Готовый перевод Адаптатор / Адаптатор: Глава 30

Настя снова оказалась в пространстве разбитых кривых «зеркал», которые были порталами или чем-то подобным в обитель других «я». Только на этот раз, её сразу притянуло к фигуре в черном как безлунная ночь плаще. Её мир остался такой же бесплодной серой пустыней, испещренной огненными трещинами и с исходящим из-под земли жаром. Другая Настя скрыла свое обезображенное пугающее лицо под капюшоном и не дав девушке опомниться от такого внезапного перехода, сразу приступила к делу.

— У нас слишком мало времени. Если хочешь выжить, то нам необходимо слиться, чтобы ты получила мои силы.

— А без этого никак? — Поинтересовалась блондинка, старательно пытаясь скрыть страх. Для неё стало неожиданным, что её могут притянуть не спрашивая, без её на то воли.

— Если бы ты не считала все произошедшее сном и спросила об этом у Виктора, то узнала бы, что калейдоскопы получают своим способности именно от других «себя». Способности псиоников индивидуальны, и ты должна стать мной, чтобы получить мою. В этом, собственно и опасность — легко потерять себя или что хуже, тобой овладеет другая ты, — Несмотря на серьезность своих слов, фигура в плаще говорила спокойно и холодно.

— Зачем ты говоришь мне это? — С подозрением спросила Настя, отступив на шаг назад, — И какая у тебя выгода помогать мне?

— Моя выгода будет в одной лишь просьбе. Поговорить с Виктором. Это единственное мое желание, ибо я давно уже и так мертва, как морально, так и физически, — Пояснила фигура, сложив руки на груди.

— И все же, я не понимаю…

— Если сольешься со мной, поймешь. Мои мысли станут твоими мыслями, мои воспоминания, станут твоими воспоминаниями, и именно в них ты найдешь ответ.

— А если я откажусь?

— Дело твое, но долго ли ты проживешь в эпицентре взрыва антиматериального снаряда?

— Хорошо, — Хмуро ответила Настя, с тяжелым сердцем признавая правоту другой себя. Можно сколь угодно долго сомневаться, бояться и не доверять, однако исход в таком случае тут один — смерть. Согласившись же, у неё появиться шанс выжить, — Что мне нужно делать?

— Не сопротивляться, — Насте почему-то казалось, что другая она сейчас улыбнулась, произнеся эти слова. После этого, та подошла к ней и прикоснулась своей покрытой ожогами рукой к руке самой Насти, после чего перед блондинкой снова начали мелькать ужасающие сцены насилия. Изо дня в день. Из дня в ночь. Это было бы похоже на какой-то снафф фильм ужасов какого-то совершенно больного режиссера, если бы в главных ролях не была она сама. Она была худая, с мозолями на руках, ранами от ожогов, переломов и порезов, полученными во время попыток сопротивления или просто так, ради забавы ублюдков. Причем насилие производилось не только над ней, но и другими девушками, мужчинами и даже детьми. Не было какой-то последней капли, после которой девушка попыталась сбежать. Все решил случай. Главарь бандитов, видимо настолько привык к сломленности своих рабынь, что не выгнал её после того, как полтора часа измывался и насиловал. И более того, он не использовал свою стальную кожу, уснув. Вытащив из ботинка бритвенное лезвие, которое прятала для собственного самоубийства, для которого ждала подходящий момент, она сначала хотела разрезать вены себе, но посмотрев с чудовищной, обычно скрываемой яростью на своего мучителя и насильника, перерезала ему горло от уха до уха. Что получилось довольно кривовато, из-за несколько раз ломанных пальцев.

— Сукхрла! — Главарь был мутантом и даже это не сразу его убило. Он захлебывался в своей крови, а Настя с улыбкой смотрела на него, на свои руки и хохотала. Хохотала она даже тогда, когда прибывшие охранники чуть не забили её до смерти. А когда её понесли на костер, чтобы сделать примером для всех, с её лица не сходила улыбка.

— Ненавижу, как же я вас ненавижу! — Выкрикивала беззубым окровавленным ртом некогда красивая девушка. В данный момент, из-за худобы, крови и ран, она была похожа на ведьму. Её облили бензином и подожгли, после чего оскорбления стали перемежаться с криками чудовищной боли сгораемого заживо человека. Чадящее пламя лениво облизывало тело, не зря смерть от огня во все времена считалась одной из самых болезненных и жестоких. Человеческое тело на шестьдесят процентов состоит из воды, а потому горит очень плохо. В крематориях используют температуру в две тысячи градусов, чтобы сжечь тело до пепла, а температура горения бензина 300-400 градусов. Волосы сгорели первыми, после них пришла очередь век и кожи, как вдруг пламя перестало причинять повреждения Насте. Вместо этого, оно вспыхнуло еще ярче и волной прошлось по всему лагерю. Загоралось все — машины, люди, здания, даже камень и металл. А посреди криков ужаса и боли, хохотала ведьма, в которой никто уже не мог признать Настю. Однако после этого ничего не закончилось, а только начиналось. Сжигаемая собственной ненавистью, Настя стала ходить от одного лагеря к другому, оставляя после себя только пепелища и сгоревшие руины. Даже тел не оставалось — все сгорало дотла. Ей было плевать на очки, плевать на мутантов, псиоников и гибель мира. Все это было неважно, все должно было сгореть в пламени её ненависти. Она ненавидела их всех. Даже мирных поселенцев, которые спокойно жили в относительном комфорте, когда она страдала и ничего не сделали для того, чтобы помочь ей и таким как она. Даже имя взяла себе другое, чтобы ничто не напоминало о ней прошлой — Виктория. Имя матери — единственной, кого она уважала и любила.

Настя из настоящего, которая была безмолвной наблюдательницей всего этого ужасалась. Кому она отдала свое тело? С кем слилась? С безумной маньячкой, которая хочет сжечь всё и вся? Впрочем, дальнейшие события показали, что она ошиблась. В какой-то момент, придя к очередной базе рейдеров, расположенной в старом бомбоубежище, еще советских времен, она увидела только трупы и мужчину покрытого кровью, особенно грязными были его руки, которые реально были по локоть в крови. Все говорило о том, что убил он их голыми руками. Но Викторию это не волновало. Её тогда ничего не волновало вообще. Поэтому она молча направила вал огня, который слизал и тела, и немногочисленную утварь и закрыл от неё мужчину. Уже уверенная в смерти всех, она развернулась и вдруг услышала.

— Ведьма? Жаль, что даже у тебя не получилось меня убить, — Голос был полон такой застарелой и глубокой печалью, что пробрало даже стену ненависти Виктории, — Ты тоже кого-то потеряла?

Из огня вышел совершенно голый мужчина, ступающий босиком прямо по раскаленному докрасна бетону. Если повреждения кожи у него и были, то они быстро заживали. Виктория ответила очередным залпом огня, на этот раз намного более сильным. Бетон потек, лестницы слизало, однако мужчине и это было не почем. Нет, он поморщился, стиснув зубы, его тело было покрыто ужасными ожогами, но и они зарастали. Третий залп не дал вообще ничего, даже не навредил ему.

— Кощей, — Обожжёнными и давно не используемыми голосовыми связками она произнесла имя, которая слышала в разговорах бандитов.

Мужчина ничего не ответил, он просто ушел. Слов было не нужно, они были два одиночества, которых морально убил этот погибающий мир. Это была лишь первая встреча, однако были и другие. С каждой такой встречей они произносили только собственные имена и кивали друг другу. Смысла в борьбе не было. Однако со временем, Виктория все же пришла в себя. Когда маленькая девочка выбежала защищать свою мать — рабыню. Тогда она просто ушла. Ненависть не угасла, нет, она просто стала более узконаправленной. Рейдеры, бандиты… и устроители шоу. Именно поэтому Вика отправилась в башню и именно там она встретила Виктора, став с ним напарником. Проходя этажи за этажами, они становились все ближе друг к другу, раскрывали души. Были и другие союзники, но те были более… обычными. Да, все они пережили гибель родных и тяжелые условия, но они не были сломленными безумцами. А Виктор с Викторией были. Все это Настя как бы просматривала на быстрой перемотке, пропуская большие куски быта и прочих мелочей, которыми наполнена жизнь. Только последняя сцена была не только в «реальном» времени если так можно сказать о воспоминаниях, но и очень детализирована.

Настя обнаружила себя в месте, очень похожем на внутренний мир Виктории. Бесплодная пустошь уходящая за горизонт. Сильный ветер, гоняющий мириады песчинок, которые обдирали кожу и вызывали зуд у Виктории, из-за чего та еще глубже закуталась в свой бесформенный черный балахон, имеющий множество как прожженных, так и прорезанных дыр. В небе светило три солнца, однако это была иллюзия, безумно детализированная голограмма, которая на каждом этаже создает свой климат и географическую обстановку. Настя видела и горы, и джунгли, и узкие коридоры космических станций, даже целые лабиринты со множеством врагов и ловушек. Впрочем, было и то, что отличало внутренний мир от этажа испытания башни — металлические дымящиеся обломки неведомых машин, множество запекшихся, до состояния стекла, кратеров и мириады трупов. Большей часть сожженых, но были и имеющие резаные, будто скальпелем, раны. В данный момент, Виктор в закопченом, полуобгоревшем скафандре, с двумя принтомечами за спиной и плазменной винтовкой на груди, склонился и приподнял молодого парня, чьи мертвые глаза смотрели с невыразимой ненавистью в небо и так и застыли с немым укором.

— У него не было и шанса, спидстер вырвал ему сердце, — Хриплым голосом прокомментировала Виктория, будто бы произошедшая здесь трагедия её не касалась.

— Попрыгун был хорошим союзником. Даже без сердца он успел телепортировать мозг скорохода, — Закрыв глаза парню и накрыв того его же плащом, скрывая ужасающую сквозную рану в груди, ответил Виктор. Впрочем, по его лицу тоже нельзя было сказать насколько его затронула эта ситуация. Ни он, ни женщина, не хотели давать еще больше удовольствия зрителям, проявляя эмоции. Собственно, поэтому он и не произнес вслух, что они отомстят за него, отомстят за всех. Это было само собой разумеющимся.

— Поздравляем, команда Виндиктус! — Перед Виктором появилась голограмма ведущего с золотыми глазами и волосами, а также одетый в ярко-красный пиджак и такие же брюки, — Вы справились быстрее остальных команд! За это вам полагается награда, регенератор!

Будто издеваясь над ними, проговорил мужчина. Впрочем, так оно и было. Появившийся из портала цилиндр мог бы спасти попрыгуну жизнь — псионики высокого ранга крайне живучи за счет вируса, даже если у них способности не усилительно типа. Виктор поймал его, покрутил и бросил в сторону Вики, которая легко поймала цилиндр.

— Мне не нужен, — Это был не жест доброй воли, просто ему действительно он был не нужен. Его способность была лучше любых допингов и лекарств. Вика же, задержав взгляд на цилиндре, что выдало лишь самую верхушку обуреваемых ею чувств, убрала регенератор внутрь складок балахона.

— Последнее испытание будет через день, а пока что можете отдохнуть в наших лучших апартаментах. Вы заслужили, чемпионы, — Перед ними открылась арка портала.

— Вика? — Посмотрев на тело их союзника, спросил Виктор. Ему не нужно было дополнительных пояснений, они понимали друг друга не то, что с полуслова, а с полувзгляда. Никак не ответив, она медленно пошла к порталу, а за её спиной вспыхнуло ярким, обжигающе белым пламенем, тело попрыгуна, буквально за несколько секунд оставив лишь горку пепла. Это говорило не только о огромной силе и контроле женщины, но и о том, что смотреть ей в сторону атакуемого было не нужно. Она чувствовала тепло.

— Какая пугающая демонстрация силы, может все-таки дадите нам интервью? — Ведущий, казалось, совершенно не напуган. А наоборот, только возбудился от проявления мощи. Вот только ему так никто и не ответил, войдя в портал — все знали, ведущий специально их провоцирует и выводит из себя ради рейтинга.

Пара вышла в роскошной гостиной на пять человек с большим полукруглым диваном перед огромным головизором, с общей кухней с синтезатором еды, множеством мягких и удобных массажных кресел яйцевидной формы, которые принимают форму тела сидящего и конечно же, баром. Причем в баре помимо «классического» алкоголя, были все виды наркотиков и их смесей — у Мейкет были своеобразные представления о развлечениях, поэтому в этом не было ничего удивительного. Впрочем, Настя об этом не знала, продолжая наблюдать за происходящим.

— Пойду приведу себя в порядок, — Как и всегда, в основном говорил только Виктор. Впрочем, учитывая поврежденные связки женщины это и неудивительно — любое слово доставляло ей трудности и боль.

Вика кивнула и прошло в одну из пяти дверей. Да, с самого начала их было пятеро. Попрыгун, Святой, Болтун, Кощей и Ведьма. Теперь же их осталось только двое. Закрыв за собой дверь, Виктория увидела висящую в воздухе кровать, множество встроенных шкафов и еще один вход, как оказалось, в душевую совмещенную с туалетом. Она начала раздеваться. Сначала был сброшен на землю балахон. Потом сняты штаны на два размера больше и такой же свитер. Каждое движение было произведено медленно и с минимумом лишних движений, ведь каждое из них приносило чудовищную боль. Потом пошло самое страшное. Все лицо и тело были перемотаны измазанной в мази бинтами. В некоторых местах мазь высохла и бинты присохли. Распаривая их, она едва сдерживалась от крика, стиснув зубы и отдирая куски кожи. Закончив, она достала цилиндр с регенератором. И долго, пристально на него смотрела, после чего резко, не давая себе времени на раздумья, сняла колпачки и вколола регенератор себе в шею. Почти сразу заурчал желудок — организм требовал большое количество еды для своего восстановления. Благо, что небольшой синтезатор оказался и в комнате, в одном из выдвижных шкафчиков, так что за едой дело не стало. Настя наблюдала как Вика ела и ела, а куски старых шрамов отваливаются, сменяясь свежей, розовой кожей. Через сорок минут и душа, Виктория неверяще ощупывала свою нежную, как у младенца кожу и беззвучно рыдала, видя давно позабытое лицо. Своё лицо. Единственное, что портило впечатление — это абсолютное отсутствие волос на теле — ни бровей, ни волос на голове, ни где-бы то ни было ещё.

— Может теперь мы сможем быть вместе? — Мелодичным голосом спросила женщина сама у себя. Однако усталость после боя и восстановления накатила, так что зевнув, она легла спать. Разбудил её мерзкий звонок и голос: «Проснитесь и пойте, чемпионы! Пришло время последнего испытания!»

Вика впопыхах оделась и вышла, по привычке накинув капюшон. Виктор был уже здесь. Ей хотелось похвастаться, показать себя, но увы, не то место и не то время. Перед ними снова проявилась голограмма ведущего.

— Проходите, проходите быстрее, все остальные ждут только вас, — возбужденно поторапливал их он, что заставило пару нахмуриться. Чем возбужденнее был ведущий, тем большего размера подстава их обычно поджидала. Пройдя в появившуюся арку портала, они оказались в гиганстком ангаре. Высотой метров сто, а в ширину и длину сложно сказать. Настя догадалась, что скореее всего, это пустой этаж испытания. Они были здесь не одни, кроме них было еще около пятидесяти псиоников, разбившихся на группы от двух до четырех. Некоторые стояли в стороне — видимо, лишившиеся всей команды.

— И наконец, я горд объявить последнее испытание! Аж дух захватывает! Как вы все помните, призом будет исполнение любого вашего желание, а за проигрыш, вы будете дезинтегрированы! — Ноздри ведущего раздувались, а зрачки золотых глаз расширились, настолько он был рад. Ну или принял что-то, что было бы неудивительно, — И вашим испытанием будет… как там у вас это называется? Королевская битва! Останется только один! Ах да, и у вас будет всего сутки, если по их истечению останется больше одного, то вы все умрете!

— Уебок… — Прошептал кто-то из толпы, однако ведущий не обратил на это внимание и исчез. Вместо него, на весь потолок проявился таймер с цифрами, начавший обратный отсчет. Несколько пиоников тут же исчезли — телепортация это, невидимость или скороходы, было не суть важно, выглядело одинаково. Вот они были, и вот их нет.

— Глупая иллюзия, я же знала что все хорошо не может закончиться. Точно не для такой грешницы как я…

— Что? — Виктор удивленно посмотрел на Вику, давненько она столько слов сразу не говорила. И голос был другой.

— Мы можем сражаться с остальными, но ты и так знаешь, что в итоге мы должны будем убить друг друга. И я тебя убить не смогу, не только потому, что ты бессмертен, — Последние слова девушка начала говорить, поднимаясь в воздух, — Но и потому, что я люблю тебя…

— Это же ведьма, убейте суку… — Закричал один из псиоников, мускулистый бугай высотой в два с половиной метра в экзоскелете. Однако никто не успел ничего сделать, даже Виктор. Девушка, чьи льющиеся непрестанно слезы испарились, вспыхнула сверхновой. От одного только света, сгорала кожа и лопались глаза, а прошедшая взрывная волна и пламя не оставляла даже пепла…

***

В это же время, реальный мир.

Нгуен был зол. Он считал, что ему предстоит плевое дело. Всего-то и нужно было найти воров и уничтожить. На данном этапе псионики этого мира должны были быть слабы как птенчики. Однако с самого начала все пошло не так. Орды мутантов, из его родного мира должно было хватить, однако каким-то образом эти ничтожества справились. О да несмотря на то, что родной мир Нгуена уничтожили, он ничуть не печалился об этом. Его родной мир был холоден, суров и жесток, а сам он был воином в дикарском племени, которое ценило прежде всего силу. Так что уничтожение на самом деле поспособствовало его возвышению. Возвращаясь к псионикам этого мира… они были слишком сильны. Бегун, маленький телекинетик, воин и еще две самки, которые никак себя пока не показали. Первые трое оказались уж слишком сильны, будто бы уже несколько циклов обладают силами. Но это не так! Этот мир получил шанс на возвышение меньше тридцати оборотов назад! Поначалу Нгуен хотел взять их живьем, чтобы допросить, но вскоре понял, что если бы не его священные доспехи, он бы мог и проиграть. Нечего было с ними играться, надо было их уничтожить и получив заслуженную награду отправиться к его гарему, который заждался ласк. На этой мысли он едва не потерял контроль, вспоминая всех тех экзотических самок, которых смог захватить как трофей, отобрать или выкупить. Впрочем, ждать осталось недолго, всего несколько миков до зарядки гром-палки, которую называют еще странным именем рейл-ган.

Внезапно, когда осталось совсем чуть-чуть, одна из самок изменилась. Её волосы и глаза стали красными как кровь и начали колебаться, будто бы горящее пламя. На секунду Нгуен испытал благоговение и страх — в его мире огонь почитали и боялись. И даже жизнь в более развитом обществе не смогла истребить до конца это чувство, воспитываемое с детства. Впрочем, он быстро взял себя в руки и нажал на спусковую скобу. Какая разница, что там сделала с собой самка? Они все равно все умрут и никто этому не помешает!

Снаряду необходимо было пролететь двести метров, которые учитывая скорость в десять раз превышающую скорость звука, он должен был миновать за мгновение. Однако он пролетел всего сотню, натолкнувшись на испепеляющую стену огня, которая внезапно появилась перед ним. Впрочем, стена не помешала сдетонировать заряду антиматерии и вот тут-то случилась очередная странность. Вместо того, чтобы расширяться, огненный шар сжался и будто послушная маленькая птичка, прилетела в руки огненной девы. А именно так выглядела самка в всполохах огня. Нгуен был шокирован до самой глубины души. Даже сильнейшие псионики могли лишь защищаться от гром-палки с зарядом огня. Никто до сего времени не мог его контролировать. Интуиция гладиатора и опытного воина взвыла и он активировав невидимость, на всех порах полетел прочь.

Если бы Нгуен не отвернулся и посмотрел назад, то увидел бы холодную усмешку на лице девушки, которая щелкув пальцем, отправила огонек в его сторону. Сжатый до предела огонь аннигиляции достигающий миллиардов градусов, просто прошил защитное поле, ледяные доспехи и сверхпрочный экзоскелет Нгуена, оставновившись в его внутренностях, сжигая его дотла. Вот оно проклятье сильных псиоников — он был еще в сознании, когда оба сердца уже не бились, а само тело представляло выжженую и агонизирующую оболочку. Щелкнув пальцами еще раз, девушка превратила огонек в огненный шар. Благо, расстояние уже позволяло без особой опасности подорвать его.

***

Виктор очнулся, чувствуя онемение во всем теле и головную боль. Не то, чтобы он недооценил врага, просто на данном этапе тот оказался слишком силен, да еще и вооружен до зубов и не стеснялся применять это оружие. Его тело, судя по всему, охладили до абсолютного нуля, а к такому даже его адаптации нужно было время, чтобы привыкнуть. Тем более что он был без сознания, что еще больше увеличивало время на это. Он молился только о том, чтобы Аня была жива. Остальные потери пусть и неприятны, но не смертельны. Впрочем, смерти своим союзникам он ни в коем случае не хотел, просто расставлял приоритеты. Однако открыв глаза и осмотревшись, он снова замер, будто его заморозили. Если когда он впервые увидел Настю в балахоне, он мог сказать, что спутал её с Викой, то теперь как бы он не пытался найти различия, однако не находил. Её стойка, её огненно-холодный взгляд, скрывающий под собой чудовищную ненависть, а главное, её способности. Он только краем глаза увидел как девушка сжала пламя аннигиляции и использовала его на расстоянии более двух километров, но и этого было достаточно — никто из знакомых ему пирокинетиков, даже среди гладиаторов, так не мог. Только она.

— Вика… Вика, это ты? — Спросил Виктор обращая на себя всеобщее внимание.

— Виктор.Витя…откуда ты меня знаешь? — Холодная маска девушки треснула и она шокированно уставилась на Виктора. Однако следующие слова, заставили её заплакать.

— Ты же…сожгла сама себя в башне…

Правда, тут Виктор обратил внимание на Аню без сознания, и только сбивчивое объяснение Игоря о том, что она перетрудилась и ей вкололи регенератор, его успокоили. Точнее успокоило вкалывание, а не сам факт того, что довелось испытать его дочери — этот препарат был такого уровня, что если мозг не был превращен в кашу, то он выживет и восстановиться. Только после того как он отнес дочь в кабину тягача и положил на кровать, их разговор продолжился. Мужчина рассказал о том, как он отомстил и вернулся в прошлое после смерти, а Вика сказала, что раньше её действительно звали Настей и как она смогла слиться с ней.

— Я рада, что ты отомстил этому ублюдку в нашем мире, — Подытожила Вика, показав намек на улыбку.

— А я не пойму кто ты. Ты не просто из иного мира, ведь ты видела свою смерть, — Настороженность и шок Виктора уменьшились, но не до конца. Он до сих пор не мог поверить что видит «ту самую» Вику.

— Помнишь, Святой как-то говорил, что ничто не пропадает бесследно. Что несмотря на то, что он атеист и ядерный физик, он знает, что информация не может исчезнуть бесследно. Все оставляет свой след.

— Есть такая теория и в галактической науке, но причем она здесь?

— Я не знаю, моя ли это душа или информационный след во вселенной, но видимо он был прав. Когда умирает человек, он оставляет свой след. Когда умирает псионик, тем более сильный, возможно, возмущения намного сильнее. И к этим «возмущениями» можно подключиться или как-то призвать, я сама, если честно, не знаю как Настя это сделала. Калейдоскопы обычно подключаются к живым, — Пояснила Виктория.

— Даже в этом мире ты уникальна, — С нежностью сказал ей Виктор, — И я так и не успел тебе тогда ответить, я…

 — Я знаю, — С печалью перебила его девушка, — Но сейчас эти слова бессмысленны. Я уже мертва. Единственное, что я могу сделать, это помочь здешней Насти. И не воспринимай её как меня, это совершенно другая девушка, не пережившая того же, что и я.

— Я… понимаю, — С грусть ответил Виктор, опустив голову. Им никто не мешал разговаривать — Саша с Игорем закончили с ремонтом и просто ждали в сторонке, не мешая закончить определенно крайне личный разговор. Пусть Игорь и порывался подслушать.

— Не грусти обо мне, у тебя новая жизнь твоя дочь снова с тобой. Живи дальше и будь счастлив, — Внезапно сорвавшись вперед, девушка поцеловала его. Жарко, ненасытно, Выплескивая все свои нерастраченные чувства нежности и любви. А когда оторвалась, это была уже не Вика, а Настя. Точнее, не совсем Вика и не совсем Настя, но Виктор об этом не узнал.

http://tl.rulate.ru/book/58694/1569236