Готовый перевод There Is No Place For Fakes / Здесь нет места для фальшивок: Глава 55

Филомелль опустилась на полукруглые каменные ступеньки и Джеремия с неохотой устроился рядом. Представление было в самом разгаре, поэтому спутники наблюдали за игрой актёров в молчании.

Филль же пребывала в раздумьях.

«Ещё рано. Нужно подождать, пока Джеремия откроется мне чуть больше».

Всё, произошедшее до этого момента, крайне напоминало сюжет книги; Элленсия, провинциальная девушка, однажды встречает мага, Джеремию, в лесу. В то время он, покинув башню, путешествует по миру. Джеремия спасает наткнувшуюся на волка Элленсию, а та взамен проводит ему экскурсию по самым большим магазинам родного поселения. Маг согласился с неохотой и то, только потому, что ему нужно было что-то приобрести.

Затем, прогуливаясь с девушкой, он получил даже некоторое удовольствие. Так Джеремия впервые побывал в магазинах и прочих подобных заведениях, которые не посещал ранее из-за своей нелюбви к толпам людей.

После этого маг открывает своё сердце для Элленсии и невольно являет её взору свою тёмную сторону. Важно заметить, что именно девичьи изречения сподвигли мага открыться ей.

«А если я первая об этом заикнусь? Можно ли обосновать свой интерес чем-то вроде сестринского интереса или тому подобного?»

Даже если Джеремия всё ещё не воспринимает Филомелль как сестру, он уже услышал от неё те слова, которые говорила ему Элленсия в книге.

Первый опыт в чём-то ранее неизведанном самый запоминающийся. Второй уже не вызывает таких ярких эмоций.

Мисс оглядела напряжённое лицо мага. Он игнорировал всё, что творилось вокруг, полностью сосредоточившись на представлении.

По барабанным перепонкам Филль ударил громкий голос.

— О дорогой! Почему же вы меня не любите? Сегодня я вновь умирала от печали, созерцая ваше безразличие. — Звонко воскликнула актриса.

Только теперь Филомелль обратила внимание на игру.

Представление, развернувшееся в амфитеатре — типичная романтическая трагедия. Двое возлюбленных полюбили друг друга всем сердцем, но были вынуждены разлучиться из-за вражды их семей и клеветы окружающих, из-за чего между ними возникли недопонимания.

«Это та пьеса, которая в последнее время стала популярна в столице?»

Девушка никогда не видела её ранее, но знала сюжет в общих чертах из рассказов горничных.

Мужчина покинул возлюбленную первым, но позже понял, что заблуждался, и пожалел об этом, но девушка уже нашла новый объект воздыхания.

Казалось, пьеса стала разворачиваться совсем недавно, так как женщина на сцене припала к ногам уходящего возлюбленного.

«Почему-то тяжело на это смотреть».

Филомелль знала, чем эта ситуация обернётся в дальнейшем, но этот отрывок представления так сильно напоминал ей кое-кого.

«Книжные “Катерина” и “Филомелль” вели себя так же».

Девушка никак не могла понять, почему они были так одержимы Назаром и Юстисом.

«Я твёрдо решила, что не стану такой же».

Филль перевела взгляд на Джеремию, который отчего-то казался мрачным.

«О, ему так скучно? Но он ведь продолжает внимательно наблюдать за игрой».

Внезапно в её голове пронеслось воспоминание. Слова принца льда из романа о его матери:

— Мама думала, что мой отец полюбит её сразу после того, как она родит ребёнка, но он далёк от человеческих чувств.

Спустя долгое время после их с Элленсией первой встречи Джеремия рассказал об этом в качестве небольшого дополнения к разговору.

— Она была опустошена, слишком поздно осознав, что никогда не получит желаемого. Вскоре она ушла, бросив и некогда возлюбленного, и похожее на него чадо.

Пока Филомелль во время просмотра пьесы вспоминала Катерину и “себя” из книги, Джеремия думал о своей матери.

Исходя из сопоставления информации из “Принцессы Элленсии” и реальных фактов, та была влюблена в Ле Гуина. Именно поэтому она приняла участие в эксперименте, родила ребёнка, и только потом, осознав, что сердца владыки Магической башни ей не получить, ушла.

Не зная всех обстоятельств, во время чтения книги Филль думала: “Хорошо, что они не поженились, но отец слишком хладнокровен”. Но теперь, проанализировав их отношения, сложно винить в произошедшем одного Ле Гуина. Девушке стало жаль Джеремию.

«Мир жесток, очень жесток».

Филомелль широко распахнула глаза от возникшей в её голове мысли.

«Погодите-ка, разве это не подходящая возможность... Прости, Джеремия».

Она всё это время ждала, пока маг покажет ей свою слабую сторону. Только так она бы смогла вежливо вымолвить, то, что могло “утешить” его. Может, поэтому Бог послал её взору эту пьесу?

Филомелль было совестно бередить чужие раны, но такой хороший шанс завоевать доверие она упустить не могла. Более того, это ещё и шаг к предотвращению влюблённости Джеремию в Элленсию.

К счастью или сожалению, настроение Джеремии не приподнялось и по окончании представления.

Поднявшись на ноги, мисс отряхнула одежду.

— Что-ж, сходим ещё куда-нибудь?

— ...да. — Почти безразлично ответил он, потерявшись в собственных мыслях.

— Прости, что расстроила.

Надеясь хоть немного успокоить мага, Филомелль повела его к лавке с мороженым, после чего купила ему рожок с двумя шариками.

— ...

Однако Джеремия взглянул на десерт без энтузиазма, отчего Филль и сама потеряла аппетит.

«Ничего не поделаешь. Мне придётся это сказать».

Для этого она решила отвести парня в более подходящее место. Атмосфера сильно влияет на разговор. Джеремия нуждался в местечке, где он мог бы спокойно озвучить свои думы.

Однако, дойдя до реки, Филль не смогла сдержать своего восхищения.

— Вау, как красиво.

Солнце стало катиться к горизонту раньше, чем она того ожидала. Воды реки Климер, названные нитью жизнью империи, окрасились в прекрасные оттенки красного.

«Полагаю, место более чем подходящее».

Великолепный вид реки, казалось, навевал одиночество.

— Джеремия, сюда!

Он выглядел прямо как герой картины, смотря на залитую лучами закатного солнца реку, а это лёгкое ощущение одиночества и вовсе придавало этой сцене оттенок шедевральности.

Подойдя поближе к магу, Филомелль стала подбирать слова.

«Может лучше сначала спросить, не беспокоит ли его что-либо? Или проще всё же завести разговор о детстве, который потом естественным образом перетечёт в рассказы о прошлом... но почему? Почему я не могу молчать?»

Созерцание его грусти ошеломило девушку куда сильнее, чем она ожидала.

Филль знала, что должна сказать:

— Я вижу в твоём взгляде знакомое одиночество. Понимаю твою боль. Я стану твоей подругой.

Прямо как Элленсия из романа...

Но её решимость пошатнул внезапно возникший в голове вопрос.

«А я понимаю его боль?»

Она, не осознавая сути слов, которые должна сказать, не могла бросить их просто так. Сценарий, возникший в мыслях Филомелль ранее, разнился с действительностью.

Одиночество Джеремии слишком очевидно. Он ведь не просто персонаж, скрытый за строчками, а дышащий, живой человек, боль которого вызвана травмой прошлого.

«Как высокомерно. Я думала, что понимаю его, только потому что прочла книгу».

Девушка поняла, что сможет направить сердце мага в нужное русло и без таких манипуляций. Филомелль просто представила, что кто-то считает, будто понимает её, просто прочитав что-то о ней в каком-то романе.

«Да, самое время остановиться».

Взбодрившись, мисс подошла ещё ближе к Джеремии.

— Джеремия!

И буквально впихнула ему в рот своё мороженое.

— Юп... зачем ты это делаешь!

— Съешь и мой рожок! Не волнуйся, я не стану ничего говорить.

— Почему?

— Просто съешь и взбодрись. Почему ты такой подавленный?

Филомелль заставила его принять десерт и лёгкой походкой направилась вдоль реки. Парень лишь рассмеялся от удивления, глядя ей в спину.

𖡹

«Понятия не имею, что у тебя в голове». — Подумал Джеремия, когда на него внезапно нагрянуло осознание. — «Почему я улыбаюсь?»

На самом деле он был восторжен тем, что смог сделать что-то ему несвойственное.

Маг посерьёзнел.

Раньше такая прогулка его бы непременно разозлила, что уж говорить о восхищении, но ему понравилось.

«Следовать её ритму — так на меня непохоже».

Джеремию безумно раздражал Ле Гуин, чьи требования ему приходилось исполнять, но отчего-то он на мгновение позабыл о своём отце.

И сердце его тотчас всколыхнуло недовольство, желание вернуться к чему-то привычному. Поэтому маг решил выплюнуть колкость, которая уже долго вертелась у него на языке.

— Не обманывайся.

Филомелль обернулась.

— Что говоришь?

— Ты, кажется, что-то не так поняла. — Молвил он с ухмылкой. — Ле Гуин сейчас у тебя на побегушках не потому, что привязан к тебе.

— ...

— Он не любит своих детей, хоть и понимает, что они его чада. Вот почему он чуть более снисходителен к нам, чем к окружающим.

— Что ты пытаешься сказать?

— Он может быть щедрым в основном к объекту своего, личного, интереса, не важно животное то, человек или монстр. Каким-то образом тебе удалось заинтересовать его.

Девушка молчала.

— Не надейся на ту милость, которую тебе оказывает Ле Гуин. Он великая личность, но может спокойно отвернуться от тебя, как только его интерес развеется. Не думай, будто ты для него особенная. Вот что я пытаюсь сказать.

Когда Филль вновь не ответила, Джеремия буквально взорвался от нетерпения.

— Я знал одну женщину, что мыслила похожим образом. Отчаянно надеялась, что однажды она станет для него особенной. Если ты станешь как она...

— Не нужно.

— Что?

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Не нужно больше слов. — Добавила девушка, лихорадочно улыбнувшись.

Маг молча пронзал её взглядом.

— И не волнуйся, я не питаю подобных надежд.

Холодный речной бриз окутал брата и сестру, развевая каштановые волосы Филль. Она обернулась к бесконечной реке.

— Я прекрасно знаю, что Ле Гуину нет дела ни до меня, ни до моих братьев.

Парень изумился. В его мысли закрался вопрос: а не совершил ли он непоправимую ошибку? Отчего-то Джеремия был в этом уверен, хоть и не понимал, как именно ошибся.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/48645/4973541