Готовый перевод Кельтская ярость / Кельтская ярость: Глава 49. Правая и левая щёки

… Nemo potest regere, nisi patiens …

Собственно, он и настал. Арверны, как ни странно, подчинили своей воле всю Галлию. Разумеется, это было ожидаемо от страны, на которую приходится 40% населения всего региона и которая является его финансовым, культурным, научным, производственным и политическим центром.

Впрочем, для существующего поколения это всё равно было более чем громадным потрясением. Поколение, родившееся всего год назад, жило ещё в раздробленной Галлии, обречённой на поражение против римского могущества, а младенцы, родившиеся в следующем году – уже в единой стране.

Конечно же, подобное эпическое событие, а иначе победу прогресса против сил реакции назвать нельзя, явилось ничем иным, как завершением предшествующей эпохи. По достоинству оценив всю значимость этого события, пускай даже и не явную, Артём возвестил о том, что новая эпоха, собственно, настала, и сделал он это, как не трудно догадаться, самым ожидаемым способом – объявив о создании новой Империи.

Собственно, именно это он и сделал, объявив на внеочередном созыве подконтрольного ему сената арвернов о появлении на политической карте новой силы – Галльской Империи. Воспользовавшись удобным моментом, он также заявил о грядущих масштабных переменах.

Кроме того, он также объявил о том, что уже в следующем месяце пройдёт «самая пышная коронация в истории всего человечества». Впрочем, Артём почему-то умолчал о том, что эта «самая пышная коронация в истории всего человечества» пройдёт за счёт налогоплательщиков (собственно, данный созыв сената был связан, главным образом, с обсуждением затрат на содержание царствующей семьи). Более того, он предпочёл умолчать об одном весьма приятном политическом сюрпризе.

Собственно о нём – здравствуйте, это христианство. Да-да, Артём, будучи более чем разумным атеистом, прекрасно понимал, для чего нужны любые организованные религии, будь то синтоизм, иудаизм или ислам – для контроля над массами, разумеется.

Ну, а что может быть удобнее в качестве инструмента подобного контроля, как не универсальная, подходящая любому народу, религиозная доктрина? Да и так уж просто получилось, что Артём, будучи выходцем из глубоко религиозной и крайне консервативной русской семьи, лучше всего был знаком именно с христианством. 

В то же время, в его распоряжении были познания одного из самых значимых историков раннего средневековья, Тани. Так что, как вы понимаете, тут уж сам Бог, простите за каламбур, велел. Ну, а раз так, то Артём не посчитал плохой идеей принять корону от рук епископа Лионского. 

Впрочем, необходимо сделать небольшое отступление. Начал Артём, разумеется, заблаговременно, и потому к настоящему моменту христианское движение зарекомендовало себя как безусловное добро с блестящей репутацией, занимающееся обеспечением беднейших масс и беженцев кровом над головой и какой-никакой едой, а также обучением детей всех сословий.

Как ни странно, универсальная религия, одинаково благосклонная к любому человеку, ничего не требующая от своих последователей, кроме любви и добра, дающее надежду и материальное обеспечение тем, кто всё потерял и был уже готов опустить руки, а также заботящаяся о будущем всех детей, быстро приобрела популярность.

Полагаю, Артёму даже не приходило в голову, какой фурор произведёт его «небольшой проект». Кто бы мог подумать, что всего за год его «небольшой проект» глубоко проник в самые разные слои населения, ассимилировав широкий круг языческих культов. Правда ведь, почему тот или иной божок, почитаемый в той или иной деревне, не может быть очередным святым? 

Кстати, снова здравствуйте – это синкретизм, мощнейшее орудие в руках любой организованной религии. Разумеется, тут же вспоминается тактика сначала эллинистических правителей, в частности, например, Птолемеев, соединивших египетское и греческое язычество, а потом уже и римлян, без стыда и совести инкорпорировавших чужих языческих богов в свой собственный языческий пантеон. 

Пожалуй, они – главные знатоки в искусстве убеждать чужие народы в том, что, в сути, их языческие боги – лишь одна из многочисленных проекций римских божеств. Луг, кельтское божество, по сути, продукт обожествления солнца – то же, что и Меркурий. Белен, кельтский, а если быть точнее, то галльский бог медицины – то же, что и Аполлон. В общем, типичная «римская интерпретация», но мы не об этом.

Мы, собственно, о «христианской интерпретации», и о том, что именно благодаря этому явлению христианство, как не трудно догадаться, стало самой распространённой религией в мире, и да – ислам, будучи второй по распространённости религией, тоже не брезговал абсорбцией предшествующих ему языческих верований.

И да, вы правильно поняли – Артём ударился в религиозный синкретизм. Собственно, благодаря этому, в частности, христианство и стало таким популярным. Впрочем, полагаю, вы всё ещё неправильно понимаете масштабы его проникновения.

Так вот, чтобы размах его распространения стал ясен, вот вам небольшой факт – всего через год христианство более-менее ранних образцов, запущенное Артёмом в массы, стало главной верой арвернов (именно арвернов). Ещё через год – главной верой уже всей Галлии, что существовала к югу от Луары.

Спустя ещё год, когда разгорелась «последняя междоусобица среди галлов» – главной верой всей Галлии, ибо появление значительных масс резко обедневшего населения стало прекрасной порой для христианства, всегда полагавшегося на маргинальные слои населения.

Разумеется, не каждый житель Галлии до последнего уверовал в единственно верного Бога, однако, памятуя изречение преподобного Амвросия Оптинского, «Начало радости – быть довольным своим положением», Артём нисколько не нервничал. 

Кроме того, памятуя также о восемнадцатом стихе из третьей главы Евангелии от Иоанна, «Верующий в него не судится, а неверующий уже осуждён, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия», он был более чем «уверен», что все уверуют, так или иначе. Для своего же блага, так сказать.

Так что, как ни странно, Артём, абсолютно уверенный в своей бесконечной правоте и политической дальновидности, сделал очередной гениальный политический ход, уже упомянутый вскользь немногим выше. 

Да-да, Артём принял свои императорские регалии из рук епископа Лионского, чтобы дополнительно легитимировать свою власть при помощи божественного права. Ну, а кроме того, в знаменательный день своей коронации Артём вступил новый, «христианский» календарь – он же григорианский, провозгласивший начало «христианской эры», а восшествие Артёма на императорский престол – днём её начала.

Ну и, разумеется, после такого Артёму уже не было необходимости как-либо сдерживать себя или скрывать гигантские денежные потоки, направляемые им в распоряжение Галльской церкви.

Конечно же, Артём без особых угрызений совести использовал многочисленные языческие святилища, оставленные без всякого присмотра и находящиеся в его или ничьём имуществе после предпринятых им актов «анти-языческого вандализма», которые были ему, разумеется, уже прощены.

Все они, а если быть точнее, то те остатки, что до сих пор не были отреставрированы самой Церковью, пускай и на его деньги, как не трудно догадаться, подверглись масштабному восстановлению, модернизации или даже перестройке, и благодаря этому уже через несколько лет вся страна оказалась усеяна различными церквями и монастырями. 

Тем более, что Артём спонсировал и масштабное строительство новых храмов (если что, это продолжение его плана по превращению массового строительства в главный двигатель экономического роста). 

Более того, он активно спонсировал их строительство даже на территории других стран, следуя по пятам за бесчисленными христианскими миссионерами. Греки, римляне, британские или иберские кельты, да даже германцы – всем им Артём нёс веру, несмотря на любые преграды (а их было более чем предостаточно), чтобы создать почву для их последующего завоевания.

Как-никак, общее религиозное пространство весьма упрощает процесс интеграции приобретённых территорий, да и делает дипломатический контакт значительно более простым, не говоря уже о возможности опосредованного давления через религиозные структуры.

Впрочем, чтобы всё это стало возможным, Артёму необходимо было значительно «реформировать» существующее устройство церкви, как не отвечающее «современным» требованиям.

Разумеется, все те элементы, что делали «раннее» христианство столь успешным, были оставлены. Иными словами, не произошёл отказ от универсальности христианской религиозной доктрины. Она не стала национально ориентированной, как это произошло в случае англиканства или иных, более радикальных протестантских ветвей христианства.

Впрочем, право инвеституры, то есть, право назначения на церковную должность, всё же перешло из рук самой церкви в руки светских властей, что сделало христианство ещё более привлекательной доктриной, особенно с точки зрения тех правителей, что не желали делиться своей властью с могущественными жрецами.

Кроме того, вместе с правом инвеституры к светским властям перешли и некоторые особенности, неизбежно сопровождающие урезание церковной самостоятельности. 

Так, например, была полностью отменена церковная десятина (именно в том понимании, что эти деньги перейдут в распоряжение церкви), даже и бывшая ещё полностью добровольной. Государство полностью взяло на себя обязательство по содержанию церковного аппарата. 

Более того, оно, в связи с соответствующим обязательством, получило право собирать необходимую для содержания церкви сумму. То есть, если говорить по существу, десятина превратилась из добровольного пожертвования в принудительный налог, сумма которого определялась непосредственно светской властью. 

К слову, это же сделало сию религию ещё более приятной к принятию сверху, скажем так, ибо передавало в руки светской власти, часто представленной в «дикарском мире» различными военными вождями, некоторую фискальную власть, которой вышеупомянутые были, как правило, лишены, особенно, если речь идёт про племенное общество.

Впрочем, прихожане, разумеется, всё ещё имели право пожертвовать церкви «ту сумму, которую они сочтут необходимой». Тем не менее, тут же стоит уточнить, что как всяческий чиновник, приходской священник был обязан отчитаться за любые расходы, произведённые за счёт данной суммы, равно как и отчитаться о факте получения данных «доходов».

В обмен на это, значительно улучшилось материальное положение церкви, сделавшегося инструментом государства, ответственного за идеологический контроль населения. 

Так, например, Артём открыл многочисленные школы при различных монастырях и приходах (имея своей целью увеличить охват и глубину идеологического влияния). Кроме того, как уже упоминалось ранее, он озаботился строительством новых храмов и восстановлением старых святилищ. Также, чтобы обеспечить церковь необходимым числом священников, он открыл множество семинарий.

Наконец, была создана, пускай и лишь в рамках Галльской Империи, административная структура церкви. Так, духовным лидером галльской церкви был назначен архиепископ Лионский, фактический глава галльской Церкви (формальным её главой был Артём, как наместник бога на данной земле). Он же – глава Лионского диоцеза, а также митрополит Лионской провинции.

Кроме Лионской провинции, существуют также Аквитанская, Белгская и Армориканская. Каждая из них делится на пару десятков диоцезов, а диоцезы, в свою очередь – на, как правило, пару-тройку архидиаконатов, а те, в свою очередь – на несколько диаконатов, которым были подчинены различные приходы. Ну, это если в самом ужатом варианте.

К слову, об административном устройстве и переменах…

http://tl.rulate.ru/book/70600/2113530