Готовый перевод Imōto Sae Ireba Ii / Всё, что нужно – младшая сестрёнка: Глава 5. 21 год

Вечером 29 апреля.

Около пяти дней назад Ицуки пригласил её, сказав: «Мы с Харуто и остальными собираемся поиграть в игры, приходи», поэтому Мияко направлялась к нему в комнату.

Сегодня у Мияко был двадцать первый день рождения.

Раз он специально назначил этот день, может, он собирается поздравить меня с днём рождения?.. — с некоторой надеждой подумала она, но тут же одёрнула себя: Да разве такой, как Ицуки, способен на такую любезность? Я ведь даже не говорила ему о своём дне рождения…

Кстати, вчера её поздравили с днём рождения друзья из университета. Сегодня начиналась Золотая неделя (череда праздников в Японии), поэтому они все разъехались по домам, были заняты подработкой или свиданиями и не смогли собраться.

Добравшись до комнаты Ицуки и позвонив в дверь, Мияко увидела, как из-за двери высунулся Ицуки.

— Пришла. Заходи.

— Угу… Простите за беспокойство.

Пройдя в комнату по его приглашению, она почувствовала восхитительный запах.

Миновав кухню, в тот момент, когда Мияко вошла в гостиную, раздались хлопки хлопушек: пан, па-пан!

— С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ! — в один голос крикнули Ицуки и трое других, стоявших в комнате: Кани Наюта, Фува Харуто и Хасима Тихиро.

— Э…?!

Хотя она и питала слабую надежду, от такой внезапности Мияко округлила глаза.

— С днём рождения, Мя-сан… Вы удивлены? — спросила Наюта, глядя исподлобья с лёгкой тревогой.

— Э, а, да… удивлена… — честно ответила она.

Лицо Наюты тут же просияло.

— Эхе-хе… Сюрприз удался.

— Эту вечеринку предложила Канко, — сказал Ицуки с лёгкой улыбкой.

— Вот как… Спасибо, Наю, — Мияко погладила Наюту по голове, и та счастливо промурлыкала: «Эхе-хе…».

Какая же она всё-таки милая… — лицо Мияко невольно расплылось в улыбке.

Двое парней, слегка покраснев, смотрели на эту сцену, напоминающую общение двух любящих сестёр.

Ицуки смотрел на Наюту. Харуто — на Мияко.

— ? Что-то случилось? — заметив взгляд Харуто, Мияко склонила голову набок.

— Н-нет, ничего. С днём рождения, Мияко-тян. Ну же, именинница, садись на почётное место.

— А, да.

По настоянию Харуто Мияко села за шестиместный котацу у окна — на то самое «почётное место», где во время партий в НРИ сидел мастер Харуто. По обе стороны от неё сели Наюта и Харуто, рядом с Наютой — Ицуки, а напротив Мияко — Тихиро.

На котацу стояли изысканные блюда, которые не шли ни в какое сравнение с тем, что было вчера на дне рождения в семейном ресторане, и Мияко была слегка впечатлена.

Гратен, киш со шпинатом, мясной пирог, паста с морепродуктами, сливочный суп, салат «Цезарь»…

— Скажите, это что, всё Тихиро-кун приготовил?

— В общем-то, да… Возможно, я немного перестарался, — смущённо кивнул Тихиро.

— Это просто невероятно… Я по женственности тебе полностью проигрываю…

— Н-нет у меня никакой женственности!

— А? А, да, п-прости? — Мияко была сбита с толку неестественно взволнованным поведением Тихиро.

— Ну же, пожалуйста, — Харуто взял бутылку с изображением вишни и налил в бокал Мияко.

Рубиново-красную жидкость покрывала нежно-розовая пена.

Линдеманс Крик.

Это пиво, сваренное с использованием диких дрожжей, обитающих только в некоторых регионах Бельгии, выдерживается один-два года, после чего в него добавляют вишнёвый сок и выдерживают ещё. Несмотря на низкое содержание алкоголя, оно обладает насыщенным вкусом.

Когда напитки были разлиты по бокалам,

— Ну что ж, Мя-сан, с днём рождения! — к голосу Наюты присоединились Ицуки, Харуто и Тихиро.

Мияко, немного смущаясь, ответила: «Спасибо вам», — и поднесла бокал к губам.

Сладость вишни и приятная кислинка распространились во рту.

Оно было таким лёгким, что она залпом выпила почти половину.

— А-а, вкусно!

— Рад, что тебе понравилось, — с облегчением улыбнулся Харуто.

Пока она наслаждалась блюдами, приготовленными Тихиро, и пила пиво, Харуто принёс вторую бутылку и налил в бокал Мияко.

На бутылке было такое же изображение вишни, как и на Линдеманс Крик.

— Опять вишнёвое пиво?

— А это — Бун Крик. Ну, попробуй, — с лёгкой озорной улыбкой сказал Харуто, и Мияко послушно осушила бокал.

Бутылка была с похожим дизайном, и цвет был таким же красивым красным, поэтому она подумала, что оно будет таким же сладким и лёгким, но…

— ?! Кислое?! …………А, но это тоже вкусно.

Если в Линдеманс преобладала сладость, то здесь сначала чувствовалась кислинка, а за ней следовала приятная сладость.

Неожиданно для себя столкнувшись с совершенно другим вкусом, Мияко удовлетворённо выдохнула: «Хо-о».

— Отлично. Я сегодня принёс разные виды вишнёвого пива, так что можешь сравнить.

Пока Харуто смущённо говорил, Ицуки тихо пробормотал:

— …………Вишнёвое пиво… пиво с вишней… твоя вишенка… (намёк на девственность)

— …………

Харуто сделал вид, что не слышит многозначительного бормотания Ицуки, и отвёл взгляд.

После неспешного ужина настало время подарков.

Подарки каждый готовил сам, поэтому никто, включая Ицуки, не знал, кто что подарит.

— Так, сначала прими с благодарностью мой подарок! — с чрезмерной уверенностью заявил Ицуки.

— Ого, что же ты мне подаришь? — Мияко, хотя и волновалась в душе, старалась сохранять спокойствие.

— Мой подарок… вот он!

Ицуки достал из бумажного пакета сикиси (картонная дощечка для автографов) с чем-то, похожим на подпись. В углу были мелко написаны сегодняшняя дата и «Сиракаве Мияко».

— Хм…

— Сикиси с автографом?.. Чей это автограф? — Мияко взяла его и, разглядывая, склонила голову набок.

— Конечно же, мой, — ответил Ицуки.

— Твой?.. — даже после этих слов она не могла разобрать, так как надпись «Хасима Ицуки» была слишком неразборчивой.

— …Ты сам это придумал?

— Хм, конечно. Это историческая подпись, которую я придумал ещё до того, как закончил свою первую работу для конкурса, не говоря уже о дебюте.

— Что-то ты рановато… — усмехнулся Харуто, глядя на гордого Ицуки.

— Хм-м… — Мияко сделала неопределённое лицо. — …И что это?

На её вопрос Ицуки выпятил грудь.

— Это мой подарок на день рождения, конечно же. Собственноручная подпись Хасимы Ицуки, твоего самого любимого писателя! Разве может быть подарок лучше?!

— …………

— …Что такое? От восторга дар речи потеряла?

— Нет, дело не в этом…

— М?

— …Дарить на день рождения свой автограф — это вообще как?.. — Мияко посмотрела на него с выражением искреннего изумления.

Ицуки отчётливо понял, что это не смущение или ошеломление от восторга, а стопроцентное, чистое изумление.

— Э… а, что?..

— …Ха-а…

— …………Может быть, я немного… странный?.. — пробормотал Ицуки, покрываясь холодным потом.

Харуто и Наюта прошептали: «…Весьма», «Довольно-таки», а Тихиро быстро отвёл взгляд.

— Не… может быть…

— …Ха-а… Ну, я его, конечно, возьму… но что мне с ним делать?.. — вздохнув, Мияко убрала сикиси в сумку.

Ицуки обиженно сказал:

— …Хм… если не нужен, можешь выставить на Yahoo! Auctions.

— Не буду я такого делать… Всё-таки, похоже, ты его действительно обдумал и выбрал, — сказала Мияко и тихо улыбнулась.

Затем,

— Эм… от меня вот это. Простите, что ничего особенного, — Тихиро робко протянул небольшой бумажный пакет в милой упаковке.

— Спасибо, Тихиро-кун… Можно открыть?

Тихиро кивнул, и Мияко аккуратно открыла пакет.

Внутри был платок.

Разноцветный, но не слишком яркий, с изысканным дизайном, он идеально подходил вкусу Мияко.

— Эм, я подумал, что платков много не бывает, так что даже если кто-то подарит то же самое, ничего страшного…

— Спасибо! Мне очень нравится. Буду бережно им пользоваться, — искренне сказала она. — Тихиро-кун, ты так хорошо понимаешь женское сердце. Братику бы у тебя поучиться.

Тихиро покраснел и сказал: «Н-ничего подобного! Я совсем не понимаю женских чувств!», а Ицуки надулся и сделал недовольное лицо.

— Так… от меня вот это… — с напряжённым видом Харуто протянул небольшую бутылочку, закрытую пробкой.

Внутри была жидкость, и на мгновение Мияко подумала: «Духи или ароматическое масло?», но в воде плавали тонкие корешки, а на дне осел песок, создавая подобие маленького аквариума.

И в этой бутылочке резво плавали три маленьких существа.

— Э, что это, дафнии? — смущённо присмотревшись, она поняла, что это были маленькие креветки длиной около сантиметра.

— …Это… креветки?

— Да, креветки.

— Ого, какие маленькие и милые! — лицо Мияко расплылось в улыбке.

Вид креветок, резво плавающих в бутылочке, почему-то успокаивал.

Наюта, Тихиро и Ицуки тоже с интересом заглянули внутрь, восклицая: «Ого-о», «Правда, милые…», «Ого………… какие хорошие креветки…».

— Это вид креветок под названием пикси-шримпы. Они едят водоросли, растущие на водных растениях, и свои сброшенные панцири, так что их не нужно кормить. Один писатель, Симидзу Ю-сэнсэй, подарил их другому писателю, любителю креветок, когда тот лежал в больнице, и они так понравились медсёстрам и врачам-женщинам, что те специально заходили в палату, чтобы посмотреть на креветок, даже если у них не было дел.

Харуто объяснял, но Мияко и остальные, увлечённые милыми креветками, его не слушали.

Ну, ладно… — с лёгкой усмешкой подумал Харуто.

Хотя он и последовал примеру старшего коллеги, дарить живое существо было немного рискованно, но, судя по реакции Мияко, подарок удался, и Харуто в душе вздохнул с облегчением.

…Но больше всех креветкам радовалась не Мияко, а…

— Ого-о, какие милые… какие хорошие креветки… Они не только вкусные, но и милые, когда их держишь… Какое же это превосходное существо… — Ицуки, любитель креветок, наклонился к бутылочке в руках Мияко и с горящими глазами смотрел на креветок.

— Какие милые креветки… Я тоже себе таких куплю…

— …Чего это ты больше всех радуешься?.. — усмехнулся Харуто.

Наюта с серьёзным лицом спросила:

— Принц-трахальщик! А крабовой версии этого нет?! Маленьких крабов, которые долго живут без ухода!

— Кажется, были крабы сантиметра три, но я не знаю, можно ли их легко содержать…

— М-м-м… а я так хотела, чтобы сэмпай говорил: «Какие милые крабики, какие милые крабики»…

— …Если тебя это устроит, то проще всего сменить псевдоним на «Эби» (креветка), — сказал Харуто.

Когда ажиотаж вокруг креветок утих, последней свой подарок вручила Наюта.

— Это мой подарок.

В милом конверте лежала одна SD-карта.

— Что там внутри?

— …Роман, — ответила Наюта смущённой улыбкой на вопрос Мияко.

— Роман?

— Да. Я написала роман, где главная героиня — Мя-сан. Я хотела распечатать и подарить, но он получился объёмом с целую книгу, так что я записала его на карту.

— Роман, где я главная героиня… — Мияко была на двадцать процентов рада и на восемьдесят — удивлена и смущена, но ещё сильнее отреагировали два писателя, Ицуки и Харуто.

— Роман от Канко?!

— Новый роман от Наю-тян… если его опубликовать, он точно разойдётся тиражом в несколько сотен тысяч экземпляров…

— Эй! Дай мне его прочитать! — серьёзно потребовал Ицуки.

Наюта смущённо улыбнулась.

— Нельзя. Этот роман я написала только для Мя-сан. К тому же, это мой первый опыт в жанре фэнтези, так что мне стыдно.

— П-первое фэнтези от Кани Наюты?! Чёрт, теперь ещё больше интересно, о чём там!..

— У-успокойся, братик, — Тихиро пытался успокоить Ицуки, который был так взбешён, что, казалось, вот-вот взорвётся.

— …………Фу-у-у………… — Ицуки глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

Мияко, испугавшись внезапной вспышки гнева Ицуки, тоже вздохнула с облегчением и, улыбнувшись, поблагодарила Наюту.

— В любом случае, спасибо, Наю. С нетерпением прочту.

— Да! — Наюта ответила беззаботной улыбкой.

После вручения подарков пятеро друзей, попивая алкоголь и соки, поиграли в несколько лёгких настольных игр, таких как «Хекмек» и «Череп и розы», а в конце решили съесть именинный торт.

Торт был не домашний, а заказан в кондитерской, и в центре красовалась табличка с надписью: «С днём рождения, Мияко-тян».

На торт поставили двадцать одну свечу, зажгли их и выключили свет.

Ицуки, Харуто, Наюта и Тихиро запели «С днём рождения», и Мияко одним выдохом задула все свечи.

Снова включили свет, и Тихиро ловко разрезал торт на пять частей.

Поедая торт,

— Кстати, Мя-сан, как вам? Каковы ваши чувства сейчас, когда вам исполнился двадцать один год? — спросила Наюта.

— А? Чувства?.. — Мияко, чьё лицо покраснело, видимо, от выпитого, остановила вилку на полпути ко рту и немного задумалась. — Хм-м… ну… — она невольно усмехнулась. — Я думала, что в двадцать лет люди более взрослые, что ли…

На слова Мияко Ицуки и Харуто с глубоким пониманием кивнули: «А-а-а».

— Мне кажется, я думал то же самое, когда мне исполнилось двадцать! И когда закончил школу тоже! — весело сказал подвыпивший Ицуки.

Харуто подхватил:

— И я, и я! Да я и сейчас так думаю. Закончил школу, стал совершеннолетним, я и университет закончил, по идее, я уже взрослый человек, но совсем так не кажется.

— …Даже вы так думаете, Фува-сан? — спросила Мияко, глядя на Харуто затуманенным взглядом.

— Ну да. Каждый день не хожу в офис, а пишу романы, смотрю аниме, играю в игры, читаю мангу и ранобэ, пью с друзьями днём в будний день и играю в настолки… Совсем не чувствую себя «правильным». Хотя, вроде бы, налоги плачу немаленькие.

Харуто усмехнулся, а Ицуки рассмеялся: «Точно».

— Да и вообще, двадцать один год — это старше, чем Миура Адзуса из «Айдолимастера» или Наноха из третьего сезона «Лирической Нанохи», так ведь? В ранобэ и аниме в таком возрасте уже бабкой обзывают… хотя, конечно, я не говорю, что Мияко-тян бабка, совсем нет.

— …Кажется, Шар в период Однолетней войны и Хаман-сама в период войны Грипс тоже были в возрасте двадцати лет…

— Двадцать лет (голос Икэды Сюити) или двадцать лет (голос Сакакибары Ёсико) — какая-то дикая нестыковка на слух! Хотя, конечно, бывают и молодые люди с низкими голосами.

— …Мы старше большинства главных героев и героинь ранобэ и манги, которые спасали мир или вселенную или переживали супердраматические любовные истории… Не хочется признавать, но, со стороны, мы, наверное, довольно-таки никчёмные люди…

— Точно… Нет, но подожди, я думаю, мы ещё не самый плохой вариант. Среди старших писателей есть такие, у кого в комнате стоит огромная трасса для мини-4WD, и они каждый день устраивают гонки. А им уже за тридцать.

— Трасса для мини-4WD в комнате?! Что это, завидно!

— Правда?! Я тоже, честно говоря, очень завидую. Когда начну жить один, хочу поставить трассу для мини-4WD.

— Отлично, начинай скорее жить один и покупай трассу для мини-4WD, Харуто. Буду каждый день приходить гонять.

Пока двое парней оживлённо болтали, Мияко, которая пила пиво в быстром темпе, тихо пробормотала:

— …Писателям хорошо… Эта, как бы это сказать… детскость, она ведь тоже связана с работой… И вообще, вы говорите, что вы никчёмные, но… для меня вы как раз из тех, кто «в порядке»… не говорите так о себе… что тогда мне говорить?..

— …………

Ицуки и Харуто замолчали, почувствовав в нетвёрдом голосе Мияко искреннюю нотку.

Мияко глубоко вздохнула.

— Ха-а… В начальной и средней школе я думала, что двадцать лет — это так по-взрослому… Что у меня будет чёткая цель в жизни, и я буду к ней стремиться… и с любовью тоже всё будет отлично…

— Мя-сан, вы же опытная в любви взрослая женщина, — сказала Наюта, глядя на самоиронично улыбающуюся Мияко.

— Прости. Это ложь, — спокойно призналась Мияко.

— А? — Наюта удивлённо посмотрела на неё.

— Я соврала, что у меня богатый опыт в любви. На самом деле, я ни разу не встречалась с парнем, и, конечно… э… этти тоже никогда не занималась…

От внезапного признания Наюта растерялась.

Чувствуя себя виноватой перед Наютой, Мияко в то же время испытала облегчение: «Наконец-то я сказала правду…».

Она просто не могла больше лгать этой милой, как сестрёнка, девушке, которая так восхищалась ею и для которой, несмотря на сотни тысяч фанатов, ждущих её новых работ, она написала роман только для неё одной.

— Мя-сан, вы не были стервой?..

— …Ну, я же говорила, что я не стерва… — на глазах Мияко навернулись слёзы. — …Прости, Наю. Что я тебе врала. Я не такая взрослая женщина, какой ты меня себе представляла.

— Мя-сан… — Мияко чувствовала, как её давит чувство вины, глядя на печальные глаза Наюты.

— …Прости. Ты меня возненавидела? Мне очень понравился твой подарок, но я не заслуживаю его…

— Да как я могу вас возненавидеть?! — вскрикнула Наюта.

— А?.. — смутилась Мияко.

Наюта, скорее ругая, чем злясь, сказала:

— Я полюбила Мя-сан не потому, что вы стерва и взрослая женщина. А потому, что вы хороший человек!

— Наю…

— …Будь вы стервой или девственницей, Мя-сан — моя любимая старшая сестра, — нежно улыбнулась Наюта.

— Наю…! Наю-ю…! — Мияко, растрогавшись до слёз, обняла Наюту.

Уткнувшись лицом в мягкую грудь Наюты, она сказала:

— А-а, ну ты и правда хорошая! Я тебя тоже очень люблю! Прямо поцеловать хочется!

— …Можете, — сказала Наюта.

— А? — Мияко удивлённо подняла голову.

— …Я не против, если Мя-сан меня поцелует, — сказала Наюта, покраснев и с влажными глазами.

Мияко тихо улыбнулась такой милой сестрёнке.

— Не буду. Твои губы ведь для Ицуки, так?

— Эхе-хе… именно так, — смущённо улыбнулась Наюта.

Мияко смотрела на неё с нежной, но немного печальной улыбкой.

Ицуки, с колотящимся сердцем наблюдая за этой прекрасной юрийной сценой, всё же тихо пробормотал:

— …Эй, не присваивай их мне без спроса.

Вернувшись домой после вечеринки, Мияко сразу же вставила подаренную Наютой SD-карту в компьютер.

На ней были текстовые файлы с названиями, состоящими только из номеров: «1», «2», «3»…

Она впервые читала роман Кани Наюты.

Более того, это было произведение, которое никто в мире ещё не читал, написанное только для неё.

С дрожащими от волнения руками, сжимающими мышь, Мияко открыла файл «1» и начала читать.

…Содержание романа было о том, как Мияко, родившаяся принцессой в некоем королевстве, влюбляется в молодого рыцаря и без конца занимается с ним сексом.

— Это не фэнтези-роман… это же эротический роман!

Они занимались сексом тайком от стражи, короля и министров.

Когда их отношения раскрыли, и рыцаря бросили в тюрьму, она пошла его спасать и, прежде чем сбежать, занялась с ним сексом в тюремной камере.

Убегая от погони, они занимались акробатическим сексом на лошади.

В гостинице, в конюшне, в лесу, в пещере, в кратере вулкана, в озере, уносимые бурным потоком, на летящей метле, на льдине, используя белого медведя вместо кровати, перед спящим драконом, в желудке дракона, в замке повелителя демонов, в мире духов — везде голышом!

Во всех возможных ситуациях, во всех возможных позах — только секс, секс, секс!

В конце концов, двое, ставшие концепциями в далёком пространстве-времени, занимались философским концептуальным сексом, который уже невозможно было себе представить, и создали новый мир.

…Она думала, что это эротический роман, а оказалось — миф.

Основная сюжетная линия была простой, но состояла из череды невероятных событий, и, если подумать, это был просто сумасшедший эротический роман, где все только и занимались сексом, но выразительная сила Кани Наюты, которую в мире называли «магией», придавала истории ошеломляющую убедительность и затягивала Мияко в мир произведения. «А-а-а! Что я (в романе) творю?!» — краснея и извиваясь, она не могла остановиться.

Более того, другой главный герой, рыцарь, явно отражал предпочтения самой Наюты — то есть, его прототипом был Хасима Ицуки — и его звали Икки (где «цу» — это удвоенный согласный).

Единственный в мире миф, сотворённый гениальной Кани Наютой, в котором она и парень, очень похожий на Ицуки, без конца занимались сексом.

— Е-если я такое прочитаю… у меня же появятся странные чувства!..

Погрузившись в поток чувственности и жадно прочитав всё до конца, Мияко ещё долго не могла выйти из мира произведения и провела всю ночь, мучаясь от возбуждения.

http://tl.rulate.ru/book/5492/7160834