Готовый перевод House of Steel / Дом из стали: Декабрь 1914 ПР

Прикроватный комм тихо зазвенел, и глаза женщины с кожей цвета красного дерева открылись. Мужчина рядом с ней зашевелился, но ее рука заглушила звонок прежде, чем он полностью проснулся. Некоторое время она смотрела на него, мягко улыбаясь в свете все еще мигающего сигнала внимания на комме, затем встала с постели и пошла босиком по полу спальни. Он просыпался посреди ночи из-за нее слишком часто, и не было необходимости будить его еще раз.

Что-то стукнуло за ее спиной, и она посмотрела через плечо с еще одной улыбкой, когда один из кремово-серых древесных котов спрыгнул со своего насеста и последовал за ней. Она могла видеть зеленое свечение глаз другого кота, свернувшегося на своем насесте рядом с кроватью со стороны ее мужа, выделенное мигающим светом комма, но он очевидно не собирался присоединяться к своему товарищу, и она покачала головой.

"Спи, Монро," - сказала она ему очень, очень тихо и закрыла за собой дверь спальни. Она наклонилась, чтобы поднять Ариэля на руки, и понесла его через кабинет к своему столу. На ее терминале тоже мигал световой индикатор, и она позволила Ариэлю просочиться на его место и села в свое рабочее кресло. Ей потребовалось еще мгновение, чтобы протереть глаза, затем она нажала кнопку на панели комма, чтобы принять вызов без видеосвязи.

Индикатор вызова перестал мигать, и на дисплее появилась заставка Адмиралтейства. Это длилось всего мгновение, затем исчезло и она увидела сэра Томаса Капарелли, первого космического лорда Королевского флота Мантикоры. Она знала, что он мог видеть только ее заставку, герб Дома Винтонов, а не человека, с которым он на самом деле разговаривал, и она прочистила горло.

"Добрый вечер, сэр Томас," - сказала она. "Или я должна сказать "доброе утро"?" - добавила она немного сухо, и он покачал головой в укороченном извиняющемся поклоне.

"Боюсь, что сейчас« утро, ваше величество, или будет минут через десять," - сказал Капарелли. "Прошу прощения за то, что разбудил вас в такой час, но пятнадцать минут назад пришло сообщение от адмирала Белая Гавань ."

Элизабет Винтон напряглась, ноздри раздулись, а Ариэль резко сел, прижав уши. Королева Мантикоры глубоко вздохнула и приказала своему голосу оставаться спокойным.

"В таком случае, сэр Томас, извинений не требуется. Полагаю, я специально приказала немедленно сообщить мне, когда мы получим сообщение от адмирала Белая Гавань."

"Да, ваше величество." Капарелли второй раз склонил голову и посмотрел прямо в камеру комма. "Ваше величество," - сказал он официально, "имею честь сообщить вам, что адмирал Белая Гавань, командующий Восьмым флотом, сообщает о сдаче звездной системы Барнетт со всем военным персоналом и оборудованием его силам."

Глаза Элизабет закрылись. Некоторое время она держала их так, затем снова вздохнула.

"А потери адмирала Белая Гавань, сэр Томас?" - спросила она спокойно.

"Нет, ваше величество," - просто сказал Капарелли.

"Нет?" - повторила Элизабет, ее голос стал немного резче, и Капарелли кивнул.

"Ваше Величество, обобщать результаты одной операции обычно столь же опасно, сколь и глупо. Однако в данном случае я думаю, что вывод неизбежен. Мы конечно предоставим вам отчет адмирала Белая Гавань с подробным анализом, как только появится время для его подготовки, но основные аспекты этого анализа уже ясны. Итак, главный вывод - Народная Республика Хевен только что проиграла войну."

Элизабет поднесла руку к губам, рука трепетала от дрожи, которую она никогда бы не позволила увидеть другому человеку.

"Технологии, созданные Советом по разработке оружия, проектом Грэм и - особенно - проект Мьелнер и проект Призрачный Всадник, коренным образом изменили войну," - продолжил Капарелли тем же твердым голосом. "Благодаря инициативе вашего отца, энергии и вдохновению вашего дяди наш флот уже превзошел Народный флот во всех аспектах боевых технологий, даже до Призрачного Всадника. Теперь, когда на вооружении находятся новые многодвигательные ракеты и крупные подвесочные корабли, они даже не могут эффективно отвечать на наш огонь. Их корабли фактически превратились в цели, а не угрозы, и я не вижу для них возможности преодолеть их технологическую неполноценность, пока мы не уничтожим весь их существующий флот."

Настала очередь первого космического лорда сделать глубокий вдох, словно готовясь к тому, что он собирался сказать.

"Ваше Величество, по моему убежденному мнению, как первого космического лорда, Мантикорский Альянс сможет диктовать условия капитуляции Народной Республике Хевен в течение следующих четырех-шести T-месяцев."

За этой бескомпромиссной фразой последовало долгое молчание, и единственная слеза заблестела, как алмаз, на щеке Элизабет Винтон.

"Спасибо за информацию, сэр Томас."

Ее голос звучал на удивление ровно, но сэр Томас Капарелли узнал своего монарха за те годы, которые он ей служил. Он услышал в нем эмоции, и она увидела проблеск беспокойства в его глазах, но продолжала говорить тем же строгим, формальным тоном.

"Пожалуйста, передайте мою благодарность - мою глубокую и искреннюю благодарность - адмиралу Белая Гавань и всем другим офицерам и рядовому персоналу, которые так долго и так хорошо служили Звездному Королевству. Ваша и их преданность - это все, на что могла когда-либо надеяться королева... и не меньше, чем мой дом ожидал от вас. Я поблагодарю их всех более публично и более официально в самом ближайшем будущем, а пока я позволю вам вернуться ко многим решениям, которые, как я знаю, должны быть приняты после победы Восьмого флота. Спасибо, сэр Томас."

"Ваше Величество," - тихо сказал Капарелли, "в благодарностях нет необходимости. Служить вам для меня было величайшей честью и привилегией." Он снова посмотрел в камеру, встретившись с ее невидимыми глазами. "Не каждому офицеру даровано знать, что он служит монарху, достойному каждого усилия или жертвы, которые могут потребоваться от него или людей, находящихся под его командованием. Любой, кто имел честь служить вам или вашему отцу, получил этот дар, и от имени каждого мужчины и женщины в мантикорской форме я имею честь поблагодарить вас."

Губы Элизабет задрожали, она подняла Ариэля, прижимая его к своей груди. Это заняло какое-то время, но наконец она заставила свой голос снова служить ей.

"Вы добрее и щедрее, чем я заслуживаю, сэр Томас. Но спасибо вам. Конец связи."

Она протянула руку и коснулась клавиши отключения, затем наклонилась к шелковистому теплу в своих руках, обнимая древесного кота, а слезы увлажняли его шелковый мех.

* * *

"Подождите здесь."

Светловолосая голубоглазая полковник пристально посмотрела на своего монарха и начала открывать рот, протестуя. Но Элизабет только посмотрела на нее и покачала головой.

"Не в этот раз, Эллен," - сказала она женщине, возглавлявшей отряд ее личной безопасности с того дня, как она взошла на трон.

Они стояли одни в тихом, благоухающем, тускло освещенном нефе собора короля Майкла. Огромный собор никогда не запирал свои двери, но в этот тихий момент, за пять часов до рассвета, он был пустым и темным , если не считать света, горящего над алтарем. Когда прибыла Элизабет, отряд охраны дворца встретил ночной священник. Удивление отца О’Баниона неожиданным, незапланированным прибытием королевы посреди ночи было очевидным, но он быстро оправился. Теперь он стоял рядом с Элизабет, тихо ожидая, пока она договорится с полковником Шемайс.

Элизабет потянулась и слегка коснулась плеча Шемайс.

"Это я должна сделать сама," - сказала она. "Только я. И, конечно, Ариэль." Она улыбнулась и коснулась головы древесного кота. "Я думаю, ты можешь доверить ему однажды присмотреть за мной."

Шемайс упрямо глядела на нее секунд десять, но затем выражение ее лица смягчилось.

"Хорошо, ваше величество. В этот раз." - сказала она.

"Спасибо."

Элизабет сжала плечо полковника и повернулась к О’Баниону.

"А теперь, падре, если вы позволите."

* * *

Элизабет спустилась по трем последним ступенькам на полированный мраморный пол. Отец О'Бэнион молча ждал в начале этих ступенек, у старинно выглядевшей решетки, дверь которой он отпер, чтобы позволить ей войти. Прутья решетки казались выкованными из железа, но на самом деле они были из боевой стали, не то чтобы это имело значение. Не сейчас, не в этот момент.

С Ариэлем, все еще сидевшем у нее на плече,она молча пересекла частный фамильный склеп и остановилась перед резной мраморной доской. Доска была очень простой по сравнению с гораздо более богато украшенной обстановкой собора над ней:

Роджер Майкл Дантон Максвелл Винтон

Август 19, 1809 - Октябрь 7, 1863 ПР

Любимому мужу и отцу, который царствовал так мало

в этом городе и царствует вечно в наших сердцах.

"Я построю мой дом из стали."

Элизабет стояла перед мемориальной доской, глядя на нее, думая о семидесяти Т-годах между первым письмом отца в Proceedings и этим моментом. Вспоминая о своем дяде, который не дожил до этого дня, но знал, что он приближается. Думая обо всех жертвах, всей боли, всех разрушениях, потерянных жизнях и разбитых сердцах. Думая о том, сколько людей отдали так много, чтобы привести ее сюда, в это место, в эту тихую, тихую ночь.

Чувствуя, как текут слезы.

Они текли в тишине, как потерянные, разбитые осколки хрусталя, эти слезы, падая на мраморный пол. И затем, наконец, она протянула руку и коснулась слов на доске. Позволила кончикам пальцев мягко и нежно пройтись по ним, и наклонилась вперед, прижавшись лбом к прохладному, твердому камню, в то время как Ариэль нежно мурлыкал ей в ухо.

http://tl.rulate.ru/book/60774/1581811