Готовый перевод The Way of the Executioner Girl / Жизнь девушки-карателя: Глава 30. В древней столице. Часть 10

Оруэлл замерла. Резкая перемена за те несколько секунд, что она смотрела в сторону, была слишком неожиданной для ее мыслей, и ее заклинание рассыпалось прямо перед завершением.

Это была жрица с волосами цвета засохшей крови. Именно она держала Акари. Несомненно, эта зловещая фигура была тем человеком, который всегда вызывал подозрения у Оруэлл с тех пор, как она обратилась к тьме запретных занятий.

— Флэр?! Как? Нет, этого не может быть. Неужели ты с самого начала маскировалась под Мэну, чтобы подобраться к ней?

— В одном вы были правы.

Образ Флэр колебался, как мираж.

В пространстве возникла некая рябь, и облик рыжеволосой жрицы медленно изменился.

Когда свет исчез, она снова превратилась в Мэну.

— Я всегда любила развлекаться.

— Что?!

В недоумении произнесла архиепископ.

Манипулирование частицами света по отдельности для создания Направляющей маскировки было особой, продвинутой техникой, разработанной Флэр. Люди неоднократно умоляли ее научить их этому, но никто так и не смог овладеть этой техникой настолько, чтобы использовать ее в полевых условиях.

Даже сама Оруэлл.

— Но эта девушка была единственным человеком, способным так манипулировать Направляющей Силой...

— Боюсь, что нет. Я, конечно, не дотягиваю до уровня учителя, но все же могу использовать ее в бою.

Именно благодаря тому, что Оруэлл знала личность учителя и сложность ее техники, она сразу же пришла к абсурдному выводу, что Мэну с самого начала была замаскированной. Оруэлл была из тех людей, которые действительно могли пойти на такое, чтобы обмануть архиепископа.

Хотя Мэну не могла замаскироваться под другого человека во время движения, она могла достаточно эффективно поддерживать иллюзию, оставаясь неподвижной.

Ведь первой техникой, которой ее тщательно обучили, была Камуфляж.

— Именно потому, что я научилась этой технике, меня называют Флэретт.

Мэну тщательно обучали колдовству в причудливом порядке, не похожем на обычное образование. И самое главное - ее вычистили дочиста, так что она могла впитывать эти учения в себя, как материал. Именно благодаря этим двум факторам Мэну смогла овладеть Камуфляжем, хотя и несовершенно.

Был еще один фактор - самый опасный из всех, - который Оруэлл упустила из виду.

Самым опасным человеком в комнате была не Момо, избивавшая ангела, не Оруэлл, архиепископ, нарушившая табу, и даже не Мэну, умевшая манипулировать Камуфляжем.

Это была вызванная потусторонняя.

Мэну не была настолько любезна, чтобы рассказать противнику всю правду о своей стратегии. Все остальные уловки были лишь для того, чтобы отвлечь внимание Оруэлл от существования Акари на достаточное время, чтобы Мэноу смогла сделать свой реальный ход.

— Пойдем, Акари.

— Окей... Ммн!

Мэну использовала свою Направляющую Силу, чтобы вытянуть энергию из другой девушки, заставляя плечи Акари подергиваться, ее тело извивалось, как будто ее щекотали.

Это была настоящая стратегия, о которой она подумала, когда появилась Акари.

Направляющая Сила: Соединение-

Конечно, при попытке использовать чужую силу, как правило, и сам пользователь, и его носитель получают повреждения духа и души, но не в случае с этими двумя.

После своего перерождения Мэну смогла принять чужие души и духи.

И Акари отдала свою душу и дух Мэну с безоговорочным доверием.

Как и в поезде, Мэну использовала магию Акари, чтобы вызвать мощное заклинание. Без ее писания ей пришлось бы использовать гребни на кинжале, но уровень скрытой направляющей силы Акари намного превосходил уровень даже Момо.

Оруэлл все еще была потрясена Камуфляжем. Настолько угрожающим был для нее образ Флэр. В ее нынешнем состоянии она не смогла бы манипулировать сложным зачарованием Концепций Первичных Цветов. Возможно, она могла бы использовать простые гребни, но это не было бы проблемой. Если бы она использовала много силы Акари, чтобы вызвать и бросить кинжал, то смогла бы прорваться через многочисленные барьеры Оруэлл.

Мэну была уверена в своей победе до самого следующего момента.

— Очень жаль, мисс Мэну. Вы были так близки к этому.

Направляющая сила: Автоподключение (условия соблюдены) - Кафедральный собор, церковное сооружение, вызывающее [Барьер защиты VIP].

В мгновение ока барьер собора активировался, и вокруг Оруэлл засиял Путеводный свет, защищая ее.

Глаза Мэну расширились.

Это заклинание было вызвано не по воле Оруэлл. В барьере собора были заложены условия, при которых он автоматически активировался. Скорее всего, разрушение внешнего барьера от нападения извне было условием для создания еще более сильного барьера, защищающего самых важных людей внутри.

Это плохо. Мэну начал нервничать.

Мощный барьер, защищавший весь собор, был сосредоточен на одном человеке. Даже с помощью направляющей силы Акари Мэну не могла пробить его. Она прекрасно видела это благодаря своей способности точно определять количество силы в заклинании.

Мэну стиснула зубы. Она должна была это предугадать. Она видела гербы собора во время их первого визита. Она не смогла проанализировать их все, но заметила, что есть не только внешний барьер, но и тот, что действует внутри.

Она отнеслась к этому слишком легкомысленно.

Оруэлл торжествующе улыбнулась и начала неторопливо заряжать свою святую трость.

Направляющая сила: Соединение-

Мэну заколебалась.

Она понимала, что собирается сделать то, чего делать не следует.

Но у нее не было другого выбора. Она должна была выбрать. Именно этому учила ее учитель.

Приняв скоропалительное решение о том, что для победы необходимо использовать запрещенный прием, она немедленно приступила к действиям.

Акари Токито, Чистая концепция [Время].

Мэну погрузилась в связь с Акари еще глубже, чем в поезде. Одной энергии Акари было бы недостаточно, чтобы прорваться сквозь барьер Оруэлл. Поэтому пришлось прибегнуть к помощи Чистой концепции, которая была неправильно привязана к душе Акари.

Сила Мэну вошла в контакт с душой Акари.

И в тот же миг ее дух погрузился в бездонную пропасть.

Не было даже времени сопротивляться. Дух Мэну был полностью поглощен. Хронология ее сознания была повергнута в хаос, и Мэну прошлого и настоящего стало невозможно различить. Она уже не могла определить, где находится и который час. Внутренних часов, на которые можно было бы опереться, не было.

Естественно, в таком состоянии она не могла колдовать. В эту сферу не должно было попасть человеческое сознание.

Она сделала ставку и проиграла.

Сознание Мэну по спирали переместилось из внешнего мира вглубь себя, затянувшись в далекие дали времени.

Когда она открыла глаза, перед Мэну стояла ее юная сущность в чисто-белом царстве.

Она снова была ребенком, ее волосы были длинными и непослушными. И все же в левой руке она держала скрипт, а в правой - кинжал.

Жидкость, капающая с кинжала, медленно окрашивала пейзаж в пунцовый цвет.

Мэну не знала, где она находится и когда. Все ее ощущения времени сбились в один запутанный клубок.

Бесцельно Мэну стала бродить по белой земле.

У нее не было ни цели, ни направления, ни ориентиров. Она просто ставила одну ногу перед другой. Сколько бы она ни шла, вокруг нее не было ничего, кроме снега. С каждым шагом ее ноги утопали в снегу, и продвигаться вперед становилось все труднее. Она не видела ничего, кроме бесконечной белизны. Может быть, она идет не в том направлении, или ей вообще не стоит идти? Мену не понимала, что правильно, а что нет, но продолжала идти.

Как долго она шла?

В конце концов, она повернулась и посмотрела назад на свой путь.

На фоне белого пейзажа путь, по которому она шла одна, был окрашен в красный цвет жидкостью, вытекающей из кинжала.

Оглянувшись на свой путь, окрашенный в красный цвет, Мэну охватило ужасное чувство пустоты.

Может быть, мне стоит умереть?

Эта мысль пришла слишком естественно.

Ведь она никогда не задумывалась над тем, не выбрала ли она неправильный путь, как говорила ее учитель.

Хотя она и заявила, что станет злодейкой, но не смогла полностью отрешиться от всего. Она хвасталась, что замарает руки ради других людей, но при этом жаждала быть чистой, правильной и могущественной жрицей.

И она продолжала убивать людей.

Оглядываясь на свою вечно противоречивую жизнь, Мэну медленно подняла острие кинжала к кончику шеи.

Она была поглощена Временем и шла по своему внутреннему миру в странном, подвешенном состоянии. Она все шла и шла, но в конце концов так и не смогла найти его.

Она не могла найти город, в котором родилась.

Родители и друзья, которые наверняка у нее были, утопали в бесконечной белизне. Даже тропинка, по которой она ступала, была окрашена в темно-красный цвет.

Если это все, что есть на свете, подумал Мэну, то, наверное, нет никакого смысла в том, что она вообще родилась.

Время от времени Мэну снился один-единственный сон.

Сон происходил в каком-то классе японской школы, в которой она никогда не была.

Все были одеты в разную форму. Были ученики в пиджаках, блейзерах, матросской форме... Несмотря на то, что одежда не сочеталась, ничто почему-то не казалось неуместным.

Когда она вошла в аудиторию, все замолчали и посмотрели на нее.

В помещении было тепло и тихо, никаких конфликтов. Никто не был вооружен оружием. Кроме погружения в учебу, каждый был волен проводить время, как ему заблагорассудится.

Когда она здоровалась с ними, они приветливо улыбались, болтая ни о чем.

Она дружила со всеми в классе, и среди них была ее лучшая подруга.

Они были очень близки. Между ними не было секретов. Ей было приятно видеть подругу в приподнятом настроении. И подруге тоже было приятно, когда у нее было хорошее настроение. Они понимали друг друга, потому что она знала о трагическом прошлом подруги, а подруга знала о ее сожалениях.

В ожидании начала занятий она болтала с подругой ни о чем.

Конечно, это был нелепый сон, и она никогда не могла никому о нем рассказать.

Но когда она убивала кого-нибудь и видела этот сон, на следующее утро она всегда задавалась вопросом: Может быть, если я умру, то тоже смогу попасть в тот класс?

Мэну уже собиралась провести лезвием кинжала по сонной артерии, как вдруг что-то произошло.

— Все в порядке.

Чья-то рука остановила ее руку.

Она растерянно подняла глаза и каким-то образом встретилась взглядом с Акари.

Мэну не успела ничего понять, как белый мир вокруг нее исчез. Заметив, что теперь она находится в совершенно другом месте, Мэну огляделась.

Они находились в здании. Впереди была доска, исписанная мелом, ряды парт и стульев, потёртых от долгого использования, и мягкий свет сумерек, проникающий через окна.

Мэну никогда раньше не видела этого места. Но почему-то оно навевало ностальгию.

Стоя в японском классе, одетая в матросскую форму, Акари посмотрела на Мэну так, словно знала о ней все, и осторожно отвела пальцы от клинка, приставленного к ее горлу.

— Все в порядке, не волнуйся. Что бы ни случилось, что бы кто ни говорил и ни делал, какое бы время ни было...

Серьезный тон Акари был далек от той беззаботной девушки, которую знала Мэну, и она говорила с абсолютной уверенностью.

Забрав у Мэну кинжал и отбросив его в сторону, Акари крепко обняла Мэну и прошептала ей на ухо обещание.

— Я всегда буду твоим лучшей подругой, Мэну.

Лезвие звякнуло о пол.

Мэну открыла глаза.

Ее сознание вернулось в реальность. Бразды правления ее духом, поглощенным Чистой Концепцией, вернулись.

И времени почти не прошло.

— Точно…

Она закрыла глаза на секунду, а затем снова открыла их.

Конечно же, она не могла найти в мире снов ни одного места, где бы она ни была. Она потеряла свой родной город вместе с воспоминаниями о нем, но все равно начала ходить. Стоя посреди этой белой соленой земли, она смотрела на свою рыжеволосую учителя и принимала решение.

Смысл ее жизни, место, где она должна быть, - все это лежало прямо в ее руках.

Она была карателем, существующим исключительно для того, чтобы уничтожать запретные сущности.

Акари потеряла сознание, возможно, потому, что кто-то другой коснулся ее души. Мэну крепко сжала потерявшую сознание девушку и тихо прошептала ей на ухо - только потому, что знала, что та ее не слышит.

— Спасибо тебе, Акари.

Стряхнув с себя неуверенность, Мэну перевела взгляд на Оруэлл.

Архиепископ уже закончила подготовку к атакующему заклинанию, направив трость на Мэну и Акари.

Оруэлл была еретичкой, запятнавшей свои руки немыслимым, чтобы спастись от старости. Теперь, когда она вытянула Чистую Концепцию Акари, Мэну начала атаку, которая должна была стать достойной смертью для пожилой женщины, тоскующей по молодости.

Вызвать [Старение]

Вызвать [Краски яркие, оттенки рая, все тона и оттенки].

Мэну использовала Чистую Концепцию Акари, чтобы вызвать заклинание и направить его прямо на Оруэлл.

В то же время архиепископ нанесла свой собственный удар тростью.

Она была ослепительной и разрушительной. Хотя атака архиепископа началась второй, она плавно перетекла в техноцветную, высасывая оттенки из всего, чего касалась, и уничтожая это.

Но Чистая Концепция Времени отвергла Концепцию Первичных Цветов.

У нее не было даже мгновения, чтобы сопротивляться - не было никакого противостояния. Чисто-белый Направляющий свет, вырвавшийся из Мэну и Акари, полностью поглотил атаку Оруэлл. Не потеряв и доли скорости, Чистая Концепция устремилась вперед, пробив барьер собора, защищавший архиепископа.

Путеводный свет, который они создали вдвоем, попал прямо в Оруэлл.

— Ах...

Тело Оруэлл начало стремительно стареть. И без того морщинистая кожа потеряла влагу и начала трескаться, мышцы атрофировались в считанные секунды, ноги подкосились, и Оруэлл была вынуждена ползти на четвереньках.

— Аааа... нет... Я была такая плохая...

Волочась по земле, умирающая старуха протянула руки к Мэну.

— Я не такая... как ты. Я... никого не убила... многих спасла... и поэтому... я должна жить... Я заслужила...

— Архиепископ Оруэлл.

Пока пожилая женщина цеплялась за жизнь, Мэну приставила свой кинжал ко лбу Оруэлл, и их взгляды встретились.

— Со всеми вашими амбициями, с вашей целью прямо перед глазами... Почему вы не использовали свое священное писание?

— А...

Писание было самым надежным оружием жрицы.

Конечно, камни Первичного цвета были грозным оружием, но если бы Оруэлл соединила их с многофункциональными заклинаниями, которые можно было использовать с помощью средства призыва, она наверняка смогла бы загнать Мэну в угол, из которого та не смогла бы выбраться.

Она вызывала демонов, создавала ангелов, управляла первичными цветами, но от начала и до конца Оруэлл ни разу не воспользовалась своим писанием.

— Ах да... Действительно.

Внезапно упрямая решимость исчезла с лица Оруэлл.

— Я думала, что должна отбросить его в сторону, я полагаю. Сначала я взялась за писание, потому что хотела быть человеком, который помогает другим, понимаешь? Но со временем это переросло в непомерное эго. Крики о спасении цеплялись за меня и разъедали мое сердце.

Она спасла так много людей. Она пыталась сохранить свою веру как жрица, но она старела и гнила, не в силах полностью выдержать тяжелый груз.

В поисках истины она не смогла спасти только одного человека - себя.

— Я думала, что если отбросить все, во что я верила, все, что было правильным и прекрасным, то, возможно, я смогу найти способ жить. Я надеялась понять смысл своей жизни, чего я не могла постичь в жизни чисто праведной... Скажи, мисс Мэну.

Больше не ползая, Оруэлл усмехнулась в последний раз.

— Раз уж твоя жизнь так противоположна моей, может быть, ты знаешь ответ?

— Я не знаю...

Мэну не могла этого понять.

С самого начала она никогда не задумывалась о своем образе жизни.

Она всегда просто убивала людей ради других.

Оруэлл слабо улыбнулась.

— Понятно. Что ж, надеюсь, ты сможешь найти то, что не смогла найти я. На самом деле, я уверена в этом, хотя мне и неприятно это признавать. Продолжай идти, чтобы когда-нибудь найти это...

Медленно, но верно угасая, архиепископ, дошедшая до того, что убивала людей, чтобы избежать старения, тихо передал Мэну свои последние слова.

— Ты найдешь... свой путь в жизни.

С этим последним благословением Оруэлл испустила последний вздох.

Осталось лишь иссохшее тело древней женщины, облаченной в белоснежные одежды епископа.

Чуть поодаль Момо, не выдержав ударов ангелоподобного солдата, упала. Похоже, она не была серьезно ранена. После хорошего ночного отдыха она сможет снова двигаться.

Все было кончено.

Убедившись, что все закончилось, Мэну откинулась на спинку кресла и посмотрела на небо.

Они находились под землей, но сверху на них падал свет.

Направляющий свет астральной жилы, защищавшей Гарм, светил через отверстие, ведущее под землю.

Загадочным образом луч был направлен прямо на тело архиепископа.

Мэну сделала один шаг назад, уходя от света в тень.

Там ей было самое место.

Стоя в темноте, куда не доставал свет, она прочитала молитву за ушедших.

http://tl.rulate.ru/book/74502/3475796