Готовый перевод The Demoness Is Not Evil / Демоница не зла [Завершено✅]: Глава 6.2

Цюй Цин Инь разражается смехом со звуком “пу чи", обнимая его за талию, она говорит: "Ши Фу однажды сказал, что слова, которые мужчины говорят в постели, наиболее ненадежны. Скажи, должен ли я тебе доверять?”

Лю Фэн горько смеется: “Твой Ши Фу действительно......”

“Действительно досконально выяснил, на что похожи сердца мужчин?”

Лю Фэн качает головой и продолжает смеяться.

Цюй Цин Инь кладет голову ему на грудь, в ее голосе слышится усталость, ее речь также несколько расплывчата: “Ты знаешь, почему я хотела отдаться тебе той ночью?”

"почему?”

Она тихо смеется в его объятиях: “Лю Фенг, ты знаешь, что я почувствовала, когда услышала, как Цзи Чуй Ю сказал, что ты все еще молоденькая цыпочка (девственница)?”

Услышав это, лицо Лю Фэна вспыхнуло, она это слышала?

“Ши Фу также однажды сказал: ”Если я когда-нибудь встречу кого-то, кто не плох, кого-то, кто мне тоже нравится, а также того, кто добровольно чист, как нефрит, тогда я должен взять верх и сделать его своим".

Что же это за Ши-фу такое? Лю Фенг протягивает руку, чтобы потереть висок.

Человек, которого он обнимает, все еще продолжает говорить: “Раньше я считал, что его слова были просто безответственными замечаниями, не утруждая себя их выслушиванием”.

“Тогда почему ты все еще......”

“Но в то время я чувствовал, что твои намерения действительно не были плохими, и я сам не испытывал к этому ненависти”.

Лю Фэн смеется и говорит: “Вы тоже проверяли меня довольно много раз, не так ли?”

Сознание Цюй Цин Инь становилось немного расплывчатым: “Как я мог, я только использовал имеющиеся ситуации, не более того, кто сказал тебе воспользоваться мной......?”

Лю Фэн прижимает ее к себе, вздыхая, прежде чем сказать: “Я тоже просто не мог контролировать свои чувства, с этим ничего нельзя было поделать”.

Человек в его объятиях уже заснул, он целует ее в волосы и следует за ней в страну грез.

Это и есть любовь. Кто кого втянул в это, уже не важно. Важно то, что они оба любят друг друга.

В день небольшого дождя люди не могут не чувствовать себя немного не в своей тарелке. Лю Фэн протягивает руку и открывает окно гостиницы, глядя вниз на редкое количество пешеходов на улицах.

“Небеса действительно не вознаграждают”. Он вздыхает, затем поворачивается, чтобы посмотреть на человека за туалетным столиком.

Ее наряд сегодня отличается от обычного, в нем совсем нет ауры человека Цзян Ху.

Слои на верхних слоях одежды насчитывается, по крайней мере, шесть или семь слоев. Ее наряд подчеркивали изысканно красивые аксессуары, а также добавляли еще несколько украшений для волос.

Она так одета, выглядит точь-в-точь как изысканная леди из аристократической семьи.

Наблюдая, как она встает и идет к нему, сердце Лю Фэна вздыхает, она действительно недостаточно откровенна, сидит, не сгибая коленей, улыбается, не показывая зубов, двигается, не встряхивая одеждой.

“Это настоящий ты?” Он не мог не спросить.

“Если бы это был настоящий я, позволил бы я тебе лечь в мою кровать?”

Лю Фэн громко смеется, протягивая руку, чтобы заключить ее в свои объятия, он опускает голову и целует ее в губы: “Такие слова действительно правдивы”.

Цюй Цин Инь стоит рядом с ним, у окна. На ее лице отразилась печаль: “Такая я - это то, с чем знакомы мои родители, какой Ши Фу хочет, чтобы я была. Вот почему я так оделся, чтобы увидеть их, только тогда их сердца могут быть спокойны".

Лю Фэн сильно похлопывает ее по плечу, его рука тянется к зонтику: “Пойдем, экипаж, который я нанял, ждет внизу”.

Цюй Цин Инь хватает его за руки: “Лю Фэн, мы с тобой еще не поженились, тебе не следует уходить".

Лю Фэн громко вздыхает: “Цин Инь, конечно, я обязан соблюдать эти формальности, я думаю, что старейшины еще больше хотели бы, чтобы у тебя был кто-то, на кого можно положиться до конца твоей жизни”.

“Хотя ты действительно идешь неправильно”. Она настаивает.

Рука Лю Фэна тянется к ее лицу, внимательно глядя на нее, выражение ее лица не раскрывает никакой информации, он закрывает глаза, опускает руку и обнимает ее за плечи: “Хорошо, тогда, раз ты настаиваешь на этом, я верю, что у тебя есть причина, которую ты не можешь мне сказать”.

Цюй Цин Инь опускает голову и ничего не говорит.

“Тогда иди, не пропусти этот час, возвращайся пораньше, я буду ждать тебя в гостинице”.

Она кивает головой, принимая от него зонтик, прежде чем повернуться и выйти за дверь.

тсж-tc6b0-de1baabn-5

Лю Фенг наблюдает из окна, как она выходит из гостиницы, садится в конный экипаж, постепенно сливается с дождем и медленно исчезает из виду.

Откинувшись на оконную раму, он скрестил руки на груди. Выражение его лица казалось глубже воды.

Она ему не доверяет!

Несмотря на то, что она отдалась ему, она все еще не доверяет ему.

Между ее сердцем и его явно что-то есть, не видимое, не осязаемое, но действительно есть что-то, что определенно есть.

Он приехал с ней в ее родной город, но ему не разрешили следовать за ней, чтобы подметать могилы.

Дело не в том, что он не может тайком последовать за ней, но он знает, что, если об этом узнают, отношения между ними на этом закончатся, вероятно, это причина, по которой она готова позволить ему последовать за ней в ее родной город.

Она всегда была умной леди, настолько умной, что у него от этого немного болит голова.

Трудно путешествовать в дождливый день, конная карета едет медленно, прибывая на полпути, карета даже увязла в грязи, не в силах выбраться.

Цюй Цин Инь открывает зонтик и выходит из экипажа, идя вперед пешком.

Этот дождь, падающий с небес, точно такой же, как ее душевное состояние прямо сейчас, наполненное печалью.

Каждый год примерно в это время для нее все становится самым трудным, самым несчастным. С тех пор как Ши Фу скончалась, она действительно стала одинокой, без семьи, продолжая жить в этом мире в полном одиночестве. В дикой местности, где нет ни единой души, Цюй Цин Инь, которая держится за абрикосово-желтый зонтик, подобна проходящему дыму, не заботясь о количестве грязи, пачкающей ее вышитую юбку и туфли.

Примерно четыре часа[1] спустя она останавливается у тихой маленькой деревушки.

Перед ней были две могилы, она положила на них фруктовые подношения, зажгла благовония и бумагу для джосса.

“Ши Фу, он почти совершил больше непростительных грехов, чем за всю жизнь[2], со временем Инь-эр соберет его труп, выполняя твою и его судьбу учителя-ученика”.

Цюй Цин Инь наблюдает, как бумага с джоссом сгорает перед могилой Ши Фу, вздыхая, она протягивает руку, чтобы положить ее на надгробие, тихо говоря: “Но Инь-эр все еще не понимает, он зашел так далеко, что обманул своего учителя и предал своих предков, почему ты все еще принимаешь его как своего ученика? Может ли быть так, что, даже идя по неверному пути, вы должны идти по нему до самого конца, что на самом деле является вашим истинным способом работы?”

Между ее словами воспоминание о старом, но мощном голосе Ши Фу пропадает у нее перед глазами – твой Ши Фу, которого я никогда в жизни не признавал неправым.

Этот ее Ши Фу, который никогда бы не признал свою неправоту, ах ~……

Время для такого случая прошло, Цюй Цин Инь снова стоит перед обеими могилами, несколько раз колеблясь, прежде чем, наконец, сказать: “Отец, мать, ваша дочь, я встретил кое-кого, к сожалению, этого человека трудно контролировать, ваша дочь, я принял решение в момент спешки, не знаю, как мне следует действовать дальше”. Ее голос надолго прервался, прежде чем продолжить: “Как только я выполню эту задачу, между мной и им, если наша судьба все еще будет в порядке, тогда я приведу его с вашей дочерью, чтобы встретиться с вами обоими и Ши Фу”.

Перед могилами пепел смешивается с грязью, фруктовые подношения остаются там, несмотря на проливной дождь, также перед могилами плавной стройной фигуры больше нет.

Вскоре после этого Цюй Цин Инь возвращается туда, где застряла карета с лошадьми, кучер честно и искренне все еще ждет ее там, она садится обратно в карету и возвращается в маленький городок под названием Хун Е Таун (Красные листья Города).

Конный экипаж паркуется перед гостиницей, чья-то рука приподнимает занавески снаружи.

Цюй Цин Инь смотрит на владельца руки, не говоря ни слова.

Лю Фэн протягивает ей руку: “Пойдем, я помогу тебе слезть”.

Она кладет свою правую руку на его, позволяя ему поддержать ее, когда она выходит из вагона, она холодно говорит: “Боишься, что я не вернусь?”

Он спрашивает в ответ: “Вы когда-нибудь думали о возможности того, что я буду тем, кто уйдет первым?”

Цюй Цин Инь отдает ему зонтик, сама входит в гостиницу и беззаботно говорит: “Это будет прекрасно”.

Лю Фэн следует за ней: “Тебе действительно все равно?”

“Эн, есть замечательная поговорка: трехногую лягушку трудно найти, но человека с двумя ногами найти чрезвычайно легко”.

Она поворачивает голову и бросает на него взгляд, легкий, как облака.

Рука Лю Фэна обнимает ее за талию, ведя наверх: “В такую погоду смотри, как бы не простудиться. Посмотри на себя, у тебя такие холодные руки. Я попросил у рабочего немного горячей воды, чтобы ты мог принять приятную горячую ванну.”

В своей комнате Цюй Цин Инь сидит на кровати, впадая в оцепенение.

Лю Фэн приподнимает мантию и садится рядом с ней, хватая ее за холодные руки, говоря: “Надо было позволить мне сопровождать тебя, посмотри, как ты идешь одна, а возвращаешься с таким видом, будто лишилась чувств. Кроме того, - Его рука тянется вверх, чтобы погладить уголки ее глаз, - Как ты могла выплакать свои глаза до такого состояния?”

Цюй Цин Инь смотрит вниз на свои ноги, ее голос почти унесен ветром: “Лю Фэн, я приняла решение. В следующем году я приведу кого-нибудь, чтобы он пошел со мной убирать могилы, но я не знаю, будешь ли этим человеком ты”.

“Тогда это определенно буду я. Ты думаешь, у тебя еще есть шанс обменять на кого-то другого?”

Ее глаза закатываются, чтобы посмотреть на него, слегка поджимая губы: “Я тоже не хочу меняться, но я не буду вешаться на дереве. Ши Фу однажды сказал: "Юность девушки драгоценна, ее нельзя тратить впустую”.

Лю Фэн кует железо, пока оно еще горячо: “Тогда давай поженимся в этом году”.

Цюй Цин Инь качает головой: “В этом году не получится”.

"почему?”

“Некоторые вещи нужно пережить, чтобы понять, стоит ли это того".

Лю Фэн больше не спрашивает, только заключает ее в свои объятия.

Внезапно за окном раздается взрыв шума, и они оба смотрят в его сторону.

”Иди посмотри", - говорит Цюй Цин Инь.

Лю Фэн отпускает ее и открывает окно, там стоит посыльный голубь, он вынимает бамбуковую трубку из его ножек, открывая ее.

В это время входит рабочий с горячей водой, вылив все это, он тихо удаляется.

Цюй Цин Инь закрывает двери, достает украшения для волос и начинает раздеваться.

“Разве ты не хочешь знать, что там написано?” Прочитав, он поворачивается к разделителю экрана, наблюдая за небесной сценой, когда красавица входит в ванну.

Цюй Цин Инь даже глазом не моргнула, медленно садясь в ванну и откидывая на нее голову: “У джентльмена Сяо Яо всегда есть много дел, которыми нужно заняться в Цзян Ху. Чем больше я знаю, тем больше у меня неприятностей, лучше вообще ничего не знать. Разве нет этой великой поговорки: ”невежество - это блаженство"?

“В Ци Ши Эр Лиан Хуань Ву возникла проблема”. (Примечание: Помните Чжан Шаня или брата Чжана из главы 3?)

“Тебе нужно пойти туда". Она не спрашивала, но была уверена.

Лю Фенг смотрит на нее: “Ты бы точно не пошла”.

“Не собираюсь”. Она прямо отвергает.

“Тогда не уходи, эти проблемы с Цзян Ху тебе все равно никогда не нравились, просто так......” Он хватает ее за правую руку из ванны, крепко сжимая ее. “Не делай ничего опасного, я буду волноваться".

"хорошо."

“Ты это говоришь, ты это делаешь”.

“Я не сделаю ничего опасного”. Она обещает.

Лю Фенг похлопывает ее по гладким обнаженным плечам, затем поворачивается и уходит с экрана. Прежде чем выпрыгнуть из окна, он еще раз повторяет: “Не делай ничего опасного”.

Услышав звук закрывающихся окон, Цюй Цин Инь смеется, используя руки в качестве подушки, она поворачивается и смотрит наружу.

И что именно считается опасным?

Прогулка по Цзян Ху всегда была опасной задачей сама по себе.

[1] Я перевел время здесь в эквивалент сегодняшнего дня. Еще в древнем Китае было всего двенадцать часов в сутки, поэтому каждый час, или ши чен / ян, был эквивалентен двум часам сегодняшнего дня. [Дополнительное примечание: двенадцать часов также были названы в честь животных зодиака по порядку, начиная с часа крысы – с 11 вечера до 1 часа ночи, вплоть до часа свиньи – с 9 вечера до 11 вечера]

[2] На самом деле здесь использовалась фраза è guàn m mn yíng / 恶贯满盈, которую я уже перевел как можно точнее в приведенном выше отрывке - совершил более чем на всю жизнь непростительных грехов / злодеяний. Но эта фраза также предполагает, что – самое время ему получить небесный суд.

Здесь Цин Инь называет себя Инь-эр / 音儿, Инь, очевидно, происходит от ее имени, в то время как эр означает ребенок. Когда оно добавляется в конце вашего имени, оно становится ласковым термином, которым вас называют старшие члены семьи.

Итак, мы только что прошли половину романа, и это глава, которая раскрывает нам более уязвимую сторону Цин Инь. Мы также узнали немного больше о ее задаче, о которой легко догадаться, ха-ха.

Также я решил перевести роман "Я: Хаос красоты", и это определенно не легкое чтение, как это, оно больше о битве умов в императорском дворце. Так что, если вы не увлекаетесь подобными книгами, то вам лучше держаться от них подальше. Позвольте мне также предупредить тех, у кого синдром второго лидера, что вы можете выплакать свои глаза из-за этого сказочно трагического персонажа генерала Линь Руи Эна. Но что действительно привлекает вас в этом романе, так это то, что он так прекрасно написан 朵朵舞 Дуо Дуо Ву. Я собираюсь опубликовать описание романа в ближайшее время и, возможно, вступительную главу тоже, но я не буду официально переводить его, пока не закончу с Демонессой Не зло. Надеюсь, вы, ребята, будете с нетерпением ждать этого 🙂

http://tl.rulate.ru/book/68199/1818044