Готовый перевод Amnesiac Tyrant’s White Moonlight / Белый лунный свет тирана, страдающего амнезией: Глава 10

Юнь Пяньпянь испачкала красивое лицо Сяо Чанъюаня и тем самым спрятала его от людей.

Когда они вышли из своего укромного уголка, люди больше не смотрели на Сяо Чанъюаня, и рынок снова стал оживленным.

Юнь Пяньпянь вздохнула с облегчением. Она не могла позволить Чу И найти Сяо Чанъюаня раньше времени. Сяо Чанъюань еще не восстановил память. Даже она могла обмануть его, не говоря уже о Чу И, который находился в городе.

Юнь Пяньпянь не хотела, чтобы Сяо Чанъюань умер.

Особенно от рук Чу И.

Хотя Юнь Пяньпянь нравился "Конец песни", она не очень любила Чу И. По сравнению с Сяо Чанъюанем, у которого в жизни было много испытаний, Чу И, который постоянно пользовался героиней, был очень раздражающим.

В финале "Конца песни" Чу И использовал Е Сусинь и собрал силу пяти королевств, чтобы убить злодея Сяо Чанъюаня. Герой и героиня обнялись и поцеловались в луже крови Сяо Чанъюаня, что должно было означать счастливый конец. 

Хотя Е Сусинь ненавидела Чу И, она также любила его. Ее прошлое было связано с ним, поэтому она не могла обойтись без него. Позже Чу И взошел на престол как император и обьявил Е Сусинь своей императрицей.

Е Сусинь стала самой почетной женщиной в мире.

Однако с тех пор Е Сусинь, которая пела лучше жаворонка, больше никогда не пела.

Ее песня оборвалась. Конец песни.

Только кроваво-красная императорская власть была бесконечна.

Когда Юнь Пяньпянь прочитала это, она сильно плакала. Она даже не понимала, почему.

Юнь Пяньпянь покачала головой, заставляя себя перестать думать об этом.

Оживленный рынок быстро избавил Юнь Пяньпянь от забот и сделал ее счастливой. Ей легко было радоваться.

Она увидела, что на рынке продаются засахаренные ястребинки, и купила два пучка. Цена была совсем маленькая.

Юнь Пяньпянь протянула ястребинки Сяо Чанъюаню. Он откусил кусочек и нахмурился.

Эта штука была такой сладкой и жирной. Как его жена могла есть ее с таким наслаждением?

— Что делает госпожа?

— У нас осталось пятьсот двадцать таэлей, и мы можем купить более восьмидесяти шести засахаренных ястребинок!

Сяо Чанъюань почувствовал себя немного не в своей тарелке.

— Неужели ты можешь думать только о еде?

Юнь Пяньпянь беспокоилась, что Сяо Чанъюань все еще думает о том, что произошло только что, поэтому она нарочито мило сказала:

— Конечно, нет! Я не променяю своего мужа даже на миллионы засахаренных ястребинок или что-либо другое!

Ее глаза ярко светились на ее красивом лице. Они были полны трогательной сладости.

Сяо Чанъюань поджал свои тонкие губы и посмотрел в сторону:

— Скучно.

Юнь Пяньпянь увидела как белая мочка уха Сяо Чанъюаня постепенно начала краснеть. Ее сердце расцвело.

Наконец-то она поняла, чего боится Сяо Чанъюань.

Этот великий тиран не боится ни неба, ни земли...

Но боится ее сладких слов!

Это удивительно.

Юнь Пяньпянь ела засахаренные ястребинки, неспешно прогуливаясь по рынку.

Юнь Пяньпянь жила в эпоху метро, поэтому ей не казалось, что там было слишком много людей. 

Но Сяо Чанъюаню, похоже, было некомфортно:

— Госпожа, давайте вернемся.

— Нет, я еще не купила кастрюли и сковородки, — Юнь Пяньпянь зашла в лавку, где продавали кастрюли.

Хотя Сяо Чанъюань чувствовал, что толпа его раздражала, он все равно следовал за Юнь Пяньпянь, чтобы защитить ее в случае опасности. Беспокоясь о том, что Юнь Пяньпянь будут касаться другие люди, Сяо Чанъюань протянул свои длинные руки и обхватил ее плечи, отгородив ее от остальных.

Юнь Пяньпянь повернула голову и увидела руку Сяо Чанъюаня на своем плече.

И его красивое, но несчастное лицо.

Ей вдруг стало смешно.

Оказывается, счастье действительно строится на чужой боли.

Когда Юнь Пяньпянь увидела несчастный вид Сяо Чанъюаня, в ее сердце появилось легкое злорадство. Даже беспокойство по поводу только что произошедшего улетучилось.

— Над чем ты смеешься?

Юнь Пяньпянь знала, чего он боится, поэтому она специально опустила глаза и напустила на свое лицо застенчивый вид.

— То, как мой муж защищает меня, действительно героическое, величественное и восхитительное зрелище!

Сяо Чанъюань застыл на мгновение, а потом отвернулся.

Безумная!

Он был напряжен и холоден.

Юнь Пяньпянь увидела белые и нежные мочки ушей Сяо Чанъюаня, спрятанные в его черных волосах. Они медленно, но верно краснели.

Она вдруг почувствовала, что эти три года не будут особенно трудными. Ведь дразнить тирана очень весело.

Юнь Пяньпянь повернула голову, продолжая торговаться с продавцом, и медленно выпятила свои алые губы.

Вещи на рынке были очень дешевые, и Юнь Пяньпянь купила много всего, а потратила совсем немного.

Она купила так много вещей, что они не могли отнести их домой сами, поэтому Юнь Пяньпянь хотела нанять телегу с волами, чтобы привезти их.

Но вдруг случайно увидела Се Юя.

После расспросов она узнала, что Се Юй часто покупал вещи в городе, а затем привозил их в деревню, чтобы продать подороже.

Се Юй только что закончил закупаться, поэтому он согласился отвезти Юнь Пяньпянь и Сяо Чанъюаня обратно в деревню Цзянцзя.

Юнь Пяньпянь хотела заплатить ему, но Се Юй ничего не взял, и Юнь Пяньпянь пришлось уступить. Она взяла из корзины две лепешки и отдала их ему.

— Спасибо, сестра Пяньпянь! — Се Юй улыбнулся, поблагодарил и медленно поехал дальше.

За  последние несколько дней лекарство Сяо Чанъюаня закончилось, и Юнь Пяньпянь отправилась в дом Чжоу Ланьчжуна.

Дверь ей открыл бледный и больной юноша.

— Неужели Чжоу Ланьчжуна нет дома? — удивилась Юнь Пяньпянь.

На лице юноши была вежливая улыбка, и он выглядел очень добрым.

— Дядя ушел к врачу. Я его племянник. Что вы хотели?

— Я здесь, чтобы купить лекарства… Твой дядя сказал, когда он вернется? — спросила Юнь Пяньпянь.

— Сегодня дядя ушел далеко, и он может не вернуться до захода солнца.

— Если это так, то я приду к нему позже.

Сказав это, Юнь Пяньпянь уже собиралась покинуть дом Чжоу Ланьчжуна, но вдруг была остановлена:

— Вы Юнь Пяньпянь?

— Откуда ты знаешь мое имя? — она подозрительно оглянулась.

Юноша улыбнулся и объяснил:

— Дядя рассказал мне о вас, он рассчитал, что лекарство должно закончиться сегодня, поэтому оставил немного. Позвольте мне передать вам лекарство. Подождите немного, я схожу за ним...

Через некоторое время юноша передал сверток с лекарствами Юнь Пяньпянь. Она заплатила деньги и уже собиралась уходить, как вдруг задумалась, что в любой момент он мог упасть в обморок.

Внезапно ей стало не по себе, она обернулась и нерешительно спросила:

— Младший брат, я вижу, что ты выглядишь не очень хорошо, ты плохо себя чувствуешь? Чжоу Ланьчжун еще не вернулся. Почему бы мне не отвести тебя сначала к врачу?

Юноша был ошеломлен:

— Не нужно, у меня болезнь, оставшаяся после падения в воду в детстве. Прошло много лет, все в порядке.

Видя, что он отказывается, Юнь Пяньпянь ничего не оставалось, как уйти.

Чэнь Башань сразу  убрал милое выражение со своего лица, а его глаза потемнели.

Он положил яд в сумку с лекарствами. Как только Сяо Чанъюань сделает маленький глоток, он отправится в мир иной, и ему уже ничто не поможет.

И даже если ничего не получится, он сможет возложить вину на Юнь Пяньпянь, ведь она вызовет больше подозрений.

Она была загадкой, и ее вполне можно было использовать в качестве козла отпущения.

Если кто-то будет подозревать его, он также может сказать, что перепутал свертки с лекарствами.

Чэнь Башань посмотрел вслед Юнь Пяньпянь, и на его бледном и болезненном лице появилась зловещая улыбка. Он хотел использовать руку этой женщины, чтобы убить Сяо Чанъюаня, который доверял ей.

http://tl.rulate.ru/book/79056/2392175