Сознание возвращается медленно, болезненно.
Небольшой купольный зал с мелкими ромбиками окон, внутрь проникает свист ветерка и кусочки пейзажа – краешки скал, чайки, вода... щупальца.
В центре каменная тренога в виде гидры, на головах, что образуют чашу, покоится черная сфера величиной со стенобитное ядро.
Эгорд прикован к стене, браслеты вгрызаются в запястья и лодыжки, в простенках висят Милита и Тиморис. Воин храпит, на Эгорда смотрят белоснежные глаза нежити.
– Доброе утречко! – язвительно цедит Милита.
– Где мы? – хрипит Эгорд.
– Угадай с одного раза.
– Крепость магов?
– Мансарда, выше только небо. Радуйся, тут очень живописные виды на океан и этих серых тварей.
– Мама, где я?! – вопит Тиморис, бешено озирается. – Мы умерли?!
Немертвая пожимает плечами.
– Лично я – да. И вам осталось недолго, если не выбраться.
– Мы в башне магов, Тиморис, – отстраненно говорит Эгорд, взгляд в одну точку. – Нас все-таки схватили.
Тиморис бьется затылком о стенку.
– Вот же бесы! Ну, хоть погулял напоследок... Почему-то это успокаивает слабо...
– Эй, а почему ты в доспехах? – спрашивает Милита. – Твои шлюшки не раздели?
– Сама ты... Да я свалился еще за столом, меня, наверное, в комнату приволокли да так и бросили. А почему в доспехах ты?
Тиморис осматривает Милиту взглядом скульптора, останавливается на груди.
– Хм... Ну, хотя доспехов на тебе и так не очень-то...
Милита пробует пошевелить руками и ногами, но удается лишь беспомощно извиваться, набедренные и нагрудные пластинки тихо звенят, плащ тяжело качается, на его темном фоне девушка смотрится особенно выразительно.
– Пялься-пялься, потом глаза-то выколю.
Тиморис улыбается хитро.
– Если выберемся.
Милита оставляет попытки, из-под волос стон:
– Поверить не могу, меня победил какой-то уродец!
– А как все было-то? – осторожно интересуется Тиморис.
– Ворвалась в комнату синяя тварь со щупальцами, я даже не успела выхватить лук. Сначала этот... кальмар начал выть, стало жутко, но взяла себя в руки, вцепилась в лук, и тут из-за его спины щупальца! Меня оплетают, все вверх дном, а потом удар по затылку.
Эгорд почти не слушает.
Наяда... Что с ней? В мыслях ее печальное лицо, слова о предчувствиях, которые всегда сбываются...
– Все из-за проклятых побрякушек старика, – сокрушается Милита. – Только теперь поняла, идиотка...
– Какая сегодня самокритичная, любо-дорого послушать, – довольно говорит Тиморис. – А что за побрякушки?
– Амулеты, идиот!
– А... ну да. Эй, Эгорд, чего такой хмурый?
– Вообще-то мы в плену, если не заметил, – ворчит Милита. – Вполне причина быть хмурым.
– Зато живые!
Эгорд с трудом вырывается из тягучего вихря мыслей о Наяде.
– Я тоже был сам не свой из-за амулета. Ночью сорвал... и как прозрел! Но поздно, чудовище уже было за дверью.
– Дался же мне этот источник энергии! – корит себя немертвая, дергается в попытках вырваться. – Нет, идея хорошая, но чтобы так наплевать на осторожность! Могла бы спокойно смыться через окно, понаблюдать из засады, вернуться с драконом... А сама разлеглась на кровати, мол, пусть заходят, всех перебью! Ррр!
– И Тиморис потерял голову из-за амулета, – поддакивает Эгорд.
– Ну... эээ... если честно, – мнется Тиморис, – амулет я потерял еще днем...
Физиономия воина отворачивается, словно вот-вот получит по зубам.
Долгая пауза, Эгорд даже слегка трезвеет, взгляд втыкается в героя-любовника, гурмана и пьяницу.
– Понятно, – вздыхает Милита, машет кистью в сторону Тимориса. – Этот по своей дурости...
– Эй, – обиженно тянет воин, – могла бы похвалить за откровенность!
Эгорда опять забирают мрачные размышления, призрачная ткань воспоминаний и страшных дорисовок фантазии липнет к зрачкам синеватой тиной. Что та тварь сделала с Наядой?.. Непослушный пугливый человечек бродит по пещерам извилин, размазывает на стенах жуткие сцены: вот девушка в окровавленном платье разорвана, части валяются по всей комнате, а вон толпа сельчан сжигает Наяду на столбе...
Тело скручивает боль.
Жилы вздуваются, Эгорд слышит свой крик и крики спутников. Из пленников вылетает нечто зыбкое и черное, как зола, потоки вещества утекают в пасти каменной гидры, каким-то образом проникают в сферу, чернота в ней оживает, словно в чан с водой вливают новые порции жидкости.
Троица приходит в себя, говорить можно, но до омерзения не хочется разлеплять искусанные губы.
– Только не это, – стонет Тиморис. – Мы как те жрецы в осадной башне...
Милита выплевывает холодную темную кровь
– Ты о чем?
– Видели такое, – тяжело дышит Эгорд, рука порывается стереть с лица пот, но упирается в стенной браслет. – Темные маги держали в заточении жрецов света, высасывали силу.
– Вот как, – говорит Милита в пустоту. – Значит, мы – дойные коровы.
Тиморис чуть не плачет.
– Будем пускать слюни, как те несчастные... За что?! Лучше бы сразу убили...
– Зато живые, – ядовито выдавливает немертвая. – Пить надо меньше! И под юбки не лезть.
– Эгорд, что делать?!
Тиморис глядит умоляюще.
Из сферы вытекают черные ленты энергии, сплетаются высокие тучи, из дыма выходят трое в просторных одеяниях такого же цвета.
У самого ряженого рогатый посох, еще более рогатый шлем, ткань вышита остроугольными символами из драгоценных ниток, на шее амулет в виде паука, выцветшие глаза – две полоски равнодушия. Двое других попроще, без узоров, посохов, рогов и прочих пышностей. Один лысый, нет даже бровей и ресниц, только натянутая на череп кожа, глазки как бусинки, но ярости в них хватит на десятерых. Другой слегка растерян, будто не знает, куда попал, волосы как охапка прогнившей соломы.
Темный Орден. Два мага и архимаг.
– Ах вы черви! – взрывается Милита, оковы трещат болтами, стена грозится не выдержать. – Дармовой силы захотели, да? Ублюдки, рожи беззубые...
– Жучары, силенок чужих захотели, своих-то нет даже на девок! – задорно поддерживает Тиморис.
Лысый таращит глаза, один на Милиту, другой на Тимориса, хотят сорваться из глазниц, накинуться как бешеные псы. Косматый в позе хозяина ситуации, подвешивает улыбку, ладони скрипуче потирают друг друга.
Архимаг точно статуя, в глазах надменный лед, спокойствие царя природы, созерцающего букашек, кажется, что смотрит сверху, хотя пленники висят выше.
– Дань вежливости, – оглашает тоном графа. – Хотим поблагодарить за силу, она сослужит нам великолепным подспорьем. Вы видите нас первый и последний раз, отныне и до смерти будете здесь. Не пытайтесь вырваться, оковы зачарованы. Прекрасный набор: повелитель льда, девушка-лич и... никто. От него толку мало, следовало убить, но это наш знак благодарности, чтобы вам двоим не было скучно.
– Эй! – обижается Тиморис. – Кого нужно убить, так это...
– Ваша сила поможет завершить великое дело. – Архимаг невозмутим. – Прощайте. Братья, не задерживайтесь долго.
Превращается в черное облако, дым впитывается сферой.
– Стойте! – кричит Эгорд, маги уже поворачиваются к сфере.
– Чего тебе?! – рычит лысый.
– Что с девушкой, которая была со мной?
– Не знаю и знать не хочу!
– А-а, эта... отшельница, – беззаботно отмахивается лохмач. – А что ей сделается? Жива, здорова, из местных лет сто никто не умирал, разве что младенцы. Деймус в наказание заставил перемыть всю посуду после пирушки. Управится за день, вернется на мельницу, все дела. Доволен?
С сердца падает скала, грудь наполняется воздухом легко, за такую весть Эгорд готов темному магу расцеловать полы сутаны, да железо мешает. Даже согласен на вечность в крепости, лишь бы знать, что с Наядой все хорошо, сидит в мельнице, слушает гул жерновов, смотрит на переливы океана и неба...
Приходит догадка, что эти трое магов не всегда были темными. Характеры не самые худшие, от нынешней Милиты яда больше. Да и Наяда говорила, что маги избавили от болезней, дали урожаи и долгие года жизни. А темные маги не умеют лечить, растить и вообще создавать. Может, бывшие жрецы света.
Лысый дергает за рукав словоохотливого коллегу.
– Хватит болтать, идем уже!
– Ну куда же вы? – протягивает Милита жалобно, с каким-то странным томным оттенком. – Побудьте немножко, прошу, нам же страдать целую вечность, в страхе, одиночестве...
Длинноволосый маг пробегает по девушке взглядом раз-другой, чешет подбородок.
– А что, можно и побыть.
– Тебе что, нечем заняться?! – накидывается лысый.
– Да ну тебя!
Косматый с улыбкой отталкивает злыдня, сандалии стучат на пути к Милите.
– Видишь, дамочке страшно, надо успокоить...
– Да, – постанывает Милита. – Успокоить, убаюкать, как ребенка... Кстати, а почему здесь ни одного ребенка? Так грустно, люблю детишек, а понянчиться не с кем...
– Эта сказка страшная, девочка, вряд ли понравится.
– Жалко детишек, – ноет Милита, – я должна знать, сердце не на месте...
Лысый хватается за череп, глаза к потолку:
– Ямор подери, наложниц ему мало!
– Ты уже знакома с Ударагом, – говорит длинноволосый, пальцы теребят краешек плаща Милиты.
Девушка медленно, но непрерывно изгибается.
– С кем?
– Существом, что пленило вас троих.
– Да, близко знакомы, – шепчет Милита. – Хватка у него будь здоров.
– А когда-то был человеком. Мы превращаем младенцев в саффлов, так они называются. Удараг – их предводитель, одно из наших лучших творений. Жаль, не все дети выживают после трансформации, но ничего не попишешь.
– Да, грустно, – хныкает Милита. – Чувствую себя в этих оковах никому не нужной, беспомощной... Если кто решит сделать со мной что-то... непотребное, даже не смогу воспротивиться...
У Тимориса глаза вытягиваются на стебельках, отвисшая челюсть качается маятником, взгляд пожирает Милиту, как у пещерного изгоя, который десять лет не видел женщин. Даже Эгорд выходит из транса, смотрит настороженно, Милита слишком уж разошлась: сумрачное тело в движении, будто затекло, ищет удобную позу, веки полуопущены, из приоткрытых губ – сладострастные вздохи...
Лысый маг закипает, лицо красное, зубы стиснуты в волчьем оскале. Пальцы впиваются лохматому в плечи, разъяренный маг отшвыривает напарника за спину, нос как клюв целится в Милиту.
– Хватит! – гавкает. – Узнала все?!
– Еще вопрос, – голоском доброй феи звенит девушка. – Сколько этих самых... эээ... саффлов уже создано?
– Три сотни! Все?!
– И они здесь?
– Да! В подземелье! Все?!
– Еще один вопрос, пожалуйста, – пиликает пленница, глазки лучатся нежным солнечным светом.
– Быстрее!
– Скажите, зачем вы делаете этих существ?
– Помочь Владыке Зараху завоевать мир! Он наградит неисчерпаемым источником силы, демонической магией!
– А еще горами еды, морями вина и ордой прекрасных демонесс, – глотает слюни лохматый.
– Заткнись! – рычит лысый.
– Еще один крохотный вопросик, умоляю, последний коротенький вопросик, – скороговоркой чирикает Милита.
– Говори, нежить!
– Где логово Зараха?
– В драконьих землях! А потом вниз!
– Это как?
– Логово Зараха – это черная бездна! Падать очень долго, не меньше суток! Там демоны, драконы и прочие создания Зараха и Темного Ордена, которые вот-вот сотрут в пыль этот слабый мирок! Теперь, наконец, все?!
– Все!
Милита пронзительно кричит. Ее окутывает фиолетовое пламя, рот растягивается как у рычащей пантеры, сверкают кривые конусы клыков. Башня содрогается, лысый заносит лапищу, с пальцев готов сорваться смертельный луч.
Крыша с грохотом проламывается, плиты осколков проносятся между людьми, из бреши выстреливают пылевые облака, врывается гибкая спрессованная колонна белых костей в лиловом пламени, Эгорд узнает дракона, верного слугу Милиты. Челюсти выбрасывают густой трескучий поток рыб-нежитей, твари обвивают лохматого мага костяным шаром, скользят, клокочут, жертва даже не успевает крикнуть, сквозь тучу бьющихся жрущих скелетиков сочатся ручейки крови с мякотью.
Сбитый с ног лысый бросается загнанной крысой к сфере, прыжок превращает в дым, маг исчезает под стеклом черного пузыря.
Стайка рыб разгрызает оковы Милиты, девушка приземляется, в руке вспыхивает лук. Немертвая молнией подскальзывает к Эгорду, лезвия на концах магического оружия свистят сиреневыми полосами, браслеты пленника падают как перезрелые яблоки. Милита пускает стрелы в оковы Тимориса, воин с руганью сваливается на камни, отмахивается от рыб.
Милита уже на драконе.
– Шустрее! – поторапливает спутников.
Тиморис карабкается по знакомым хребтовым бивням.
– Родной ты мой! Скучал без дяди Тимориса? Давай, дохлая, гони лошадку, валим!
Эгорд запрыгивает на гребень.
– Нужно забрать Наяду. Без нее не летим.
Милита перебегает к шее дракона.
– Раскомандовался! Как спасать, так Милита, а вам бы только строить преграды. Кого собрался забирать?
Тиморис стряхивает с плеч пыль.
– Кстати, Эгорд, ты говорил про какую-то девицу. Имеешь в виду ее?
– Да. Летим в селение.
– У тебя что, нашлась сводная сестра? – бросает немертвая.
Дракон разводит крылья, изрыгает вой с пучками фиолетовой маны.
– Хуже, – отвечает за Эгорда Тиморис. – Не я один полазил под юбками. Долазился, не может вылезти.
Милита качает головой.
– Вот же Ямор, не одно, так другое... Впрочем, улетать с острова пока не собираюсь. Есть кое-какие счеты.
http://tl.rulate.ru/book/35457/811061
Сказали спасибо 0 читателей