Готовый перевод The God of All Realms Starts with Harry Potter / Бог Всех Царств Перерождается в мире Гарри Поттера: Глава 26

На самом деле, успехи Е Тина в обучении достигли уровня третьего курса. Это заставило учителей испытывать некоторую неловкость — профессор Снегг был исключением, — ибо они чувствовали, что не могут ничему научить Е Тина, все знания он постигал самостоятельно.

Поскольку он полностью освоил курсы первого года, любые домашние задания были для него простой задачкой.

По вечерам, когда задавалось домашнее задание на каждом уроке, Е Тин выдавал готовые ответы. Эти ответы часто использовались и копировались его тремя соседями по комнате, а на следующий день распространялись по всему Хогвартсу.

Это привело к тому, что на протяжении длительного времени профессора Хогвартса сталкивались с большим количеством идентичных домашних работ каждую неделю, ответы на которые были совершенно правильными.

Однако счастливое списывание не продлилось долго. После того, как ситуация прояснилась благодаря некоторым слизеринцам, ненавидевшим Е Тина, начиная с профессора Снегга, все преподаватели освободили Е Тина от выполнения домашних заданий. Это особое обращение повергло учеников первого курса Хогвартса в плач — не из ревности, а потому что они больше не могли получить такого идеального ответа для подсказки.

Конечно, у Е Тина было множество историй за прошедшие два месяца. Короче говоря, не успел он и оглянуться, как приближались первые каникулы в Хогвартсе — Хэллоуин.

В канун Хэллоуина, проснувшись рано утром, Е Тин уловил сладостный и соблазнительный аромат жареной тыквы, витавший в коридорах.

В это утро ученики Рейвенкло и Гриффиндора должны были вместе посетить урок заклинаний профессора Флитвика.

На этом уроке профессор Флитвик объявил: «Он считает, что они могут начать делать предметы летающими».

На предыдущем занятии, увидев, как профессор Флитвик заставил лягушек Невилла летать по классу, студенты с нетерпением ждали возможности опробовать это волшебство.

Профессор Флитвик разделил класс на две группы для начала тренировок.

Как обычно, Е Тин занимался самостоятельно. Книга, которую он читал в данный момент, называлась «Сборник магических графических талисманов». Хотя он еще не закончил «Продвинутый перевод магических текстов», но она была схожа с «Сборником магических графических талисманов», «Словарем магических текстов» и «Азы магических графических талисманов», и ее вполне можно было освоить без труда.

Что касается Гермионы, то, как другой признанной учителями отличницы, ей, как обычно, было разрешено тренироваться в одиночку. На самом деле все преподаватели знали, что то, что она называет «заниматься в одиночку», на деле означает заниматься вместе с Е Тином.

«Ну что ж, не забудьте о тонких движениях запястья, которые мы отрабатывали!» — как всегда стоя на стопке книг, резко сказал профессор Флитвик. «Взмах и взмах, помните: взмах и тряска. Также очень важно правильно произнести заклинание — не забывайте о волшебнике Баруфио, который сказал «с» вместо «ф» и обнаружил, что лежит на полу с бизоном на груди».

Студенты расхохотались, и в классе воцарилась радостная атмосфера.

Но вдруг, услышав лишь звук «Ба!», в классе ниоткуда появился огромный бизон, и маленькие волшебники в испуге разбежались. Затем все собрались вокруг этого большого вонючего парня.

«О, кто это сделал?» — громко спросил профессор Флитвик, но было очевидно, что он не сердится.

«Это я, профессор, — поднял руку Е Тин из толпы. — Я решил, что это всего лишь шутка. Очевидно, это гениальное проклятие, по крайней мере, более сложное, чем заклинание левитации».

Он произнес заклинание исчезновения. Бизон, который вот-вот должен был напасть на кафедру, мгновенно растворился в классе, после чего Е Тин применил заклинание восстановления. Столы и стулья, разгромленные бизоном, мгновенно вернулись в первоначальное состояние.

«Прекрасные чары», — с признательностью кивнул ему профессор Флитвик и прокомментировал: «Хоть это и звучит как шутка, заклинание Вызова Бизона само по себе является великим заклинанием, но мы не будем говорить об этом сейчас».

Он захлопал в ладоши, объявляя о начале практики.

Сцена мгновенно погрузилась в хаос. Гарри Поттер и Симус Финниган были в одной группе. Они махали и махали, снова и снова, но перо, которое должно было взлететь в воздух, по-прежнему неподвижно лежало на полу.

Симус разозлился и ткнул в перо палочкой. Перо загорелось — Гарри пришлось тушить огонь своей шляпой.

За другим столом дела у Рона шли не лучше.

«Вингардиум Левиоса!» — выкрикнул он, размахивая длинными руками, как мельницей.

«Ты ошибаешься», — без церемоний сказала Гермиона, сидевшая рядом.

Под руководством Е Тина ей удалось выполнить заклинание с двух попыток. Увидев неуклюжие потуги Рона, она не могла удержаться от того, чтобы стать наставницей.

«Произносится Вин-гар-диум Ле-вио-са, нужно четко выговаривать "о"».

«Раз ты такая умная, попробуй сама», — огрызнулся Рон.

Гермиона закатала рукава, взмахнула волшебной палочкой и произнесла: «Вингардиум Левиоса!»

Перо взлетело со стола и повисло в четырех футах над головой Гермионы.

Однако реакция Рона на указания Гермионы была весьма странной:

«О, дорогая мисс Всезнайка, почему бы тебе не остаться со своим столь же талантливым возлюбленным?»

Лицо Гермионы мгновенно потемнело.

После урока Е Тин направился в библиотеку с книгой, но Гермиона не последовала за ним.

Он подумал, что у Гермионы было какое-то собственное дело — это было не в первый раз, — поэтому Е Тин не стал углубляться.

...

Накануне Хэллоуина холл Хогвартса был преображен.

Когда Е Тин вошел в столовую вечером, перед ним предстали разноцветные хэллоуинские украшения.

Тысячи летучих мышей стремительно летали по стенам и потолку, а еще тысячи, подобно низким облакам, кружились и танцевали над обеденными столами, отчего пламя свечей в брюхах тыквенных голов мерцало.

Вкусная еда вдруг появилась на золотых тарелках, как и на пире в начале учебного года.

Е Тин не спешил с жадностью наброситься на яства, подобно другим юным волшебникам. Он обходил длинный стол и расспрашивал людей, не видели ли они Гермиону Грейнджер. За ним следовал голодный феникс.

Однако все отвечали, что не видели ее. Только девочка из Рейвенкло Лиза Дюпен упомянула, что видела Гермиону в коридоре возле входа в уборную.

Услышав эту весть, Е Тин тут же вспомнил сюжетную линию из оригинальной книги — Гермиона столкнулась с гигантским чудовищем в том коридоре.

Хоть нынешняя Гермиона под его руководством и стала гораздо сильнее, чем в оригинальной книге, она все равно не была соперницей для тролля — по крайней мере, с ее нынешней магической силой и уровнем заклинаний у нее не было шансов противостоять троллю.

Е Тин немедленно выбежал из столовой, но по пути вдруг увидел, как в нее ворвался профессор Квиррелл: его большой шарф был накинут набекрень, а на лице застыло выражение ужаса.

Все уставились на него, когда он подошел к креслу профессора Дамблдора, облокотился на стол, тяжело дыша, и произнес: «Тролль — в подвале — думаю, вам стоит знать».

Сказав это, он рухнул на пол без сознания.

В столовой воцарился переполох. Профессору Дамблдору пришлось несколько раз хлопнуть в ладоши яркими огненными всполохами из волшебной палочки, чтобы все успокоились.

«Префекты, — низким голосом проговорил он, — немедленно отведите учеников своих факультетов в общежития!»

На стороне Рейвенкло Пенелопа Кристал спокойно собрала воронят и выстроила их в направлении башни. Только Е Тин тихо ушел, кроме нее самой и Чжана Цюя. Никто посторонний этого не заметил.

Убедившись, что поблизости никого нет, Е Тин достал фигурку Орианы, находившуюся в его кармане, и поставил ее на пол.

«Сейчас отведи меня в уборную на третьем этаже, — взволнованно обратился он к Ориане. — Ситуация крайне срочная, поторопись, пожалуйста!»

«Понял, Отец», — Ориана бойко произнесла заклинание — разумеется, оно было из магии Валорана, используемое для «рассеивания». Ее кукла тут же вспыхнула, и от нее разошлась пурпурная волна магии. Волна была направлена на саму Ориану.

Попав под волну, действие заклинания уменьшения тут же спало с Орианы, и она вернулась к нормальному размеру.

Она держала Е Тина, который был выше нее ростом, на руках и быстро понеслась в подвешенном состоянии.

Хотя Ориана и была куклой, Е Тин испытывал смущение от того, что такая кукла-девушка держала его на руках.

Охваченный этим неловким чувством, он извивался и протестующе обращался к Ориане, но кукла-девушка игнорировала его — на самом деле, она уже давно думала об этом, когда ее отец держал ее в кармане, и сделала это нарочно.

http://tl.rulate.ru/book/63098/3741725