Готовый перевод Euphonia – Requiem to a Cursed World / Юфония - Реквием по проклятому миру: Глава 6 (27) Дом Мелна

Глубоко вдыхая свежий воздух, я еду по прекрасным горам, опираясь на своих новых верных последователей.

Их верность в конечном счете принадлежит королю Александру, но как только они увидят достаточно моей природной грации, они станут моими. Я тихонько хихикаю, прикрывая рот рукой, когда лошадь ритмично двигается подо мной. Дорога спускается с нижних вершин в долину, где стоит Халдор.

У меня было искушение свернуть с дороги и направиться прямо к руинам Алверстона, но я решил не идти против воли короля так скоро. В конце концов, если что-то случится с его рыцарями, кому-то придется заплатить за их жизни. Если я смогу мягко отвратить их от верности королю, то в конце концов добьюсь своего. Небольшая взятка здесь и там, комплимент и мое обаяние, чтобы вознаградить их. Ни один человек не является крепостью.

У каждого есть свои ограничения и слабости. Ветер треплет мои волосы, когда моя лошадь несется подо мной. Я раскидываю руки в стороны, возбуждаясь от прохладного порыва. В поле зрения попадает город - длинный, разросшийся город, окруженный удивительно впечатляющими каменными стенами. Какими бы восхитительными ни были другие их поселения на этом пути, это, похоже, понимает суровые реалии войны.

Наши лошади переходят с рыси на галоп, когда мы подъезжаем к южным воротам. Ноздри моего коня раздуваются, и запах его пота доносится до моего нежного носа. Мухи облепили его бока, назойливо жужжа вокруг нас. Фу, запах потной лошади.

Двое охранников стоят на страже, в данный момент они противостоят еще одному "посетителю". Фигура грязная, убогая и маленькая.

Хм... это девушка? Она слишком мала, чтобы быть опасным бродягой. Почему они так скрещивают оружие перед собой, чтобы преградить вход такой милашке?

Оседлав мою лошадь, фигура громко кричит: "Глупость любит мыться!".

Что?

"Разноцветные раки пружинят!" Фигура жестикулирует руками, а солдаты стоически стоят против нее, изрекая полную чушь.

"Наша благодарность все еще не очень регулярна. Поток", - громко умоляет она.

"В какую игру ты играешь, дитя?" спрашиваю я с мягкой улыбкой, останавливая свою лошадь рядом с ней. Как забавно!

Она смотрит на меня, пряча лицо в капюшоне, не встречаясь с моими глазами. Потянувшись вверх, чтобы ухватиться за мою ногу в стремя, она умоляет: "Поток викторин всепоглощающ. Слишком похоже на конфеты. Поток".

"Твоя маленькая игра на меня не подействует". Мои глаза сужаются, и я отбрасываю ногу, освобождаясь от ее хватки. "Ты просишь монету, жалкая тварь?"

"Завтрашний день принесет и удовольствие, и боль".

Вздохнув, я смотрю на стражника и пожимаю плечами. "Я - Асусени из Мельны, выполняю задание короля Александра. Откройте ворота!"

Девушка кладет руки мне на ногу и тянет сильнее. Она лепечет: "Завтра меня тошнит! Поток!"

Мои глаза расширяются от ее прикосновения, и рефлекторно я отшатываюсь, одним ударом ладони отправляя жалкую нищенку в грязь. "Прошу прощения за резкость, но у меня нет времени на нищего дурака". Покопавшись в кошельке, я достаю медяк и бросаю его в пыль рядом с девушкой.

"Найди себе немного хлеба и ищи работу". Солдаты в мохнатых доспехах кланяются, расчехляют оружие и стучат в ворота. Мгновение спустя они открываются.

Девушка вскакивает на ноги, чтобы броситься в город, но я быстрым движением извлекаю из кобуры свой зонт и отбиваю его назад. Девушка бесчувственно падает в грязь.

Она поднимает на меня полные гнева глаза; ее кулаки сжаты. Все еще не видя ее лица, я остро чувствую ее эмоции.

Она ненавидит меня. Я понимаю, почему, но если солдаты не пускают ее внутрь, то мне ничего не остается, как пожалеть ее и потребовать, чтобы она вошла со мной.

Девушка кричит позади, и я слышу, как скрещивается оружие солдат, сцепляясь друг с другом, чтобы преградить ей путь: "Завтрашний день играет с жизнями, счастьем и даже самой судьбой!".

Ворота захлопываются, и туман надвигается на меня, хороня меня, и тьма снова овладевает мной.

Со стоном я поднимаюсь со скамейки в задней комнате кафе. Уф...

Вспышки воспоминаний проносятся в моей голове. Борьба с рыцарем, который хочет меня убить, противостояние с королем, избиение бродячего, жалкого нищего...

Мои брови сходятся, и Эла бросается ко мне, чтобы обнять меня. "Хана! Пожалуйста, ты должна перестать делать то, что ты делаешь все время. Ты больна?" Она прижимается своим лбом к моему, и я краснею. "Когда ты так падаешь в обморок, я начинаю волноваться за тебя". Ее глаза наполняются слезами.

Я тихо вздыхаю, мягко улыбаясь. "Я в порядке. Просто... так бывает. Я не думаю, что я больна или что-то в этом роде. Это что-то другое. У меня очень странные сны, когда я отключаюсь". Моя голова словно набита пухом.

Еще одно воспоминание промелькнуло в моей голове. Чайная чашка кружится в белизне, черная капля кофи обливает ту даму. Меня начинает тошнить. "Черт... неужели я действительно бросила горячую чашку кофи в ту девушку?".

Эла отпустила меня и внезапно разразилась смехом, схватившись за живот.

"О, да. Сейчас к ней никто не подойдет, кроме Брайанта. Он извиняется уже полчаса, а эта девушка все время угрожает судебными разбирательствами против тебя и кафе. Бренна все это время самодовольно ухмыляется. Сария проверяла тебя несколько раз, тоже волновалась. Брайант говорит, что ты должна извиниться, когда проснешься, когда будешь чувствовать себя в форме".

Я киваю и качаю головой. "Конечно, я должна извиниться. Я, наверное, обидела ее. Я сразу же увижу ее и попрошу прощения".

Поднимаюсь на ноги. Эла смотрит на меня, подходит ко мне и, схватив за плечи, прижимается ко мне, кивая головой. "За храбрость, Хана".

Поправляя юбки, я спешу выйти из задней комнаты в главную столовую, а затем на улицу, в вердану. Поспешно остановившись перед Асусени, все еще стоящим лицом к лицу с Брайантом, я низко кланяюсь и опускаюсь на землю, прижимаясь лбом к полу верданы.

"Не делай этого, Хана!" восклицает Брайант, наклоняясь, чтобы подтянуть меня к себе, а я упрямо продолжаю прижиматься к земле, хотя это трудно сделать, учитывая, насколько он сильнее.

"О боже. Тебе так плохо, что ты пресмыкаешься передо мной?" мягко говорит Асусени. "С таким выражением раскаяния я не могу не согласиться".

Поднявшись на ноги, я улыбаюсь Асусени, благодарный за то, что она не пострадала. "Я рада, что с тобой все в порядке. Мои приступы обморока приходят и уходят без предупреждения. Но даже в этом случае я не думаю..."

"Ерунда." Асусени говорит в величественной манере. "Это вода под мостом. Мы договорились, что ты будешь служить мне, пока я здесь. Очевидно, что то, что ты будешь служить мне в моем доме, представляет серьезную опасность для моей персоны. Тебе нельзя будет брать в руки острые предметы, когда ты будешь приносить мне вещи, понятно?"

Вздохнув, я киваю в знак согласия. "Хорошо, но я не буду выходить за пределы установленных часов".

"И вы лично будете оплачивать ее сверхурочные, если вы когда-нибудь попросите ее об этом, если она согласится", - добавляет Брайант с улыбкой.

"Понятно". Асусени милостиво кивает, глядя на меня с улыбкой, хотя в ее глазах прячется отблеск чего-то приближающегося к злобе.

Асусени не требует моего внимания до конца дня, кажется, она счастлива наблюдать за тем, как я бегаю вокруг, пока выполняю заказы остальных клиентов.

Все идет очень хорошо, если не считать того, что время от времени в дверь залетает ветер, когда ее открывают клиенты, задирая мою юбку и выставляя мои трусики на всеобщее обозрение. Я становлюсь такой изможденной и опасаюсь подглядывания, вижу их повсюду, мужчины надеются еще раз взглянуть на мое нижнее белье при каждом открытии двери. Я так волнуюсь, что не свожу глаз с дверей, и неизбежно начинаю ошибаться при принятии заказов.

Сидение было бы неплохим решением проблемы с опусканием юбки, но официанткам не разрешается сидеть во время принятия заказов.

Когда моя смена заканчивается, у меня дикие глаза.

Асусени не могла этого сделать, верно? Нет... наверное, просто сегодня порывистый ветер. Я бы поверила в это, если бы не тот факт, что ни у кого больше юбки не взлетали так, как у меня.

Идя домой с Элой, я оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что "ее светлость" не преследует меня. После долгой прогулки мы доходим до нужной улицы, входим во двор дома Брета и входим в наши типичные для этого вечера образы. За одним исключением из правил, Брет сегодня в какой-то момент установил во дворе странные манекены, набитые соломой.

С подозрением глядя на манекены, я протискиваюсь через дверь внутрь и вижу, как Брет поднимается, приседая перед очагом. Позади него весело потрескивает огонь. Он смотрит на меня с усмешкой, сжимая костяшками пальцев спину.

"Моя спина сегодня немного побаливает. Я приготовил для тебя несколько манекенов, на которых ты сможешь потренироваться. Я бы хотел, чтобы ты отработала горизонтальные и вертикальные удары, а также удары ножом, чтобы освоить основы. По сто ударов из каждой тройки - этого достаточно для сегодняшней тренировки. Не стесняйся попробовать что-нибудь еще, что ты можешь вспомнить из наших спарринг-сессий".

Мой желудок словно проваливается сквозь пол. "Ты шутишь? Я никогда не наберусь сил, шлепая соломенных кукол весь вечер".

Брет криво улыбается мне. "Это правда, но как бы ни были непоследовательны твои способности к фехтованию, наращивание силы - это вещь, которая потребует времени, и потеря одного дня тренировок здесь и там не повредит. В любом случае, зная, как ты отнесешься к потере дня, я пошел и установил для тебя эти манекены. Бей их, пока не устанешь настолько, что сможешь немного поспать".

Эла смотрит на меня грустными глазами, пока Брет идет в свою комнату и закрывает дверь.

Что на него нашло?

"Я могу попробовать провести с тобой спарринг, Хана... Я не знаю, как пользоваться мечом, но..." мягко предлагает Эла, отходя к шкафу, где лежат тренировочные мечи.

"Не беспокойся об этом, Эла. Если ты хочешь приготовить нам что-нибудь скромное поесть, я побью этих соломенных человечков. По крайней мере, будет чем заняться".

Хихикнув, Эла подносит меч ко мне и передает его мне. "Вот что мне нравится в тебе, Хана. Ты всегда смотришь на вещи с другой стороны. Мне трудно это сделать". Взяв у нее меч, я крепко обнимаю ее.

"Спасибо, Эла", - тепло говорю я.

Она краснеет и тепло улыбается мне, кажется, сама чувствуя себя счастливее.

Я выхожу на улицу и шлепаю соломенных человечков, как я уже сказал, делая то, что велел мне Брет, и пока я этим занимаюсь, Джак, как обычно, устраивается на заборе. Он задумчиво наблюдает за мной, покусывая хлеб. Однажды, когда мои движения становятся более вялыми и усталыми, он смеется. Он не предлагает никаких предложений, как сделать это лучше. Со временем мне начинает казаться, что и он, и "ее светлость" рассматривают меня как свое личное развлечение.

Ворча, я продолжаю бить манекены в одиночку, потея из каждой поры, когда дверь открывается со звуком скрежета дерева по камню, и Эла зовет меня: "Хана, ужин готов! Я согрела ведро воды в нашей комнате, чтобы ты могла помыться".

"Есть лишняя порция?" спрашивает Джак у Элы с широкой ухмылкой, проходя через двор мимо меня к двери.

"Мне придется спросить Брета. Он платит за нашу еду". Эла тихонько хнычет.

"Уверен, он не будет возражать". Эла неуверенно смотрит, как он проталкивается в дом. Это первый раз, когда он просит пригласить его на ужин с тех пор, как мы приехали. Неужели он регулярно ужинал с Бретом до нашего появления?

Войдя в дом и поспешив в свою комнату, я плотно закрываю дверь. Прежде чем переодеться в мешковатую и прохладную одежду, которую раздобыли жители деревни, я умываюсь. С некоторым облегчением я сажусь за стол, и Эла ставит передо мной скромное рагу из овощей и фруктов с корочкой хлеба.

Джак берет большую ложку рагу себе, его губы растягиваются в довольной ухмылке. "Это королевская трапеза, Эла", - хвалит он озабоченную девушку-лошадь. Она с удивлением смотрит на Джака и краснеет. "Но без мяса на столе Хане будет гораздо труднее нарастить мышцы".

"Хорошая мысль", - с улыбкой говорит Брет, входя в комнату и сжимая спину. "Но мы не хотим обидеть Элу". Он садится на свой типичный стул, выгибая спину. Он наклоняется над миской, которую Эла ставит перед ним, и делает глубокий вдох. "Это действительно чудесный запах. Ты можешь сделать так много, имея так мало, Эла".

"Что с тобой случилось?" спрашивает Джак у Брета, морщась, когда тот поднимает руку, чтобы откусить кусочек рагу.

"О", - смеется Брет. "Мне пришлось вбить немного здравого смысла в некоторых пирующих в таверне Барлина. Один из них был настолько ошарашен выпитым элем, что поднял большой шум. Мне удалось повалить его на землю настолько, что я смог его арестовать. Он брыкался, как дикая лошадь". Эла смотрит на Брета, и тот громко кашляет. "Кхм, он сейчас остужает голову в камере".

"А, боевая травма". Джак отодвигает свой стул и подходит, чтобы ткнуть Брета в лоб. "Наклонись вперед, парень".

Брет хмурится, но делает то, что говорит Джак. Он опирается на обеденный стол, отодвинув свою наполовину наполненную миску с рагу. Джак прощупывает пальцами его спину и вдруг глубоко втыкает два пальца в позвоночник.

" ЯИИИИИИИИ!!!" ревет Брет, вскакивая на ноги. "Ты, старый хрен! Тебе нравится мучить людей болью?! Тебе не стыдно? Тебе нравится смотреть, как люди страдают?!"

Не обращая внимания на реакцию Брета, Джак садится на свое место и берет в рот еще одну ложку тушеного мяса.

Я смотрю на Джака с выражением подозрения на лице.

Джак запихивает в рот еще один кусок рагу, не обращая внимания на наши пристальные взгляды. Даже спокойная и робкая Эла смотрит на него.

Через мгновение Джак усмехается, потирая руки. "Вы все немного слишком враждебны". Он смотрит на Брета. "Скажи мне, мой мальчик, твоя спина действительно все еще болит? После первоначальной боли проходит некоторое время".

Брет моргает, хмурится, поворачивает туловище влево и вправо и качает головой.

"Нет?" Джак весело смеется. Я неуверенно смотрю на Элу и снова на Брета, наклоняя голову. "Я так и думал. Давайте наслаждаться нашей едой".

Глядя на Джака, я в шоке моргаю. Он вылечил боль в спине Брета одним лишь тычком?

"Такое ощущение, что я отдыхал несколько часов". Брет потирает спину и горестно смеется. "Было чертовски больно, когда ты воткнул в меня свои пальцы, Джак, но я чувствую себя более гибким". Он усмехается. "Прости, что обвинил тебя".

Джак кивает безразлично и обращает свое внимание на Элу. "Юная леди, я вижу, как ты поддерживаешь Хану и Брета своей стряпней и занимаешься хозяйством, не считая работы в кафе, но ты не задумывалась о том, почему Хана тренируется?"

Эла моргает, удивленная тем, что к ней обращаются напрямую. Ее лошадиные уши распушились и зашевелились, пока она думала. "Эм... она хочет стать авантюристкой. Я не очень понимаю, почему, но хочу поддержать ее".

"Хммм... а ты, правда?" Он с улыбкой потирает бороду. "Ты думал о том, что значит стать авантюристом?"

"Хм... нет... я не очень понимаю, чем они занимаются".

Брет смеется и говорит, показывая свое восхищение этим занятием: "Они ставят свои жизни на кон ради простых людей". Брет говорит с ухмылкой. "Они обязаны изучить магию, боевое искусство, которое пройдет проверку. Получив лицензию, они сталкиваются с опасностями за пределами этого города, в горах и других местах. С лицензией ты можешь пойти почти куда угодно".

"Хорошо сказано, парень". Джак кивает. "Это значит подвергать себя опасности, чтобы защищать людей, выполнять трудные задания за денежное вознаграждение и тому подобное. Это значит, что если ты собираешься следовать за Ханой в опасности, ты станешь для нее обузой, как и сейчас".

У Элы отпадает челюсть, а глаза становятся росистыми. Она смотрит вниз в свою миску, и слеза падает в ее рагу. "Мне жаль... Я думала, что смогу помочь ей, учитывая мои природные способности, но..."

"Девочка." Джак прерывает всхлипывания Элы мягкими словами: "А ты сама не думала научиться боевому искусству?".

Эла моргает в шоке и отвращении. "Мне... мне не нравится идея..."

Джак мягко превозмогает Элу, когда она погружается в себя. "Если ты научишься сражаться, ты сможешь стать ее ценным спутником".

"Джак... не надо!" говорю я, вскакивая на ноги. Джак поднимает руку, чтобы заставить меня замолчать, его взгляд по-прежнему прикован к жалкой фигуре Элы.

"...."

Через некоторое время, глядя на Джака, Эла скривила губы. "Я не могу... Я не могу причинять вред вещам. Я не буду убивать". Ее глаза переполняются слезами, и она убегает в нашу спальню, закрывая за собой дверь.

"Хмммм..." Джак вздыхает, глядя на свое рагу. Пожав плечами, он возвращает свое внимание к завершению трапезы.

Я улыбаюсь Джаку, несмотря на свои чувства по поводу того, как он давил на Элу. "Ты мудр, Джак, но я не думаю, что она сможет сделать то, что ты предлагаешь".

"...Это зависит от вас, юная леди. Ничто не мотивирует эту девушку больше, чем ты". Джак выковыривает кусочки кожуры фруктов из своих зубов и откусывает кусочек хлеба, поданного с рагу. "Хочешь ли ты, чтобы тебе пришлось оставить Элу, чтобы защитить ее?"

"... Нет." Мои глаза сужаются от боли при мысли о том, чтобы оставить друзей.

"Как только ты переступишь порог и станешь настоящим авантюристом, тебе придется подумать о безопасности своих спутников". Джак говорит, набив рот рагу. "Как бы ни была полезна для тебя ее лошадиная форма, если она не обучена бою, всего лишь стрела, заклинание, ловушка могут лишить ее жизни и тебя вместе с ней. Если бы она была обычной лошадью, возможно, это не вызывало бы беспокойства, но она - милое дитя, а не простая лошадь."

"... Джак..." говорю я, сжимая горло. "С чего ты взял, что она вообще хочет..."

"Охохо! Ты ей очень нравишься. Хотя ее натура мягкая, я думаю, что ее желание помочь тебе может стать катализатором настоящих перемен внутри нее. При правильном убеждении, я думаю, она поймет это. Если тебе удастся убедить ее сражаться на твоей стороне, отправь ее ко мне. В моем репертуаре есть несколько приемов, и один, в частности, подойдет ей больше всего, учитывая ее характер и традиции ее народа".

Я задумчиво киваю и отправляюсь в нашу комнату, увидев, что Эла уже в постели. Она легла под одеяло. Снимая свою мешковатую одежду, я забираюсь к ней в постель. Она не двигается ни на дюйм, и, учитывая, что она еще не храпит, я решаю, что она, вероятно, еще не спит. Недолго думая, я придвигаюсь к ней поближе и обхватываю Элу руками. Она тихонько всхлипывает, когда я прикасаюсь к ней, чувствуя, как мои руки обвиваются вокруг нее, прижимая ее к себе. Я краснею, но прижимаю голову к ее затылку, вдыхая запах ее волос. Она пахнет травой, как будто она каждый день выделяет время, чтобы поваляться в ней. Она пахнет как сама природа.

"Прости, Хана... Я... Я... Я не думаю, что смогу остаться с тобой". Эла тихо стонет. "Твой путь ведет тебя опасной дорогой, прочь от меня. Для меня было бы лучше, если бы мы могли свободно жить в дикой природе вместе, не беспокоясь о людях".

"Я не могу этого сделать, милая Эла". мягко говорю я. "Я не могу. Я признаю, что у меня есть искушение принять твою мечту. Это было бы слишком просто, убежать, но легкий путь не является правильным на этот раз. Я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы здесь стало лучше".

"..." Она молчит долгое мгновение, и я молчу, прижавшись к Эле, обнимая ее мягкое тело.

"...Ты хочешь убивать и сражаться с вещами, чтобы сделать все лучше? Я имею в виду... это не имеет смысла для меня." тихо спрашивает Эла, фыркая.

"Да... иногда необходимо причинять боль другим. Если это монстры, мы избавляем их от страданий. Я не буду счастлива, если отниму жизнь, ты знаешь. Я знаю, как это тяжело...".

"Ты уверена, что всегда останешься такой, какая ты сейчас? Ты сохранишь свое мягкое сердце?" спрашивает меня Эла, поворачиваясь и глядя в мои глаза жидкими глазами. Ее щеки раскраснелись, и она дрожит.

"Моя нежная Эла", - мягко говорю я, отпуская ее, чтобы погладить ее по голове между острыми ушками. "Сегодня тебе не нужно ни о чем беспокоиться. Просто поспи. Но неважно, я хочу, чтобы ты была рядом со мной, если ты этого хочешь". Я трусь лбом о ее лоб. Она тихонько поскуливает, и мы, обмениваясь теплом тела друг друга, засыпаем вместе.

http://tl.rulate.ru/book/75953/2277406