Готовый перевод Дракон на поводке / Дракон на поводке: Глава одиннадцатая, в которой мы попадаем в ловушку

Спустя пару дней после того, как к нам присоединился Наки, Жало начал между делом подкидывать Елене мысли насчет мягкой постели, горячего рагу и холодного пива. Елена видела, что Жало пытается манипулировать, но, видимо, она и сама думала о том же. Наки молчал и выполнял все поручения Елены, вплоть до самых мелких. Он был из нас самым неразговорчивым. А когда все же начинал говорить, даже банальное обсуждение пересоленного супа сводилось к тому, как он прольет реки крови и вонзит клинок в сердце Хоакина.

Однажды к полудню, забравшись на холм, мы увидели деревню.

- Рискнем? – спросил Жало, глядя на Елену.

- Хрен с тобой. Поехали. Но не рыпаться. Всем понятно? Мы – паиньки!

Мы втроем почти синхронно кивнули и поскакали в сторону виднеющихся вдали избушек.

Деревня оказалась довольно большая, что было нам, конечно, на руку. Но, с другой стороны, к деревне почти вплотную подходил один из торговых трактов. И это для нас было уже не очень хорошо.

Мы заехали в самую крупную таверну (в деревне их было несколько), заказали все, о чем мечтал в последние сутки Жало и жадно уминали горячее рагу, запивая его теплым пивом (тут не повезло).

Трактирщик – слишком вежливый, веселый мужичок, с пышными белыми усами и улыбающимися глазами. Общался он с нами по-свойски, словно мы его давние друзья.

- Ну что, касатики, еще по пивку? Когда еще в дороге такого славного пойла откушаете? Ну-ну, не мычите – кто ж с набитыми ртами говорит! Сейчас притащу!

Когда трактирщик пружинистой походкой ускакал куда-то в подсобку, я продолжил осматривать обитателей таверны. В углу – семья, видимо, купеческая. Отец, нахмуривший густые брови – во главе стола. Жена – рядом, смотрит как тот ест и, время от времени вздыхая, что-то жалобно ему рассказывает. Дети, явно побаиваясь папашу, пытаются достать друг друга под столом – то пнув, то ущипнув. В другом углу – женщина среднего возраста в неприличном платье, открывающем любому желающему ее прелести, курит какую-то гадость и не сводит глаз с Жало, отвечающего ей многообещающим подмигиванием. В центре – группа молодых парней, видимо, местных. Заказали только выпивку и эмоционально спорят о какой-то ерунде.

Справа от нас, у окна – пара мужчин с серьезным видом. Едят молча, смотрят исключительно в тарелку, хорошо вооружены.

- Купеческая охрана, - сказала Елена, проследив за моим взглядом. – Не переживай, а то морщины раньше времени вылезут.

Жало усмехнулся, Наки нахмурился – он делал так каждый раз, когда кто-то произносил шутку. То ли пытался ее понять, то ли демонстрировал свое отношение к юмору в целом.

Я продолжал наблюдать. Слишком спокойны. Слишком собраны. Слишком молчаливы. Даже купеческая охрана может позволить себе травить байки за столом, попутно оглядывая помещение, как это делаю я. Они же не интересовались происходящим вокруг. Словно уже нашли то, что искали.

Елена решила остаться здесь на ночь. Жало едва не плясал, услыхав эту новость, поглядывая краем глаза на вульгарную особу. Наки пытался протестовать – ему не терпелось пролить реки крови. Я наблюдал. Что-то мне здесь не нравилось.

Впрочем, подумал я, вряд ли здесь есть кто-то, кто сможет навредить дракону. И с этой мыслью, которая, в общем-то, не избавила от колющего ощущения тревоги, я отправился спать.

Проснулись мы одновременно. От звука колокола. Я вскочил и прислушался. Между ударами колокола, кроме топота Елены, пыхтения Жало и возни Наки в таверне не раздавалось ни звука.

Мы здесь одни.

Выглянув в окно, я увидел, что на улице – ни души. Никто не вышел посмотреть, к чему звонит колокол. Никто не выглянул в окно.

Я спустился. Там по струнке стоял Наки, глядел на Елену, пытающуюся рассмотреть что-нибудь в окно. Жало спустился за мной следом.

- Когда ушла твоя баба? – спросила его Елена.

- Кто знает… - хмурясь отвечал он. – Я спал, видать.

- Что ты видишь? – на этот раз Елена обращалась ко мне.

- В деревне пусто. Но не вокруг.

- Они всех вывели, - выдохнула Елена.

- Как можно вывести целую деревню у нас под носом? – заревел Жало.

- Это несложно, - ответил я, - если их заранее предупредили.

- Нас ждали, - озвучила Елена очевидный вывод.

Наступила тишина. Снова зазвонил колокол. На улице рассветало.

- Кто-то нас сдал! – снова заорал Жало.

- В Гроттерхейме полно шпионов. Если он смог нас подслушать, - Елена кивнула на Наки, - то могли и другие.

- Так может он нас и сдал? – щурясь прошипел Жало, угрожающе медленно приближаясь к куцианину. Наки даже не пошевелился.

- Не говори ерунды. Его бы здесь уже не было, - ответила Елена, и Жало мгновенно остыл.

В этот момент перед таверной появился человек. Не обычный. На первый взгляд ничего особенного в нем не было. Но я видел, как он двигается, как он смотрит. Он был чересчур уверен в себе. При этом, на глупца он похож не был. Это настораживало.

- Вы можете держать оборону в таверне, сколько захотите! – закричал он. – Пива там полно, жратвы - еще больше! Но однажды вам придется выйти! Хотя бы для того, чтобы не сгореть заживо!

Елена выругалась.

- Я здесь один. Мои солдаты – за пределами деревни! В вашей команде талантливые люди, и они наверняка уже это поняли!

Елена посмотрела на меня. Я кивнул, подтверждая сказанное.

- Так почему бы нам просто не пообщаться? Вы спросите, что мне нужно, я отвечу, а дальше – по обстоятельствам!

Человек не улыбался, говорил серьезно. Хотя смотрел в окна с едва заметным хитрым прищуром. Короткая борода, правильные черты лица, приятный голос. В общем, жутко подозрительный тип, доверять которому – верх беспечности.

Но был ли у нас выбор?

- Елена… - начал было Жало, но она перебила его.

- Пускать в ход наш козырь (она краем глаза посмотрела на меня) при любой опасности – глупо! – гневно бросила Елена. – Мы не знаем, кто он, не знаем, чего он хочет. Но и он не знает, что есть у нас в запасе, иначе бы не выперся в одну харю против нас. Значит, один-один. Выйдем и послушаем, чего он хочет. Если не сойдемся во мнениях, попробуем отбиться или слинять. Ну а если не выйдет – тогда твой выход, Ган!

Я взял свой рюкзак. Достал сверток, развернул его и взял в руки Симгвелл. Наки округлил глаза, глядя на меч Хозяина Солнца, но ничего не сказал. Я спрятал Симгвелл в ножны.

Елена оглядела нас.

- Готовы?

- Стойте, - сказал вдруг Жало. - Пусть чемпион свалит через какой-нибудь задний ход, пока мы будем отвлекать внимание. Вдруг пригодится.

Я удивился тому, как Жало резко переходит от абсолютного недоверия и обвинений в предательстве до веры в преданность почти незнакомого ему человека.

- Добро, - сказала Елена. Наки кивнул и исчез в полутемных комнатах таверны.

- Ну, с богом, - сказал Жало, и двинулся первым. За ним – Елена. Я замыкал процессию.

- А где четвертый? – спросил человек, оглядывая нас с ног до головы.

- Болеет он, - ответила Елена.

Человек улыбнулся одними глазами. И в этой улыбке было что-то нехорошее.

- Я представляю власть Церкви Ста Богов, и говорю от ее имени. Один из вас – преступник, который надругался над святой Церковью, и должен понести за это наказание. Если вы отдадите его, то можете идти с миром.

Человек явно тянул время. Видимо, он сомневался, что мы – именно те, кто ему нужен, и искал зацепки в нашем поведении, в наших ответах. Сопоставлял внешность с известным ему описанием. И, конечно, ему был нужен не один из нас. А все без исключения. Может быть, затягивая разговор, он пытался понять, куда делся Наки: внутри ли он таверны, или успел сбежать? А если сбежал, то когда именно?

- Среди нас нет преступников, - отвечала Елена. – Мы всего лишь путники, с которыми случилось недоразумение.

Елена тоже пыталась раскусить человека. Пыталась высмотреть солдат на крышах домов, за телегами с сеном. Пыталась найти отличительные знаки на одежде и на коже человека. И прикидывала пути побега.

Человек улыбнулся. И захохотал почти одновременно с Еленой. В этом хохоте было что-то неестественное, нервное и угрожающее. С обеих сторон.

- Ладно, с реверансами закончили, разрешите представиться. Га́док.

Я почувствовал, как Жало внутренне вздрогнул.

- Друзья называют меня Ловкач. А вы… Елена Одосская, я полагаю. Емельян Жало, известный как Майонский Рубила. И – тот самый неизвестный мне персонаж, который так заинтриговал всю церковную знать Ливерхолла. Да и меня, признаться.

Человек сделал длинную паузу, внимательно осматривая меня с ног до головы. Я мило ему улыбнулся.

- Ты хотел рассказать нам, что тебе нужно, Ловкач, - прервала Елена паузу.

- Я соврал, - ответил Гадок.

В этот момент по четырем сторонам от нас в воздух взмыли столбы света, в которых кружили древние знаки Оклутских друидов. Я свалился на землю. Елена и Жало вытащили клинки и непонимающе уставились на меня. А я едва мог сопротивляться древней магии.

В следующую секунду Гадок взмахнул светящимся кнутом, кажется, заряженным электричеством и мои спутники, скорчившись, свалились на землю.

Я видел, как со всех сторон выбегают «жуки». Как некоторые из них тащат странного вида цепи. Как под командованием Гадока, они связывают меня этими цепями.

Я почувствовал жжение. Если бы не квадрат Си́гха, который умудрился наколдовать Ловкач, я бы почувствовал боль. Ведь цепи были выкованы из красного железа – металла, который я не встречал больше пяти сотен лет. Люди считали его выдумкой. Он может усмирить любую, самую мощную магическую сущность.

Древние легенды гласили, что в цепи из красного железа заковали Хозяина Солнца, когда над землей господствовал Хозяин Темноты.

Теряя сознание, я заметил, что меня не стали разоружать перед тем, как связали цепями. Видимо, сочли тратой времени и излишним риском.

Симгвелл по-прежнему был у меня в ножнах.

http://tl.rulate.ru/book/42337/965665