговорила, когда они с Зеновией подошли к церкви. «Обязательно следите за ним».

Зеновия кивнула и увидела, как Гризельда вошла в церковь, оставив ее одну, чтобы пройти к тренировочной площадке, где тренировались другие ученики, но тут же вспомнила, что нужно сначала взять новую смену одежды. На самом деле она не возражала против того, во что была одета, но было бы грехом доставить неприятности всем другим ученикам, приложившим все свои усилия. Кроме того, они все еще были мокрыми и утяжеляли ее.

Она быстро переоделась и тут же отправилась на тренировочные поля.

Здесь глаза смотрели на открытые поля, глядя на тяжелую работу, которую все выполняли для предстоящего посвящения. Вот почему она взяла свой тренировочный меч и снова начала размахивать им перед тестовым манекеном. Она знала, что это не самый эффективный способ тренировки, так как гораздо полезнее будет выступать в партнерстве с противником, но она никогда не отличалась общительностью. Из всех присутствующих учеников она ни с кем не дружила, но ей было все равно. Даже если ее методы были неэффективны, ее самоотверженность ничуть не уступала. Тем более, что она была от природы талантлива и склонна к пути меча. Это было то, что Мать Гризельда сразу смогла определить, и это было началом изменения ее образа. Перед, она считала свою мать ангелом, так как в нее довольно часто души не чаяли, и она постоянно находилась под взглядами задумчивости, которые сопровождали ее, куда бы она ни пошла в пределах церковной собственности. Но потом она сталадьявол .

Она содрогалась от воспоминаний о суровых днях тренировок, направленных на раскрытие своего максимального потенциала, и даже тогда она едва могла подавить непроизвольное действие время от времени оглядываться назад.

Вскоре пот начал блестеть на ее лбу, когда день сменился ночью. Ее глаза быстро метнулись, когда звук ломающейся ветки предупредил ее о новом присутствии.

Она смотрела в ответ, не говоря ни слова. Значит, он действительно пришел.

— Где Гризельда? — спросил Широ, выходя на тренировочное поле.

Она убрала свой меч, прежде чем скрестить руки. «Она ушла во внутренний церковный алтарь, так что мы ничего не можем сделать, кроме как ждать, пока она выйдет из него. У нас нет ни полномочий, ни юрисдикции, чтобы войти в этот момент», — сказала она информативно. "Основываясь на твоем появлении здесь, я полагаю, это означает, что ты согласен?"

Широ кивнул головой.

"Хорошо." По какой-то причине внутри нее начало подниматься довольно приятное чувство. Без сомнения, она была внутренне счастлива, что есть с кем тренироваться. Даже если бы она могла тренироваться одна, даже ей пришлось бы признать, что это было одиноко. «Тогда с этого момента я твоя старшая ученица. Таким образом, у тебя нет выбора, кроме как слушать все мои инструкции», — она кашлянула в свои руки, заметив пустой взгляд, который Широ бросал на нее. Он не понимает? — А это значит, что ты должен тренироваться со мной всякий раз, когда я попрошу об этом.

Никаких жалоб.

В глазах Широ появился намек на понимание, и он медленно выразил свое согласие, хотя и сделал это с чувством, будто его обманывают. «Хорошо, если это просто тренировка», — сказал он.

Зеновия расплылась в редкой улыбке. «Тогда пока, поскольку мать в настоящее время недоступна, я расскажу вам о предстоящем событии».

Зеновия медленно шла с Широ к большому холму, возвышавшемуся над плоской равниной под ним. Трава росла до самых голеней, а также цвели разноцветные цветы, покачивающиеся на нежном ночном ветерке. Она жестом пригласила их обоих сесть, и Широ быстро подчинился.

Она села, вытянув ноги перед собой и прижавшись руками к земле, чтобы удержать свой вес, когда она наклонилась на них. Она медленно откинула волосы назад и перевела взгляд на Широ.

— Посвящение Святого Меча, — начала она. «Событие, которое решит, кто станет следующим обладателем двух Святых Мечей, удерживаемых в этой церкви моей матерью Гризельдой и старыми дядями у алтаря». Она говорила свободно, как будто не было ничего плохого в раскрытии такой информации постороннему, но даже несмотря на это, Священная Аура, излучаемая Широ, произвела на неё сильное впечатление, о котором даже она не знала.

Широ молчал, позволяя ей продолжать.

«Посвящение включает в себя три этапа, с которыми, я уверен, ты справишься».

Они сидели молча, Зеновия поджала колени к груди через мгновение и расслабилась. После тяжелого рабочего дня она всегда могла насладиться вечерним закатом.

Она уставилась на Широ и мысленно начала его оценивать.

Он хорошо владел мечом, в этом она сама убедилась. Тем не менее, это не означало, что он был достаточно квалифицирован, чтобы владеть Святым Мечом. Ведь многие другие ученики желали получить такой результат.

Застряв в своих мыслях, она вздохнула, заметив, что Гризельда наконец покинула Церковь. "Это мать Гризельда," сказала она.

Заметив это, Широ кивнул, после чего начал тихо разговаривать с Гризельдой. Вероятно, она рассказала ему больше подробностей о предстоящем событии. Хотя она знала о трех стадиях, это было потому, что они были раскрыты ей ее матерью, поэтому она поняла, что не должна была объяснять об инициации примерно на полпути объяснения Широ, и просто впала в ступор. тишина.

Именно в этот день ее жизнь начала медленно меняться.

Это было примерно четыре недели спустя, и активность внутри Церкви была на рекордно высоком уровне. Люди входили и выходили со всевозможными товарами: одни со свечами, другие с различными украшениями. Внутри храма стояли ряды и ряды людей, участвующих в грядущем посвящении.

Большинство из них были в традиционных монашеских одеждах и одеждах священников, но это было только для старшего поколения. Молодое поколение носило стандартную формальную одежду, белые шали поверх груди.

То же самое было и с Широ, и с Зеновией, которые стояли вместе у выхода из комнаты. Оба они неустанно тренировались под пристальным взглядом Гризельды и в результате оказались рядом с выходом, чтобы быть как можно дальше от нее. Для Широ он наконец-то нашел кого-то, кто, по его мнению, был хуже, чем Тайга во времена ее клуба кендо. Обучение, которое он прошел с Зеновией, было довольно суровым до такой степени, что он не стал бы вдаваться в подробности.

Что же касается того, почему он решил участвовать в этом посвящении, то ответ был для него очевиден:

Экскалибур. Меч в его воспоминаниях никогда бы не сломался. Одна лишь мысль заставила его закипеть от боли. На данный момент это было все доказательство, которое ему было нужно, чтобы понять, что он больше не был в своем мире. Но даже так, осколок или нет, у него было желание получить его в память о слуге, который постоянно находился рядом с ним.

«Братья и сестры», — раздался мягкий и чистый голос из церкви. «Я благодарю всех вас за то, что вы пришли на это мероприятие, и быстро напомню участникам, чтобы они выстроились в очередь перед алтарем для первого испытания».

Испытание посвящения Святого Меча началось.

«Перед этим алтарем находится волшебное устройство, которое измеряет способность человека к свету и количество света, присутствующего в его теле. Как вы все должны знать о пользователях Святого меча, все без сомнения должны обладать достаточным количеством энергии света. Таким образом, это первое испытание, чтобы устранить тех, у кого нет достаточного количества, — сказала Гризельда, когда небольшая процессия пожилых священников установила небольшое устройство на вершине алтаря.

«Это устройство чтения света, и оно масштабируется по цвету. Желтый — самый низкий, а белый — самый высокий. Конечно, чтобы пройти этот тест, нужно обладать хотя бы синим цветом, который означает среднюю способность световой энергии. ."

Пока Гризельда говорила, священники и посетители из других Церквей начали бормотать между собой о том, кто добьется успеха. Большинство других представителей Церкви полностью верили в учеников, которых они привели с собой.

Особенно один священник из соседней церкви, который самодовольно смотрел на своего церковного ученика.

Когда все было готово и все ученики выстроились в аккуратную линию, мероприятие официально началось, когда Гризельда произнесла еще несколько слов перед толпой.

«Ирина Шидо». Было произнесено имя, и перед алтарем вышла девушка с рыжими волосами, завязанными в две косички. Ее узкое лицо выдавало ее нервозность, выражение широких фиолетовых глаз было слишком легко прочитать. Тем не менее, дрожащими руками она быстро положила их на измерительный прибор.

Мгновенно цвет изменился с желтого на зеленый, на красный, а затем на синий. В этот момент на лице Ирины быстро промелькнуло облегчение, когда она поняла, что она уже прошла. Тем не менее, знак на алтаре изменился на еще один цвет, фиолетовый.

Самодовольный священник, казалось, стал еще более самодовольным, когда его взгляд блуждал по удивленной толпе.

Зрители были в шоке, шли первыми, а уже кто-то прошел. Хотя это и не было сказано вслух, но многие уже знали, что многие ученики провалят это испытание, так как количество людей, обладающих достаточным световым атрибутом, было крайне редким. Именно поэтому такие люди, как Вальпер Галилей, проводили обширные исследования в этой области вплоть до проведения экспериментов на людях.

Улыбаясь, Ирина быстро вернулась на свое место рядом с другими учениками.

Затем были быстро названы и другие имена, но многие, как и ожидалось, провалились.

Желтый.

Красный.

Зеленый.

Все больше и больше людей терпели неудачу, сокращая число участвующих учеников более чем наполовину. Именно в этот момент некоторые начали смотреть на Ирину с неконтролируемой ревностью. Для них это был их шанс владеть Святым Мечом, и многие были огорчены подобными мыслями: «Если я не могу получить его, то никто не может», проносившихся в их головах.

«Зиновия Кварта», то, как Гризельда назвала свое имя, показывало, насколько она гордилась своей дочерью.

Другие ученики уступили ей место, так как даже они знали, что она была родственницей Гризельды, высокой фигуры в Святом человеческом обществе Ватикана и других подобных институтах.

Когда она положила руки на измерительное устройство, раздался громкий звук, когда цвет мгновенно изменился с основного желтого на белый.

Полная тишина комнаты была оглушительной. Никто не говорил. Только мягкий смех гордой матери эхом разносился по комнате. Даже священник с самодовольным лицом, который ранее привел Ирину Шидо, ничего не мог сделать, кроме как зевать.

На других лицах других учеников, которые пришли и еще должны были уйти, была горькая покорность. Как они могли конкурировать с этим? Даже если бы они каким-то образом смогли пройти, не означало бы это, что им в конечном итоге придется столкнуться с дочерью Демона Меча Кварта в финальном бою? И все же в их глазах теплилась надежда. В конце концов, осколков Экскалибура было ровно два, и, если не появится еще один абсурдный кандидат, они могли, по крайней мере, немного успокоиться.

Имена продолжали называть во все возрастающем молчании церкви. Наконец, большее количество учеников смогли последовательно пройти испытание.

Синий.

Синий.

И синий.

Со счастливыми улыбками на лицах они решительно посмотрели на Ирину, а затем друг на друга. Они даже не рассматривали Зеновию не потому, что она была человеком, которого нужно было не замечать, а потому, что они уже могли сказать, что она слишком сильна. В этом у них не было сомнений, так как некоторые из прошедших были из той же церкви, что и она, и видели, как сильно избиты ее тренировочные манекены.

Поскольку количество учеников, оставшихся для прохождения теста, быстро сокращалось, очередь Широ быстро приближалась. Тем не менее, на его лице не было ни намека на нервозность, которая появилась у него совсем недавно, после того как Гризельда насильно вдолбила ему эту привычку. В конце концов, она использовала предлог, что нехорошо раскрывать свои намерения на поле боя.

Когда были названы последние несколько имен, наконец пришло время для его имени. Никто. Кто-то, о ком другие Церкви даже не слышали.

— Эмия Широ, — сказала Гризельда.

На этот раз было совершенно очевидно, что Гризельда думает о мальчике, подошедшем к алтарю. Ее голос не был похож на то, как она говорила с Зеновией, скорее в нем был намек на возбуждение.

Конечно, для других людей в толпе они понятия не имели, что это будет означать, исходя от Гризельды, но Зеновия была другой. Ее мать восприняла бы такой тон голоса только в том случае, если бы знала что-то определенное. За те три недели, что она пережила настоящий ад с Широ, она кое-что поняла о нем. Он никак не мог не пройти это испытание. Не раз она испытывала прилив его святой ауры, и это снова и снова приводило ее в шок. В конце концов, чтобы обладать такой аурой, сколько в нем было световой энергии? Даже думать об этом было страшно, и теперь, когда у нее была возможность точно оценить это, даже она могла понять волнение своей матери.

«Пожалуйста, подойдите к алтарю», — призвала Гризельда, поскольку Широ еще не успел пошевелиться.

Сглотнув, Широ сразу же заметил свечение ожерелья на его шее и отсутствие реакции со стороны толпы. Он уже проверял это раньше, но оказалось, что они не только не могли видеть ожерелье, они даже не могли видеть его свечение. Однако он смог убедиться, что они чувствовали исходящую от него силу.

Кивнув Гризельде, он подошел к алтарю и решительно положил руки на устройство.

«Мой свет — это свет, который сияет на всех».

Голос снова зазвучал в его голове после стольких недель молчания.

«Я дам вам ответы позже, а сейчас вы должны сделать все возможное, чтобы победить».

Именно в этот момент он понял, что больше не слышит дыхания в комнате. Вздрогнув, он повернулся лицом к таращащейся толпе.

Устройство под его рукой сходило с ума, множество цветов мигало, когда кристалл, составлявший устройство, начал дрожать. Именно с помощью процессии священников он стабилизировался обратно к его основному желтому цвету. Именно тогда Гризельда безмолвно махнула Широ, чтобы тот снова положил руку на устройство.

Тишина.

Все глаза смотрели, как цвет остановился на ослепительно белом, прежде чем устройство мгновенно рассыпалось в мелкий порошок.

http://tl.rulate.ru/book/82572/2597851