Готовый перевод Souls abound / Души изобилуют: Глава 8

Гарри лежал в своей удобной кровати в гостиной Грейнджеров с широкой улыбкой на лице, воспоминания о прошедшем дне проносились в его голове. Пока он стоял там в своей новой пижаме, которую она выбрала для него, его девушка поцеловала его на ночь. Шкаф и ящики в его комнате трещали по швам от новой одежды, которую Гермиона и ее мама часами выбирали для него. У Гарри не было опыта в таком явлении, как шоппинг, поэтому он полностью отдал себя в умелые руки обеих дам Грейнджер. Радость на лице Гермионы, когда она нашла что-то, в чем, по ее мнению, он хорошо выглядел, стоило каждой копейки и минуты, потраченных на шопинг, новая одежда была просто долгожданным побочным продуктом всего приятного опыта.

Ее родители теперь настаивали, чтобы он называл их Эммой и Дэном, поскольку Гарри должен был испытать, как живет настоящая семья. Удивительно, но его спросили, куда они поедут в отпуск. Поскольку он никогда нигде не был, кроме своих поездок в Шотландию и один замок, Гарри нечего было предложить. Пока Гермиона была здесь, Гарри было все равно, куда они идут. Он действительно чувствовал, как будто он был в отпуске, просто оставшись здесь. Гермиона предложила подождать, пока они не получат информацию о том, где находятся предполагаемые магические школы, тогда они, возможно, смогут провести отпуск рядом с одной из них и проверить ее.

Гарри лежал в постели, но был слишком взволнован, чтобы заснуть, даже перспектива пригласить Дурслей на ужин не могла испортить его хорошее настроение. У него были приятные мысли о Добби, роняющем торт на голову его тети Петунии, прежде чем его мысли обратились к девушке, которая спала через холл от него, его глаза наконец закрылись, но его широкая улыбка осталась.

-ооооо-

У Молли Уизли тоже были проблемы со сном, но не волнение не давало ей уснуть, а непривычная обстановка и отсутствие лежащего рядом с ней мужа. Когда плачущая Джинни описала, что произошло, Артур впал в ярость эпических масштабов. Никто из семьи никогда не видел его таким злым.

Он повернулся к ней лицом и использовал свой домашний голос, на этот раз ее колени задрожали от страха. «Я дал вам конкретные указания не вмешиваться, не было места недоразумениям. Не могли бы вы объяснить, почему вы решили преднамеренно не подчиниться мне? Почему вы решили расстроить тех самых людей, ответственных за то, что у нас все еще есть дочь? Я требую объяснений. о том, почему люди, которые только что подарили нашим двум младшим детям подарок, изменивший их жизнь, ушли отсюда прежде, чем я успел их поблагодарить. Ты хотя бы сказал спасибо?»

У Молли не было ответов ни на один из вопросов мужа, поэтому она могла только молчать, пока вся ее семья встала позади людей, которых она так эффективно прогнала. Дела были настолько плохи, что даже Перси высказался против нее.

«У Джинни было четыре брата в Хогвартсе, и мы все подвели ее, Рон искупил свою вину, но факт остается фактом: мальчики Уизли позволили кому-то навредить их младшей сестре. Гермиона решила загадку, которая поставила Дамблдора в тупик и чуть не погибла, делая это. Мы все знаем, что Гарри и Рон достиг, первая полоса Пророка сообщила миру об их делах, и я, например, очень горжусь своим младшим братом. Мне стыдно за тебя, мать. Когда эти люди пришли позвонить, принося с собой невероятные новости, они не только не проявил должного гостеприимства Уизли, но ты оскорбил одного из людей, ответственных за спасение жизни Джинни.

Фред обнаружил, что соглашается со своим старшим братом: «Не заблуждайтесь, когда вы оскорбляете Гермиону, вы оскорбляете Гарри».

Джорджу было что добавить: «Это еще хуже, оскорби Гарри, и он, возможно, в конце концов простит тебя. Оскорби Гермиону, и ты наживешь себе врага на всю жизнь».

Рон знал их лучше всех, поэтому его отец особенно интересовался тем, что он хотел сказать. «Джордж прав, и Гермиона точно такая же, как и Гарри. Я не думаю, что это может быть хуже, мы должны пойти туда завтра и остаться на ужин. Что я должен сказать своим лучшим друзьям? "

У Джинни потекли новые слезы. «Я не могу идти, как я могу встретиться с ними лицом к лицу?»

При этом лицо Артура стало жестче, когда он снова повернулся лицом к жене. «Ты напишешь официальное письмо с извинениями мисс Грейнджер, которое Джинни передаст Гермионе завтра. Я напишу извинения от дома Уизли дому Поттеров за любое оскорбление со стороны моей семьи. Рон, завтра ты будешь моим представителем». Уизли не верили в то, что чистокровность автоматически делает вас лучше, чем кто-либо другой, это не означало, что они отвергали все обычаи. Завтра Рон будет представлять дом Уизли, и ему придется вести себя официально, ожидая ответа Гарри.

Молли думала, что ее наказание закончилось, пока не обнаружила, что все ее вещи были перенесены в старую комнату Билла. Это было впервые в жизни, и она была убита горем. Мужчины в семье просто не понимали, что она хотела только лучшего для своей дочери, дав Джинни деньги, которые Гарри только что ухудшил перспективы ее дочери. Мальчики и мужчины вдоль и поперек страны будут обращать внимание на маленькую Джинни Уизли, зная, что, если им удастся сбить ее с ног, все эти деньги и девочка станут их. По магическому закону все ее имущество будет находиться под контролем ее мужа и его семьи, вот почему она забила голову Джинни рассказами о мальчике-который-выжил. Гарри Поттер был очень богат, но не имел семьи. Молли была уверена, что когда Джинни поймала его,

Молли точно знала, кто он такой, в то утро в участке. Как же она не могла, мальчик был вылитым отцом. Она была вне себя от радости, когда Рон подружился с ним, и этот результат был намного лучше, чем она могла надеяться или планировать. Сохранять суровое выражение лица, когда угнали машину, чтобы привезти Гарри Поттера в Нору, было очень тяжело, когда внутри она прыгала от радости. Затем он спас жизнь Джинни, сразившись с василиском и сами знаете с кем. Почему никто другой не мог это увидеть? Этим двоим было суждено быть вместе, но иногда судьбе требовался небольшой толчок. Молли была готова дать такой толчок, ее семья скоро увидит свою ошибку, когда Джинни и Гарри будут вместе. Она знала, что это сделает Джинни самой счастливой девушкой в ​​мире. Молли была матерью, которая хотела для своей дочери самого лучшего.

-ооооо-

У Альбуса Дамблдора тоже были проблемы со сном, и тот же человек, а именно Гарри Поттер, также был причиной его бессонницы. После той ночи в лазарете его отношения с Гарри можно было охарактеризовать как шаг вперед и как минимум три шага назад. Однако намерение мальчика покинуть Хогвартс было больше, чем шагом назад, это было бы настоящей катастрофой, которую Альбус не мог допустить. Он вздрогнул, когда вспомнил реакцию Минервы на эту новость, он подумал, что лучше будет исходить от него, чем от совы Гарри, запрашивающей детали перевода. Сказать, что она была недовольна, было бы, конечно, преуменьшением, и она полностью возложила вину на него.

Совет управляющих Хогвартса также действовал быстро, и он, и Минерва были вызваны к ним во вторник. Если бы к тому времени Гарри Поттер стал мальчиком-который-ушел, Альбус не питал иллюзий, что его судьба будет такой же. Возможно, это не его собственный выбор, но он тоже покинет Хогвартс.

Альбус давно понял, что лучший способ решать проблемы — решать их по одной, а постоянное присутствие Гарри Поттера в Хогвартсе было главным в списке. Ему придется уделить этому вопросу все свое внимание.

-ооооо-

У Тома не было проблем со сном, даже наоборот. Гоблин, схвативший Сибиллу, когда Риддл выстрелил в существо, казалось, усиливал эффект уничтожения крестража. Магический импульс поразил его с гораздо большей силой, чем во время путешествия в поезде. Том считал, что это самое близкое к бессознательному состояние, которое может испытать его тело. Снова взяв под контроль тело Сибиллы, Том сразу понял, что они лежат в постели, но что-то изменилось. Он открыл глаза, и открывшееся ему зрелище навеки испугало эту часть его души. Он начал кричать высоким голосом Сибиллы, прежде чем с радостью отказаться от контроля над телом. Ему нужна была глубокая темная дыра, в которой он мог бы спрятаться, пытаясь изгнать это из своей памяти.

Фрэнк проснулся в постели рядом с женщиной, женщиной, с которой он занимался любовью прошлой ночью. Он, возможно, был немного заржавевшим, но с таким добровольным партнером они оба были очень довольны результатами. Теперь он лежал, улыбаясь и наблюдая за «своей женщиной», когда она просыпалась. Фрэнк как раз собирался сказать «Доброе утро, красавица», когда Сибилл, казалось, поняла и явно пожалела о том, что они сделали прошлой ночью, она начала кричать на него. Он должен был знать, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой, Фрэнк Брайс привык к ударам жизни. Это не означало, что ее крики не пронзали его сердце, сдувая его счастье, как лопнувший воздушный шарик. Фрэнк начал вставать, прежде чем почувствовал мягкую руку на своей руке, крик также прекратился.

«Фрэнк, мне так жаль, дорогой. Это был не я, а Том. Мне нравилось лежать здесь, ощущая твое тепло и мечтая о том, какой чудесной была прошлая ночь, когда он пришел к власти. Очевидно, Волдеморт не такой самовлюбленный, как я. Я не хочу, чтобы ты оставлял Фрэнка, ты спас меня больше, чем ты думаешь. Я хочу, чтобы ты остался здесь со мной и показал Тому, что он пропустил прошлой ночью, если ему это не понравится, тогда он добро пожаловать. Я провел слишком много лет, спал один в этом замке, и теперь я не собираюсь спать один».

Фрэнк не был уверен, было ли это признанием в любви, похоти или независимости от человека в их головах. Для него на самом деле не имело значения, кто это был, впервые кто-то захотел Фрэнка Брайса в своей жизни. То, что она была прекрасной молодой женщиной, которая хотела его сексуально, справедливо заставило его кровь качать его стареющие артерии. Когда два обнаженных тела переплелись, ни один из них не заметил, насколько легче было контролировать своих посетителей, когда они были вместе в прямом смысле этого слова.

Риддлу стало плохо в глубине души Фрэнка, неужели эта сука не понимает, сколько лет его хозяину? Он не мог до конца осознать иронию в том, чтобы пройти через все эти усилия и боль, чтобы сделать себя бессмертным, только для того, чтобы умереть от сердечного приступа или инсульта между бедрами какой-то чрезмерно нетерпеливой женщины. Фрэнк и Сивилла, возможно, еще не заметили этого, но он заметил, и чем ближе эти двое становились, тем меньшее влияние он имел на своего хозяина. Они не могли стать намного ближе, чем в этот момент, и Риддл задался вопросом, сможет ли он стереть это воспоминание, когда они в конце концов соединятся вместе с главной частицей души. Мысль о том, что после присоединения у меня будут оба воспоминания, как сверху, так и снизу, была явно неприятной. Риддл начал сомневаться в самой идее создания хоркруксов. он начал понимать, что есть худшие вещи, которые могут случиться с тобой в жизни, кроме смерти. Быть запертым в этом старом теле, пока оно работало с уродливой женщиной, определенно было одним из них, единственной формой утешения Риддла было то, что он был так рад, что не оказался на месте Тома.

-ооооо-

Амелия тоже мало спала прошлой ночью, большую часть ее провела в размышлениях. Сегодняшний день может изменить ход ее жизни, он может изменить ход многих жизней, но это то, что должно было произойти. Она позвонила в дверной звонок Грейнджеров, надеясь, что не перешла черту. Ее шансы осуществить это были невелики, не вызывая чрезмерного недовольства этих хороших людей.

Дэн открыл дверь и обнаружил, что Амелия пришла не только рано, но и с подкреплением.

«Здравствуйте еще раз, мистер Грейнджер. Это моя племянница Сьюзан и ее подруга Ханна, дама слева от меня — мадам Августа Лонгботтом со своим внуком Невиллом, которого, я знаю, вы ждали. Мадам Лонгботтом входит в школьный совет Хогвартса, и я позволил себе пригласить ее с собой, потому что она очень заинтересована в том, что мы собираемся увидеть здесь сегодня. Я также знаю, что мы рано, но я хотел начать, надеюсь, вы не возражаете?»

«Вовсе нет, мадам Боунс, мадам Лонгботтом, пожалуйста. Пожалуйста, входите».

Брови Августы уже были подняты. Это был старый дом, но явно маггловский, но рядом с ней появился домовой эльф, чтобы забрать ее плащ. Все очень запутанно, и, если хоть немного из того, на что намекала Амелия, было правдой, с течением дня все становилось только еще более запутанным. Гарри и Гермиона поприветствовали своих друзей, и Августа снова удивилась тому, как они были рады видеть Невилла. Возможно, ее внуку все-таки пригодятся эти уроки.

Эмму представляли всем, когда Амелия заговорила: «Как я сказала вашему мужу, я знаю, что мы рано, но мы очень хотим увидеть эти воспоминания. Я принесла с собой ведомственный думоприемник».

Пока Эмма уверяла ее, что все в порядке, Гермиона подняла вопрос, над которым размышляла. — Мадам Боунс, вам не кажется, что было бы лучше, если бы мы все вместе увидели воспоминания? Тогда вы с мадам Лонгботтом сможете задать любые вопросы, какие пожелаете.

Именно Августа ответила: «Мой внук сказал мне, что вы очень умны, мисс Грейнджер, и я рад видеть, что он оказался прав. инициированный в Хогвартсе, был настоящим гением. Некоторые члены правления годами агитировали за его увольнение, потребовалось студенческое восстание, чтобы добиться того, чего мы не смогли. Очень хорошо сделано».

Гермиона покраснела, когда все прошли в столовую, где Амелия поставила на стол свой мыслемысл. Он был настроен так, чтобы проецировать сцену над каменной чашей, чтобы все присутствующие могли просмотреть воспоминания.

— С чего вы хотите начать, мистер Поттер? — спросила Амелия.

Гарри не был уверен, но, как обычно, у Гермионы было предложение. «Почему бы тебе пока просто не показать попытки Волдеморта убить тебя? Мы можем добавить больше по ходу дела».

Этот комментарий привлек все внимание Августы: «Попытки? Во множественном числе? О скольких попытках мы здесь говорим, мистер Поттер?»

Гарри на мгновение задумался, прежде чем ответить: «Ну, с тех пор, как я начал Хогвартс, я насчитал пять. специально не нацелены на меня».

Взяла на себя потрясенная Амелия, пять попыток за два года потрясли ее до глубины души. Ни разу об этом не дошло до ее отдела, теперь она была полна решимости добиться того, что запланировала здесь сегодня. «Я думаю, что у мисс Грейнджер есть очень хорошая точка зрения, давайте начнем с первой».

Гарри, пытаясь не улыбнуться, ответил: — Возможно, тебе было бы лучше, если бы Гермиона вспомнила об этом событии, я был слишком занят, цепляясь за жизнь, чтобы видеть, что происходит вокруг меня.

Гермиона снова покраснела: «Я не думаю, что это хорошая идея, Гарри».

Невиллу было все равно, он знал эту историю и хотел ее увидеть. «Я думаю, что это отличная идея, я не могу дождаться, когда мантии Снейпа подожгут!»

Решение тогда было единогласным, все хотели это увидеть.

Дэн наблюдал, как Гарри подбрасывало по небу, явно рискуя потерять хватку и жизнь. Наблюдение за тем, как его дочь поняла, что происходит, а затем предприняла решительные шаги, чтобы спасти Гарри, стало для него откровением. Его властолюбивая дочь только что подожгла профессорскую мантию! Казалось бы, что касается Гарри, Гермиона была готова на все.

Изображение танцующего Снейпа, пытающегося потушить пламя, заставило Невилла смеяться, как гиена. К сожалению, следующее воспоминание внезапно остановило это: в тот момент, когда его бабушка увидела их ночью в запретном лесу, она взорвалась.

«Пожалуйста, объясните мне, почему вы были там в сопровождении только егеря?»

Невилл заикался как сумасшедший, пытаясь найти ответ, прикованный взглядом грозной женщины, поэтому Гарри попытался помочь своему другу. «Профессор МакГонагал назначила нам задержание там. Что-то причиняло вред единорогам, и мы должны были помочь Хагриду выяснить, что это было».

Это объяснение, похоже, не помогло, и все стало только хуже, когда Хагрид их разделил. «Я серьезно поговорю об этом с Минервой МакГонагалл».

Наблюдение за тем, как кентавр должен был спасти Гарри от существа, убившего единорога, усилило гнев Августы, напугав Сьюзен и Ханну, Невилл тоже немного позеленел насчет жабр.

Следующее воспоминание, конечно, тоже не помогло делу. Амелия делала заметки с самого начала, ее рука ускорилась, как только она заметила Пушистика. Невилл мгновенно определил ловушку дьявола, в то время как навыки Гарри на метле, когда он гнался за ключом, убедили Дэна, что он будет придерживаться гольфа. У многих на глазах выступили слезы, когда Гарри и Гермионе пришлось оставить раненого Рона и продолжить свою работу. Дэн взорвался, услышав следующее: «Это тролль? Это он пытался убить тебя в туалете? Это не школа, это психушка!»

Однако самым мучительным для Эммы было наблюдать, как Гермиона обнимает Гарри, когда он был вынужден идти дальше один, ей было ясно, что уже тогда ее дочь думала о молодом человеке, который совсем недавно стал ее парнем. Зная, что будет дальше, она ничуть не удивилась, увидев, как Гермиона скользнула к Гарри на колени и обняла его. Просто разговор об этом событии раньше явно расстроил мальчика, насколько хуже было бы пересматривать его со всеми в комнате?

Сьюзен и Ханна заметили движение Гермионы и попытались не реагировать, обе ожидали, что эти двое в конечном итоге станут парой, но все равно было больно, когда они вчера услышали новости от Амелии. Все это моментально забылось, второй профессор Квиррелл снял тюрбан, обе девушки испуганно вскрикнули. Опять же, знание того, что Гарри выжил, похоже, никому не помогало.

Гермиона крепко обняла Гарри и успокаивающе шептала ему на ухо, когда конфронтация достигла апогея, который, как она знала, приближался, с Квирреллом, тающим и кричащим в агонии, воспоминания, наконец, закончились, когда Гарри потерял сознание от магического истощения.

На несколько мгновений воцарилась полная тишина, все обдумывали только что просмотренное, все вздохнули с облегчением, когда перед ними на столе появились кружки с горячим шоколадом.

Судя по выражениям лиц двух взрослых ведьм, Эмма была уверена, что она не единственная, кто желает выпить с чуть более сильным напором, чем то, что было перед ней. После ее первого глотка, хотя это мнение изменилось, горький темный шоколад был сдобрен не только намеком на бренди. Эмма задавалась вопросом, что нужно сделать, чтобы домашний эльф работал на вас, Добби, похоже, знал, чего она хочет, раньше, чем Эмма!

Амелия также была благодарна за вкус бренди в ее шоколадном напитке, скоро ей придется просить этих людей сделать что-то, чего они явно не хотят. Однако без их помощи дело было бы безнадежным. Воспоминания Гарри оказались обоюдоострым мечом, делая одну из ее целей намного проще, в то время как другая теперь была практически невозможна. Она заметила, как племянница смотрит поверх кружки на Гермиону, держащую Гарри, и надеялась, что Сьюзан не будет слишком разочарована. Судя по тому, что только что посмотрела Амелия, Гарри Поттер сделал свой выбор как минимум год назад.

Августа и Амелия хотели знать, что произошло после той стычки с Квирреллом/Волдемортом.

Гарри не мог скрыть своего отвращения: «Нам дали несколько очков дома, а потом меня отправили обратно в тюрьму с родственниками на лето. Кроме этого, я понятия не имею. Единственный контакт, который у меня был за пределами Тисовой улицы, был, когда министерство прислало мне предупреждение об использовании магии несовершеннолетними за то, что сделал Добби».

Гермиона хотела, чтобы ее парень избавился от всего на свете, она знала, сколько боли он несет с собой. Сегодня была прекрасная возможность избавить его от части этого бремени. Она спросила его, может ли он показать некоторые воспоминания о своем пребывании на Тисовой улице. Гарри явно не хотел этого делать, но Гермиона настаивала еще немного. «Дурсли создают очень убедительный образ респектабельности, я хочу, чтобы мой папа увидел, каковы на самом деле люди, которых он пригласил в наш дом, когда они думают, что никто не смотрит».

Дэн уловил конец, когда только что вернулся после того, как открыл дверь профессору Люпину. Это был очень убедительный аргумент для Гарри, и, поскольку Гермиона все еще сидела на его коленях для поддержки, он решил, что пришло время избалованной иллюзии принца Поттера покончить с собой раз и навсегда. Он не хотел показывать ничего слишком ужасного, поэтому остановился на двух воспоминаниях.

Семилетний Гарри проснулся от того, что кто-то прыгнул по лестнице и крикнул: «Пора вставать, урод!» когда Гарри включил свет, вокруг раздались вздохи, когда его «комната» стала ясно видна, также по звуку отодвигаемого засова было ясно, что ребенок был заперт там. Гарри тогда был очень занят, торопясь приготовить гору еды для всех остальных на завтрак, в то время как за свои труды он получил не более чем кусочек сухого тоста.

Следующее воспоминание показало двенадцатилетнего Гарри, лежащего на чем-то, что было не более чем раскладушкой, решетка на его окне, которая сковывала его и Хедвиг, была ясно видна. Когда водянистый суп и кусок черствого хлеба пропустили через дверцу его спальни, в доме Грейнджеров витало ощущение убийства. Наблюдать за тем, как мальчик делился своей скудной едой с прекрасной совой, извиняясь за то, что у него не было ничего лучшего, чтобы дать птице, было душераздирающе.

Появился рыдающий эльф: «Добби очень сожалеет, что заставил этих людей так обращаться с великим Гарри Поттером, Добби хочет получить разрешение наказать себя за то, что он плохой эльф».

Гермиона слезла с колена Гарри, когда он пригнулся, чтобы попытаться утешить своего расстроенного маленького друга. Значимость этого шага не ускользнула от внимания Амелии и Августы, поскольку волшебнику такого положения и ранга, как Гарри, было неслыханно сделать подобное. «Послушай меня, Добби, ты пытался спасти мне жизнь. Они пытались заставить меня чувствовать себя уродом, сколько я себя помню. ...Они нехорошие люди, Добби.

Гарри понадобилось время, чтобы успокоить Добби, и темперамент остыл, а отношение ожесточилось, и Дурслей ждал адский званый ужин.

Однако Ремус не мог сдержаться. — Гарри, я знаю, что твои родители не отправили бы тебя туда. По разным причинам ни я, ни твои крестные не смогли тебя воспитать, но в их завещании были другие варианты. Они трижды сталкивались с Волдемортом, они понимали как опасны были времена и сделал приготовления ".

Амелия перебила: «Мистер Люпин, я исследовала этот вопрос в официальном качестве. Завещания Поттера были запечатаны нашим главным колдуном, Альбусом Дамблдором, что позволило ему делать с Гарри все, что он хотел. У меня нет полномочий читать эти завещания».

Эмма покачала головой от силы, которой старый волшебник обладал в волшебном сообществе: «Мадам Боунс, вы приводите здесь очень хороший аргумент в пользу нашего отъезда из страны. Если бы на юге Франции была магическая школа, наше решение было бы легкий».

Августа неохотно сообщила: «Есть, это называется Шармбатон!»

Гарри только взглянул на Гермиону: — Значит, нам нужно добавить уроки французского к нашей летней работе?

Гермиона улыбнулась ему: «Я уже могу говорить по-французски, хотя мое письменное владение языком требует большой работы. Мама и папа свободно говорят на нем и годами мечтали открыть там практику».

Это Невилл озвучил все их страхи: «Ты покидаешь Хогвартс?»

Гарри кивнул: «Похоже, Невилл, я больше не могу доверять Дамблдору, и посещение Хогвартса ставит меня под его контроль почти на десять месяцев в году. Мадам Боунс, я могу показать свою память о комнате, и к тому времени Рон должен быть здесь. Нам очень нужен его взгляд на то, что произошло в лазарете, ни мои воспоминания, ни воспоминания Гермионы не помогут».

Амелия спросила, может ли он передать воспоминания о том, как они подошли к Локкарту, и две молодые ведьмы были влюблены в красивого профессора, сброшенного с ног и растоптанного. Им был предоставлен уникальный шанс увидеть разницу между настоящим героем и павлином, который притворился, что у него «сердце льва». Теперь трое учеников беспокоились о возвращении в Хогвартс без Гарри, он дважды спас школу, и ни у кого из них не было уверенности в том, что Дамблдор захочет или сможет сделать то же самое.

-ооооо-

Молли смотрела, как ее дочь одевается, чтобы отправиться к Грейнджерам, хотя Джинни намеренно не смотрела в ее сторону, Молли не могла не прокомментировать.

«Джинни, дорогая, почему бы тебе не надеть свое красивое голубое платье? Ты выглядишь в нем очень мило».

Джинни не позабавило предложение матери, она видела ее уловку насквозь. «Мама, я иду к Грейнджерам, чтобы получить урок защиты, а не играть: «Пожалуйста, обратите внимание на меня, Гарри!» Со Сьюзан Боунс, Ханной Эбботт и Луной, которых там двое, ставка может стать опасной, если мы все будем играть за Гарри. Особенно с его девушкой, Гермиона может быть довольно страшной, когда ей нужно быть». Однако сарказм прошел мимо головы ее матери.

«Вы не можете позволить небольшой конкуренции сбить вас с толку, если вы чего-то хотите, вам нужно пойти на это».

Джинни начинало раздражать одно и то же снова и снова. «Мама, ты не понимаешь, что с Гарри нет конкуренции. Он принял решение, и ни Рон, ни я не думаю, что он передумает в ближайшее время».

Молли усмехнулась над наивностью своего ребенка: «Он только что стал подростком, так что многое может случиться в будущем, особенно если ты действительно этого хочешь!»

Джинни так побледнела, что ее веснушки стали почти черными из-за невысказанных намеков. «Поднеси зелье к Гарри Поттеру, и я никогда тебя не прощу. Я действительно согласен с Перси, мне стыдно за тебя, мама».

Рон перевел этот разговор в полномасштабную ссору, крикнув вверх по лестнице: «Джинни, я сейчас звоню Добби».

Она проскользнула мимо матери, радуясь тому, что ненадолго выбралась из норы. Однако юная девушка усвоила урок из этого кровавого дневника, он был слишком большим для нее, поэтому ей нужно было поговорить со взрослым о своей матери. Если она расскажет отцу, на что намекала ее мама, вся семья может оказаться разбитой, а он точно сойдет с ума. Джинни хотела бы, чтобы Чарли или Билл были здесь, письмо не поможет ей сказать то, что ей нужно.

Брат и Добби ждали ее внизу лестницы, Джинни Уизли собиралась впервые посетить маггловский дом. Знание Гарри Поттера никогда не будет скучным.

-ооооо-

Луна только что была представлена ​​всем, когда Добби вернулся из Норы, Гарри и Гермиона пошли поприветствовать своих друзей, когда они испытали шок, Рон почти стоял по стойке смирно.

«Мистер Поттер, у меня есть письмо от главы семьи Уизли, нашего отца, адресованное вам». Рон держал письмо прямо перед собой, и Гарри растерялся, к счастью, Луна заметила его затруднительное положение.

Маленький блондин вскоре оказался рядом с ним, тихо говоря, передавая инструкции. «Это чистокровные обычаи, Гарри, ты должен признать Рона представителем своего отца, взять и прочитать письмо, прежде чем дать свой ответ. Только тогда Рон сможет расслабиться и снова быть самим собой».

Гарри кивнул Луне и не мог не заметить выражение облегчения на лице своего друга. «Спасибо, мистер Уизли, если вы дадите мне минуту, чтобы прочитать это, я дам вам ответ».

Гермиона отчаянно хотела узнать, что было в письме, но поскольку это было между домом Уизли и Поттером, она не смела вмешиваться.

Брови Гарри опустились, пока он читал, что явно указывало на то, что он чем-то недоволен. «Мистер Уизли, я не был тем, кого оскорбили, поэтому я не тот, кто должен получать извинения».

Рон и не ожидал меньшего: «Мистер Поттер, у моей сестры личное письменное извинение перед мисс Грейнджер». Джинни шагнула вперед и вручила конверт Гермионе, она прочитала написанную от руки записку и посмотрела на Гарри, чтобы узнать, что делать дальше. Он четко указал, что это было ее шоу, она была оскорблена, поэтому она должна была решить, принимать ли извинения. Гермиона также знала наверняка, что, если она не примет это извинение, Гарри сделает то же самое.

«Спасибо, мистер и мисс Уизли. Пожалуйста, сообщите вашей матери, что я принимаю ее извинения».

Гарри ответил тем же: «Пожалуйста, сообщите своему главе дома, что дом Поттеров принимает их извинения за неуважение к моей девушке».

Рон и Джинни заметно расслабились: «Спасибо, Луна, я видел, что Гарри понятия не имел, что там происходит, а ты нас спасла».

Теперь Эмма читала оба письма и удовлетворенно кивала головой. Теперь она была рада, что не разорвала Молли Уизли новую, должно быть, властной женщине было чертовски больно писать эти извинения.

Теперь Гарри обнял Рона за плечи и повел его в сторону столовой. — Приятель, мне нужно, чтобы ты показал свои воспоминания о той ночи в лазарете. Нам также нужно поговорить, потому что я не думаю, Либо Гермиона, либо я вернусь в Хогвартс, я просто больше не могу доверять Дамблдору».

Они дошли до столовой, и Рон узнал обеих ведьм и сказал «привет» их одноклассникам, обрабатывая то, что только что сказал Гарри. — Ты действительно думаешь, что все так плохо?

«На самом деле все хуже, чем мы думали, Дамблдор скрывал от всех секреты. Мы ожидаем, что Хедвиг скоро вернется с бумагами от МакГонагалл, и, надеюсь, мои родственники подпишут их сегодня вечером. Мы ожидаем, что Дамблдор попытается помешать мне уйти, но я сыт по горло директором школы, пытающимся управлять моей жизнью».

Амелия поделилась своими мыслями по этому поводу. «Я думаю, что вопрос, на который я хотел бы знать ответ, заключается в том, почему он чувствует необходимость контролировать вашу жизнь. Со всеми его другими работами, вы думаете, у него было бы достаточно, чтобы справляться».

Гарри взглянул на своих друзей, прежде чем прокомментировать: «На самом деле мы знаем ответ на этот вопрос, но я думаю, что мы должны сначала увидеть память Рона. Это покажет, как много Дамблдор скрывал, и мы практически выбили информацию из старого придурка».

Эмма была в слезах, в то время как Дэн, казалось, был готов совершить убийство при виде Гермионы, окаменевшей на кровати, оба не могли не заметить Гарри, сидящего там, держащего ее за руку и разговаривающего с их дочерью. У спящего Гарри начались судороги, как только его отодвинули от Гермионы, и все с ужасом наблюдали за откровениями Дамблдора. Когда он объявил, что Гарри придется остановить от выхода из замка, если он проиграет битву с Волдемортом, ответ Гермионы был громче, чем она намеревалась. — Через мой труп, старый ублюдок!

Ни один из присутствующих не сомневался в ее убеждении, наблюдая, как она пробивалась к его кровати, все еще едва в сознании, укрепив это мнение. Изменения в Гарри не могли быть более заметными, и нежность, с которой Гермиона вытерла мерзкую грязь, которая сочилась из его шрама, заставила двух юных пуффендуйцев и молодого Рэйвенкло неосознанно согласиться с чувствами, которые Джинни выразила своей матери ранее. Никогда не было и не будет соперничества за привязанность Гарри Поттера, Гермиона полностью завязала с этой позицией.

Амелия вскочила на ноги еще до того, как заметила, что шевельнулась, откровение о кусочках души привело главу DMLE в ярость. Указание на то, что Дамблдор знал об этом и не смог передать эту информацию, заставило ее поклясться содрать кожу со старого ублюдка заживо. Она ходила взад-вперед, как лев в клетке, на мгновение забыв о своих записях.

Когда воспоминание закончилось, Гарри тут же заговорил, надеясь отвлечь двух родителей от того факта, что он лежал в постели с их дочерью. «Было сделано пророчество обо мне и темном лорде, мы рассмотрели его со всех сторон и не уверены в последствиях. Дамблдор и Волан-де-Морт, по-видимому, не сомневаются. Пожиратель Смерти Снейп услышал первую часть и сказал своему хозяину: Вот почему мои родители были убиты, а я хожу с этим шрамом. Вот почему Дамблдор так настойчиво управляет каждой частью моей жизни, он думает, что только он знает, что для меня лучше. Странно, но он абсолютно не помог мне с моей предполагаемой задачей, просто взгляните на двух последних профессоров обороны, которых он выбрал».

Нервный Невилл задал вопрос: «Какова твоя задача, Гарри?»

«Ну, Дамблдор убежден, что только я могу убить Волдеморта».

Дэн и Эмма уже слышали это и подумали, что это нелепо, они были рады видеть, что это мнение разделяют и другие присутствующие взрослые. Ремус едва сдерживал свой гнев: «Смерти Джеймса и Лили ему недостаточно? Он хочет уничтожить всю семью Поттеров».

Сьюзен была чем-то обеспокоена, поэтому решила спросить: «Мы только что видели, как Гарри побеждал его три раза, считая тот, когда он был младенцем, что составляет четыре. Он наверняка уже ушел?»

Амелия покачала головой: «Я не знаю Сьюзен, но можешь поспорить, что я это узнаю. Ремус, как ты думаешь, ты мог бы взять их за этот урок сейчас?»

Ремус понял, что здесь будут обсуждаться вещи, которые Амелия не хотела, чтобы дети услышали, и Гермиона вывела их в огороженный сад за домом.

Амелия сидела и думала, что это безнадежно, но она должна была попытаться. «Мистер и миссис Грейнджер, то, что я собираюсь спросить у вас, может показаться безумием, но я хотел бы, чтобы вы выслушали меня, прежде чем вышвырнуть меня. Есть ли какой-нибудь способ, которым вы могли бы оставить свою дочь в Хогвартсе?»

Дэн обнаружил, что ему нравится Амелия Боунс, но она явно была такой же сумасшедшей, как и все остальные. Прежде чем он успел перепрыгнуть ей в горло, она продолжила свою речь.

«Пожалуйста, позвольте мне объяснить, я понимаю, что отправить Гермиону в Хогвартс с Дамблдором во главе — это полная неудача. Сьюзан присоединится к Гермионе и Гарри во Франции, если его не вышвырнут. Я говорю о Хогвартсе по новым правилам. руководство, кто-то, кто заботится только о безопасности и образовании детей. Человек, которому вы, надеюсь, доверите заботу о своей дочери».

Дэн быстро оборвал Амелию: «Извините, но я очень мало верю в способность МакГонагалл быть намного лучше, она была втянута в эту неразбериху почти так же сильно, как и Дамблдор. для них».

Амелия кивнула в знак согласия: «Минерва слишком долго работала с Дамблдором, она больше не может отличить легенду от человека».

Настала очередь Августы спрашивать. Она была заинтересована в этом новом директоре, так как она была в совете, а ее внук был студентом. — Кого ты имела в виду, Амелия?

Амелия глубоко вздохнула. Вот и все, пора смириться или заткнуться. "Мне!"

-ооооо-

Волдеморт был измучен, но приближаясь к месту назначения, он был вынужден отдохнуть до конца дня, но, надеюсь, завтра, самое позднее, на следующий день он доберется до Поместья Риддлов. Он черпал силы от этой мысли, скоро у него может быть живое, дышащее тело. Волдеморту давно уже не было дела до того, как выглядит это тело, он просто не мог дождаться, когда снова сможет творить магию.

http://tl.rulate.ru/book/74599/2068947