Готовый перевод Emillione's Temptation Labyrinth / Лабиринт Искушений Эмиллионы: Глава 33.

Глава 33.

Обычно Эмиллиона позволяла Императору самому разбираться с наказанием виновных, но не в этот раз. Ей не хотелось быть вежливой.

Девушку возмущало, что Маркиз позволял себе убивать невинных детей. Её также беспокоили мысли о том, что есть люди, которые рассматривают подобное как своё хобби, несмотря на то, что это ужасно.

Эмиллиона сжала кулаки и её ногти глубоко впились в её ладонь.

Ей стало очень жаль умерших детей, и она решила, что помолится за них Богу.

– Мисс Эмиллиона, это зашло слишком далеко, ведь наказание должно быть умеренным.

– Джесси, если ты считаешь, что это слишком суровое наказание, то ты ошибаешься.

– Но Маркиз уже наказан, ведь это дело предалось огласке. Отныне он – социальный изгой…

Эмиллиона проигнорировала слова Джесси и пробормотала:

– Суровое наказание… зашло слишком далеко…

Девушке не нравилось ощущать подобное в счастливый праздничный день. Внутри неё плескался гнев, который она с большим трудом сдерживала.

Естественно, учитывая политические аспекты и отношения с другими странами, если полностью наказать Маркиза, то могут возникнуть осложнения.

Если бы Императорская семья взяла дело в свои руки, они бы с Маркизом пошли на компромисс. Что поделать, теперь всё это в моих руках.

Но это не такая большая проблема, потому что я и Храм будем ответственны за любые последствия, которые произойдут.

Поднявшись, Эмиллиона схватила Джесси за плечи и посмотрела на неё сверху вниз. Глаза девушки задрожали.

– Слишком сурово?.. Слишком суровое наказание Маркиза, который причинил вред Принцу другой страны?

Он – человек, который причиняет вред другим.

Рассуждая здраво, легче убедить Джесси в правильности решения, если упомянуть, что жертвой стал Принц Алоис.

Эмиллиона смотрела, как Джесси дрожит от растерянности и в её глазах блестят слёзы.

– К тому же, разве я не должна быть строга к Маркизу, который насиловал невинных детей? – красные глаза Эмиллионы слабо засияли.

Ренебен, стоящий рядом с ними, кусал губы.

Эмиллиона поняла, что разозлилась, и медленно выдохнула.

Чем больше я думаю о Маркизе, тем неприятнее мне становится. Ещё и Джесси, которая ведёт себя так, словно Маркиз уже достаточно наказан…

Кронпринц и другие аристократы вокруг меня уже в ужасе от моих действий.

– Люди такие странные. Если ты относишься к кому-то по-доброму, а он не принимает это, логично, что ты начинаешь сердиться.

– Мисс Эмиллиона.

– Никто на свете не сможет простить Маркиза, если только убитые им дети не решат простить его.

– Простите меня, простите меня, – лицо Джесси покраснело, она с трудом сдерживала слёзы.

В этот момент знакомый голос Императора зазвучал в ушах Эмиллионы:

– Я не понимаю, почему Вы так злитесь, – сказал он неприятным голосом. – Я говорю о том, что Святая сердится лишь тогда, когда дело касается простолюдинов.

Эмиллиона повернулась и направилась к Императору, который стоял вдалеке.

Подобно чуду Моисея, толпа расступилась перед ней, пропуская Святую к Императору.

Я действительно устала от всего этого, Император этой Империи должен смениться. Кронпринц мне тоже не нравится, так что, может быть, лучше просто сменить королевскую семью?

Император выглядел немного растерянным, когда увидел, что Эмиллиона быстро приближается к нему:

– Святая.

– Ваше Величество.

– Да?..

Я понимаю, почему все хотят власти. Не важно, если это пугает меня. Если моя сила сможет заставить людей вокруг меня следовать моим указаниям, я хочу иметь эту силу.

– Что Вы думаете об этом?

Император никогда не оправдывал моих ожиданий.

Император сжал кулаки, растерянный неожиданным вопросом Святой. В зале воцарилась тишина.

Стоящий позади Эмиллионы Ренебен тревожно зашептал:

– Святая, здесь много послов из других стран. Если Вы продолжите, то власть Императора падёт. Люди начнут сплетничать об этом.

Эмиллиона смотрела на Императора, а его взгляд дрожал и был полон гнева. Девушка чувствовала то же самое.

Надеюсь, что это будет первый и последний раз, когда я буду так злиться на публике, как сегодня.

Сейчас она видела жертву Маркиза – Принца.

Прищурившись, Эмиллиона слегка вздёрнула подбородок. Она знала, какой позор испытывает от этого Император.

И именно поэтому делала это.

Видеть перед собой правителя Империи в таком виде – значит очень многое. Я хочу ясно показать всё это в присутствии иностранных делегаций. Я не хочу, чтобы другие страны смели игнорировать Храм, если нам в будущем придётся отправиться к ним.

Ренебен беспокоится о том, как это повлияет на Империю, но его беспокойство напрасно.

– Как Император, Вы, вероятно, не знали какие преступления совершил Маркиз.

– Святая…

– И как Вы собираетесь реагировать на это?

– … – резко распахнув глаза, Император не опустил взгляд, но и не отвечал.

– Я знаю, что в законах Империи нет положения о наказании аристократа за причинение вреда простолюдинам.

Даже без такого закона, они не должны делать это, – Эмиллиона высокомерно посмотрела на Императора. Почему с простолюдинами так обращаются? Я не хотела злиться, не хотела создавать ситуации, в которых я злюсь, и не хотела смотреть на других лишь для того, чтобы критиковать их.

Император ничего не ответил, однако Эмиллиона и не хотела слышать его ответ.

– Я хочу идеального правителя, – ей было страшно, но Эмиллиона не могла отступить.

– Идеального правителя…

Лицевые мышцы Эмиллионы одеревенели, поэтому выражение её лица застыло, но она продолжала идти вперёд:

– Я считаю, что те, кто принадлежит к высшему классу, должны обладать высокими моральными принципами, Ваше Величество.

Я давно поняла, что если хочу чего-то добиться, то должна обладать властью, уметь разговаривать с людьми и иметь возможность приказывать.

Но я боялась оказаться в такой ситуации, поэтому избегала этого. Я думала, что было бы лучше, если бы я просто родилась здесь, – желудок Эмиллионы сжался.

Это звучит как оправдание, но из-за этого инцидента я наконец поняла, что ничего не знаю об дворянском обществе. Я поняла, что мне чего-то не хватает.

Разочарование… Вот что я ощущаю, думая о детях, пострадавших от Маркиза, и об аристократах, которые пренебрегают этим, считая это простым хобби.

Почему я должна идти тем же путём, что и предыдущие Святые, и вести себя дружелюбно и благосклонно?

Я верю, что я тоже могу рассердиться.

Я знаю, как изливать свой гнев на кого-то и как угрожать другим, что я уже продемонстрировала с Маркизом ранее.

Почему я не могла сделать это? Я не делала это раньше просто потому, что понимаю это плохо.

Я надеялась, что, по крайней мере, Император будет истинным Правителем. Это всё, что я хотела.

– Я не думаю, что Правителем, которого я буду в будущем поддерживать, будет кто-то вроде Вас.

Он – Правитель, который пользуется преимуществом над другими и делает вид, что не замечает чужих страданий.

Почему кто-то на таком высоком посту должен быть таким?

Они живут за счёт налогов, которые платят люди. Они спокойно спят, хорошо едят, пьют и наслаждаются развлечениями, которые большинство людей никогда не испытают. Все они – люди, которые живут за счёт чужих жертв и не желают жертвовать собой.

– Прямо сейчас я не намерена идти дальше, – посмотрев на Императора, стоящего с плотно сжатыми губами, Эмиллиона забрала у Ренебена свою шаль и, накинув её на плечи, решила покинуть приём, даже несмотря на то, что солнце ещё не взошло.

Наше положение не такое, чтобы жрецы и аристократы смогли вести войну, как в романах.

Как бы ужасно я себя ни вела, они должны уступать мне, поскольку я Святая. Храм разбирается с Демонами, а я стою на самом высоком месте возле Бога.

Я понимаю, что на хорошее не обращают внимание, но не хочу оставлять всё как есть. Люди пользуются нами. Я хочу, чтобы они понимали, что это неправильно. Так не должно быть.

Несмотря на политику или борьбу за власть вокруг Вас, как люди, разве Вы не должны расстраиваться из-за происходящего? Я надеюсь, что не все отнесутся к этой ситуации так легкомысленно.

Я надеюсь, что люди смогут понять это, если подумают, что на месте жертвы могли быть они или их родные. Если бы они хотя бы попробовали посмотреть на это с другой точки зрения, то поняли бы почему я так зла, – стиснув зубы, Эмиллиона прошла мимо Императора и покинула зал.

Когда девушка вышла на улицу и холодный воздух коснулся её лица, она ощутила, как угасает гнев. Со спокойным лицом Эмиллиона шла вперёд до тех пор, пока вокруг никого не осталось.

После долгой прогулки девушка закрыла лицо руками и расплакалась в пустынном месте.

– Они ведь хотели жить…

Подумав о жертвах, Эмиллиона испытала облегчение от того, что получила возможность высказать то, что хотела.

Когда девушка немного успокоилась, к ней подошёл Ренебен:

– Мисс Эмиллиона, – белые волосы мужчины сияли в лунном свете.

Смотря на него, Эмиллиона не могла не спросить:

– Ренебен, ты думаешь, я была не права?

http://tl.rulate.ru/book/39458/1338955