Готовый перевод Тоска Величайшего Заклинателя / Тоска Величайшего Заклинателя: Часть 3. Дверь в Ад находится в Раю

Лежа сейчас на холодном камне, Лань Шиа вспоминал моменты из прошлого, гадая, что бы с ним было, если бы он выбрал другой путь. Родители его были известными благородными заклинателями, справедливыми и любящими, и воспитали в нем человека, который всегда стремился к своим целям, вел праведную жизнь, и был примером для подражания. До вчерашнего дня. Заклинатель раздумывал, что бы стало с ним, выбрав он путь отмщения, бей он в ответ на каждый удар судьбы. Однако, не такого поведения желали видеть его мать и отец, вверяя, что месть несет разрушение души и морали. Даже не взирая на общепринятые в обществе взгляды на месть как дело чести.

Мужчина выносил все невзгоды жизни с гордо поднятой головой, или на коленях — в зависимости от того, чего требовали обстоятельства. Он искренне и с чистой совестью следовал правилам, творил добро и без колебаний отказывался от любых искушений.

В разум въелась навязчивая до зуда мысль: почерней он душой, было бы сейчас так больно?

Три дня и три ночи заклинатель лежал в пещере на плоском камне, стараясь залечить раны и успокоить дух. Когда его нога перестала отдавать такой болью, от которой он терял сознание, мужчина решил, что пора выдвигаться в путь: находясь в непосредственной близости от столицы, оставался риск был найденным. Найдя подходящую на роль трости палку, он принял решение идти в сторону окруженной тайнами горы Си Ванг и двинулся в путь. Никакая живая душа не осмелится искать его в той стороне.

Боль пронизывала все тело, но заклинатель не собирался сдаваться. Полет на мече был бы слишком заметным, да и сил на использование магии почти не было — оставалось только продолжать идти во что бы то ни стало. Лань Шиа надеялся, что по пути ему встретится заброшенная лачуга или еще одна пещера, в которой он может передохнуть, поэтому то и дело смотрел по сторонам, размышляя, в какой части местности находится. Яркой гаммы полевые цветы означали, что он недалеко от деревни, известной своими тканями. Также это объясняло, что он намного ближе к своей цели, чем был пару дней назад. Когда Шиа бежал, интуиция его не подвела, и он направился в нужную сторону — что несомненно радовало, ведь это поселение было последним шумным местом, густо населенным людьми из мира заклинателей. Люди, не практикующие магию остались далеко на юге, и впереди его ожидали бескрайние просторы, отшельники и демоны — места, куда раньше он бы и не подумал заходить без какой-либо острой необходимости. Мужчина надеялся отыскать в этой деревушке ночлег, но это было проблематично: личность его была узнаваема, а одежды, находящиеся в крайнем беспорядке, привлекали внимание.

Приложив невероятные усилия, чтобы применить магию для незначительного изменения внешности, заклинатель собрал всю свою решимость и отправился в ближайшую лавку с тканями. Представившись незнакомым никому именем, он объяснил, что странствует, охотясь на призраков — это была распространенная практика для любого заклинателя, достигшего бессмертия, которая могла проявляться как короткие походы, так и длительные странствия. Добродушная женщина низко поклонилась в знак уважения и воскликнула:

— Благодарю вас, благороднейший господин за защиту от призраков. Для меня будет честью пошить для вас одежды из моих лучших материалов. Прошу вас, сохраните свои монеты, я не могу просить у вас плату.

Видно было, хозяйка либо сама была заклинательницей, либо была замужем за заклинателем, иначе от вида пестрящего ранами и увечьями мужского тела повалилась бы на пол без чувств. Но среди бессмертных и практикующих заклинательство не принято было обращать внимание на такие вещи; и если человек твердо стоял на ногах и не просил помощи, заговаривать о ранениях было неприлично, ведь все они были одного поля ягодами: охота на призраков была делом почетным, но не имела в себе ничего сверхъестественного.

— Не стоит отказываться от платы за труд, госпожа, — начал было Лань Шиа, но та лишь замахала руками, показывая, что это не простые приличия: она действительно не собирается брать с него денег. — Что ж, в таком случае, не знаю, как вас отблагодарить.

— Вы и так уже очень много делаете для нас, благородный заклинатель. Молодой господин желает такие же одежды как на нем?

— Белый быстро пачкается, я бы не отказался от черного.

— Как пожелает мой гость. Я управлюсь за три часа, а пока можете взять эту накидку, чтобы спрятать свои испорченные одежды и отобедать. У нас много хороших заведений, — она протянула невзрачную накидку, которая хорошо скрывала происхождение Лань Шиа, и он поклонился в знак благодарности.

— Мерки снимать не будете?

— Я тридцать лет уже шью одежды для благородных заклинателей, мой глаз никогда не ошибается.

— В таком случае вы значительно облегчаете мне жизнь, госпожа. Премного благодарен.

И хотя заклинатель практиковал Цзюэ Гу — голодание для улучшения циркуляции энергии Ци — все же в настоящий момент в еде он нуждался как любой смертный. После нескольких дней бега и скитаний его тело молило о пище и сне.

Лань Шиа верил, что может пройти через все что угодно, ведь вся его жизнь была насыщенна испытаниями, которые он преодолел и добился своей цели, став одним из величайших заклинателей.

Зайдя в местную столовую, он почувствовал ароматы свеже сваренной пищи и решил больше не искать. Солнце было высоко, и дети играли на улице, изображая магических существ. Это повеселило мужчину. Сев у окна, чтобы чувствовать свежий ветерок, он заказал себе чаю, свежего отвара и овощей. Взгляд упал на проглядывающиеся из-под накидки некогда изящные одеяния, и его сердце кольнула обида. Лань Шиа не позволял себе думать о том, что произошло, говоря себе, что еще не время. Он также не проводил процедуру очищения и не медитировал: место и условия на то были не подходящие.

Благодаря женщину за бескорыстный труд, он поинтересовался, где можно остаться на ночлег, и та объяснила ему дорогу к тихому местечку, в котором можно передохнуть.

По пути Лань Шиа размышлял, почему еще не наткнулся ни на одного заклинателя, пришедшего по его душу. Не мог он быть так удачлив, да и только потому что он бежал несколько дней не означало, что ему удалось совсем оторваться: полет на мечах занимает много меньше времени. Неужели никто не предположил, что мужчина направится именно в эту сторону? Однако, он решил лишь воспользоваться своим везением и пока что ни о чем не думать.

Комната была просторная и свежая. Омывшись, Лань Шиа наконец сел на пол, чтобы заняться очищением, но как только в его голове возник образ Лань Ю Ши, он немедленно распахнул глаза и более не мог их сомкнуть. Иррациональный страх охватил его, и мужчина не мог приступить к очищению духа. Казалось, будто какая-то сила сжимает его больное сердце, когда тот мысленно возвращается к недавним событиям, а особенно к этому ненавидящему презрительному взгляду. Измученный, он более не мог сопротивляться или проявлять безжалостность: мужчина без сил упал на кровать и провалился в сон, напоследок пообещав себе, что сделает все необходимое утром. Очищение и закалка духа могли подождать — в конце концов, искажение Ци ему не грозило.

Спал заклинатель долго, и его подсознание старалось помочь ему залечить раны, показывая светлые дни в самом начале его пути, когда он только познакомился с Лань Ю Ши. Нежное солнце ярко освещало улыбку его друга, что показывал ему недавно отысканное им место. Клан Юн располагался неподалеку, и мальчик иногда приходил к нему играть, хотя дорога могла занимать добрых два часа. Сон сменился другим, где они уже были учениками строгого Лань Шуан Мина, затем моментом, когда они воссоединились после долгой разлуки… Эти сны были настоящим подарком для души.

Но когда Лань Шиа проснулся, действие такого подарка возымело обратный эффект: его охватило опустошающее отчаяние, оглушая сознание ненавистной реальностью. Осознание произошедшего навалилось на него, и хрупкому безоружному против человеческой жестокости мужчине показалось, будто он не сможет сносить такую ношу. Эти дни он лишь бежал, прятался, чтобы залечить раны и снова бежал не оглядываясь. Времени на осмысление у него не было — он был занят спасением своей шкуры, и сейчас, после хорошего отдыха, разум понемногу прояснился, и Лань Шиа наконец смог посмотреть на все произошедшее с трезвым умом. О Боги, как бы ему хотелось никогда не иметь такой возможности! Если изнеможённое сознание лишь изредка выбрасывало короткие сцены, которые можно было с легкостью смахнуть как навязчивые мухи, а состояние измученного тела ослабило восприятие мира, и окружающее больше походило на сон… то сейчас же все ощущалось до невозможности реально, и сомнений не оставалось: он действительно бежал из клана, надеясь сохранить свою жизнь, а палачом его выступил никто иной, как его дорогой друг Лань Ю Ши.

Остро захотелось погрузиться обратно в те сны, где они вместе ловили бабочек.

Тело отдохнуло, но голова была тяжелая, и Лань Шиа понимал, что причина лишь в том, что он отказался от медитации и очищения. Однако, когда он вновь попытался осознать и освободиться от негативной энергии, что сковывала его душу и сознание, перед его закрытыми глазами всплыла стройная фигура в изумрудных одеяниях, держащая лук в перебинтованной руке.

Заклинатель решил, что это может подождать, а сейчас есть дела более срочные — облачился в свои новые, черные как смоль одежды и двинулся в путь, поблагодарив хозяина за гостеприимство.

Свежий ветерок заиграл с полами его накидки и широкими рукавами, а солнце коснулось его лица, и он подумал, что это, должно быть, новое начало. Что-то глубоко внутри все еще слабо горело, позволяя его поверить, что этот благородный господин способен сохранить свою честь и отказаться от мести и жалости. В конце концов, столько испытаний было пройдено, а значит, его путь не может обернуться темным.

Мужчина шел долго, не останавливаясь даже для питья или отдыха. Медленно но верно, путник двигался к своей цели, однако он не заметил, как состояние его внутреннего мира постепенно менялось.

Вначале он ощутил легкость и некое опустошение. Лань Шиа твердо уверился в том, что достиг такого мастерства, что ему более не требуется процедура очищения, и он впредь не нуждался в освобождении от негативных чувств и омрачающих разум размышлений. А значит, и желания его оставались чисты.

Однако, благородный мастер не обратил внимания на то, что его разум был не чист, но затуманен и оглушен будто от чарки вина. Изменения происходили настолько искусно и постепенно, что даже полный сил он не смог бы сразу различить обмана. Душа же его наводила в смятении, и такую искусную уловку заклинатель, конечно же, не смог распознать.

Переменившееся сознание могло означать только одно: Лань Ван Мей наконец приближался к горе Си Ванг: на ней обитало самое большое количество призраков и темных существ разных уровней опасности, что излучало темную энергию невообразимой мощи. Природу этого места так и не удалось разгадать, заклинатели лишь уходили и не возвращались. Лань Шиа верил, что сила духа его достаточно сильна, чтобы выжить в подобном месте. Не было сомнений: его бы нашли в любом другом уголке мира, однако же к этому месту приближаться не решались даже пять великих заклинателей клана Лань… теперь же, четыре великих заклинателя, ведь один из них медленно но верно ступал в самую тьму.

Затуманенный разум постепенно начал рисовать в голове мужчины различные ситуации из его жизни, ненавязчиво заставляя его вспоминать неприятные моменты. Постепенно меняясь, иллюзии, исходящие уже из души, питались его негативными чувствами, от которых он не освободился ранее, рождая новые, приводя его к самому страшному моменту его жизни. Оглушение уступило беспомощности, а обида, родившаяся на суде, усиливалась, окутывая сердце осколками, скручивая и сжимая все нутро несчастного человека. Лань Шиа был поглощен отчаянием, и когда перед его глазами вновь возникла картина старых дней, похороненных глубоко в его памяти, все его тело старалось избавиться от этого страдания. Когда мастер достиг подножья горы, он более не смог стоять на ногах и без памяти рухнул на голую землю.

http://tl.rulate.ru/book/34815/763226