Готовый перевод Кельтская ярость / Кельтская ярость: Глава 11. Очередное чёртово отступление!

Впрочем, об этом, в данный момент, главный герой не только не знал, но его это, кроме этого, ещё и совершенно не интересовало – сейчас он больше думал о том, как он будет решать вопрос с досугом. Типичная ошибка большинства – игнорировать политику, столь прекрасный досуг, в мире, где политика решает всё.

Впрочем, простим её на этот раз – всё равно она за него сама возьмётся, причём очень и очень скоро…

– Звучит как одобрение, но, если я правильно понял, есть определённое «но»? – естественно, Артём, услышавший столь замечательные новости, всё же не спешил ослаблять свою бдительность. Он ожидал от Эпоредорикса подвоха, и, в какой-то мере, всё-таки получил его:

– Разумеется, дорогой! Рабы, способные преподавать латынь или греческий, стоят крайне дорого – в разы дороже любых других рабов. Впрочем, коли уж дело идёт о твоих знаниях и способностях, от которых напрямую в будущем будут зависеть безопасность и благосостояние семьи, то я согласен на подобные расходы; как-никак, это вложения в будущее. Впрочем, раз уж ты хочешь учиться, то обучаться ты будешь не только языкам, но и азам торговли, счёту, а также некоторым другим искусствам. Надеюсь, ты не разочаруешь нас… – к счастью, Эпоредорикс согласился. Впрочем, полагаю, для начала стоит объяснить замысел Артёма – если вкратце, то он хотел начать «обучение», чтобы его, по этому случаю, стали снабжать хоть какими-нибудь материалами для письма. Ну и, заодно, он бы так сумел научиться чему-нибудь об окружающем его мире – в конце концов, здесь он, похоже, надолго. 

– Я вас не подведу! – естественно, Артём отреагировал правильным, должным образом.

– Прекрасно! Ну, а теперь нам, пожалуй, стоит присоединиться к пиршеству – гости наверняка уже заждались нас! – чему Эпоредорикс был, естественно, рад. Разумеется, сразу же после этого они отправились на пир.

… Спустя несколько минут, уже в зале царских чертогов …

– Итак, дорогие друзья, товарищи и родственники, сегодня мы празднуем великую победу над тираном Кельтиллом – завтра его казнят, и мы, непременно, должны радоваться этому событию, ведь теперь враги нашего племени будут знать, что с нами шутки плохи! – как и подобает в таких случаях, Эпоредорикс, как управитель, принимавший гостей, произнёс торжественную речь.

– И вправду, друзья! Знаменательный день наступил для нашего племени! – естественно, ему поддакивали его сторонники, также приглашённые на пир. По сути, сегодня во владениях семьи Мандубракия собралась вся знать и весь цвет племени. Здесь были также и многие друиды, за исключением, пожалуй, одного лишь Валетиака, вергобрета племени…

… Очередное «небольшое» отступление автора …

К слову, раз уж упомянули друидов, то, пожалуй, сразу же и обозначим их сущность. Во-первых, друиды не просто жрецы – они, в первую очередь, носители устного знания, и именно на них, обыкновенно, лежит функция по обучению молодёжи (естественно, к обучению допускается только аристократия). 

Впрочем, если данное утверждение было непоколебимо где-нибудь в условной Белгике или Британии, то в отношении центральной Галлии, опережавшей всю остальную Галлию по своему развитию за счёт доступа в Средиземноморский бассейн через три основные речные системы (Рона, Сена и Луара), это было лишь частично верное утверждение. 

В первую очередь, друиды здесь, в большей степени, чем где-либо ещё, были своеобразным аналогом древнегреческих мыслителей – они не только несли устное предание испокон веков, но и являлись античными философами – увлекались астрономией, физикой и другими «искусствами» (наукой это назвать трудно, потому что они увлекались ею чисто эмпирически, без какого-либо системного подхода). 

Они, в частности, прекрасно знали греческий, а если быть точнее, то пользовались древнегреческой письменностью, так как своей не имели. 

Собственно, в этом нет ничего постыдного – и сами греки, отцы всей европейской цивилизации, долгое время не имели собственного письма, как и кельты (эти, правда, так и не создали своей из-за преждевременной кончины), и только впоследствии усвоили финикийскую письменность, на основании которой и создали свою. 

Обучение у них проходило в формате условных «лекций» – у друидов были наиболее приближённые ученики, которым они постепенно передавали все свои знания, в то время как отпрыски аристократов имели возможность послушать их «лекции». 

И, собственно, так же должен был бы обучаться Мандубракий, если бы не одно большущее «НО» – дядя Мандубракия, Эпоредорикс, несмотря на свою принадлежность к племени, роду и аристократии в целом, по своему характеру и своим убеждениям был скорее ближе к постепенно нарождающемуся классу буржуазии. 

В отличие от большей части галльской знати, он был в Риме, вечном городе. Естественно, был он там не просто так – он был там на правах политического заложника, как один из сыновей вождя арвернов, захваченного римлянами после битвы у реки Изере. К слову, именно по её результатам Рим установил протекторат над Массилией, подчинил себе крупное племя аллоброгов (а также некоторые другие), и немногим позже, создал на основе захваченных территорий провинцию Галлия Броката (в будущем будет переименована в Нарбоннскую Галлию)

Если быть точнее, то его отец был пленником у консула 121 года до н.э., Квинта Фабия Максима Аллоброгика, которого последний не постеснялся продемонстрировать на своём триумфе. Сразу же после триумфа его отца убили в застенках римской тюрьмы, расположенной в Альба-Фученс, хорошо укреплённой колонии Рима (к слову, его отец был последним из трёх царей, содержавшихся здесь, прежде чем высокопоставленных пленников стали размещать в Риме; до него здесь были Персей Македонский и Сифакс Нумидийский).

Впрочем, в противоположность своему отцу, Эпоредорикс сумел выжить, выучил латынь, обзавёлся в Риме связями и всё же чудом сумел возвратиться в своё родное племя (к тому моменту ему было 26, а в плен он попал в 12; в данный момент ему 59). К тому времени его семья, из которой когда-то происходили цари арвернов, утратила практически всё своё влияние, как следствие политической бездарности Битуита, отца Мандубракия, ставшего новым главой семьи.

Очевидно, его семья была далеко не в лучшем виде, однако, воспользовавшись приобретёнными в Риме знаниями и связями, он сумел за два десятилетия восстановить былое могущество своей семьи, и именно поэтому, основываясь на своём личном опыте, он не желал, чтобы Мандубракий был обучен друидам. 

Они дообучали его старшего брата Битуита до такой степени, что он превратился в абсолютно бездарного политика, хотя и, вместе с тем, в великого, но всё же бесхитростного воина (разумеется, сами друиды вряд ли были повинны в этом, но именно такой точки зрения придерживался Эпоредорикс). 

Естественно, он желал дать Мандубракию классическое образование, которое и он сам когда-то приобрёл в Риме, находясь на попечении у консула 122 года, Гнея Домиция Агенобарба, ставшего к слову, цензором в 115 году (через 6 лет после победы над отцом Эпоредорикса). 

Собственно, именно этим он и занялся в последнее время – просьба самого Мандубракия, вызванная несколько иными причинами, стала для него лишь удобным предлогом, а также серьёзным аргументом в переписке с Битуитом, настаивавшим на продолжении обучения Мандубракия у друидов.

Впрочем, возвращаясь к друидам, я хочу подчеркнуть, что именно они занимались, в подавляющем большинстве случаев, обучением аристократии (это было их сакральной функцией), а Мандубракий – лишь уникальный случай, и не более того.

… Конец «небольшого отступления» …

– Ну что, как тебе пир, мой дорогой племянник? – весёлый и пьяный, Эпоредорикс, естественно, начал приставать к своему племяннику с дурацкими вопросами. Вот уж точно, поведение типичных пьянчуг – великолепное и живое доказательство того, что некоторые вещи со временем вообще не меняются, даже спустя почти две тысячи лет.

– Пышно, пожалуй. В общем-то, ничего особенного или необычного – куча мужиков, как всегда, пьёт алкоголь, после чего буянит самым разным образом. А вообще – мне ещё нужно позаботиться о гостях, потому что вы, очевидно, в данный момент с этим не в состоянии справится, дорогой дядя. Так что, уж простите, но я вынужден откланяться, – естественно, Артём, испытывавший сильную неприязнь к алкоголю и алкоголикам (даже если речь шла об импортном италийском и греческом вине, причём таких именитых сортов как фалернское, родосское и хиосское), всё же сдерживал себя от нелестных комментариев в отношении Эпоредорикса, хотя и с трудом.

– Хм… как знаешь, – заявил Эпоредорикс, после чего завалился к себе в комнату спать.

– Уф… еле-еле удержался!Надо бы найти какую-нибудь лазейку, чтобы избежать всех этих мероприятий, честно говоря. По крайней мере, чтобы чисто случайно не нагрубить влиятельным родственникам… – ну и, разумеется, сразу же после того, как Артём закончил с бичеванием самого себя за неприязнь к алкоголикам, он приступил к тому, о чём немногим ранее говорил – к обеспечению ухода за такими же пьяницами. Вернее, ничего особенного ему не пришлось делать – всех пьянчуг в их комнаты доставили рабы, которых проконтролировала местная охрана. Деятельность рабов же, собственно говоря, организовал тот самый управитель Эпоредорикса по делам рабов (бывший вольноотпущенником). Что примечательно, лицемер Артём даже и не вспомнил о том, что хотел допросить оного по поводу дальнейшей судьбы младших сестёр Мокк. Впрочем, возвращаясь к теме, Артём, по сути, лишь дал ему указание о том, что необходимо сделать, но уже это, по его мнению, давало ему право приписывать заботу о бедных пьянчугах себе, будто бы он сделал всю эту работу единолично…

– Ну, что же, это был последний, господин, – впрочем, тем временем ловкий управитель, а также подчинённые ему рабы, отлично справились с задачей в кратчайшие сроки.

– Что же, тогда вы можете быть свободны на сегодня, «управитель», – после чего все отправились, наконец-то, спать…

http://tl.rulate.ru/book/70600/1952185