Готовый перевод Kitty Cat Kill Sat / Котёнок, убивающий лапками: Глава 1.2

Я снова в движении. В моих мыслях нет истинного раскола, я не могу отделить себя от знаний, которые мне нужны, или действий, которые я должна быть готова предпринять.

Этот особый сигнал тревоги доносится из центра связи. Один из центров связи. Этот — единственный, который я использовала в течение долгого времени, за исключением попыток использовать некоторые трюки с другими беспилотными орбитальными кораблями. Он предназначен для разговоров на коротком расстоянии, в пределах прямой видимости, с поверхности на орбиту, и кто-то только что вышел на связь.

Я никогда не спрашиваю, как они получают частоты. Я просто отвечаю. Это сама по себе сложная задача; космическая станция, при всей ее мощности, не имеет возможности преобразовывать текст в речь. А современные устройства даже не издают статических щелчков, как это делали старые радиоприемники. Так что я справляюсь. Я принимаю входящий запрос на связь и активирую тщательно изготовленный машинный инструмент для разговора, который я разработала и установила рядом с точкой входа.

Иными словами, я нажимаю на кнопку звонка.

Звук чистый, и его услышит тот, кто звонил мне снизу. Так всегда и бывает. Я изо всех сил сжимаю свое сердце и готовлюсь услышать их слова.

Существует ложь, что кошкам все равно.

Мне не все равно, и ярость, с которой не может сравниться затуманенное солнце.

Раздается голос, более древний диалект, но все же понятный мне.

— Vis est actking-kapitan Jude Marsall*.

П.п.: скорее всего, имеется в виду: Это капитан по атаке, Джуд Маршалл.

Голос молодого человека дрожит. Ему не суждено стать капитаном, и он это знает. Полевое повышение. Я знаю, что он собирается сказать, еще до того, как он это сделает, но от этого не легче. Я слышала эти призывы две тысячи раз, но от этого не легче. Он произносит следующие слова, как ритуал, произнося их с запинкой, когда читает с древней копии протокола, созданного два века назад и передаваемого шепотом.

— Категория два эм... эм... возникновение? Запрос на очищение. Цель в эфире.

И затем, более мягко и не по сценарию: «Пожалуйста». Мольба о том, чтобы ее услышали.

Я уже слышала все это раньше.

Они могут кричать. Потому что кто-то слышит.

Прежде чем начать свой спринтерский бег к командному блоку, до которого мне нужно добраться, я снова нажимаю на звонок. Один, два, три раза.

— Я слышу вас! — Мне хочется кричать. — Держитесь.

Кресло связиста, с которого я спрыгнула, бешено вращается вслед за мной. Если бы на столе лежали бумаги, они были бы отброшены назад порывом ветра вслед за моим бегом. Но их нет, и у меня нет других драматических атрибутов, чтобы показать, как быстро я могу двигаться. Поэтому поверьте мне, когда я говорю, что двигаюсь быстро, когда хочу этого. Мне нужно проскользнуть через две зоны с низким или нулевым G, чтобы попасть туда, куда нужно, так как я уже решила, что буду оказывать помощь. Если я буду достаточно быстра и удачлива, то успею вовремя. Я отрываюсь от потолка в грубом сальто, когда снова попадаю под гравитацию, используя панели для увеличения импульса, а не для его потери. Последний поворот, через люк, который я больше никогда не закрываю, — это переплетение с изогнутой настенной вешалкой, которую я убедила чистящих нано в том, что это «искусство», чтобы они не снимали ее.

Затем я оказываюсь в колыбели. Единственной, одной части космической станции, которую я кропотливо создавала для себя. Я откидываюсь назад, и литые подушки поддерживают мой слабый позвоночник. Станция повинуется моему ворчанию, требуя информации, выводит на экран сканеры и статистические данные в форме AR. Мои лапы находят нужные мне элементы управления, и я приступаю к работе.

Событие, связанное с появлением, произошло на территории, которая когда-то была Австралией. Сканеры не обнаружили его, так как оно произошло под землей, но теперь, когда у нас есть место, которое нужно прочесать, точное местоположение легко найти. Там, внизу, все еще есть люди, и орлиные глаза многих наземных систем обнаружения станции показывают дым, кровь и стрельбу как в полном цвете, так и на холодной тактической карте.

А вот и капитан Джуд. Он лежит в окопе на передовой, весь в грязи и едва держится на ногах. Он сжимает древнюю трубку связи, как защитный камень, и под этим углом я могу прочесть безнадежную молитву на его губах. Даже несмотря на страх и кровь вокруг, он без устали стреляет из винтовки в приближающийся рой. На этот раз это какое-то насекомое. Я знаю, что это человеческая черта — чувствовать, как седеют волосы, но я клянусь, что белые узоры на моих лапах становятся длиннее каждый раз, когда я прохожу через это.

Нет времени. Побуду угрюмой позже. Вытянула лапу, щелкнула переключателем, выбрала опцию. Где-то в недрах станции автозагрузчик вставляет орудие на место. Еще один щелчок выбирает вторичный механизм, который, вооружившись, исполняет гимн, оживая, пластины платформы вибрируют, когда пустые батареи разряжаются в режиме реального времени.

Лапа на джойстике. Я прочерчиваю линию на карте, дважды проверяю, затем подтверждаю последовательность стрельбы, в то время как я уже настраиваюсь на следующий запуск. На моей орбите я буду в стреляющей капсуле еще сорок восемь секунд. Я должна сделать это быстро. Я делаю еще два пролета, даже не удосуживаясь проверить выполнение компьютера; все будет правильно, так всегда и бывает. У меня есть своя задача — прицеливание.

Точки выхода не поддаются причинно-следственным данным. Неорганический разум не может воспринять их должным образом. Именно поэтому космическая станция принимает так много объективных показаний и точек данных, но не может быть настроена на автоматическое уничтожение пробоин. Она просто не может найти эти вещи, независимо от того, сколько улик на них указывает.

Я смотрю на визуальные диаграммы, «миграционные схемы» создания брешей и погодную карту. Я нахожу их за шесть секунд. Моя лапа нажимает на курок, и я ощущаю приятный секундный толчок, когда выбранное мной орудие запускается.

К этому моменту луч пустоты рассек несколько тысяч жуков, и я испытываю удовлетворение. Капитан думает, что мир вокруг него умирает, и в каком-то смысле он прав.

Две секунды спустя наземный лазер третьего класса ударяет в землю над целью. Затем сквозь землю. Затем примерно в двух милях от цели, оставляя за собой след из расплавленного камня и испарившихся экзогалактических явлений. И вот я уже вне пределов площадки для стрельбы. Победа или поражение, все решится примерно за три часа, как минимум.

Я позволяю себе расслабиться и вернуться в колыбель, тяжело дыша. Кажется, я опять забыла дышать на бегу. Я приказываю станции показать мне время и рефлекторно вскрикиваю от ужаса. Теперь у меня никак не хватит времени, чтобы нормально вздремнуть. И я никогда не дремлю в колыбели. Это... неправильно.

Выбравшись обратно в коридор станции, я пробираюсь к кухне. Перекусить сейчас было бы неплохо. Через тридцать минут у меня дела по дому, а потом наша орбита... моя орбита... понесет меня над Пеленой. Почти всегда там возникает хотя бы одна проблема, а у нас и так переизбыток патронов для распыления.

Так всегда. Но в этот раз... ну, я не обязана проверять. Я каждый раз говорю себе не проверять. Но я все равно проверяю. И на этот раз ребенок выжил. Люди выжили. Может быть, они не хорошие парни, может быть, действуют более сложные силы, может быть, мне стоит быть беспристрастной и не вмешиваться. Я не знаю, я же хозяйка космической станции, а не специалист по политологии. И все же. Еще не закончила эти книги.

Но ребенок выжил.

Так что я немного расхаживаю, направляясь за закуской.

Меня зовут Лили ад-Элис. Первый и единственный представитель вида Felis Astra. Почетный человек, самозваный солдат в очень долгой войне.

Я владею космической станцией. Я умнее, чем должна быть. Я очень стара. Я слежу за всем, что происходит здесь.

Вы встретили меня в странный период моей жизни.

http://tl.rulate.ru/book/63400/4108947