Готовый перевод La viajera del tiempo / Путешественница во времени: Глава 3. Расставание. Свобода.

Глава 3.Расставание. Свобода.

По дороге домой меня снова охватили сомнения. Что, если моё чувство, что Уилл где-то жив, было ничем иным, как надеждой увидеть его снова? Это был просто… мираж? Что-то не сходилось... какая-то деталь, какой бы незначительной она ни была, ускользнула от меня пять лет назад. Но что?Что? Сходство этого писателя с моим братом было поразительным. Они были удивительно похожи, как две капли воды, это могло быть простым совпадением, но... так же было и то, что я случайно попала именно туда, чтобы увидеть этот портрет. Имело ли это смысл? Надежда на то, что мой брат был жив где-то шла на убыль, так как мои мысли беспрестанно крутились вокруг этого вопроса. Я волновалась. Я задыхалась.

Уже на пороге своего дома я засомневалась, входить или нет. После нескольких часов блужданий по Нью-Йорку меньше всего мне хотелось спать под открытым небом... но я также не хотел видеть Томаса. Я поприветствовала швейцара вежливым жестом и поднялась на лифте на одиннадцатый этаж. Инстинктивно я дотронулась до своего живота. Пустой.Без жизни. Без души.

Это странное событие с портретом заставило меня больше не вспоминать о грустном, о том, что я потеряла четвертого ребенка на третьей с половиной неделе беременности.

Перед входной дверью я сделала глубокий вдох. Я была готова увидеть вкусный и романтический ужин на столе и более очаровательного Томаса, чем обычно. Но,когда я открыла дверь, сцена, которую я себе представляла, была совершенно иной. В гостиной было темно,она была едва освещена маленькой лампой, стоявшей на тумбочке рядом с диваном.

Томас сидел, заложив руки за голову, и, казалось, хорошо проводил время в таком положении. Он вспотел и выглядел расстроенным. Перед ним стоял чемодан. Чемодан в таких обстоятельствах — всегда плохое предзнаменование.

—В чем дело? —спросила я, набираясь смелости и подходя к нему, к тому , кто был мужчиной моей жизни в течение пяти лет.

—Я больше не могу, Лиа, —признался он, поднимаясь с дивана и пристально глядя мне в глаза. Лунный свет, проникавший в окно, освещал его начинающуюся лысину. Он похудел, и на его разочарованном лице я заметила явные признаки сложившейся ситуации. И это было должно положить конец нашим отношениям.

—Потому что я не могу родить тебе ребенка? —спросила я, стараясь не показать ни злости, ни обиды. Я всегда стараюсь держать голову высоко поднятой.

—Дело не в этом. С тех пор как твой брат исчез, ты изменилась... внезапно. И я клянусь тебе, что отдал бы все ради этих отношений, потому что люблю тебя. И я не представляю своей жизни без тебя, но... мне плохо, Лиа. Мне плохо, и ты этого не заметила.

При этих словах я снова вспомнила Уилла. Это было то, чего я не могла избежать, все это время я помнила его. Возможно, ему тоже было плохо, а я этого не осознавала. Возможно, он исчез из-за меня. Может быть... может быть…

— Лиа, это уже не исправить. Я ухожу. Нам лучше на некоторое время дистанцироваться, —продолжал он с горечью.

—Когда мне больше всего понадобилась поддержка, ты уходишь, —упрекнула я его, сдерживая слезы и прикасаюсь к своему пустому животу.

— Не говори так, пожалуйста.

—И что ты хочешь, чтобы я сказала? —спросил я, повышая голос.

—Я сыт по горло! —закричал он тогда, вне себя,— Надоел Уильям, надоела ты! Надоело, что ты всегда на все жалуешься!

—Ты знаешь, что значит потерять брата, не зная толком, что с ним случилось?

—Я скажу тебе, что я на самом деле думаю. Знаешь, что я думаю? Что у вас с братом были плохие отношения. Это то, что…

Я дала ему звонкую пощечину, которая не позволила ему продолжать богохульствовать над тем, что для меня было самым священным в мире. Я ударила его так сильно, как только смогла. Я, действительно, хотела причинить ему боль. Физический и эмоциональный ущерб, потому что он знал все, через что мы с братом прошли.Ему было известно о пренебрежении, которому нас подвергали наши родители с самого раннего детства. И я признаю, что Томас был моей большой поддержкой, когда Уилл исчез, но в тот момент он показался мне самым отталкивающим существом на свете.

Он посмотрел на меня в ярости,взял свой чемодан, вышел за дверь и, хлопнув дверью,исчез из моей квартиры и из моей жизни. Я легла на диван в позе эмбриона и через полчаса, плача, крепко заснула, надеясь найти в своих снах немного покоя, в котором я нуждалась в те тяжелые времена.

На следующий день рассвет в Нью-Йорке выдался жарким и солнечным. Я вошла в свою гардеробную и вместо того, чтобы надеть какой-нибудь из своих многочисленных костюмов и туфель на каблуках, остановилась на удобном прохладном белом хлопковом платье на бретельках и летних бежевых шлепанцах.

Первое, что я сделала, это отправилаcь в Новую галерею, чтобы посмотреть, продолжается ли замечательная выставка, которая меня так волновала и очаровывала одновременно.

У меня было желание снова увидеть СКОРПИОНА... снова увидеть яркий образ моего брата. Но, как я и ожидала, там снова были выставлены произведения немецкого дизайна, украшения и живописные произведения искусства. Может быть, это был сон?

Выйдя на улицу, не в силах не чувствовать разочарования, я решила поддаться своему инстинкту и вернуться, по крайней мере, к небольшой части того, кем я была много лет назад.

Та сумасшедшая девочка-подросток, которая была счастлива и жила изо дня в день, как будто миру пришел конец. Я не забыла, конечно, ту маленькую девочку, которой я когда-то была, с бесконечными вопросами, адресованными терпеливому брату; единственное, чего я тогда хотела, это делать все, что мне заблагорассудится, в любое время. Свобода. Страсть. И это была страсть, которуюя больше не испытывала к своей работе юриста. Реальная жизнь была совсем не похожа на ныне несуществующий сериал Элли Макбил...

Я поймала такси и через десять минут приехала в фирму. Я поприветствовала тех, кто скоро перестанет быть моими коллегами,всеми силами стараясь избежать встречи с Томасом в коридорах.

Я дважды постучала в дверь кабинета Джона, директора фирмы.

Невысокий, круглолицый парень, которому, должно быть, было не больше сорока, и который преуспел в жизни, основанной на очень тяжелой работе. Я вошла в его кабинет, пытаясь, несмотря ни на что, улыбнуться, готовая сообщить ему о своем окончательном решении.

—Джон, мой отпуск будет бессрочным, —решительно сообщила я ему,с грустью глядя на фотографию, лежащую на столе в его кабинете. На ней был изображен беззаботный Джон рядом с такой же пухлой светловолосой женщиной, как и он, и тремя очаровательными улыбающимися мальчиками в возрасте от четырех до семи лет, которым срочно нужно было побороть свою зависимость от Макдональдса.

— Каким образом? —недоверчиво спросил он. Я никогда не обращала внимания на желтый цвет вокруг его расширенных зрачков.

—Я ухожу, Джон. Конец. Я хочу начать жить.

— Но ты лучший юрист в фирме, Лиа. Я слишком многого от тебя требовал? Я не слишком много тебе дал? Скажи мне честно, прошу тебя.

—Дело не в этом, Джон... —пробормотала я.

—Твое будущее здесь многообещающее, и ты знаешь, насколько мы растем. Мы собираемся делать великие дела… —Он хотел убедить меня. Но пути назад не было, мое решение было твердым. Редко когда я была так в чем-то уверена, и это чувство мне нравилось.

—Мне нужен отдых, —серьезно настаивала я.

—Как хочешь..., но, если через месяц, два месяца, год, десять лет ... ты устанешь от этого отдыха ... , то снова вернёшься ко мне. Ты сделаешь это? Он улыбнулся. Я кивнула и попрощалвсь профессиональным рукопожатием. Я направилась в административную секцию, в которой уже по приказу Джона оформляли документы о моем добровольном увольнении.

С такими большими деньгами, которые я собиралась обналичить в банке позже, и огромным наследством, оставшимся от моей матери, у меня не было финансовых проблем в моей жизни. Я могла позволить себе роскошь отдохнуть... перевести дух ... снова найти себя. СВОБОДА… Желанная свобода. Я могла сделать так много всего!

Я не встречалась с Томасом. И я знала, что, скорее всего, больше никогда его не увижу. Он не был типичным романтичным мужчиной, который после ссоры становится перед тобой на колени и просит тебя выйти за него замуж. Он был гордым парнем, и я предположила, что решение бросить меня он обдумывал холодно в течение долгого времени.

Исчезновение Уилла произошло пять лет назад. Четыре выкидыша. Отказ от того, кого я считала любовью всей своей жизни. Жизнь может измениться за считанные секунды, и именно наши решения и решения других по отношению к нам будут определять судьбу нашего дальнейшего, ещё неопределенного пути.

http://tl.rulate.ru/book/77502/2336020