Готовый перевод Counterattack of the Cannon Fodder Chambermaid 炮灰通房要逆袭 / Горничная-игрушка для битья требует мести: Глава 120

Спустя несколько дней Евнух Фу принес коробку в западный павильон.

Сначала вещи были представлены Сяо Хуа и Принцу Цзину. Это была пара светло-желтых полосок. Они были чрезвычайно эластичными. Сяо Хуа немного сжал одну и обнаружила, что они очень прочные, не слишком твердые и не слишком мягкие.

Оба с сомнением посмотрели на Евнуха Фу.

«Это то, что этот старый слуга нашел у торговцев за пределами поместья. Материал сделан с использованием говяжьих сухожилий, что делает его мягким и прочным. Маленькому господину и госпоже будет очень удобно их жевать».

Это звучало легко, но Евнух Фу действительно приложил немало усилий.

Евнух Фу спросил у нескольких человек, от доктора Ху до сестры-хозяйки Сю. У младенцев был период прорезывания зубов, и они любили жевать все что попадется. Но вещи, которые были слишком твердыми, не подходили, так как они могли повредить их молочные зубы, а вещи, которые были слишком мягкими, были бесполезны. Вот почему Йи Йи любила жевать руку Принца Цзина. Она была одновременно мягкой, но прочной.

Хотя Евнух Фу не проявил особой реакции на панику на этот раз, его сердце сильно болело. Теоретически он должен быть немного более привязанным к Чжо'эру, поскольку в конце концов он был сыном-наследником. Но вместо этого он был похож на Принца Цзина и немного больше ценил Йи Йи. Было ясно, что ребенку не следует быть слишком молчаливым. Маленького Чжо'эра легко упускали из виду другие.

Поскольку его сердце сжалось, Евнух Фу начал ломать голову над идеями. В конце концов, он нашел эту вещь.

Сестра-хозяйка Сю, бабушка Хэ и доктор Ху посмотрели и подумали, что материал подходит для жевания. Его следует поместить в отдельный ящик и промывать кипятком до и после. Поскольку вокруг было много слуг, это не было проблемой.

Таким образом, Йи Йи наконец получила то, что она могла жевать без ограничений.

Дин Сян ополоснула полоски кипятком и дала каждому ребенку. Йи Йи, естественно, отказалась упускать из рук, как только она ее получила. Сяо Хуа передала другую в руки Чжо'эру. Чжо'эр посмотрел на свою сестру, которая счастливо жевала свою, и попробовал после некоторого колебания. В конце концов, он понял, что это лучше, чем его собственная маленькая рука, и таким образом изменил свою цель.

Евнух Фу увидел, что маленькому господину и госпоже это нравится, и его собственное лицо сморщилось от счастья. Он отложил все свои официальные дела, и было сказано, что он отправился, чтобы найти кого-то, кто специализировался на изготовлении этих вещей.

Поскольку это было для маленького господина и госпожи, Евнух Фу не осмелился относиться к этому легкомысленно. Он не только привел человека в поместье, но и дал ему собственный павильон и устроил снаружи нескольких охранников.

Этот мастер увидел, что его собственное непреднамеренное изобретение вызвало большой интерес со стороны поместья принца, и тщательно и скрупулезно выполнил свою работу. Под руководством Евнуха Фу он даже делал всевозможные формы, такие как овечка, маленькая лошадь и тому подобное. В конце концов, он даже сделал что-то, что можно было надеть на палец ребенка, а также что-то в форме персика.

Сяо Хуа больше не удивлялась, когда ее сын и дочь держали в руках что-то странное.

***

Северные зимы всегда были очень холодными.

Внутри дома с подогревающей воздух вентиляцией и печами было не так уж плохо, но выйти на улицу было крайне сложно. Особенно, когда в провинцию Цзин приезжали люди с юга. Столкнувшись с такой погодой, они переносили невыразимые страдания.

Небо было затянуто облаками, казалось, что снег собирается выпасть в любой момент. Но снег только выпал, и они, наконец, смогли продолжить свое путешествие. Семья Ли почувствовала бы себя на грани смерти, если бы снова начал идти снег.

Пять человек ехало в маленькой карете. Каждый был одет в большую хлопковую куртку не подходящую по размеру, дрожа от холода.

«В этой провинции Цзин слишком холодно. Как такая изношенная одежда может защитить от холода? Гораздо лучше было бы, если она была бы на меховой подкладке».

Сказала девушка шестнадцати-семнадцати лет. Она была хорошенькой и хрупкой, и сейчас она беспокойно натягивала грубую лазурную хлопковую куртку.

Ли Сюэ Бин взглянул на дочь и промолчал. Ци Ши притянула дочь к себе и сказала: «Лянь’эр, потерпи еще немного. Все будет хорошо, когда мы приедем к твоему старшему двоюродному брату».

Наложница Хэ приобняла третью юную госпожу Ли Мяо Фан. Они сбились в кучку для тепла. Увидев поведение второй молодой госпожи, она не могла не сказать: «Вторая молодая госпожа, Вы все еще думаете, что все как было прежде? Уже неплохо, что у нас есть одежда».

С тех пор, как семья Ли столкнулась с проблемами, наложница Хэ потеряла свою устойчивость и сдержанность. Даже если это было по отношению к старшей дочери Ци Ши, она не проявила особой вежливости. В прошлом Ци Ши уже приказала бы своей старой служанке дать ей пощечину, но теперь она не могла этого сделать. Она боялась высказаться, так как на нее приходилось полагаться.

Конечно, наложница Хэ не была дурой. Она знала, как заставить чувствовать себя хорошо и избавиться от меланхолии в своем сердце. Ци Ши часто сердилась на нее, пока ее лицо не становилось красным, а шея не опухала, но наложница Хэ никогда не подталкивала ее достаточно далеко, чтобы она вышла из себя.

Много лет борясь с Ци Ши, наложница Хэ слишком хорошо понимала ее.

«Наложница Хэ, как ты могла такое сказать? Такой тон должен быть у тебя, когда ты разговариваешь с молодой госпожой?», - воскликнула Ци Ши.

Наложница Хэ тут же изменила лицо, ее глаза наполнились слезами, когда она горько плакалась Ли Сюэ Бину.

«Господин, с этой наложницей действительно поступили несправедливо! Эта наложница просто говорит на благо второй молодой госпожи. Как мы сможем справиться, если все будут так переборчивы? Разве эту грубую хлопковую куртку не носит третья молодая госпожа? Разве эта наложница не носит то же самое? Даже Вы - господин - носите ее. Почему терпеть не может только вторая молодая госпожа?»

Лицо Ли Мяо Лянь покраснело от того, что ее упомянули, и обиженно сказала: «Разве Вы просто не высокомерны, потому что Вам удалось спрятать несколько украшений? Какая женщина могла бы быть настолько аморальной, как Вы, заталкивая драгоценности себе под платье…..»

Наложница Хэ не собиралась так легко сдаваться: «Аморально? Чем аморальна эта наложница? Именно благодаря этому «аморальному» поведению у вас всех есть что поесть и попить. Второй молодой госпоже легко говорить. Благодаря безнравственному поведению у Вас есть эта одежда, которую Вы носите! Более того, при тех обстоятельствах вы все глупо стояли там, пока эта наложница запихивала украшения себе в нижнее белье. Кого спровоцировали мои действия? Как это может быть аморальным?»

Голос наложницы Хэ разнесся по карете. Она была прирожденной актрисой, и ее голос был от природы выдающимся. Он полностью отражал ее обиду и заставил Ци Ши и Ли Мяо Лянь наполниться гневом.

Она бросилась к Ли Сюэ Бину и нежно произнесла: «Мой господин, эта наложница не может жить дальше. Эта наложница с самого начала думала о господине. Даже если господин сможет быть освобожден от преступления, все Ваше имущество будет конфисковано. Немного денег даст нам шанс вернуться. Даже если это невозможно, по крайней мере, нашей семье временно не придется голодать ... Эта наложница всегда думала о семье, разве это аморально? Дорога в провинцию Цзин, еда, вода и экипаж были куплены в обмен на «аморальный» поступок этой наложницы ...»

Ли Мяо Лянь сердито крикнула в стороне: «Вы думаете о семье? Кого Вы пытаетесь обмануть? Разве Вы не пытаетесь накопить немного денег и сбежать со случайным человеком…»

«Я не могу больше жить. Я не хочу, чтобы меня так оскорбляли! Я ухаживала за своим господином более десяти лет. Несмотря на то, что я скромного происхождения, я все еще следовала за своим господином с тех пор, как была девушкой. Куда бы такая женщина, как я, сбежала с деньгами? Еще есть третья молодая госпожа. Неужели я оставлю свою дочь? Господин, если Вы сегодня не добьетесь справедливости для этой наложницы, эта наложница покончит с собой вместе с третьей молодой госпожой, выпрыгнув из кареты. Как может третья молодая госпожа держать лицо, и жить с матерью, которая замышляла сбежать с каким-то случайным мужчиной ...»

«Хватит, прекрати!» Ци Ши потерла брови и внезапно сказала: «Лянь'эр, извинись перед наложницей Хэ. Несмотря на то, что она наложница, она все равно служит твоему отцу. Ты не можешь так себя вести».

«Я не буду!» Прежде чем она закончила говорить, Ли Мяо Лянь увидела, как лицо ее отца потемнело.

«Извинись перед наложницей Хэ!»

«Папа…»

Ци Ши ущипнула ее сзади. Ли Мяо Лянь могла только грубо сказать: «Наложница Хэ, я была неправа». Хотя она сказала это, она начала рыдать.

Наложница Хэ также ничего не сказала, вытирая свои слезы платком и прислонившись к телу Ли Сюэ Бина, будто ее очень обидели.

Ли Сюэ Бин вздохнул: «Не плачь, этот господин знает, что ты имеешь в виду».

«Мой господин…» - всхлипнула наложница Хэ, - «пока Вы понимаете, что эта наложница имеет в виду, тогда все в порядке. Эта наложница не боится обид».

Ци Ши вот-вот должно было стошнить от этой сцены, и ей оставалось только повернуться и взглянуть на свою дочь. Ли Мяо Лянь также осознала, что она не сможет победить эту наложницу Хэ, и злобно зарыдала, вытирая слезы. Хотя Ци Ши была зла, ее сердце все еще болело за свою дочь, и она поспешно сменила тему.

«Как поживает Хун’эр и остальные? Погода такая холодная, и в двух каретах так много людей».

Наложница Хэ закатила глаза, прячась за носовым платком. Не желая слишком тесниться, Ци Ши настояла на еще одной карете. Очевидно, они уже были голодранцами, а она по-прежнему настаивала на роскоши.

Однако вслух она не произнесла эти слова. Уже подняв такую шумиху, она не посмела бы спровоцировать ее на несколько дней.

Наложница Хэ причинила огромное беспокойство, но она также немного волновалась в душе.

Было неясно, каково было положение племянника господина. Она была наложницей Ли Сюэ Бина более десяти лет и только теперь узнала, что в семье Ли был такой богатый племянник.

К сожалению, было сказано, что его не одобряли. В противном случае величественный принц не попал бы в такое бесплодное место, где даже птицы отказывались гадить.

Наложница была небогатого происхождения, она была актрисой театральной труппы. Однажды ей удалось соблазнить Ли Сюэ Бина и войти в ворота семьи Ли. Она много лет боролась за его привязанность против Ци Ши в заднем дворе, и, естественно, не знала, что такое вассальное государство и вассальный принц. Только после того, как возникла проблема, Ли Сюэ Бин упомянул, что у него все еще есть этот племянник.

Провинцию Цзин, естественно, нельзя было сравнивать с областью к югу от реки. Всю дорогу наложница Хэ видела только бесплодную землю. Погода стояла холодная, как будто это было место для отбывания наказания заключенным. Она задавалась вопросом, как такое место могло иметь какое-то богатство или статус.

Только когда они прибыли в поместье Принца Цзина, она поняла, как выглядит имперское великолепие. Конечно, это было в будущем.

***

Сяо Хуа и Принц Цзин ели, когда вошел Евнух Чан.

«Высочество ...»

«Что случилось?»

Выражение лица Евнуха Чана было чрезвычайно странным, словно он был поражен чем-то нелепым.

«В поместье прибыла семья, глава семьи заявляет, что является Вашим дядей по материнской линии».

Принц Цзин нахмурился и пробормотал что-то себе под нос, прежде чем сказать: «Попроси Евнух Фу взглянуть».

Евнух Чан поклонился, и Сяо Хуа добавила: «Евнух Фу находится в западном крыле».

Обычно когда Евнух Фу приходил к детям, и его определенно можно было найти там.

После еды они сели в восточной комнате. Принц Цзин взял книгу, а Сяо Хуа сидела у лампы и начала шить одежду, предназначенную для детей.

Она украдкой взглянула на Принца Цзина и почувствовала, что он немного отвлекся.

Судя по тому, что она знала о прошлом Принца Цзина, его мать была служительницей, которую позже повысили до наложницы. Ее психическое состояние было не очень хорошим, и она рано скончалась. Что касается семьи Почитаемой наложницы, Сяо Хуа никогда о них ничего не слышала.

Через некоторое время пришел Евнух Фу.

«Этот старый слуга пошел и взглянул на них. После проверки их личности, глава семьи действительно кажется дядей Высочества, старшим братом Почитаемой наложницы». Он сделал паузу и снова заговорил: «Приехало более десяти человек, по-видимому, вся семья. По словам господина-дяди, семья столкнулась с некоторыми проблемами на юге, и они здесь, чтобы искать убежища».

Евнух Фу говорил немного неуверенно. В конце концов, они не общались несколько десятилетий. Принц Цзин вырос, только слыша об этом дяде, но никогда не видел его лично.

Принц Цзин немного подумал. В своей прошлой жизни он связывался с этим дядей и отправлял ему письмо. Однако та сторона не ответила. После того, как он приехал в провинцию Цзин, он больше никогда не пытался с ним связаться. После перерождения он почти забыл о существовании этого человека, но они неожиданно пришли сейчас. В его прошлой жизни такой ситуации не было.

Однако в этой жизни многое было по-другому. Принц Цзин не особо задумывался об этом. В конце концов, это был старшим братом его собственной матери, его собственный дядя по материнской линии. Если он пришел, пусть будет так.

«Для начала позаботьтесь о них. Этот скромный принц увидит их завтра».

«Да».

http://tl.rulate.ru/book/42762/1187145