Готовый перевод The Male Lead’s Fake Sister / Поддельная сестра главного героя: Глава 48

Нечестивый порыв и желание дворецкого произвели настоящий переполох в его уме. Поэтому он не мог закрыть на это глаза.

Поскольку тот, кем он хотел владеть, находился прямо перед его глазами, он не мог не протянуть руку.

Особенно, если это был тот человек, который когда-то потянулся к нему.

Если бы человек, приручивший его через привязанность и фамильярность, потянулся бы к нему, когда он чуть не упал с края одиночества...

Равия выглядела явно озадаченной внезапным приглашением Тидуэлла. Но она даже не усомнилась в его странной просьбе, как обычно.

Поскольку ответа от Равии не последовало, Тидуэлл быстро придумал оправдание.

— …Это не обязательно должна быть моя комната. Если хочешь, мы можем пойти в библиотеку или в пристройку.

Нет, мне все равно где, пока мы можем быть вместе.

Чем больше я буду вдали от реальности, тем лучше.

Туда, где я смогу перестать беспокоиться о том, что меня ждет утром, и быть довольным тем, что Равия рядом со мной.

В любом месте, где нас не могли бы разлучить ни лицемерие, ни притворство…

Пока он был занят внутренним смятением, вытянутая рука Тидуэлла коснулась руки Равии.

— Тидуэлл.

Только тогда он поднял голову. Нет, он не осознавал, что избегал ее взгляда.

Равия подошла на шаг ближе и посмотрела на него. Она была озадачена, и вопрос «Что не так?» был написан на ее лице.

Как было бы смешно, будь это взволнованное лицо простой ложью?

Это самое притворство и зажгло фитиль в его сердце. Он перестал придумывать бессмысленные оправдания. Вместо этого он снова начал говорить.

— У меня сейчас нет никакой работы. Я просто не хочу быть один.

Поэтому, не сопроводишь ли меня?

Равия на мгновение потерял дар речи из-за его настойчивой просьбы. Но она не дала Тидуэллу того ответа, которого он хотел. Она просто сделала шаг назад, отвела взгляд и извинилась.

— …Но отец сегодня дома.

Тидуэлл сардонически рассмеялся над ее ответом.

Ха-ха.

— Ты имеешь в виду кого-то, кто даже не ступает на третий этаж?

— Слуги еще не уснули. Я не хочу поднимать шум.

— Если найдется кто-то, кто посмеет сплетничать о личной жизни своих хозяев, ему первым делом отрежут язык.

— Тидуэлл, помни, что у всех нас один язык, но также два глаза.

Ты мог бы отрезать им язык, чтобы заставить замолчать, но ты не сможешь избавиться от их взглядов.

Возможно поняв смысл, Тидуэлл на мгновение замолчал. Тем не менее, это длилось недолго, соответствуя словам «на мгновение».

Сократив расстояние, которое Равия умышленно увеличила между ними, Тидуэлл спросил:

— Я не понимаю о чем ты говоришь, сестра. Была ли моя просьба слишком постыдной, что даже отрезать им язык недостаточно?

Или ты смеешься над тем, что я впал в искушение зайти в твою комнату в ту ночь?

— Или ты думаешь, что я на тебя накинусь?

— …Что? — ошеломленно переспросила Равия.

Ее нынешнее выражение лица было уже знакомо Тидуэллу. Такая же реакция у нее была, когда Равия чуть не споткнулась в саду.

Знакомая реакция, когда Тидуэлл выразил свои истинные чувства. Но в то время он отступил, не желая чтобы Равия слишком сильно его ненавидела.

Но теперь его ничто не удерживало.

Когда его извращенная натура наконец показалась, его подавленный комплекс неполноценности и бурлящее желание обладать Равией вырвались из его рта.

— Я сказал что-то удивительное? Если бы не эта ситуация, мы были бы просто взрослыми мужчиной и женщиной.

— …Не будь самонадеянным. Мы семья. Всего несколько дней назад ты попросил меня стать твоей семьей, разве не помнишь?

— Верно, это именно то, о чем я и просил.

Но ты убежишь от меня. Теперь пришло время перестать соглашаться с этой нелепой ложью и играть роль хорошего брата.

Независимо от того, насколько Тидуэлл перешел черту, его сестра всегда будет стараться поддерживать их нынешние отношения в тайне, если только он действительно не дойдет до крайности.

Но Равии пришлось вспомнить поговорку о том, что молчание о правде ядовито.

Тот факт, что они не всегда могут закрывать глаза на то, что их окружает, они не могут всегда выбирать только приятные слуху вещи и игнорировать правду вечно…

— …Ты сама сказала, что мы семья, так что у тебя не должно быть причин так ненавидеть мою просьбу.

— Даже если мы семья, мы уже не так молоды.

— Нет. Наш возраст здесь не при чем. Сестра, почему ты не можешь быть честной?

Разве ты не помнишь, что не все цепи видны?..

Тидуэлл шептал, приближаясь к ней, но Равия отступала вместе с его шагом.

Двоим не потребовалось много времени, чтобы добраться до конца коридора.

Мужчина был поглощен тьмой и стоял спиной к свету. Казалось, ему достаточно этой ситуации.

Нет, может быть, он выглядел так, будто умолял. Или, может быть, это было лицо, полное насмешки.

Одно можно сказать наверняка; это был момент, когда он, наконец, был честен перед всем этим лицемерием. Поэтому он призвал другого лжеца сказать правду.

— Сестра, ты можешь быть со мной откровенна. Проблема не в возрасте, проблема в том, что у нас нет кровной связи.

— Тидуэлл, остановись. Я твоя сестра, даже если у нас нет кровного родства. Это факт…

— О, в последние дни Сестра, кажется, заманивает своего младшего брата в спальню с выражением лица, просящим обнять…

Шлеп!

Голова Тидуэлла повернулась в сторону еще до того, как он закончил говорить. Равия не могла это выслушивать и дала ему пощечину.

Пощечину получил Тидуэлл, но почему Равия выглядела такой обиженной?

Это стоило того, чтобы увидеть ее потрясенное лицо.

Задели ли слова Тидуэлла ее гордость или она была удивлена, что невольно ударила его?

Но было что-то определенное.

— Как ты смеешь… не говори со мной так.

Что его слова ранили его благородную сестру. На ее лице была нарисована боль.

Однако он не мог быть уверен, была ли она в ярости, пристыжена или даже опустошена.

Но когда он увидел Равию в таком виде, он почувствовал, что что-то внутри него стало легче. Возможно, ему стоило сделать это с самого начала, в конце концов.

— …Разве я не права??

— Да. Ты не права. Я никогда не видел тебя такой.

— Вот как?

Я вижу тебя такой каждый раз. Я всегда думаю о том, чтобы сесть у твоих ног и поцеловать тебя в губы, или сделать что-то противоположное этому… ты заставила меня хотеть жить, и ты заставил меня желать смерти.

Тидуэлл читал внутри свои стихи. Вскоре он устремил свой горький взгляд на Равию и спросил:

— Тогда что насчет того дня?

— Какого дня?

— Дня, когда сестра попросила меня пойти к тебе в комнату.

Лицо Равии исказилось, когда Тидуэлл снова вспомнил тот случай.

— В тот день была причина.

— Я так и думал. Существует ли что-то, что ты делала бы без причины?

— Не говори так…

— Дать мне снотворное должно быть достаточно веской причиной для тебя.

От слов Тидуэлла глаза Равии расширились. Он был удовлетворен видом потрясенного лица Равии.

Она молчала, но то, как она накачала его снотворным, лучше, чем ожидалось, соответствовало его извращенной склонности.

Однако Равия быстро стерла свое удивление. Во-первых, даже выражение ее удивления было таким же мягким, как волна ряби.

— …Я предполагала, что ты уже знаешь.

— Я так неожиданно почувствовал сонливость, так что было бы странно, если бы я этого не заметил, — спокойно ответил Тидуэлл.

С того момента, как он обнаружил, что Равия накормила его снотворным, он знал, что она уже думала о возможности оказаться пойманной им.

Изначально невысказанные вещи превратились в глубоко укоренившийся яд, лежащий в основе их отношений.

Возможно, она собиралась сделать очень маленькую трещину. Ведь разрушение огромной плотины начиналось с маленькой и невидимой дырочки.

Но с самого начала у него была следившая за ней крыса, пока она проделывала эту маленькую дырочку.

Равия должна была знать.

«В тот день», о котором упоминал Тидуэлл, речь шла не только о том, что она привела его в свою комнату.

— Сестра, я не принял твоего снотворного.

С самого начала у него уже были самые лучшие слова, чтобы ошеломить ее.

Он точно знал, что ее не потрясет, если ее поймают на подаче ему снотворного.

И эти последние слова сработали лучше, чем он думал. Он еще даже не сообщил подробностей, но цвет лица Равии был еще бледнее, чем когда-либо.

— Ты помнишь, что сделала со мной, когда я спал?

— Тидуэлл, ты…

— Если настаиваешь, что не помнишь, тебе лучше вспомнить как можно скорее.

Я из тех, кто возвращает полученное.

Тидуэлл слегка схватил Равию за челюсть и поцеловал свою поддельную сестру.

http://tl.rulate.ru/book/51926/1919597