Готовый перевод When I Quit Being A Wicked Mother-in-law, Everyone Became Obsessed With Me / Когда я перестала быть злой свекровью, все стали мной одержимы: Глава 26.

Анриш заключила твёрдым голосом. Дворецкий кивнул. 

— Я понимаю, о чём вы говорите. Я посмотрю на горничную повнимательнее. 

— Спасибо. Надеюсь на любезное сотрудничество в будущем. 

Услышав эти слова, дворецкий на мгновение почувствовал себя странно, словно перед ним стоял незнакомец.

Его голову наполнила мысль: Неужели это Мадам?

* * *

После встречи с дворецким ей почему-то захотелось увидеть лица детей. Поэтому Анриш направилась в игровую, где сейчас те и находились. 

— Мама, ты здесь?

Первой, кто бросился бежать, конечно же, была Лилиана. 

— Что ты делаешь, мама?

У Эллиота было кислое лицо, но, в отличии от прежнего себя, он не уклонялся от внимания так открыто. Анриш покачала головой с озорным взглядом. 

— Боже мой, нужна ли мне причина, чтобы прийти к вам?

— Нет, мама! Ты можешь приходить в любое время! 

Лилиана удивлённо покачала головой, а Эллиот взглянул себе под ноги, отвечая:

— Хорошо, если это мама. Можешь приходить, когда хочешь. 

— Да, да. 

Она села в углу игровой, наблюдая за детьми. Анриш переваривала разговор с дворецким. 

Мне пока что нужно отдохнуть…

С этой мыслью она зарылась в кресло. Узкие глаза леди были острыми, словно лезвие. 

Внезапно...

— Мама, можешь взглянуть?

Лилиана подошла к ней и внимательно показала альбом. 

— Я нарисовала маму, но…

Анриш широко открыла глаза, увидев женщину, изображённую в виде грубых кругов и золотых треугольников. 

Лилиана, сказала, что нарисовала меня… Полагаю, это человек?

У женщины была серебряная лента на её тёмно-каштановых волосах, которые вылезали наружу. Поэтому Анриш выглядела кричащей. 

— Это я?

— Да! Это отец, а это Эллиот!

Как у собаки, надеющейся на комплименты, глаза дочери горели, как фонари. Эллиот, глядя на картину, тут же надул губы. 

— Почему только маму раскрасили золотыми и серебряными мелками? Обычно ты не используешь их и даже не позволяешь касаться. 

Похоже, ребёнок расстроился, увидев рисунок Лилианы. Если быть точным, потому что его также не раскрасили теми же цветами, что и Анриш. 

— Почему так?

— Ну, Эллиот… Знаешь… – девочка замялась. 

— Я понял, Лилиана, тебе нравится только мама…

Эллиот начал дуться, отчего сестра пришла в панику, не зная, что и делать. При виде столь милого зрелища Анриш вдруг рассмеялась. 

— Надеюсь, вы не будете ссориться из-за этого.

Прежде всего, женщине предстояло безопасно решить вопрос с горничной. Она настроилась твёрдо. И теперь оставалось только ждать. 

Надеюсь, подозрения напрасны.

Анриш отчаянно желала этого.

* * *

Мэг встала перед дверью и глубоко вздохнула. 

— Я не могу поверить, что мне приходится браться за такую опасную работу… – проворчала она. 

Однако для того, чтобы добиться большего, приходилось идти на риск. 

— Мне нужно избавиться от Лилианы, – Мэг решила обвинить ребёнка в воровстве. — Как только я заставлю их подозревать её, другие горничные последуют моему примеру. 

Все они располагались перед ней, словно на ладони. Несомненно, каждая засвидетельствовала бы:

— Я видела, как Леди Лилиана крала. 

Мэг открыла дверь, стараясь не шуметь. Прекрасный вид на комнату привлёк её внимание. Вся мебель и предметы – самого высокого качества, о чем свидетельствовал экстравагантный характер Анриш. 

— Посмотрим шкатулку Мадам…

Немного оглядевшись, она неторопливо подошла к туалетному столику. 

Открыв ящик комода, Мэг увидела коробочку с нежными цветами и виноградными лозами из сусального золота. Она медленно открыла крышку шкатулки. Как будто это не было чем-то ценным, драгоценные камни были беспорядочно разбросаны внутри. 

— Правильный выбор… Я могу это использовать. 

Горничная осмотрела содержимое ястребиными глазами, затем взяла янтарную брошь со счастливым лицом. Её Мадам часто использовала, поэтому точно заметит пропажу. Мэг сунула украшение в карман фартука и приготовилась обернуться. 

— Мэг?

— Ах!

Услышав невинный голос позади, звавший её, горничная чуть не уронила шкатулку с драгоценностями, которую держала в руках. 

Это был Эллиот. Он склонил голову к двери и задал вопрос:

— Что ты здесь делаешь?

Мэг поспешно положила шкатулку для драгоценностей обратно в ящик и повернулась, неловко улыбаясь. 

— Я убираю в комнате Мадам. 

— Хм? Но сегодня не тот день, чтобы заниматься этим, не так ли?

— Я лишь подумала… Что комната слишком грязная. 

На спине выступил холодным пот. Крепко сжимая карман фартука, чтобы не было видно похищенную брошь, Мэг шагнула вперёд. 

— Но я не думаю, что здесь грязно. 

— Ах, на окнах огромное количество пыли. 

Горничная быстро покачала головой и показала ему заранее приготовленную пыльную тряпку. Мэг открыла широко глаза от услышанного. 

— Думаю, мне стоит отругать горничных, что ответственны за комнату Мадам. 

— Отругать?

— Конечно. Не кто-нибудь, а Госпожа Валлиос остаётся без внимания. 

Мэг, нахмурившись, внезапно понизила голос. 

— Молодой Господин…

— Что?

— Не могли бы вы сохранить в секрете то, что я пришла сегодня в комнату вашей матери?

Глаза Эллиота округлились от неожиданности:

— Почему? Ты сказала, что пришла убрать. Есть ли причина хранить это в секрете?

— Да, но… – Мэг намеренно испугалась, теперь её голос стал таким тихим, что Молодой Господин её практически не слышал. — Вы ведь знаете: она очень строгий человек, – она опустила плечи. 

Эллиот замолчал, а лицо горничной выглядело безнадёжным. 

— Я не знаю, что случится. Возможно, Мадам меня побьёт, – она смотрела на него отчаянным взглядом. 

Однако ребёнок не понял сказанное до конца. Конечно, это правда: мать была такой раньше. Даже Эллиот всё ещё опасался её. Тем не менее, размышляя о предыдущих днях, ребёнок понимал: Мэг не стоило так бояться. 

— В последнее время моя мама не такая уж плохая, поэтому не волнуйся так сильно, – осторожно сказал он. — Она очень хорошо со мной общается, – Эллиот улыбнулся. — И также хорошо относится к Лилиане. 

В этот момент в глазах Мэг мелькнула искра. 

Если бы она только не приехала в особняк Валлиос… Мне было так трудно пробраться в комнату Мадам. Даже пришлось своровать брошь.

Чтобы подавить свои чувства, горничная сжала ту в кармане фартука. 

— Молодой Господин, мы ведь говорим о Мадам. 

Ребёнок почувствовал себя странно: в глазах Мэг, смотрящей на него, текли слёзы. 

— Вы действительно верите в свою мать?

— Что? О чём ты?

— Независимо от того, насколько она добра сейчас, есть вещи, которые она делала до сих пор, – голос, смешанный с криком, заставил Эллиота немного колебаться. 

Это правда: до сих под Анриш относилась к своим сотрудникам безжалостно. Независимо от того, насколько она изменилась сейчас, эгоистичное поведение в прошлом никуда не стёрлось из памяти.

— Я помню, как часто и жестоко меня ругали. Поэтому я боюсь Мадам. 

Из глаз горничной так и текли слёзы. 

http://tl.rulate.ru/book/49534/1554111