Готовый перевод Spring Breeze of the Wasteland / Весенний ветер над пустошью: Глава 1.

Иногда мы слишком поздно осознаем, что в мире ничто не длится вечно.

Иногда мы что-то приобретаем, иногда теряем. Бесконечный жизненный цикл.

Мой мир разбился вдребезги. Может потребоваться много времени, чтобы понять, что человек не всегда хозяин своей судьбы. Все меняется произвольно, и нам остается лишь смириться.

Я тоже слишком долго отказывалась признавать эту банальную истину.

Кто-то сказал: "Ненависть разрушает мир, а любовь его возрождает".

Говорят, любовь и ненависть вечно делят одно тело. Как монета имеет две стороны, так и наши чувства. Если мы испытываем одно из них, второе просто скрывается еще глубже в сердце, ожидая своего часа.

Подобные мысли вызывают у меня горькую усмешку.

Я никогда так не считала. Неразумно оправдывать глупость своих действий вечным противостоянием ненависти и любви. Все эти рассуждения - лишь красивый самообман с привкусом драмы.

Я не совершала подобных ошибок: никогда не путала любовь с ненависть... И главное, не пыталась их совмещать друг с другом. По крайней мере, я начала испытывать одно из них, когда в моей душе угасло другое.

И сейчас ничего не изменилось. Вопрос лишь в том, что пришло ко мне первым: ненависть или любовь?

Я не любила своего мужа. Скорее, ненавидела. В моем сердце не было иного чувства для него. Я так долго надеялась, что однажды он меня покинет.

Пять лет. Для одних лишь краткий миг, для других - целая вечность.

Влача жалкое существование, будучи замужем за ним, не было ни дня, когда бы я не испытывала ненависти по отношению к нему. Он разрушил мой дом, уничтожил мою семью и отобрал у меня все, что я имела. Лишенная свободы я оказалась загнана в угол. Это было жалко, позорно и бесконечно страшно.

Но не это взрастило во мне ненависть к нему. Ведь все, что потеряла я, потерял и он сам. И гораздо раньше.

Мой муж был лишен возможности нормально питаться и учиться, его любимая семья оказалась уничтожена. Он потерял все привилегии, которые должен был унаследовать. Все это мой отец передал в мои руки и руки моих братьев.

Поэтому я никогда не пыталась поколебать его чувство справедливости.

Забавно, раньше я была очень честным человеком.

До того, как я стала более спокойно смотреть на жизнь, меня можно было охарактеризовать как, на редкость, импульсивную и эмоциональную особу.

"Должно быть, Зверь согласился бы с этим утверждением".

Я не могла забыть ту сцену - маленького мальчика, по чьей спине струится его же собственная кровь.

Я не могла пойти против слова отца, хозяина этого огромного замка.

"Прекратите! Хватит!"

"Разве это не из-за того, что он отказывается выполнять мои приказы?"

Отец не обращал внимания на мои мольбы. В его глазах я была так же ничтожна, как и тот, на чью спину сейчас раз за разом обрушивался хлыст.

"Если собака кусает руку хозяина, он ее наказывает!"

"Угх!"

"Отец, молю Вас!"

Теперь плеть двигалась с еще большей скоростью, каждое слово отца сопровождал очередной удар.

"Уйди, Эзен!"

Даже если на моих глазах страдал и истекал кровью ребенок... Чувство вины никогда не одолеет примитивный человеческий страх. Я уже знала, насколько сильна тяжелая рука отца, которая в случае неповиновения била меня по щекам. Пусть моя воспаленная кожа зажила, но шрамы остались на сердце. Поэтому я, струсив, не посмела ослушаться отцовского приказа.

"Мне очень жаль, очень-очень жаль, я..."

Какая же я лицемерная. В попытке хоть как-то заглушить терзавшее меня чувство вины я обрабатывала раны брошенного на произвол судьбы мальчика, который всю ночь плакал и стонал от боли.

Я не могла заставить моего отца прекратить проявлять к нему жестокость, не могла вернуть ему все то, что забрала моя семья. Но душа моя разрывалась от сочувствия. Возможно, юный пленник тоже считал меня лицемеркой.

Не знаю, когда именно я начала замечать презрение в его голубых глазах, пристально следящих за тем, как я, борясь со слезами, накладываю лекарство на его раны. Но даже в этой мрачной обстановке мой врожденный талант ярко сиял.

Мальчик преуспевал во всем, за что бы он ни брался. Своими способностями он превзошел моего брата, что привело в ужас моего, глубоко уверенного в превосходстве собственного рода, отца.

Юный наследник семьи Мур остался в живых лишь благодаря прихоти моего отца, желавшего всю оставшуюся жизнь видеть, как член павшего рода пресмыкается у его ног.

Но это алчное стремление, порожденное чувством неполноценности, со временем обратилось в сильнейший страх. Мой отец собственными глазами лицезрел, как мальчик, крепчая день ото дня, проявлял свои таланты во всей красе.

"Убегай! И никогда, никогда не возвращайся!"

В тот судьбоносный день, когда я узнала о намерении отца убить пленника, я впервые пошла против воли моего строго родителя и тайком покинула замок.

Дрожащими руками я несколько раз чиркнула спичкой и подожгла ветхую лачугу, где жил мальчик.

Крошечная хижина, пристанище крыс и червей, которую даже слуги предпочитали обходить стороной. Чтобы показать всю ничтожность его положения, отец поселил мальчика именно здесь.

Он был не слугой, а рабом с незамутненными голубыми глазами, что пристально смотрели на меня. Даже это место, погрязшее в атмосфере отчаяния, не смогло сломить и запятнать его.

"Я Вас как-то обидел?"

Я не смогла ответить на этот вопрос, ведь это моя семья сотворила с ним такое. Мальчик лишился всего, словно был преступником, приговоренным к смертной казни.

Как бы мне хотелось сбежать прочь от его боли. Но уже поздно что-то менять. Прошлое невозможно повернуть вспять.

"...я не буду просить прощения..."

"Потому что тебя не за что прощать".

Он оборвал меня на полуслове, как будто ему было плевать на то, что бы я ни сказала. Где же тот обычно сдержанный мальчик?

"...ты должен уходить. Совсем скоро сюда придет мой отец. Вот, это все, что у меня есть. Но так у тебя получится сбежать!"

Мне казалось, что вот-вот появится мой отец и схватит меня своими большими руками за шею. Маленький пленник пристально смотрел на меня своими ясными глазами.

"Ты пожалеешь, что спасла мне жизнь".

Напоследок сказал он злым, тихим, монотонным голосом. И слова его звучали как проклятие.

"Иди же!"

Я толкнула его вперед.

"Не возвращайся, пока не обретешь власть и силу".

Я изо всех сил старалась не показывать, как сильно мое тело содрогается от страха.

"Никогда! Никогда не возвращайся, Клифф Мур!"

Это был первый раз, когда я назвала его по имени. Его потемневший взор устремился на меня.

"Помни, Эзен Кроуфорд".

Впервые из его уст раздалось мое имя. В изумлении я подняла глаза, но мальчик уже отворил железную дверь, скрывающую тайный проход, и исчез во тьме, что опустилась на землю.

Я не могла знать, когда Зверь, снявший с себя оковы моими руками, вернется и вцепится в мою шею, но терзавшее меня бесконечно долгое время чувство вины наконец-то отступило.

Но сердце ускорило свой бег. Помощь пленнику не подарила мне долгожданный покой.

В душе зародилось предчувствие, что скоро настанет день искупления наших грехов.

http://tl.rulate.ru/book/53767/1363552