Готовый перевод In this Hogwarts without a savior / В Хогвартсе без спасителя: Глава 82

```html

Джон открыл дверь и увидел на пороге девушку по имени Гермиона Грейнджер. Она взглянула на него, сделала жест, призывающий к молчанию, и, схватив за руку, вывела его из общежития. Джон не сопротивлялся. Он последовал за ней по холодному коридору и вскоре оказался в конце подземелья, в немного более просторной комнате, которая напоминала заброшенный кабинет зелий.

Здесь уже собрались несколько детей – все первокурсники и второкурсники. Лица большинства первоклассников были полны недоумения и колебаний, словно они не понимали, зачем ослушались приказа Долохова и пришли сюда в такое время. Второкурсники выглядели более возбужденными, хотя страх все равно читался в их глазах; казалось, они старались преодолеть это состояние.

Выведя Джона в комнату, Гермиона захлопнула дверь. Эта ночь обещала быть радостным Хэллоуином для профессоров и студентов наверху, и никто не собирался портить им настроение.

— Нас только семеро? — спросил Бен Томас, второй курсник, обычно молчаливый мальчик.

Гермиона откинула свои растрепанные волосы и сжала губы.

— Уэст с самого начала учебного года сблизился с Браун и ее компанией. Мы больше не можем ему доверять.

Эти слова заставили второкурсников замолчать, многие из них инстинктивно сжали кулаки. В это время один из первокурсников, наконец, спросил:

— Почему мы здесь собрались? — мальчик запнулся. — Если Браун и остальные нас найдут, они обязательно доложат мистеру Долохову.

Второкурсники молчали, но Гермиона обернулась к первокурсникам. Их было всего восемь, и их черты лица все еще сохраняли детскую невинность. Если бы они не проявляли магические способности, в мире маглов им только предстояло перейти в среднюю школу и начать новую жизнь.

На самом деле, Гермиона была всего на год старше их, но этот лишний год опыта помог ей избавиться от той наивности, которая свойственна двенадцатилетним. Страдания закаляют и помогают быстрее расти.

— Потому что собрание, общение, дружба и свобода — это наши права! — произнесла она, обращаясь к новым ученикам, произнося слова, абсолютно чуждые образованию грязнокровок.

Первокурсники, находившиеся в состоянии полной растерянности, уставились на неё с открытыми ртами. Возможно, в первые дни их жизни в школе они скучали по родителям, по прежнему обществу и жизни, и даже плакали по своим переживаниям. Но два полных месяца существования замка постепенно закатали их в безразличие.

Им было всего одиннадцать лет — в этом возрасте они начинают формировать свое мировоззрение и ценности, но им ежедневно вбивают в голову, что они по своей сути хуже других, и что их единственной жизненной целью должно быть служение чистокровным. Немногие из этих детей не подвергнутся влиянию таких слов.

— Если мы не хуже по рождению, то почему подвергаемся такому притеснению? Почему, если у нас не грязная кровь, мы не можем держать палочку и учиться серьёзной магии, как остальные дети? Если мы не рождены с недостатками, почему мы терпим такую рабскую жизнь?

Детские умы ещё очень просты. Они сами задумываются над этими вопросами, но не могут дать себе логичный ответ. Им ясно, что они не сделали ничего плохого, но почему же тогда они сталкиваются с такой несправедливостью? Действительно ли все так, как утверждают профессора и дворяне в замке, и только потому, что у них «грязная кровь», они считаются низшими?

— Никто не рождается покорным! — с категоричностью произнесла Гермиона. — Мы все равны, и история волшебного мира никогда не была такой, как говорит профессор. Она лишь история чистокровных волшебников, и мы можем оставить следы в истории только через служение!

— Грязнокровка – это слово-оскорбление, это не определение для таких, как мы! Семь лет назад в Хогвартсе вовсе не существовало колледжей для чистокровных, полукровок и грязнокровок. На протяжении тысяч лет все мы имели одно общее название — волшебник!

— Мы волшебники.

Её голос не был громким, а тон не слишком страстным, но каждый присутствующий услышал её слова, и все почувствовали ту несравненную твердость и решимость, что звучали в них. Первокурсники были в недоумении. После короткой паузы один мальчик по имени Колин тихо произнес:

— Но профессор сказал, что только чистокровные имеют право называться волшебниками.

— Чем они отличаются от нас? — спросила Гермиона.

Мальчик не смог ответить на её вопрос, потому что учитель, который обучал их, никогда не говорил, что они отличаются от чистокровных, а только вновь и вновь подчеркивал их неполноценность.

— Кровь — это просто предлог. Они находят причины, чтобы угнетать нас. Люди не бывают ни лучше, ни хуже. Если мы действительно рождены неполноценными, то почему они боятся позволить нам получить палочки и изучать настоящую магию? Потому что они прекрасно знают: каждое слово, которое они говорят, — это ложь, ложь, используемая для самовнушения и отсутствия воли к сопротивлению.

Слова Гермионы одновременно пугали и ободряли первокурсников. Они только начинали понимать своё место в этом замке, и сегодня впервые кто-то произносил подобное.

— Но… даже если мы это знаем, что нам с этим делать? — всхлипывающе произнесла одна девочка. — Мы не в силах противостоять, мы только рабы.

— Кто-то сопротивляется, — серьёзно сказала Гермиона и посмотрела на неё. — Я нашла брошюру, которую выбросили, и узнала, что в волшебном мире существует другой Хогвартс, где все равны, даже такие как мы могут получить волшебные палочки и изучать магию. Там каждый может пить горячий тыквенный сок и молоко, есть жареные сосиски, стейки, пудинги и пирожные. Когда приходят праздники, все празднуют вместе, а каждый получает рождественские подарки и благословения.

Её слова вызвали у всех собравшихся детей ощущение ностальгии и надежды, как будто она описывала жизнь в мечтах. Но на самом деле то, что Гермиона описывала, вовсе не было тем, что она видела в газете. Как могла «Ежедневный пророк», находящийся под контролем Волдеморта, написать такую статью?

Возможно, она действительно слышала о существовании другого Хогвартса, руководимого Дамблдором, от газетных статей, которые подняла, или от старших студентов, чьи воспоминания ещё не были стёрты. Всё, что она говорила, было всего лишь теми хорошими вещами, которые она смогла вообразить изо всех сил.

Джон, который наблюдал за всем этим молча, понимал, что она на самом деле не лгала. Всё, что она могла представить, существовало в том изолированном месте, которое она описывала.

Собрание, подобное сегодняшнему, не могло изменить положение детей в замке.

```

```

Без волшебных палочек, без магии и с ограниченными возможностями в передвижении и общении у них не было шансов свергнуть угнетение. Но она должна была дать этим детям надежду, даже если они сейчас представляли собой лишь группу беззащитных существ, неспособных на сопротивление. Они должны знать, что они равны, верно?

```

http://tl.rulate.ru/book/81187/4593211