Готовый перевод Lang'ya Bang / Список Ланъя: Глава 15. Тиншэн

Тиншэн - 庭生 - tíng shēng - рожденный в скрытом дворе.

Янь Юйцзинь давно устал слушать эти взаимные интрижки, посему покинул навес, чтобы в гордом одиночестве понаблюдать за состязанием. Он вернулся только когда увидел, как два принца уехали. Возвратившись, он обратил свое внимание на Мэй Чансу, которого одолел безостановочный кашель. Сяо Цзинжуй мягко похлопывал главу союза по спине.

— Брат Су, что с тобой? Ты снова заболел? — спросил Янь Юйцзинь.

— Пустяки... — приняв из рук Сяо Цзинжуя пиалу с чаем, Мэй Чансу осушил ее одним глотком. От кашля в уголках его глаз выступили слезы и он поспешил их утереть. — У Их Высочеств наследного принца и Юй-вана на поясах были ароматические мешочки... я никогда не слышал подобных ароматов...

— А! Я знаю, что это! Это дунхайская* слюна дракона*! Император даровал ее только двум своим сыновьям. У нее действительно очень резкий аромат, не удивительно, что он не знаком брату Су. Я слышал, что он придает бодрости и лучше всего тонизирует ци, а еще он укрепляют ян-ци*.

— Дунхай — Восточно-Китайское море.

— Слюна дракона, она же - амбра серая, Ambra Grisea – сухие выделения применяют как болеутоляющее и мочегонное средство, а также средство, тонизирующее Ци, активизирующее кровообращение.

— Ян-ци - мужская энергия. Абра используется как афродизиак. Возбуждает любовный пыл (мужчины). В узкой направленности также используется как согревающее средство. Полезно для сердца и почек.

— Неужели?.. — бросил Мэй Чансу, покосившись в сторону стоявшего сбоку Се Би, который будто не вслушивался в их разговор.

Этим вечером Юй-ван явно узнает от Се Би о неприязни Мэй Чансу к слюне дракона, поэтому, при следующей встрече Юй-ван не понесет с собой мешочек с этим ароматом.

Сяо Цзинжуй и Янь Юйцзинь точно не были сторонниками наследного принца, поэтому некому было донести ему эту информацию. Но если наследный принц при следующей встрече тоже будет без ароматического мешочка, то это будет означать только то, что у наследного принца в резиденции Юй-вана есть шпионы.

А если наследному принцу никто не донесет об этом и он продолжит носить при себе аромат амбры, можно смело говорить о том, что способности Юй-вана стоит пересмотреть в лучшую сторону...

Когда сыновья императора уехали, наконец наступила долгожданная тишина и покой. Гости больше не тревожили друзей и они смогли спокойно понаблюдать за еще несколькими поединками. Среди участников не было выдающихся воинов, но это не отменяло того, что поединки все равно были очень зрелищными.

В полдень объявили двухчасовой перерыв. На верхних этажах башни "Встречи Феникса" в тени колыхались тяжелые занавески, но никто не мог сказать - император все еще там или нет? Он мог приехать только чтобы показать свое присутствие и покинуть состязание. Маловероятно то, что он будет несколько дней подряд сидеть на верхних этажах башни до последнего поединка.

Неизвестно, когда Янь Юйцзинь приказал подать напитки и кушанья, но вскоре слуги принесли несколько коробов с разными блюдами. В ожидании продолжения состязаний друзья до второй половины дня с неподдельным интересом обсуждали утренние события. Похоже, что из всех присутствующих проходящие соревнования больше всего интересовали только Янь Юйцзиня.

После полудня Се Би нашел предлог и ушел. Отметив, что Мэй Чансу утомился, Сяо Цзинжуй предложил вернуться домой пораньше. Янь Юйцзинь несколько раз пытался уговорить их задержаться, но у него не было иного выхода, кроме как остаться в одиночестве у арки парадного въезда, провожая друзей взглядом.

Поднявшись в экипаж, Мэй Чансу сразу же откинулся на мягкие подушки и устало прикрыл глаза. Сяо Цзинжуй больше его не тревожил. Он спокойно сидел рядом, глубоко задумавшись о чем-то своем. Экипаж неторопливо раскачивался и их плечи время от времени мягко касались друг друга. Лишь легкое напряжение разбивало окутывающее их умиротворение и спокойствие.

— Цзинжуй, когда мы ушли, ты видел?.. — на грани слуха поинтересовался Мэй Чансу.

Сяо Цзинжуй задрожал, а пальцы против его воли сжались на висящей на пологе экипажа кисти. Выдержав долгую паузу, он ответил:

— Да...

— Что ты почувствовал... увидев это?

Мэй Чансу открыл глаза и медленно перевел взгляд на друга. В его чистом, сосредоточенном взгляде будто было что-то горькое, но в то же время — сладкое. Как будто на его сердце затаились замешательство и смущение. Через долю секунды взгляд Мэй Чансу вновь стал ясным.

— Я подумал о том... что у нее другая прическа. Что ее распущенные волосы теперь... собраны*. Это красиво. Даже лучше, чем раньше... — Сяо Цзинжуй прищурился, как будто что-то вспоминал, после продолжил: — Затем я увидел рядом с ней человека. Они держались за руки... По правде говоря, сначала мне было неприятно, но потом стало спокойнее. Она чуть развернулась, чтобы что-то ему сказать, а он спокойно ее слушал. Это выглядело очень завораживающе. В этом не было ничего такого. Он так смотрел на нее... Думаю, что все это стоило того, что барышня Юнь сделала для него. И даже когда я безмерно сильно любил ее, боюсь, что я не смотрел на нее так, как он... Брат Су, я не знаю почему, но я понимаю, что я не могу с этим справиться. Мне как будто чего-то не хватает, но я не могу понять, чего именно...

Незамужние девушки, как правило, носят распущенные волосы, а замужние женщины склонны убирать волосы в прически.

— Люди, побывавшие на грани жизни и смерти, словно прибыли из другого мира. Человек, который жил только в одном мире, никогда не сможет быть похож на таких, как они... — проникновенный и сочувствующий взгляд Мэй Чансу коснулся Сяо Цзинжуя. Он продолжил: - Но зачем походить на них? Разве не лучше прожить счастливую жизнь в одном мире?

Сяо Цзинжуй вскинул брови:

— Брат Су думает, что... муж барышни Юнь однажды пережил...

— Если не ступить на эту грань между жизнью и смертью, о чем тогда говорить тем, кто в прошлые века заключал брачный союз? — с сожалением вздохнул Мэй Чансу. — Независимо от того, через что им пришлось пройти, у влюбленных так или иначе будет счастливая жизнь.

— И то правда, — согласно кивнул Сяо Цзинжуй. — Такой добрый и хороший человек, как барышня Юнь, заслуживает любящего мужа и счастливую жизнь.

Чуть отвернувшись, Мэй Чансу скрыл едва заметный блеск в глубине его глаз. Он говорил тихо, будто говорил сам себе:

— Такие добросердечные дети, как ты, тоже заслуживают счастливой жизни...

— Брат Су, ты что-то сказал? — Сяо Цзинжуй склонился к нему, но так и не смог расслышать сказанных слов.

— Я сказал... Такой хороший ребенок, как ты, в будущем обязательно встретит барышню, которая займет место в твоем сердце...

— В будущем... — вздохнул Сяо Цзинжуй на миг растерявшись в собственных мыслях. Он отодвинул полог и выглянул наружу.

Сяо Цзинжуй хотел только осмотреться, но стоило ему высунуть голову, как он увидел за поворотом несколько столпившихся людей. Они стояли возле чьего-то экипажа и громко ругались.

— Цзинжуй, останови экипаж. Посмотрим, что там случилось, — Мэй Чансу выпрямился и выглянул наружу. — Я слышал голос ребенка.

— Эй! — громко окликнул Сяо Цзинжуй кучера и приказал остановиться. Сойдя с экипажа, он направился в сторону места происшествия. Окружившие экипаж люди были облачены в одинаковые одежды слуг. На самом экипаже висел фонарь с обозначением резиденции "Хэ". Проходящие мимо зеваки не решались подойти ближе, но это не мешало им останавливаться и с любопытством глазеть в сторону шумихи.

Сяо Цзинжуй нахмурился и, похоже, уже понял, что это за человек, который бесцеремонно демонстрирует всем свою власть. Втиснувшись в кольцо слуг, Сяо Цзинжуй убедился в том, что он оказался прав. Этим человеком был Хэ Вэньсинь, сын министра чинов Хэ Цзинчжуна, который как раз безудержно ругался и пинал ногой худого и маленького мальчика.

— Как смеешь ты, мелкий ублюдок, носиться сломя голову?! Ты напугал коня молодого господина и молодой господин чуть не упал с него!.. — он с силой отнял из рук стоящего рядом слуги кнут, замахнулся, вкладывая в удар всю свою силу, но тут его руку кто-то схватил.

— Кто, мать его, посмел... - злобно ругнулся Хэ Вэньсинь, а после, увидев лицо Сяо Цзинжуя, проглотил вторую часть предложения.

Все знали, что столичные дети влиятельных домов обычно хорошо воспитаны и добродетельны. Редко, когда кто-то из них так грубо вел себя у всех на виду. Несмотря на то, что такие люди обычно презрительно относились к простолюдинам, никто из них не доходил до ругательств и избиений из-за опасений за свой статус и положение. Отец Хэ Вэньсина получил должность чиновника путем отбора на государственных экзаменах. После успешной сдачи, он начал получать назначения по всей стране. Его родной сын остался на попечительстве бабушки, которая пренебрегла его воспитанием, поэтому мальчик вырос недисциплинированным и избалованным. По всей столице за несколько лет после его прибытия расползлась недобрая слава о нём. К счастью, он был человеком хитрым и просто не связывался с теми, с кем связываться не следовало, и так, без всяких происшествий, дожил до сегодняшнего дня. И сейчас, увидев Сяо Цзинжуя, он точно язык проглотил, но все же выдавил из себя несколько слов:

— Довольно! У меня нет сил разбираться с ним, — смущенно бросил он и, не слыша ног, исчез вместе со слугами.

Несмотря на то, что Сяо Цзинжуй был невероятно зол, он позволил этому Хэ Вэньсину так просто уйти, вместо того, чтобы как следует его избить. Покачав головой, Сяо Цзинжуй опустился на корточки и взглянул на избитого мальчика. Тот был таким маленьким и худым. На вид ему не было и десяти лет. На его лице алело несколько чуть опухших отпечатков ладони. Когда свернувшийся на земле мальчик увидел, как избивающий его мужчина уходит, он чуть выпрямился и быстро начал ползать по земле, собирая разбросанные книги. Сложив их в высокую стопку, он завернул их в ветхий платок. Вот только книг было так много, что мальчику не удавалось связать узел.

— Как тебя зовут? — спросил Сяо Цзинжуй, помогая ему собрать несколько книг. Мягко дотронувшись до его плеча, он спросил: — Тебе сильно досталось. Ты ранен?

Мальчик сжался и посторонился его руки, молча склонив голову.

— Цзинжуй, — позвал его сидящий в экипаже Мэй Чансу. — Приведи ребенка сюда, позволь мне взглянуть на него.

— Хорошо, — Сяо Цзинжуй протянул мальчику руку и тепло сказал: — Как ты донесешь все эти книги? Я найду человека, который поможет тебе донести их. Пойдем. Нам туда.

— Я сам могу их донести... — тихо пробормотал мальчик. Не решившись лишний раз сопротивляться, он последовал за Сяо Цзинжуем. Подхватив мальчика за пояс, он помог ему забраться в экипаж.

Мэй Чансу мягко коснулся теплой рукой плеча мальчика. Нежно опуская ладонь ниже, он внимательно исследовал все тело мальчика. Когда рука Мэй Чансу коснулась его ребер - мальчик болезненно вскрикнул и уклонился от ладони.

— Похоже, он здесь ранен, — Сяо Цзинжуй придержал мальчика со спины и спокойно расслабил его верхние одежды. Он невольно судорожно втянул холодный воздух. Кроме свежего фиолетового синяка на ребрах по всему его хрупкому телу проглядывали старые раны. Его избивали палками и кнутами, клеймили раскаленным прутом. Не смотря на то, что многие следы были едва заметны, можно было только представить, через какие мучения прошел этот ребенок.

— Чей ты ребенок? — громко спросил Сяо Цзинжуй, не в силах совладать с потрясением от увиденного. Но, передумав, изменил вопрос: – Какому дому ты служишь? Кто тебя постоянно так избивает?..

— Нет, — тут же ответил мальчик. — Меня несколько лет не били. Это старые...

— Даже если и так. Скажи мне, кто избивал тебя?

— Цзинжуй, — тихо остановил его Мэй Чансу. — Не стоит его больше допрашивать. Даже если ребро не сломано, на нем есть трещина. Давай для начала вернемся домой и попросим лекаря его осмотреть. И возьми его книги. Этот ребенок очень за них переживает...

Мэй Чансу оказался прав — мальчику явно стало спокойнее, когда Сяо Цзинжуй принес все его книги.

— Со мной все в порядке, вы можете меня отпустить, я смогу вернуться один, — жалобно попросил мальчик.

— И куда ты пойдешь? — воспользовавшись случаем, поинтересовался Сяо Цзинжуй.

Мальчик тут же опустил голову, не решаясь ответить.

— Ты прочел все эти книги? - тепло спросил Мэй Чансу, перелистывая одну из них. Похоже, голос Мэй Чансу подействовал на мальчика успокаивающе — тот медленно поднял голову, посмотрел на господина и тихо ответил:

— Да, некоторые... Но некоторые не могу прочитать...

— Сколько тебе лет?

— Одиннадцать.

— Как тебя зовут?

Мальчик снова замолчал. Он молчал так долго, что уже можно было подумать, что он не ответит на этот вопрос. Но в конце-концов он все же растерянно бросил:

— Тиншэн.

— А фамилия?

— Я... у меня нет фамилии... Меня зовут просто Тиншэн...

Мэй Чансу снова очень внимательно взглянул на этого ребенка.

Не смотря на опухшую красноту на его щеках, черты его лица еще не заострились, но это не мешало назвать его облик весьма прелестным. С самого начала его манеры речи и поведения были кроткими и приниженными, а перед лицом несправедливости он не сопротивлялся. Но была в нем одна странность — смотря на него, нельзя было назвать его каким-то заурядным рабом. При одном взгляде на мальчика можно было разглядеть в нем самоотверженного и благородного ребенка с сильным духом. Как бы его ни унижали — он не опускался до статуса жалкого и ничтожного раба.

— Тиншэн, если мы тебя сейчас отпустим, по возвращении кто-нибудь сможет найти тебе лекаря?

Тиншэн сжал губы. Очевидно, что он не мог дать положительный ответ, но и лгать он не собирался.

— Тогда тебе придется немного пожить у нас, а мы попросим лекаря тебя осмотреть. Когда лекарь скажет, что ты в порядке - мы вернем тебя обратно. Согласен?

Тиншэн вновь опустил голову, а брови его нахмурились лишь сильнее.

— От проявления нашей доброты у тебя могут возникнуть проблемы?

Тиншэн задрожал и прикусил губу.

— Ты один ушел?

— Нет... Есть еще один...

— И где он?

— Убежал...

— Если ты поздно вернешься - тебя кто-то будет бить?

Взгляд Тиншэна охладел. Он покачал головой:

— Нет... Меня оставят без еды...

Сяо Цзинжуй вновь начал закипать.

— Тебя вынуждают голодать?! Чьему дому ты в конце-то концов принадлежишь? Зачем возвращаться туда после такого обращения?! Скажи мне и я смогу помочь тебе. Ты сможешь жить в моем доме. У нас ты хотя бы будешь сыт!

Тиншэн поднял глаза. В его не по возрасту невозмутимом взгляде читался опыт долгих прожитых лет.

— Вы испытываете ко мне жалость и поэтому хотите меня приютить?

Сяо Цзинжуй почувствовал себя очень глупо.

— Нет... - неловко попытался оправдаться он. — Я имел в виду, что...

— Меня не имеют права приютить. И я должен вернуться... Если бы меня могли приютить, меня бы уже давно...

— У тебя есть расписка о продаже себя в рабство, верно? — предположил Сяо Цзинжуй. — Кто ее владелец? Скажи мне, я смогу договориться о выкупе.

Тиншэн потупил безразличный взгляд.

— Нет, не можете.

— Так ты знаешь, у кого он? — спросил Мэй Чансу взглянув мальчику в глаза. — Его отец носит титул хоу, а мать — принцесса. Он занимает высокое положение. В Цзиньлине, какой бы семье ты себя не продал, твои хозяева уважат его, если он обратиться к ним. Ты понимаешь?

Тиншэн по-прежнему держал голову опущенной.

— Нет, это невозможно, - твердо сказал он.

Мэй Чансу и Сяо Цзинжуй переглянулись. Только они собрались вернуться к вопросу, как кучер громко сообщил:

— Молодой господин, мы прибыли в резиденцию.

http://tl.rulate.ru/book/6026/738036