Готовый перевод My Child Is A Villain / Мой ребенок – злодей: Глава 1

Адель боялась собственного сына. Она думала, что рождение ребёнка станет благословением, но, когда он родился заметила, что с мальчиком что-то не так.

С самого рождения у него была высокая температура, и везде, где ребёнок ни находился, вспыхивали пожары. Сначала Адель считала это совпадением, но позже поняла, что ошибалась. Огонь словно всюду следовал за малышом.

Несмотря на то, что она сильно хотела ребёнка, постепенно её начал охватывать страх. Случались моменты, когда Адель не желала даже приближаться к сыну. Временами она была так напугана, что оставляла его где-нибудь и даже подумывала бросить. Но мальчик находил её снова и снова.

Всё становилось только хуже. Жители деревни, увидев в ребёнке угрозу, начали сторониться её сына. Да и сама Адель тоже старалась держаться на расстоянии от малыша. Ей приходилось переезжать из города в город. Но пожары случались вновь и вновь. Её сердце заледенело и разбилось вдребезги.

«Так дальше продолжаться не может! На этот раз я точно брошу его!», — в смятении решила Адель.

Исчезни ребёнок, и ей больше не пришлось бы жить в бегах. Идея оставить его глубоко в опасном лесу, откуда он никогда не сможет выбраться, и сбежать показалась ей решением всех проблем.

— Роншка, поиграй сегодня с мамой.

Подавляя дрожь, Адель протянула сыну руку. Она опасалась, что мальчик захочет убежать и вернуться в их временное пристанище. Слегка поколебавшись, ребёнок крепко сжал руку матери. Адель чуть не отшатнулась от неожиданности, но сумела сдержаться.

«После сегодняшней прогулки всё закончится», — успокаивала она себя. Женщина шла по лесной тропинке, держа горячую руку мальчика. Из-за разбитых туфель у неё болели ноги, но Адель решительно шагала вперёд. Малыш тихо следовал рядом.

«Слава богу», — вздохнула она и углубилась в лес, свернув на неровную тропинку, которая уводила всё дальше и дальше от человеческого жилья. Со всех сторон раздавались звуки лесных обитателей.

«Должно быть, уже достаточно далеко».

Адель начала отпускать руку ребёнка, ослабляя хватку, и мельком взглянув на сына увидела, что он смотрит на неё глазами алого цвета. Женщина содрогнулась от ужаса.

— Я… В-всё в порядке, — заикаясь, глухим голосом ребёнок произнёс, — ты м-можешь… О-оставить меня здесь. М-мама.

Потрясённая, Адель отпустила руку мальчика и отступила назад.

— Т-ты держала меня за руку, так что всё в порядке, — ребёнок озарился неуверенной улыбкой. Трава под его ногами вспыхнула.

— Монстр!.. Адель развернулась и побежала прочь. Она даже не оглянулась, чтобы увидеть, как сын смотрит ей вслед. Она просто убегала, подгоняемая ужасом, пока не споткнулась о большой камень.

— Ах! — Адель упала и сильно ударилась о землю. Она сжала руками голову, так как боль стучала в висках. Внезапно в мыслях всплыли незнакомые картины о жизни человека, которым она как будто дорожила до самой своей смерти. Что это было? Воспоминания из прошлой жизни? Или давно прочитанный роман о людях, которые значили для неё больше всего на свете?

— Роншка!

Антагонистом главного героя в её воскресшем в мыслях романе оказался Роншка. Он был элементалистом огня. В детстве мать жестоко обращалась с ним и в конечном счёте бросила самым ужасным образом. Мальчик столкнулся лицом к лицу со смертью. Выживая в одиночку, он был пойман необычным чёрным магом из-за своей уникальной способности, а пробудив силу стал искусным элементалистом огня.

Тем не менее, даже после проявления исключительных способностей, страдания Роншки не исчезли. Его жизнь была сплошной чередой мучений. Он стремился к чему-то высокому, но ему было не за что зацепиться в этой жизни. Любовь и привязанность других были недостижимы для него. Ни отец с матерью, которые случайно произвели Роншку на свет, ни героиня, которую он полюбил, ни даже единственный друг – главный герой – не остались рядом с ним.

Адель не знала, как и почему её занесло в этот мир. Но в одном она была убеждена. В ней не было ненависти к Роншке. Были моменты, когда она даже любила его. По правде говоря, она и сейчас всё ещё любила. Боль в её сердце свидетельствовала о том, что материнская привязанность не угасла.

Она поднялась, превозмогая боль, и оглянулась назад. Тропа, по которой она убегала, чудилась бесконечно длинной. Тёмный густой лес казался ужасающим чудовищем, раскрывшим пасть. Но она решила, что во что бы то ни стало должна возвратиться. Адель поднялась и заковыляла по тропинке, по которой только что прибежала сюда. Спотыкаясь на коварной тропе, она спешила что есть мочи. Её беспокойство за ребёнка, оставленного в глухом лесу, затмило все остальные чувства.

Маленький мальчик Роншка не был монстром. Он просто получил огромное количество любви от духа огня. Он сам не мог этого знать, он как слепой котёнок… Ребёнок был невинен. Адель задыхалась на бегу.

«Пожалуйста, господи, пожалуйста, защити моего мальчика»!

Наконец она добралась до места, где оставила сына. Малыш стоял, отвернувшись от неё, а чуть дальше в зарослях возвышалась крупная фигура зверя, похожая на медведя. В голове Адель замелькали общие знания о медведях. Без оружия и каких-либо боевых навыков она не смогла бы победить зверя.

Женщина понимала, что немедленное бегство было единственным шансом на спасение. И всё же она не могла этого сделать. Адель собралась с силами и, подхватив сына на руки, заслонила его собой, когда медведь двинулся в их сторону. Жгучая боль пронзила её спину. Несмотря на мучительное страдание, она подавила крик.

Благополучно опустив ребенка на землю, Адель схватила маленькую ручку. Рука, которую она снова держала, была такой крошечной и сухой, что невольно навернулись слёзы. Но сейчас она не могла позволить себе плакать.

— Роншка. К счастью, её голос звучал нормально, — сынок…

— М-мама? Роншка озадаченно посмотрел на Адель. — Беги.

По крайней мере, пока медведь не убьёт её, он не станет преследовать Роншку. Адель надеялась, что малыш сбежит, пока она ещё жива. Отпуская его руку в последний раз, она заговорила, искренне желая, чтобы эти слова помогли сыну жить дальше:

— Я люблю тебя, Роншка, — с этими словами она подтолкнула ребёнка. Несмотря на то, что Адель чувствовала позади себя жуткую агрессию, она не оглянулась, а просто приподняла уголки рта в улыбке.

— Улыбнись.

Она хотела, чтобы Роншка запомнил её улыбку. Мысль о том, чтобы снова умереть после недавнего возвращения воспоминаний была ужасающей, но Адель приняла её. Если женщина и могла чего-то желать, так это чтобы всё происходящее не стало травмой на всю жизнь для Роншки. Она надеялась, что мальчик сможет забыть этот ужас и жить счастливо.

— М-мама?..

Адель, которая собиралась вот-вот погибнуть, выпрямилась перед ребёнком.

— Роншка, беги! Не оглядывайся, уходи так далеко, как только сможешь!

Медведь был настолько ошеломляюще велик, что её охватил страх. Тем не менее, Адель намеревалась сопротивляться как можно дольше. Это был единственный способ выиграть время для Роншки, позволить ему убежать.

— Грр…

Её тело неудержимо дрожало. От безумного страха сердце леденело, но продолжало бешено колотиться.

— Беги, Роншка.

Развернувшись навстречу зверю и не двигаясь с места Адель снова и снова повторяла эти слова. Глаза медведя казались бездонными провалами, от которых у неё по спине бежали мурашки. Позади послышались лёгкие шаги. Успокоившись, Адель решила, что Роншка убежал. Она почувствовала облегчение от того, что медведь не погнался за мальчиком. Её бешено бьющееся сердце постепенно замедлялось, словно приходя в себя.

«Сейчас всё закончится».

Адель опустила руки. Из-за потери крови её зрение затуманилось. Внезапно кто-то обхватил её ногу сзади. Ошеломлённо обернувшись, она увидела знакомого рыжеволосого ребёнка.

— Роншка? Почему ты здесь? Тебе следует спасаться! Мама велела тебе бежать!

Она так много хотела сказать, но получалось плохо.

— Я… Я не уйду! Роншка с криком вцепился в её ногу, — я останусь с мамой!

От его слов у Адель на глаза навернулись слезы. Он все ещё считал кого-то вроде неё своей матерью. Вот почему мальчик не убежал. Женщина не могла удержаться от слёз из-за этой глупой привязанности, что он испытывал. Она жалела ребёнка, которому вскоре предстояло столкнуться с неминуемой смертью.

— Но ты должен жить!

Адель пыталась как-то отцепить малыша, но из-за чрезмерной потери крови её тело отказывалось слушаться. Зрение постепенно слабело, пока она окончательно не потеряла способность видеть. Всё, что женщина могла чувствовать – это влагу бесконечно льющихся слёз.

«Маме очень жаль. Я искренне сожалею».

Адель горько улыбнулась, в последний раз и крепко прижимая к себе ребёнка опустилась на землю. Если бы можно было всё изменить, она больше не прогоняла бы его. Они остались бы вместе навсегда. Возможно, поняв её невысказанные мысли, мальчик ослабил отчаянную хватку. Он просто уютно устроился в объятиях Адель, улыбаясь, будто был доволен.

«Мама сказала, что любит меня».

У него была мать, которая любила его. Никакая надвигающаяся боль не могла омрачить это счастье. Не обращая внимания на рёв, который эхом отдавался в ушах, Роншка положил голову на грудь Адель.

http://tl.rulate.ru/book/76509/2916725