Готовый перевод Shinrei Tantei Yakumo / Детектив-экстрасенс Якумо: Файл 2: Тёмный тоннель

Этот тоннель являлся кратчайшим путём от жилого района до торгового, но практически никто из местных не использовал его. Он был слишком известен количеством произошедших в нём аварий. Каждый год в нём кто-нибудь умирал. В тоннеле не было освещения, и потому даже днём он был тусклым и тёмным. На середине тоннеля дорога резко поворачивала сторону, и из-за этого аварии происходили здесь столь часто, что были почти гарантированы.

Однако причиной несчастных случаев служила не одна только плохая видимость. По городу ходили слухи, словно что-то мистическое есть в том тоннеле… Некоторые водители говорили, будто видели людские головы, плывущие в воздухе у окон машины. В приступе страха они пытались остановиться — но тормоза в тот же момент отказывали, и из-за этого было трудно избежать столкновения с защитным ограждением. Кто-то рассказывал, как видел выглядывающие из стен тоннеля бесчисленные лица. Какие-то таксисты утверждали, будто видели перед входом в тоннель мокрую, словно после ливня, женщину, которая не отражалась в зеркалах заднего вида, стоило только въехать в тоннель…

Правда никому не была известна. Точно знали только то, что множество людей умерло перед въездом в этот тоннель...

—

1

—

Стояла глубокая ночь…

— Холодно.

Харука, подняв воротник своей бежевой куртки и сгорбившись, изо всех сил пыталась хоть как-то защитить себя от ветра. Было уже поздно, и кроме Харуки перед станцией почти никого не было. Эхо её шагов гулом разносилось по улице.

Она пошла на вечеринку по настоянию Мики, но после оказалось, что это было плохой затеей. Быть может, она отставала от своего времени, но ей и правда не нравились подобного рода празднества. Мики умерла бы без парня — словно кролик. Харука же не сильно торопилась найти кого-нибудь.

«Харука, ты просто никогда по-настоящему не влюблялась», — Мики часто говорила ей это. И была права. Даже начав перебирать воспоминания, Харука не могла припомнить ни одного случая, когда у неё проявились бы романтические чувства.

«Просто сходи с кем-нибудь на свидание», — также она говорила и это. Однако Харука не испытывала желания во что бы то ни стало встретить свою любовь. Она думала, что это чувство придёт к ней само собой, неосознанно, как во время покупок, когда ты выбираешь вещи и проверяешь содержимое кошелька.

— Я и правда старомодная, — пробормотала Харука, и её вздох на холоде мнгновенно обратился паром. Она ещё не дошла до станции, когда услышала гудок автомобиля. Белая машина, замедлившись, подъехала к ней и остановилась.

Это было немного подозрительно. Насторожившись, Харука отступила. И тогда окно открылось, а в автомобиле включился свет.

— Харука-тян, давай я тебя подвезу.

«Откуда он знает моё имя?» — Харука напряглась ещё больше.

— Ты ведь не забыла, нет? Мы с тобой совсем недавно виделись, — услышав этот быстрый говор, Харука вспомнила. Это был один из парней с вечеринки. Если она запомнила правильно, его звали Накахара Татсуя. У него было обыкновенное телосложение и довольно простое лицо, но волосы делали его похожим на известного футболиста. Хотя на самом деле он не слишком-то любил этот вид спорта.

— Давай, залезай, — Татсуя улыбнулся ей и указал на пассажирское кресло.

— Всё в порядке, поезда всё ещё ходят, — поклонившись в знак отказа, Харука пошла дальше.

— Эй, погоди секунду, — Татсуя вышел из машины и быстро подбежал к Харуке. Усмехнувшись, он указал на запястье.

— Сколько сейчас времени?

«Почему он так внезапно?..» Харука не поняла его, но всё же посмотрела на свои наручные часы.

— 11:50.

— Прости, но последний поезд уже ушёл.

— Э? Разве он уходит не в 12:06?

— А, это по будням. Сегодня воскресение — выходной. Поезда прекращают ходит раньше. Сегодня последний поезд был в 11:48. Ты пропустила его. Впрочем, как и я.

Харука совсем об этом не знала. Сегодня явно был не её день.

— Поэтому я предложил тебя подвезти. Ты живёшь в той же стороне, что и я, Харука-тян, — сказав это, Татсуя открыл дверь машины.

— Но…

— Пожалуйста. Мне немного страшно ехать домой одному, — Татсуя сложил ладони словно в молитве и склонил голову.

«Страшно, говоришь...»

Она не особо возражала, но…

— Накахара-сан, ты ведь не пил?

— А, я не очень хорошо переношу алкоголь, поэтому ограничился чаем улун.

Поверив, Харука сдалась и села в машину. Нажав на газ, Татсуя начал говорить о машинах. Он энергично рассказывал про известные спортивные автомобили, доставшиеся ему за дёшево от своего знакомого-механика, но так как Харука не сильно интересовалась данной темой, она плохо его понимала. Татсуя включил обогреватель слишком сильно, и из-за этого Харуке хотелось отодвинуться от него подальше. И не только это — включенный Татсуей японский рэп, который он ставил на повтор четыре раза, эхом отзывался в её животе. В подобных условиях уже через пять минут она почувствовала себя неуютно. Ей стало плохо, и хотя она молчала с того момента, как приняла его предложение, ее терпение достигло пределов.

— Прости, не мог бы ты сделать немного потише? — Харука обратилась к Татсуе, сидящему в водительском кресле.

— Точно? Это лучшая песня.

«И что в ней хорошего?» Он совсем не слушал её.

Волосы как у американского футболиста и японский рэп. Немного потрёпанный костюм. Что же, спрашивается, его интересовало? Это было похоже на комедийную смесь всего популярного.

С помощью панели управления Харука убавила звук. Татуя взглянул на неё с сомнением. Проигнорировав его взгляд, Харука приоткрыла окно и вдохнула свежий, не испорченный обогревателем воздух.

— А, на следующем повороте налево, — сказала Харука, когда они доехали до полицейского поста.

— Налево. Понял.

Хотя Татсуя и сказал это, он резко развернул машину направо, даже не включив поворотки. Из-за столь резкого разворота Харука потеряла равновесие.

«Что за опасное вождение...»

— Не направо, а налево. Пожалуйста, развернись обратно.

— Здесь есть место, с которого открываются прекрасные ночные виды. Ты не знала?

— Нет.

— Тогда давай посмотрим.

— Не стоит.

— Оно и правда красивое. Тебе точно понравится. Оно на вершине того холма.

Это было бесполезно. Он совершенно ничего не слышал. Создавалось впечатление, будто он считал, что каждый имеет ту же точку зрения, что и он. Это было бесполезно, и не важно было, что она скажет. Она надеялась только, что, налюбовавшись ночными пейзажами, он удовлетворится и вернётся обратно. Харука сдалась и выглянула в окно.

Задумавшись об этом, она вспомнила ещё одного человека, который делал то, что хочет, и совсем не слушал других. Он был упрямым и своенравным. Хотя он ненавидел нечестные вещи, сам он не скупился на разного рода мошенничество. Это был человек, полный противоречий. И хотя он тоже поступал, как захочет, Харуке казалось, что он полностью отличался в этом от Татсуи.

С тех пор прошёл месяц. «Как он там?» — Харука вспомнила его полусонный взгляд и в конце концов слегка улыбнулась.

— Прямо за тем тоннелем, — Голос Татсуи вернул Харуку к реальности. Она посмотрела вперёд. Как он и сказал, перед ними располагался тоннель. На входе она увидела знак с надписью «Зона повышенной опасности. Следите за скоростью!». Похоже, в тоннеле не было освещения — их встречала лишь чернильная темнота.

Когда машина въехала туда, воздух внезапно потяжелел. Рёв мотора эхом отражался от стен. Он был похож на чьи-то стоны. Тоннель навевал ужас.

Когда они уже почти добрались до выезда, Харуке вдруг показалось, словно что-то прошло мимо них.

— А-а! — Татсуя завопил и резко надавил на тормоза. Послышался визг шин. Харуку рвануло вперёд, и она ударилась головой об окно. От боли слёзы выступили у неё на глазах.

Их машина стояла боком к въезду в тоннель. Ещё чуть-чуть — и они бы снесли защитное ограждение. Машину наполнил запах жжёной резины. Харука взглянула на Татсую, сидевшего на месте водителя. Крепко вцепившись в руль и мелко дрожа, он смотрел в пол. Крупные капли пота стекали по его лбу, а зубы выбивали чечётку.

— Эй, что с тобой?

Татсуя выглядел ненормально. Он попытался ответить, но так и не смог ничего сказать.

— Что такое? Что случилось?

Харука потрясла Татсую за плечо. И тогда он, наконец, поднял голову. Его лицо побелело. Даже у манекенов лица были более яркие, чем у него сейчас.

— Р-ребёнок…

— Э? Какой ребёнок?

— Снова… Я мог сбить… Вдруг… Ребёнок… — дрожащим пальцем Татсуя указал наружу.

— Сбить… Ты ведь не имеешь в виду…

«Ребёнок?» — Харука не почувствовала сопротивления, когда он неожиданно затормозил. Но она ни в чем не могла быть уверена. В любом случае, она могла выйти и удостовериться. Харука открыла дверь и попыталась уйти, но Татсуя схватил её за руку.

— Не ходи.

— Почему? Нужно проверить.

— Это не моя вина. Ребёнок — ребёнок… он вдруг выпрыгнул…

Татсуя отчаянно сжимал её руку. В его глазах стояли слёзы.

— Проблема не в том, кто виноват. Нужно вызвать скорую.

— Ты не можешь… Если ты сбил… человека, ты не сможешь больше водить, учиться в университете или найти работу… Родители тоже не успокоятся… Моя жизнь будет испорчена. Пожалуйста, Харука-тян, не делай этого…

— Я не могу тебе верить.

«Что за человек. В момент, когда он, возможно, отобрал чью-то жизнь, он может думать только о себе».

Спор с ним был бы бессмысленным.

— Отпусти меня! — закричала Харука, силой отодрав его руку от своей и выбежав из машины. Холод застал её врасплох. Хотя снаружи было темно, благодаря свету от фар она смогла осмотреться.

Харука робко обошла автомобиль. Похоже, они ехали довольно быстро. Если бы они сбили кого-то на такой скорости, его было бы уже не спасти. Ноги Харуки дрожали, когда она представила искалеченного и покрытого кровью ребёнка. Однако она так ничего и не обнаружила. Она увидела лишь тёмные следы от шин на асфальте. Она проверила и бампер, но на нём не было ни одной вмятины. Она так же осмотрела багажник, но и там ничего не нашла.

«Может, ему показалось?» — было бы здорово. Тогда они смогли бы перевести всё в шутку...

Топ, топ, топ.

Кто-то бежал. Поначалу она подумала, что это был Татсуя, но он всё ещё сидел в машине, опустив голову.

Топ, топ, топ. — Снова.

Шаги раздались откуда-то с другой стороны машины. Харука присела и заглянула под машину. Она увидела ногу, по-видимому, какого-то ребёнка.

«Не может быть!» — Харука тут же встала и оглянулась, но вокруг не было ни души. Возможно, ей это показалось из-за слов Татсуи. Если бы это было так, было бы хорошо. Харука уже почти села обратно в машину, когда она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и остановилась. Обернувшись, она увидела чёрное полукруглое отверстие тёмного тоннеля. В нём спиной к ней стояла женщина. Хотя до этого там никого не было...

Из-за того, что лица её не было видно, Харука не могла сказать точно, но, похоже, ей было больше двадцати. Так она подумала из-за её серого костюма, но она могла быть и моложе. Она ничего не делала — просто стояла здесь. Её каштановые волосы приподнимались на ветру. Что она делала в этом месте и в это время?

— Простите… — когда Харука заговорила с ней, женщина медленно повернулась. Сердце Харуки чуть не выскочило из груди от удивления. Лоб женщины рассекала огромная рана, и из неё, пульсируя, лилась кровь. Перед её рубашки стал полностью красным. И это было ещё не всё — её правая рука была изогнута столь неестественно, что казалась сломанной. Было непонятно, как она ещё держалась на ногах.

— Это ужасно…

Татсуя сбил не ребёнка. Это была женщина.

— Вы в порядке?

Женщина не ответила ей. Её лицо ничего не выражало, словно она не испытывала боли. Возможно, она оцепенела.

— Я вызову скорую прямо сейчас. Сядьте, пожалуйста.

И когда Харука попробовала прикоснуться к женщине… Она затряслась. Её тело стало биться в конвульсиях. Она кашляла, и кровь выплескивалась из её рта.

— А-а-а! — не подумав, Харука закричала и отпрыгнула. И тогда, будто поглощённая тьмой, женщина исчезла.

«Почему...»

Харука растерялась. Она слышала лишь вой ветра, гуляющего по тоннелю...

—

2

—

На следующий день Харука привела Татсую в секретное убежище Якумо, клубную комнату Исследователей Кино. Вчерашнее происшествие, похоже, было связано с духами. Если дело было в этом, то лучше было бы проконсультироваться с ним. Однако во время объяснения Харуки Якумо просто играл сам с собой в сёги, всем своим видом говоря о том, что ему скучно.

— И вот к чему всё пришло…

Якумо, казалось, был восхищён собственной игрой и увлечённо передвигал фигуры. «Разве интересно играть в сёги одному?» — Харука совершенно не понимала его.

— Ты слушаешь? — спросила Харука, раздражаясь.

— Да, в какой-то степени.

— И что ты имеешь в виду? Ты не мог бы отнестись к этому посерьёзнее?

— Будь немного скромнее. Вы просто ворвались сюда, не задумываясь о том, как я себя при этом чувствую, и стали рассказывать историю о призраке.

Харука не могла вернуться в прошлое. Всё было, как он и сказал. Взволнованная, она совсем не подумала о нём.

— Прости.

— Что ж, суть я уловил. Дело есть дело, и, пожалуй, я возьмусь за него, — Якумо потянулся.

— Правда?

— Мне просто нужно спасти твоего парня, так ведь?

— Я повторюсь: он не мой парень.

— Ты говоришь о нём так холодно, хотя он сидит рядом.

Харука раздражённо вздохнула и опустила взгляд. Тогда Татсуя стал ухмыляться, хотя Харука не знала, что показалось ему смешным. Поймав на себе её взгляд, он приблизился к ней и зашептал на ухо:

— Мы похожи на пару.

— Нет, не похожи, — именно Якумо теперь отрицал это.

— Нет, говоришь… Не ты ли утверждал обратное всего пару секунд назад?

— Не припоминаю такого, — то одно, то другое — он вёл себя, как ребёнок.

Харука потеряла желание говорить что-либо. Какое-то время Татсуя смотрел на Якумо, но затем неожиданно засмеялся, словно что-то вспомнив.

— О, ясно. Тебе тоже нравится Харука-тян. Поэтому ты недоволен тем, что я так с ней дружелюбен. Да? — сказал Татсуя хвастливо.

— Эй, о чём ты вообще? — возразила Харука. Татсуя продолжил, не обращая на неё внимания:

— К сожалению, чурбан вроде тебя совсем ей не подходит.

— Всё так. Мне в любом случае не нравятся упрямые и эмоциональные женщины. И мне всё равно, чем ты будешь с ней заниматься, — выражение лица Якумо ни капли не изменилось при этих словах.

— Ты уверен в этом? Я действительно поглощу Харуку.

— Делай, что хочешь. Только после этого не удивляйся, что у тебя пищевое отравление.

— Эй, и что ты хочешь этим сказать? — это было уже слишком. Харука стукнула ладонью по столу.

— Я имел в виду то, что и сказал, — ответил Якумо ровным тоном, не отводя глаз. В приступе злости Харука покраснела и прикусила губу. Вот правда — его слова всегда взвинчивали её. Он, должно быть, был гением в области раздражения людей.

— Тогда я буду делать все, что пожелаю, — всё ещё победоносно улыбаясь, Татсуя взял одну фигуру с доски для сёги и переставил её на другую клетку.

— Шах и мат.

Несмотря на невыразительность Якумо, на этот раз между его бровями образовалась морщина. Губы выпрямились в линию, а миндалевидные глаза сузились.

— Я предупрежу только один раз. — Якумо передвинул шашку на своё прежнее место и ткнул в Татсую пальцем.

— Предупредишь?

— Да. Предупрежу.

— Оу? И о чём же?

— Тебе следует использовать контрацептивы и проводить поминальные службы после абортов должным образом.

— О ч-чём ты так внезапно? — Татсуя взмахом руки убрал от себя палец Якумо и встал. Он был потрясён. Он открыл свою трусливую натуру, скрытую за раздутым самомнением. Он разволновался, потому что Якумо попал в точку. Харука холодно посмотрела на Татсую.

— Харука-тян, не пойми неправильно. Он просто прикалывается. Просто говорит, что в голову взбредёт. Если ты не перестанешь дурачиться, я не вытерплю.

— Я не дурачусь. Или тебе будет проще понять, если я назову имя?

— Кто тебе сказал? — Татсуя напрягся. Он угодил прямо в ловушку. Его слова всё доказывали. Татсуя покрывался потом всё больше с каждым последующим словом Якумо.

— Не один раз. Два. Я смотрю, ты не учишься на своих ошибках.

— Всё не так. Они просто эгоистично забеременели. В этом нет моей вины, — напуганный Татсуя сам рыл себе могилу. И она была уже довольно глубокой.

Теперь не оставалось никаких сомнений. Беззаботные слова Татсуи только разозлили Якумо ещё больше.

— Просто эгоистично забеременели? О чём ты говоришь? Это, возможно, было бы приемлемым оправданием, если бы беременность была ложной, но ведь нельзя забеременеть без партнёра?

— Это...

— Пусть и маленькая, но это была новая жизнь, появившаяся в этом мире. А ты просто заявляешь, что они эгоистично забеременели, и, словно шутя, отбираешь у них эту жизнь? Сожалею, что по закону такие люди, как ты, не считаются убийцами.

Татсуя открывал и закрывал рот, не в силах найти опровержение его словам, и в конечном итоге промолчал. Было глупо пытаться прыгнуть выше головы и спорить с Якумо. Чувство собственного достоинства Татсуи, должно быть, было порвано в клочья. В порыве гнева он встал и, хлопнув дверью, ушёл. Лишь так он мог выразить свой протест.

— Ты точно не хочешь пойти за ним? — сказал Якумо, снова взглянув на игральную доску.

— Он — худший, но ты ему в этом не уступаешь.

— Спасибо за комплимент, — это прозвучало резко.

— Ты злишься? — спросила Харука. Якумо вздохнул.

— Подумай немного. Тебе он, может, и нравится, но я ненавижу таких людей. Думает, будто он Пуп Земли и не заботится о том, что его не касается.

— Поэтому ты соврал?

— Соврал?

— Про то, был аборт или нет.

— Решай сама. Меня это не интересует.

— Ты прав. Это было неуместно. Извиняюсь за то, что доставила тебе неприятности, — сказала Харука, встав и попытавшись покинуть комнату.

— Ты ведь ещё не всё рассказала, верно? — Якумо, наконец, поднял голову.

—

В конце концов она решила, что ей привиделось, и ушла домой. Однако на следующий день ситуация изменилась. На бампере машины Татсуи появился ярко-красный отпечаток руки, судя по размеру, детской, будто окровавленная ладонь коснулась его. Испугавшись, Татсуя попытался стереть его, но это ему не удалось даже с помощью чистящей жидкости и щётки. Из-за страха он больше не садился за руль.

Харука вкратце рассказала об этом. Якумо молча скрестил руки и поднял взгляд к потолку. Харука не могла говорить, когда он не слушал.

— Эй, ты слушаешь?

— Да. Просто история кажется немного замысловатой.

— Замысловатой?

— Да, замысловатой. Например… — Якумо начал говорить, и то, как раздражённо он пригладил волосы, выдало его беспокойство.

— Что-то не так?

— Нет, ничего. Слишком рано что-то предполагать. В таких случаях стоит посетить место преступления…

— Пойдём, — Харука прервала Якумо.

— Точно.

— Но на этот раз не оставляй меня позади.

— Оставлять позади? Если ты говоришь про то дело, то именно ты предложила действовать раздельно. Старайся не думать превратно.

Слишком много для одного предложения. Харука впилась в Якумо взглядом, но его это совсем не заботило.

— Это ведь недалеко? — хотя Харука продолжала сверлить его взглядом, Якумо заговорил, как ни в чём не бывало, словно ему было всё равно.

— Э?

— Тоннель, где это произошло.

— А. Я знаю, где это, но пешком туда будет трудно добраться.

— У тебя есть машина?

— У меня даже нет прав.

— Этим не стоит гордиться.

— Я и не…

— У тебя есть адрес?

— Может, спросить Татсую-куна?

— Я лучше пешком пройдусь.

Якумо приложил палец к виску, будто задумавшись. Он, наконец, медленно встал и, подойдя к висевшему в углу чёрному пальто, стал одеваться.

— У тебя есть адрес?

— У меня есть идея.

Якумо открыл холодильник и вытащил оттуда ключ. «Почему он хранит ключ в холодильнике?»

— Пообещай мне кое-что, прежде чем мы пойдём, — сказав это, он указал пальцем на нос Харуки.

— Что?

— Какое-то время не задавай вопросов.

— В смысле?

— Проще говоря, закрой свой болтливый рот.

— Болтливый…

Он выбрал ужасное объяснение. Харука хотела было возразить, но Якумо уже ушёл.

— Эй, погоди секунду.

Харука побежала за Якумо. Внезапно он обернулся и бросил ей что-то. Это было так неожиданно, что Харука чуть не потеряла равновесие и не выронила этот предмет, пытаясь поймать его двумя руками.

— Холодный…

Это был ключ из холодильника.

— Закрой дверь как следует.

— Подожди…

— И не забывай держать рот на замке.

«Что за человек. Говорить так с девушкой…»

Он был действительно нечувствительным, эгоистичным и неприятным.

— Дурак! — Харука не смогла удержаться и выкрикнула. Однако Якумо, кажется, неправильно её услышал и, подняв руку, продолжил быстро уходить.

Закрыв дверь, Харука в конечном итоге снова побежала за Якумо.

—

3

—

Харука шла позади Якумо. Она не могла ничего говорить из-за обещания, поэтому ей пришлось молчать в течение пятидесяти минут.

Вскоре они достигли крутого склона. По обе стороны лестницы росли позолотевшие деревья гинкго. Это было настолько красиво, что хотелось остановиться и наслаждаться пейзажем. Однако Якумо, быстро взбирающегося по склону, кажется, эта идея не привлекала.

На вершине подъёма находились врата храма. Якумо остановился перед ними. Строение выглядело довольно древним, но хорошо сохранившимся и не заброшенным.

Почему они пришли в храм?

— Эй...

— Ты забыла? Никаких вопросов.

Когда Харука попыталась спросить его, Якумо бросил в её сторону ледяной взгляд. «Неужели я так болтлива?». Хотя её нельзя было назвать тихоней, в сравнении с подругами она уж точно не была болтушкой. Конечно же, у неё возникали вопросы в виду отсутствия какого-либо объяснения, и, кому же, у неё было, у кого спрашивать.

«Я не болтливая — просто Якумо странный».

— Не отходи от ворот.

— Мне не нужно идти?

— Никаких вопросов, — он отклонил её слова с безэмоциональным выражением на лице. Даже деревянная статуя Будды проявила бы больше чувств.

Создавалось впечатление, словно он и не собирался ей ничего рассказывать. Харука сдалась, и подойдя к столбу ворот, сложила руки за спиной. Якумо это, похоже, удовлетворило, и он быстро зашагал в сторону. Он шёл по дороге к храму, по обе стороны от которой был насыпан гравий, и вошёл внутрь отдельного здания, принадлежавшего, возможно, священнику.

Он не нажал кнопку внутренней связи и никого не поприветствовал.

«Неужели Якумо как-то связан с этим местом? Может быть, поэтому он не хотел ничего рассказывать».

Было довольно холодно… Харука не замечала этого во время ходьбы, но теперь, стоя тут в одиночестве, она почувствовала, что ветер был действительно сильный.

И почему она должна ждать тут одна? С каждой минутой злость в ней нарастала.

— Возвращайся уже! — не сумев сдержать раздражения, Харука подняла с земли камень и бросила его в сторону, в которую ушёл Якумо.

— Ау!

Она удивилась, неожиданно услышав чей-то голос. Кто-то медленно выходил из ворот.

— П-п-простите, — Харука тут же поклонилась. Хотя в той стороне, куда она бросила камень, никого не было, она всё же в кого-то попала…

— Тебя могут проклясть за то, что ты швыряешься камнями в храм.

— Мне действительно жаль, — Харука поклонилась ещё ниже.

— Нет-нет, не беспокойся так. Меня не сильно задело. Подними свою голову.

Убеждённая низким, мягким голосом, Харука робко подняла голову. Перед ней стоял монах средних лет в тёмно-синей рабочей одежде и соломенных сандалях. У него было овальная голова и узкие, как струны, глаза. Лицо его имело тёплое выражение, придающее сходство с Майтреей. [1]

— А, — Харука удивлённо вздохнула, увидев лицо священника.

— Что такое?

— Нет, ничего.

Она вспомнила о данном Якумо обещании ничего не спрашивать. Возможно, в этом и была причина. Глаз стоящего перед Харукой священника пылал красным так же, как и у Якумо.

— Что ты здесь делаешь?

— Э-э, я жду Якумо-куна — то есть, своего друга… — она не совершала ничего подозрительного и не врала — просто не могла подобрать слова.

— Ясно. Так ты подруга Якумо? Настоящий подарок.

— П-подарок?

— А, прости. Якумо впервые привёл сюда девушку, поэтому я пришёл в восторг.

«Возможно, это родственник Якумо?»

— Э-эм, вы знаете Якумо-куна?

Якумо говорил не задавать вопросов, но это правило относилось только к нему. Харука изменила понимание этой фразы в свою пользу.

— Я отец Якумо.

— Э?

«Но он говорил, что его отец исчез…»

— А, нет, если говорить точнее, я хотел бы быть его отцом, но он совершенно этого не принимает. Я младший брат его матери. Его дядя, — дядя Якумо криво улыбнулся и почесал побритый затылок. — Что ж, давай не будем говорить стоя. Проходи.

— Э, но…

— Всё хорошо. Просто не обращай на Якумо внимания. Не важно, что ты будешь делать — он всегда против.

Хотя она всё ещё сомневалась, Харука, убеждённая словами дяди Якумо, прошла через ворота.

—

Войдя в здание возле храма, отведённое для священника, она забралась под котацу в гостиной и стала ждать Якумо. Его дядя принёс чай на подносе и сел напротив неё. Как следует его рассмотрев, она поняла, что он был похож на Якумо. Если бы у неё спросили, в чём именно заключалось это сходство, она не смогла бы ответить, но если бы ей нужно было что-то сказать, она бы привела в пример их схожую форму лица; однако атмосфера, окружающая его, полностью разнилась с Якумо.

— Прости, я пригласил тебя войти, но это всё, что я могу предложить. Мне следовало бы принести тебе ёкан. [2]

— Нет, не волнуйтесь обо мне так.

— Ты должно быть замёрзла, пока стояла там.

— Да, очень, — в обычной ситуации она сказала бы что-то вроде «Нет, что вы», но в конечном итоге изложила правду.

— Как честно, — дядя Якумо улыбнулся. При этом его глаза закрылись, создавая приятное впечатление.

— Я часто бываю слишком честна. Думаю, мне стоит лучше следить за собой.

— Нет, честность — отличное качество. Возможно, кому-то ты помогаешь своими словами.

— Вы так думаете? Я часто раню этим людей.

Этот человек так легко находил ключ к твоему сердцу, что это казалось странным. Однако нельзя было сказать, что это плохо.

— Совсем нет. Я знаю по крайней мере одного человека, которому помогли твои слова.

— Э? — она не думала, что кто-то, кого она впервые встретила, сказал бы что-то подобное.

«Тем более, что у нас даже нет общих знакомых...»

— Это была ты, разве нет? Та, кто сказал, что глаз Якумо красив.

Всё было верно — так она и сказала, впервые увидев его. Якумо посмеялся над ней, сказав, что она — первая, кто заявил что-то подобное.

— Откуда вы знаете?

Услышав её вопрос, дядя Якумо наклонился вперёд и пробормотал: «Только между нами...»

— Дядя, ты не должен отвечать на ненужные вопросы.

Внезапно его прервал Якумо. Он стоял на входе в гостиную, неодобрительно глядя на Харуку. Но, даже заметив это, она продолжила неторопливо попивать свой чай.

— На что ты тратишь своё время? Пошли.

Приказной тон Якумо разозлил её, и поэтому она решила притвориться, что ничего не слышала.

«Я не собака. Будь я ей, я всё равно бы не стала подчиняться словам столь угнетающего хозяина».

— Что, это ты, Якумо? Не прерывай нас. Я бы хотел поговорить с твоей девушкой ещё немного.

— Она мне не девушка. Это источник моих проблем. Не понимай это неправильно.

— О, ваши узы уже столь крепки? Отлично.

— Дядя, слушай внимательнее то, что тебе говорят.

— Хотя ты так говоришь, это тебе стоит перестать зевать, иначе её уведёт кто-нибудь другой. У такой милой девушки наверняка немало поклонников.

О чём они только говорили прямо перед ней? Харука была сильно удивлена или, скорее…

— Если у неё столько поклонников, то пусть делают с ней, что хотят.

— Я буду делать, что хочу, и без твоей указки, — Харука сказала это, надеясь, что Якумо не услышит её, но её слова не ускользнули от его слуха. Он посмотрел на неё холодно.

— Якумо, не мог бы ты быть чуть любезнее?

— Я подумаю об этом, когда мне за это заплатят.

Его дядя раздражённо покачал головой.

— Дядя, прости, но я одолжу твою машину.

— Хочешь покататься со своей девушкой?

— Ты слишком упрямый, — Якумо просто сказал это и ушёл.

Харука задумалась ненадолго. Как и сказал Якумо, именно она принесла ему эти трудности, поэтому она не могла оставить всё на него. Вежливо поблагодарив дядю Якумо, Харука встала.

— Такой уж он ребёнок, — тихо сказал дядя Якумо, когда Харука уже почти покинула комнату. В его словах чувствовалось одиночество.

— Якумо видит больше, чем многие, и закрывает своё сердце.

— Вы говорите о призраках?

Кивнув, дядя Якумо продолжил:

— Он боится сильно привязаться к кому-то, и потому убегает. Он чувствует всё немного по-другому. И несмотря на всё это, он действительно хороший ребёнок… Хм… Хотя звучит не очень убедительно… — его дядя выглядел озадаченным.

— Я знаю.

Харука, улыбнувшись, ответила, и вышла из комнаты. Она сказала это не потому, что хотела утешить дядю Якумо. В тот момент, по какой-то причине, она искренне так думала.

[1] — Майтрейа — у исповедующих буддизм народностей самое почитаемое лицо, грядущий Учитель человечества, «Владыка, наречённый Состраданием».

[2] — Ёкан — национальное японское лакомство. Представляет собой густую желеобразную пастилу, основными компонентами которой являются паста из красных бобов (иногда из белых бобов), агар-агар и сахар. Продаётся обычно плитками.

—

4

—

— Эй, насчёт глаза твоего дяди…

Сев в белый седан, Харука робко задала этот вопрос Якумо, сидящему в водительском кресле. Ответа не последовало. Харука сдалась и выглянула в окно. Было тихо; не играла музыка или радио. Всё, что она могла слышать — рёв мотора и вой обдувающего машину ветра. И, хотя между ними повисло молчание, Харука чувствовала себя по-странному спокойно.

— Глаз моего дяди не был таким с рождения. Он носит красную контактную линзу, — Якумо вдруг заговорил, когда они достигли вершины холма. Харука посмотрела на него.

— Э?

— Что? Разве ты не об этом спрашивала? — сказал Якумо, взглянув на неё. В какой-то момент их глаза встретились, и Харука, удивившись, отвела взгляд. Она почувствовала жар, приливающий к щекам.

— Почему он так сделал?

— Изменив цвет глаза, он пытался показаться для всех чудаком, чтобы разделить мою боль и одиночество.

— Он приносит себя в жертву?

— Такой он человек.

Хотя Якумо говорил так, словно всё было просто и обыденно, поступок его дяди нельзя было назвать таковым.

— Почему ты живёшь в университете, когда у тебя есть человек, который так о тебе заботится? Тебе стоит подумать о его чувствах, — она говорила необыкновенно решительно.

— Твоя ошибка заключается в том, что ты говоришь, не задумавшись как следует и не поставив себя на место того, с кем говоришь.

— Твоя ошибка, Якумо-кун, заключается в том, что ты недружелюбен и говоришь обидные вещи, которые могут задеть чувства других.

Харука парировала, не уступая Якумо. Он покачал головой так, будто вёл разговор с невменяемым ребёнком.

— Вспомни, в каком месте мы только что были.

— В храме.

— Верно. В храме.

— И что в этом такого? Как это связано с моим вопросом?

— Ты забыла? Своим левым глазом я могу видеть души мёртвых. Независимо от своего желания.

— А… — Харука, наконец, поняла, что пытался сказать ей Якумо. Всё было верно. Находясь в храме, человек, имеющий способность видеть души умерших, был бы окружён десятками — нет, сотнями призраков каждый день. Он жил бы, окутанный негативными эмоциями этих душ, — их ненавистью, злостью, печалью. Для него невозможно было бы оставаться в своём уме. Для Харуки это просто храм, но не для Якумо.

— Дядя знает об этом. Для меня там слишком шумно.

Харуке казалось, что впервые присмотрелась к его истинным чувствам.

«Как он и говорил, я всегда смотрю на вещи только со своей точки зрения».

Харука открыла окно и немного высунула голову. Холодный ветер с силой бил её по лбу, но в это мгновение он показался приятным...

—

5

—

Подъехав к туннелю, Якумо остановил машину возле дороги. У входа в тоннель стояла банка с хризантемами. Когда-то цветы, возможно, имели свежий белый цвет, но сейчас они высохли и почернели.

Даже днём тоннель выглядел жутко.

— Это то место, да?

В подтверждение Харука молча кивнула. Это заставило её вспомнить о том, насколько страшно ей тогда было. Якумо, откинувшись на сидение, пристально всмотрелся в тоннель. То ли из-за того, что он был изогнут, то ли из-за того, что находился на склоне, но Харука не видела конец тоннеля, хотя он и не был длинным. Это была просто погружённая в кромешную тьму дыра, словно вход в другой мир. Гуляющий по тоннелю ветер был схож с воем дикого зверя. Упавшие листья, шурша, танцевали по асфальту.

— Ты что-нибудь видишь? — Харука обратилась к Якумо.

— Здесь определённо что-то есть, но я отсюда не могу сказать точно.

— Так придётся подойти ближе?

— Придётся.

Сказав это, Якумо снял автомобиль с ручного тормоза. Машина двинулась вперёд, точно тоннель поглощал её. Они въехали в тоннель. Внезапно их окружила тьма. Воздух потяжелел, а в ушах Харуки что-то зазвенело. Всё, как и тогда.

У-у-у-у-у.

В какое-то мгновение она ощутила, что вой ветра стал громче. На середине тоннеля изменился и звук двигателя: теперь он рычал так, словно машина не могла взобраться на крутой склон.

— Это плохо… — Якумо прикусил губу. Обыкновенное сонное выражение покинуло его лицо, заменившись взглядом пребывающего на охоте волка. Лоб его покрылся потом.

— Я был слишком небрежен.

— Э?

— Закрой своё лицо до тех пор, пока я не скажу, что всё в порядке. И не выглядывай в окно.

— Почему?

— Просто сделай это! — выкрикнул Якумо. Возможно, он увидел что-то. Что-то ужасно пугающее. Харука сделала, как он сказал — прикрыла лицо ладонями и сгорбилась. В это же время Якумо нажал на газ. Двигатель взревел, но даже после этого скорость будто совсем не увеличилась. Согнувшаяся Харука даже с закрытыми глазами чувствовала присутствие чего-то снаружи.

У-у-у-у-у.

Она услышала что-то, похожее на стон. Она слышала так же, как что-то липкое приклеивалось к окну.

«Что это может быть?» — Харука попыталась поднять голову.

— Не смотри! Прикрой лицо!

Плечи Харуки вздрогнули, и она вновь сгорбилась. Но внезапно что-то притронулось к её шее.

«Что?»

Что это было? Она не знала.

Послышался щелчок. Что-то коснулось её щеки. Что-то очень, очень холодное. И вновь она услышала стон.

«Что происходит?»

Она не знала.

«Нет, я больше не могу…»

Харука подняла голову. Она увидела выезд из тоннеля, скрывающийся за поворотом. Ошеломлённый Якумо выглядел так, словно вовсе не хотел добраться до него.

— Осторожно! — Харука тут же закричала. Якумо, очнувшись, схватился за руль.

— Держись! — крикнул он.

«Держаться за что?»

Прежде, чем Харука спросила это, Якумо надавил на тормоза. Машина резко развернулась, а от шин повалил белый пар. Харука так и не нашла, за что можно было держаться, и, сильно наклонившись, ударилась щекой об окно. Это происходило уже второй раз. В глазах у неё побелело.

Запах жжёной резины вернул её к реальности. Якумо сидел, откинувшись на сидение, тяжело дыша и закрыв глаза. Автомобиль остановился, совершив полный разворот, и теперь вновь смотрел вглубь тоннеля. Они остановились в нескольких сантиметрах от защитного ограждения. В десяти метрах от них был выступ.

Они едва избежали смерти.

— Если ты собирался тормозить, мог бы и предупредить, — сказала Харука, потирая ушибленную щёку.

— Нужно было спрашивать.

— Почему ты не можешь честно извиниться? Из-за тебя у меня будет шишка.

— Скажи спасибо за то, что отделалась простой шишкой, — этот человек всегда разговаривал едко, независимо от содержания его речи.

— Эй, здесь что-то было?

— Ага.

Развернув машину и припарковав её на обочину, Якумо вышел. Харука последовала за ним. Подойдя к переднему бамперу, он указал на фару.

Харука потеряла дар речи. Дрожь волной прошла от её головы до кончиков пальцев.

На фаре был отпечаток чьей-то руки. И не один или два. Отпечатки были везде, и при этом почти не было трещин. В тоннеле Харука почувствовала чьё-то присутствие, но чтобы так много…

— Во-первых, тут был один человек. Ему было лет тридцать. Он сел на бампер, — Якумо приложил указательный палец к брови и начал говорить. — После этого машину стало преследовать всё больше и больше призраков. Они словно пытались оставить меня в тоннеле.

— Это их отпечатки?

Силы оставили Харуку, и она упала на землю. Она вспомнила фильм о зомби, который смотрела как-то поздно ночью. Они окружили машину главного героя — бесчисленное количество мертвецов.

— Здесь умерло очень много людей.

— Почему…

— Возможно, всё началось с простых несчастных случаев. Души умерших не смогли успокоиться и обосновались здесь, вызывая последующие аварии. И тогда их число стало расти. Это порочный круг. Смерть вызывает смерть, и то, что однажды случилось, повторяется вновь.

От этих слов Харука почувствовала озноб. Цепь смертей...

— И что ты собираешься делать?

Якумо медленно подошёл к тоннелю.

— Я ничего не могу сделать, — он сказал только это.

— Ты не можешь их изгнать?

— Это бесполезно. Это ничего не решит.

— Ты уже говорил об этом, но что ты имеешь в виду?

Якумо горько усмехнулся и провёл рукой по своим взлохмаченным волосам.

— Я не верю в проклятия или экзорцизм. Это ересь. Изгнание призрака с помощью песни — мне в это трудно поверить.

— По-моему, в твой глаз, умеющий видеть призраков, тоже не так легко поверить, Якумо-кун.

— Ты путаешь души умерших и демонов.

— В смысле?

— Откуда, как ты думаешь, берутся призраки?

Это был неожиданный вопрос. Она не могла не ответить на него. И правда…

— Из живых людей.

— Верно. Они не вылупляются из яиц и не прилетают из космоса. Изначально они были людьми и имели чувства. Но что они на самом деле из себя представляют, как думаешь?

«Это…»

— Не знаю.

— Это только теория, но я думаю, что это пучок человеческих желаний и чувств.

— Пучок? — это показалось ей бессмысленным.

— Говорят, что человеческая память и чувства — лишь сигналы. Некоторые даже утверждают, что Интернет со своим морем информации напоминает по строению мозг.

— Правда? — она вроде и поняла, а вроде и нет…

— Если думать так, то в момент, когда чувства теряют ту оболочку, в которой хранятся, они превращаются в ничто, верно? Электричеству не нужна такая оболочка, а информация в интернете перетекает из одной ёмкости в другую. Было бы странно, если бы человеческие мысли и эмоции вот так беспристанно блуждали.

— Это так.

— Это только предположение на основе моего опыта, так что я не смогу доказать его научным способом, если ты меня попросишь.

— Так поэтому у них нет физического тела и они существуют как пучок эмоций?

— Ну, что-то вроде того. Если призраки — это просто эмоции, то, возвращаясь к экзорцизму, как бы напевание проклятий и произведение обрядов изгнания повлияли на человеческие чувства? Я повторюсь: призраки — это не демоны.

Харука начала понимать. Возможно, всё было, как и сказал Якумо. Живые или мёртвые, призраки — это не нечто новое. Человеческая жизнь не принимает другую форму после смерти. Люди остаются людьми.

— Допустим, мы позовём медиумов, обладающих потрясающей силой и умеющих изгонять призраков, и скажем им отправить их в мир иной. Но при этом мы не будем учитывать эмоции умерших людей — мы просто заставим их поступить так, как нам угодно.

— Это правда.

— Мы ничем бы тогда не отличались от тех, кто избивает людей, чтобы те им подчинялись. Другими словами, это диктаторство.

Он говорил несколько предвзято, но Харука могла уловить смысл его слов. Для неё было неожиданно, что Якумо видел призраков как людей. Она вспомнила слова его дяди: «Он чувствует всё немного по-другому…» Это почему-то показалось ей забавным, и Харука засмеялась.

— Что смешного? — недовольно сдвинув брови, Якумо впился в неё взглядом.

«О-о, страшно».

Быстро подавив смех, Харука решила задать другой вопрос.

— Тогда что насчёт Мики?

— Я просто освободил того призрака, выяснив причину его страданий и объяснив ему всё. По сути, это было лишь убеждение.

Харука кивнула несколько раз в знак понимания. Сейчас, когда она думала об этом, всё было именно так. Якумо не воздействовал на Мики напрямую. Выяснив причину, по которой умерла вселившаяся в неё девушка, он избавил её от страха, и в результате спас Мики.

— Ты говорила, что видела в тоннеле женщину, — вдруг спросил Якумо. Он всмотрелся в тоннель пристально, словно зверь. Харука ещё никогда не видела его таким напряжённым.

— Да, но…

— Ей больше двадцати. С длинными волосами, в сером костюме?

Харука стала припоминать тот случай. Та безэмоциональная женщина с длинными волосами стояла здесь, и кровь стекала по её лицу…

— Да, это она. Ты её видел?

— Она стоит прямо перед тобой.

— Э? — Харука суматошно оглянулась, но ничего не увидела.

«В тот раз женщина пыталась передать мне что-то, но я не поняла её. Но если это Якумо, то...»

Якумо медленно подошёл к защитному ограждению и перегнулся через него, всматриваясь вниз.

«Там, внизу, что-то есть?» — Харука последовала его примеру. Острый утёс был покрыт беспорядочно росшими, словно маленький лесок, соснами и сорняками. Приглядевшись получше, она заметила в лесочке несоразмерно большой мусор вроде холодильников, телевизоров и велосипедов. Создавалось впечатление, что люди устроили здесь свалку, так как с дороги трудно было что-то разглядеть.

— Здесь… — пробормотал Якумо и, перепрыгнув ограждение, стал спускаться, ловко цепляясь за ветви деревьев.

Начинало темнеть. Огромный въезд в тоннель казался жутким. Ей чудилось, будто он мог поглотить её. Ей становилось всё труднее рассмотреть Якумо. Она не хотела оставаться в этом месте одна. Перепрыгнув через ограждение, она стала спускаться вслед за Якумо.

Это было беспечно с её стороны. Склон оказался намного более крутым, чем она думала. Харука без толку пыталась сохранить равновесие, чуть не кувырком падая со склона. Бесчисленные ветви били её по рукам и ногам. Было больно, но она не могла остановиться. Это было лучше, чем ждать там в одиночестве. К тому же, было слишком поздно сожалеть о принятом решении.

Спустившись со склона, она почувствовала себя обессилевшей. Похоже, она сильно повредила колено. Его сотрясала боль. Она чувствовала себя жалкой и хотела плакать. Сдержав слёзы и оглянувшись, она заметила перед собой Якумо, протягивающего ей руку. Приняв его холодную белую ладонь, она встала.

— Я ведь говорил тебе подождать, нет?

— Ничего ты не говорил! — из-за боли она разговаривала грубо.

Харука села на камень поблизости и осмотрела ушибленное колено. Джинсы в этом месте порвались, и она видела свою исцарапанную, окровавленную кожу.

— Больно…

Слова сами собой вырвались из её рта. Подойдя к ней и встав на колено, Якумо прижал к ране Харуки платок.

— Держи его, пока кровь не остановится.

Харука не смогла поблагодарить его.

— Объясни, почему мы вдруг пошли сюда, — вместо «спасибо» Харука недовольно пожаловалась. Якумо раздражённо покачал головой и встал. Затем он указал на землю в нескольких метрах от них. Харука посмотрела в ту сторону. Её дыхание оборвалось. Там, лицом кверху, лежала женщина в сером костюме.

«Возможно, она…»

Харуке не пришлось проверять, жива ли она. Кровь на её лбу потемнела и прилипла к безжизненной коже. Что могли видеть её пустые глаза, обращённые к небу?

— Вероятно, на дороге произошла авария, — сказал Якумо.

Сколько дней она пролежала здесь? Должно быть, она показалась здесь в надежде, что кто-нибудь найдёт её.

«Если бы я могла видеть всё так же ясно, как Якумо, я бы нашла тебя быстрее. Прости».

Харука прошептала это над головой женщины и закрыла её глаза...

—

6

—

Когда Харука в следующий раз пришла в секретное убежище Якумо, она столкнулась с полицейским, которого уже встречала во время прошлого дела. Если она правильно помнила, это был детектив по имени Гото. У него было большое лицо и маленькие глаза, что делало его похожим на профессионального борца. Якумо сказал ей прийти, если ей интересно послушать то, что он выяснил о найденной ими вчера женщине. Харука закрыла за собой дверь, думая о том, что она могла бы прийти попозже, если у него уже был гость.

— Ты вовремя. Входи — я объясню.

Якумо сказал ей сесть, а Гото вытащил стул. Сейчас она уже не могла не войти.

Харука села рядом с Гото. Осознание того, что она сидела рядом с детективом, заставляло её нервничать.

— Ты уже встречалась с Гото-саном, верно?

Харука кивнула.

— Эй, Якумо, можешь представить нас должным образом? Я не знаю её имени.

Якумо с раздражённым видом почесал спину.

— Это Одзава-сан.

— Ой-ой, и это всё? Разве ты не должен рассказать мне побольше?

— Пожалуйста, если так хотите, то расспросите её позже.

— Что ты за ледышка, правда. Так как тебя зовут?

Гото неожиданно повернулся к Харуке. Хотя он и улыбнулся во весь рот, из-за теней под глазами и щетины это казалось странным.

— А, Харука.

— О? Ты слишком мила для Якумо. И как вы познакомились?

— Э…

— Я же попросил расспросить её позже, нет?

Якумо оборвал их разговор. Гото прошептал про себя: «Жадина».

Харука не могла сказать, насколько хорошо эти двое знали друг друга. Гото был детективом старше них по возрасту. Хотя Якумо разговаривал на первый взгляд вежливо, он явно насмехался над Гото. Гото же, казалось, разговаривал с ним, как с другом.

— Значит, с представлениями покончено. Пожалуйста, начинайте объяснять.

Якумо попросил Гото продолжить. «Вот оно как», — подумала Харука. Якумо подгадал время так, чтобы Гото разжевал всё вместо него.

— А, точно. Я чуть не забыл, — Гото полностью проигнорировал едкость Якумо и достал записную книжку из кармана своей помятой рубашки. Прокашлявшись, он начал говорить: — Что касаемо трупа той девушки, вероятная причина смерти — травма головы.

— Это убийство? — спросил Якумо.

— Вероятно. Патологоанатом обнаружил на теле следы краски и маленький фрагмент покрытия — её явно сбил автомобиль.

Гото потёр ладонью свой заросший щетиной подбородок. Харука изумилась. Гото раскрывал им полицейскую информацию.

— П-простите. Это нормально, что вы всё так нам рассказываете?

Она, не подумав, перебила его. Якумо и Гото одновременно посмотрели на неё. Она не думала, что сказала что-то странное, но это её обеспокоило. Помолчав, Гото продолжил как ни в чём не бывало:

— Так насчёт жертвы. Её сумки и кошелька — да и вообще всех вещей, по которым можно было опознать личность — при ней не было.

— Кто-то намеренно сделал это, — Якумо приложил палец к брови.

— Точно. Но мы сразу же выяснили, кто она, по снимкам зубов. Жертва жила в соседнем жилом районе. Давайте называть её Эй-ко-сан. Её объявили в розыск после того, как она покинула своё рабочее место, и с тех пор пропала без вести.

— Кто подал в розыск?

— Родители. Мы так же попросили их опознать труп. Они были напуганы, но попросили встречи с человеком, который нашёл их дочь, — Гото взглянул на Якумо, но тот не ответил.

— А преступник?

— А, благодаря тому фрагменту покрытия машины, мы выяснили марку. Его поиски не заняли много времени.

— Значит, всё улажено?

— Послушай, это страшная история. Преступниками оказались среднеклассники, живущие на той же улице, что и жертва Эй-ко-сан.

— И у них не было лицензии.

— Они уверенно заявляли, что взяли машину и сбили девушку на повороте. Сказали, что водили, как безумцы, возле тоннеля, потому что в них вселились призраки, и из-за этого не смогли вовремя развернуться и сбили её.

— Это правда, — Харука, не подумав, перебила.

— Я тоже верю в это, но, к сожалению, закон не признаёт существования призраков.

— Кто-то мёртв по их вине. Призраки — не оправдание, — сказал Якумо, вернув разговор в прежнее русло.

— Как сурово, — Гото криво улыбнулся. Он ещё больше ослабил галстук на своей шее и вытащил пачку сигарет из внутреннего кармана.

— Я думаю, вы знаете.

— Знаю. Не курить, верно? Я не собираюсь их поджигать, просто подержу во рту, — раздражённо ответил Гото на возражение Якумо. Он снова прокашлялся и продолжил: — Ну, отложим детей на потом. Проблема в их родителях. Двое из ребят, вызвавших несчастный случай, испугались и позвали родителей. И тогда они…

— Избавились от улик, — сказал Якумо, прикусив губу.

— Правильно. Они украли кошелёк и сумку и сбросили труп с утёса…

Услышав это, Харука вздрогнула. Она почувствовала себя так, словно ее может вырвать. Они не относились к ней, как к человеку.

Выкинуть труп. На что только не пойдут люди, чтобы защитить себя…

— Ну, такова суть. Всё в большинстве своём сходится с твоими предположениями, Якумо, — Гото подвёл итог истории и похлопал по закрытой записной книжке.

«С его предположениями? Так Якумо заранее предугадал развитие всего дела?»

Харука же просто запуталась и не смогла увидеть даже малую часть истины. Из-за этого она начала подозревать, что глаз Якумо видит не только души умерших, но и будущее.

— А, я кое-что забыл упомянуть. Машину, фигурировавшую в деле, починили. Похоже, они попросили сделать это в какой-то мастерской, ведь на ней должно было быть много крови.

— Кто-то починил её, зная, что на ней сбили человека, — Якумо закончил вместо Гото.

— Ну, так и есть. Сейчас мы допрашиваем родителей, чтобы узнать местоположение этой мастерской…

Это и правда было неприятное дело. Однако оставалось ещё кое-что, чего Харука не понимала.

— Так что с Татсуей-куном?

— Пусть не подходит близко к тому тоннелю, если не хочет умереть, — сказал Якумо, зевнув.

Возможно, так оно и было, но какое-то тяжёлое чувство продолжало сдавливать её грудь…

—

7

—

Татсуя впервые сел за руль за всё это время, когда он вдруг увидел кого-то на холме по дороге в университет. Когда он посигналил ему, этот человек обернулся и посмотрел на него полусонным взглядом.

Сайто Якумо. Он опозорил Татсую прямо перед Харукой. Если он продолжит слоняться тут без дела, то это вызовет некоторые трудности. Поэтому было лучше предупредить его сейчас.

Татсуя открыл окно и подъехал к Якумо.

— Спасибо за тот раз. Харука-тян передала мне твои слова. Больше я к тоннелю не приближусь.

Якумо явно был раздосадован и продолжал медленно идти.

— Погоди секунду. Вообще-то я пытаюсь тебя отблагодарить, — Татсуя подстроился под его темп и медленно вёл машину во время разговора.

— У тебя нет причин благодарить меня, — сказал Якумо, посмотрев на Татсую.

Ему и правда не нравился этот парень. Эта мысль вдруг снова посетила Татсую. Когда Якумо смотрел на него так, будто видит скрытую сторону его души, Татсуя не мог оставаться спокойным.

— Не говори так. Рассчитываю на тебя и в следующий раз, когда что-нибудь случится.

— Не будет никакого следующего раза. Позаботься о себе сам.

Татсуя цокнул языком.

— Не хочешь помогать сопернику по любви?

— Ты со мной разговариваешь?

— А тут есть кто-то, кроме тебя?

— Если так, то кое-что попутал. Мне абсолютно всё равно, чем вы двое занимаетесь. Я не буду вмешиваться или препятствовать, поэтому делайте, что хотите. Я отношусь к тебе холодно потому, что ты мне просто не нравишься. Не выдумывай что зря.

Татсуя с трудом подавил растущую в нём злость.

— Понял. Я хочу пригласить Харуку-тян на свидание. Значит, не возражаешь?

— Делай, что… — Якумо начал говорить, но не закончил. Взглянув на заднее сидение, он нахмурился.

— Эй… Что это за ребёнок на заднем сидении?

— Что? — Татсуя совершенно не понимал, о чём он говорил. Он повернулся, но в проверке не было необходимости. Там никого не было.

«Этот парень…»

— Снова ты об абортах? — он не знал, от кого Якумо мог услышать об этом, но это его дико разозлило.

— Нет, не то. Этот ребёнок… должно быть…

— Чел, с тобой мы никогда не поладим! Умри! — выдав это, Татсуя нажал на газ. Фигура Якумо становилась всё меньше. Но он продолжал смотреть в его сторону.

«Какой жуткий парень…»

—

8

—

Харука ждала на железнодорожной станции свою подругу, Мики, которая и позвала её сюда. Мики хотела представить ей своего нового парня или что-то в этом духе. Честно говоря, Харуку это не сильно волновало. Вероятно, это был парень с последней вечеринки.

Это было не совсем справедливо. Что она намеревалась делать после того, как покажет подруге своего парня? Обычно они хорошо ладили, но когда дело касалось романтики, Харука еле её выносила.

Харука подняла взгляд, услышав, как кто-то посигналил. Перед ней остановилась машина. Если она правильно помнила, этот автомобиль, хотя и отличался цветом — раньше был белым, а сейчас ярко-красный — был ей знаком.

— Эй, — Харука надеялась, что она ошиблась, но из окна высунулся ухмыляющийся Татсуя. Он продолжал ей присылать сообщения всё это время. И писал он только о себе. Харука специально не отвечала ему. — Чем занимаешься?

— Жду подругу.

— А, ясно. Значит, я вовремя. Мне тут сказали подобрать принцессу, ждущую свою подругу.

«О, нет».

Харуке следовало отказать Мики. Задумавшись об этом сейчас, она поняла. Если новый парень Мики был одним из тех, кто присутствовал на той вечеринке, то Татсуя вполне мог оказаться другом этого парня.

— Залезай. Все ждут.

Харуке не нравилась сама идея сесть в эту машину снова. Но сейчас, в самую последнюю минуту, она не могла отказаться.

Харука неохотно забралась в автомобиль.

—

9

—

Гото стоял перед автомастерской, что находилась в пригороде. Она состояла из гаража, в который могли бы вместиться три машины, и небольшого здания, вероятно, цеха. Мастерская была окружена полицейскими машинами и служащими полиции.

Гото, отойдя подальше от шумного места, набрал номер на телефоне. После трёх гудков ответил Якумо. Это было необыкновенно быстро для него.

<Что вам нужно?> — это было первым, что он сказал.

— Продолжение того дела. Мы нашли мастера, который, как мы думаем, починил ту машину…

<И?> — Якумо подгонял Гото, что тоже бывало довольно редко. Гото стал объяснять, пока Якумо ещё не потерял интереса.

Мастер раньше состоял в байкерской банде в городе и работал в автомастерской, доставшейся ему после смерти отца. Окружающие его люди думали, что он был неуклюжим. Отдавая машину на ремонт, они всегда получали её сломанной в другом месте. Этим он и прославился. Вместе с понятыми полиция обыскала это место и нашла на заднем дворе труп ребёнка. После допроса оказалось, что он сбил мальчика на машине, пока ездил куда-то со знакомым. И тогда они зарыли тело, чтобы скрыть улики…

Они все прогнили изнутри. Личность ребёнка ещё выяснялась. На это потребуется время, так как мастер не знал сбитого ребёнка, а тело было слишком искалечено, чтобы его легко можно было опознать. Их извращённый патологоанатом, должно быть, будет счастлив.

<И что вы мне предлагаете делать?> — когда Гото покончил с объяснениями, Якумо сказал это несколько раздражённо.

— Я не хочу, чтобы ты выяснил его личность, но мне показалось, что ты можешь по крайней мере сказать, как он выглядел, — сказал Гото, хотя он и не думал, что это сработает. Если Якумо сможет увидеть дух умершего ребёнка, это облегчит расследование.

«Ну, он, скорее всего, откажется, сказав, что это ему не интересно».

<Гото-сан. Могу я увидеть фото трупа?>

Он не ожидал от него подобной фразы.

— Правда?! — счастливо воскликнул Гото. Попытка оказалась удачной. Он быстро назначил им место встречи и сбросил трубку.

—

10

—

Помрачнев, Харука села на пассажирское кресло. В машине, как и обычно, играл четырёхбитный хип-хоп.

— Что думаешь о новом цвете?

На самом деле Харуку это не волновало. Она неопределённо хмыкнула в ответ.

— Ну, мне пришлось перекрасить её в этот цвет из-за того отпечатка. Круто, не считаешь?

«Что более важно…»

— Куда мы едем? — спросила она Татсую. По плану они должны были направляться к дому Мики, но он ехал явно в другую сторону. Выехав за пределы города, они взбирались по гористой дороге.

— Я подумал, что было бы неплохо увидеть ночной пейзаж, который мы не застали в прошлый раз.

— Нас ждёт Мики, и я не особо хочу видеть этот ночной пейзаж, — создалось впечатление, словно она пересматривает запись с прошлого раза.

— Ничего. Мики-тян он об этом знает.

— Э? — Харука впала в замешательство.

— Она внимательна к нам, — сказал Татсуя, ухмыльнувшись.

Она и правда знала о них обоих и была внимательна. Это было уже настоящее преследование. Харука пообещала себе потом хорошенько поговорить с Мики. Но…

— Чтобы попасть в то место, нужно проехать через тоннель, верно?

— Ничего, мы поедем по другой дороге.

«Почему меня окружают люди, думающие только о себе?»

Харука почувствовала себя несчастной и печально опустила плечи.

* * *

Гото припарковал свой белый седан, которому было уже десять лет, у ворот университета. Его любимый автомобиль, который он не мыл ни разу в жизни. Когда Гото остановился, из ворот выбежал Якумо и сел в машину. Он ждал его на током холоде? Якумо прежде не делал ничего подобного.

— Покажите, пожалуйста, фотографию, — сказал он, выровняв дыхание. Гото включил свет и, вытащив из приборной панели конверт, подал его Якумо. Тот вынул оттуда фотографии и стал внимательно их рассматривать. Они вызывали желание отвернуться, но Якумо смотрел на них серьёзно. Благодаря своей силе он, возможно, уже не боялся смерти. Якумо видел кровь, плоть и кости — и их разложение — каждый день…

Якумо положил голову на ладони и вздохнул.

— Что-то придумал?

— К сожалению, да, — и хотя он улыбнулся, глаза его выражали совсем иные эмоции.

— Скажи мне. Что ты имеешь в виду?

— Объясню позже. Что более важно, нам нужно подтвердить это, — сказав это, Якумо вытащил из кармана телефон и набрал чей-то номер.

* * *

Сидевшая в пассажирском кресле Харука заметила, как телефон завибрировал в её сумке.

— Алло?

<Где ты?> — она услышала беспокойный голос Якумо.

— В машине.

<Ты имеешь в виду машину того парня, Татсуи?>

— Да, но…

<Выходи из неё прямо сейчас.> — Якумо, говорившмм в таком тоне, было трудно спорить.

— Выйти? В смысле?

<Просто выйди из неё, если не хочешь умереть.>

«Э? Если не хочу умереть…»

Конечно, ей не сильно нравилось находиться рядом с Татсуей, но она навряд ли умерла бы от этого.

Пока Харука думала, кто-то отобрал у неё телефон. Это был Татсуя. «И что он собирается делать?» — Харуку это нервировало. Татсуя начал говорить:

— Мы так не договаривались. Это ведь не имеет к тебе никакого отношения? — его тон был очень резким. Он пожалеет о том, что так с ним разговаривает.

—- Заткнись! Это тебя не касается! — как и ожидалось, Татсуя впал в ярость — похоже, Якумо ему что-то сказал. Что бы это ни было, он это заслужил, раз уж берёт чужие телефоны без предупреждения.

— В любом случае, позволь мне делать то, что я хочу! — выкрикнул Татсуя, сбросив трубку и кинув телефон на бардачок, словно он не хотел отдавать его Харуке.

«У него совсем нет никаких манер». — если говорить честно, она была сыта этим всем по горло.

— Я выхожу, — и она положила телефон в сумку.

—

11

—

— Эй, Якумо. И что это было? Объясни, — Гото обратился к Якумо, сжимающему телефон с рассерженным выражением лица.

— Я видел этого ребёнка на фото, — сказал он, протягивая снимки Гото.

— Ты его знаешь? Его лицо сильно повреждено, так что…

— Это не точно, но вы ведь можете выяснить что-нибудь, зная его пол, рост и форму, верно?

Это имело смысл. Гото принял его слова. Вместо того, чтобы выяснять личность, Якумо просто сопоставил два лица.

«Но всё же…»

— Где?

— Он сидел на заднем сидении машины, которая, возможно, сбила его.

— Ясно, — Гото открыл окно и поджёг сигарету.

— Если собираетесь курить, пожалуйста, выйдите наружу.

— Ой-ой — это моя машина. У тебя нет права возражать. Так тот ребёнок, ты думаешь, хочет что-то сделать?

— Не исключено… Хотя я не заметил этого, когда был в тоннеле, но сейчас, когда я подумал об этом, я могу сказать точно. Я рассмотрел кое-что в совершенно другом свете…

Якумо разочарованно прикусил губу. Это значило, что авария могла произойти где угодно. Гото хотел что-то сделать, но, если быть честным, это было трудно. Если бы у него была возможность использовать своё радио, чтобы преследовать машину, он смог бы предотвратить этот несчастный случай. Однако причин для этого не было. Полиция не может взяться за дело только потому, что призрак мог устроить аварию. Даже если бы он попытался объяснить, что на этой машине сбили ребёнка, у него не было бы никаких доказательств, кроме свидетельства Якумо.

— Владелец той машины — твой друг? — Гото спросил то, что вдруг пришло ему в голову.

— Нет. Никто не станет дружить с таким, как он, даже если он попросит.

— Ясно.

— Просто…

— Просто… что? — когда Гото спросил это, он кое-что понял. Он увидел это по беспокойству, охватившему Якумо.

— Моя знакомая находится в той машине.

— Та девочка?

Гото тут же представил девушку по имени Харука. Она была слишком милой и дружелюбной, так что совсем не подходила Якумо.

— Да, — сказал он.

— Чёрт, — Гото бросил документы на заднее сидение и откинулся на спинку кресла.

— В любом случае, вы мне помогли, — Якумо окончил разговор и открыл дверь машины.

— И что ты собираешься делать?

— Я бы не сказал, что она мне друг, но я не могу это так просто оставить.

— У тебя есть идеи?

— Я сейчас думаю над этим, — как и всегда, он действовал жёстко.

«Ведь у него даже не было никаких мыслей на этот счёт. Мог бы просто честно попросить помощи. Как проблемно».

— Эй, Якумо.

— Что?

— Будешь мне должен.

Якумо выглядел удивлённо. Гото не в первый раз вёл себя подобным образом. Он мог и привыкнуть к этому.

— Просто залезай. Я тебя подброшу. Ты ведь торопишься, верно? Не стой тут без дела.

— Спасибо большое, — возможно, Якумо благодарил его впервые в жизни.

— Забудь об этом. Это так же неприятно, как ели бы ты сказал моей жене: «Я люблю тебя».

— А вы так когда-нибудь ей говорили?

— Заткнись.

«Чёрт, даже в такое время?»

— Держись крепче, — Гото нажал на газ и ускорился, прокрутив руль, чтобы сделать резкий разворот. Якумо потерял равновесие и ударился головой об окно.

— Если собираетесь развернуться, предупреждайте, пожалуйста.

— А ты не спрашивал.

Гото громко, победоносно рассмеялся. Якумо приложил ладонь к ушибленной голове. Он выглядел так, словно хотел что-то сказать, но в конечном итоге промолчал. Гото чувствовал себя победителем.

— Вы всегда так водите?

— Из-за работы мне всегда нужно торопиться.

Гото включил сирену. Поймав момент, он начал ехать ещё быстрее. Позади него слышались гудки, но его это не волновало.

— Там горел красный.

— У меня сирена включена. Другие машины будут нас сторониться.

— Вы удивительный офицер.

— Будешь жаловаться, я буду ехать в пределах установленной скорости, — сказал Гото, ускорившись ещё больше.

Кучка документов упала с бардачка и рассыпалась по салону.

— Я бы не хотел больше оказаться в машине, которую вы водите, Гото-сан, — хотя Якумо и говорил так, он ухмылялся.

— Прости уж. Я бы тоже не хотел больше тебя никуда возить.

— На следующем перекрёстке поверните, пожалуйста, направо.

Услышав его инструкцию, Гото тут же развернулся. Шины бешено завизжали.

— Эй, Якумо. Если мы собираемся ехать по этой дороге, то…

— Да.

Повисла тяжёлая атмосфера. Гото был тем, кто предложил подвезти его, но это заставило его сожалеть о своём решении.

— Тоннель с призраками, ха…

— Да. Вероятно, тот ребёнок тоже направляется в эту сторону.

— Как ты это узнал?

— Сигнал. От того огромного количества душ тех, что умерли при похожих обстоятельствах…

«То, что уровень происходящих там аварий ненормально зашкаливает, — правда. Некоторые из них появлялись на фотографиях судмедэкспертов. И не один или два. Головы покрывали весь тоннель. И все они смотрели прямо на тебя. Честно, если люди видят это, то одна или две аварии будут очевидны. Но…»

— Якумо, могу я кое-что спросить?

— Если это не глупый вопрос, то да, — почуяв запах сигареты, Якумо нахмурился и открыл окно.

— То, что ты видишь призраков круглые сутки, всегда казалось мне странным. Но если забыть об этом, то, хотя обычно нормальные люди не могут их видеть, иногда появляются те, кто на это способен.

— Да.

— Ведь люди даже на фотографиях призраков не замечают, верно?

Якумо, словно задумавшись, запустил в волосы ладонь. Пока Гото ждал ответа, он забыл погасить сигарету об пепельницу.

— Возможно… — Якумо стал говорить, словно размышляя вслух. — Я думаю, всё зависит от нескольких условий.

— Условий?

— Да, например, у призрака может быть сильная воля. Возможно, воля человека, смотрящего на него, тоже имеет значение. Считается, что призраки часто появляются, когда кто-то рассказывает страшилку.

— Ага.

Гото много раз слышал об этом. Существует городская легенда, согласно которой можно призвать призрака, если ты выключишь свет и расскажешь мистическую историю.

— Так же подобное может произойти и при несоблюдении этих условий, а из-за какого-то природного феномена. Температура, или влажность, или освещение…

— Как с миражами?

— Всё возможно, но, если честно, я не знаю. Если бы я мог объяснить всё так просто, я бы уже давно усмирил свой глаз…

— Верно. Это был глупый вопрос, — Гото, криво улыбнувшись, честно извинился.

— Пожалуйста, не беспокойтесь об этом. Я бы хотел, чтобы вы больше думали о вреде, который наносите себе сигаретами.

— И сколько мне ещё повторять? Это моя машина, — Гото вдавил сигарету в пепельницу и поджёг новую.

—

12

—

Якумо так и не перезвонил. «И что, спрашивается, он имел в виду, говоря «если ты не хочешь умереть»?

Хотя Харука и сказала, что выйдет, Татсуя проигнорировал её. Она не осмелилась бы выпрыгнуть из машины на ходу.

Выглянув в окно, Харука заметила кое-что странное. Пейзаж. Она уже видела его прежде. Татсуя сказал, что они поедут другой дорогой, обогнув тоннель. Однако вид за окном был тот же, что и в прошлый раз.

— Эй, Татсуя-кун. Эта дорога…

Ответа не последовало. Она взглянула на водительское сидение. Лицо Татсуи побледнело, а губы дрожали.

— Эй, Татсуя-кун. Разве это не дорога к тоннелю?

— …Я-я знаю… — хотя он и сказал так, не похоже было, что он собирался разворачиваться. Напротив, он даже ускорился. Прямо перед дорога сворачивала в сторону, но он так и не замедлился. Это было опасно.

На развороте послышался визг шин. Если она продолжит ехать в этой машине, то, как и говорил Якумо, она наверняка умрёт.

— Эй, Татсуя-кун! — Харука с нарастающей паникой взглянула на него. По его лбу бежал холодный пот. Глаза налились кровью. Казалось, словно его руки прилипли к рулю.

— Эй, погоди.

Татсуя не ответил ни на одну из её реплик и продолжил умоляюще смотреть в зеркало заднего вида. Харука проследила за его взглядом. В зеркале она увидела мальчика. Он смотрел на них, улыбаясь. У него были узкие глаза и пухлые красные щёки. Харука мгновенно обернулась и посмотрела на заднее сидение. Но там никого не было. Она вновь бросила взгляд на зеркало заднего вида, и там увидела отражение улыбающегося мальчика. Но, снова обернувшись, она никого не застала в том месте.

Он существовал лишь как отражение в зеркале…

— Да что такое?

— ...Тормоза… Они не работают… — голос Татсуи дрожал, будто он вот-вот заплачет.

— Не работают? В смысле?

— Это не я. Я не виноват. Помогите. Пожалуйста, спасите, — Татсуя закричал, и слёзы скатились по его щекам. В подобном состоянии он не мог водить аккуратно.

«Чем он только занимается?» — перепуганная Харука услышала вой сирен. Посмотрев назад, она увидела белую машину с включенной мигалкой. Человек на пассажирском кресле высунулся из окна и закричал им что-то. Она уже видела это лицо прежде…

Это был Якумо.

* * *

— Здорово, что мы смогли их найти, но что нам теперь делать? Если они продолжат так ехать, мы столкнёмся, — не забывая следить за дорогой, раздражённо сказал Гото. На этой дороге было только две машины, и обе ехали в одном и том же направлении по двум разным полосам. Так не могло продолжаться вечно.

— Сначала стоит прояснить ситуацию.

— Как? Отсюда кричать будешь? Они не услышат тебя.

Якумо вытащил из кармана телефон, открыл окно, высунулся из него и стал показывать что-то знаками.

— Включи его! Включи! — Якумо кричал так громко, как мог.

«Дерьмо! Другая машина!»

— Якумо, залезай обратно! — прокричал Гото, надавив на тормоза и схватив Якумо за ремень, чтобы тот не упал. Затем он повернул направо и подстроился под машину, в которой находилась Харука.

Грузовик, проехав мимо, загудел. Это было опасно.

Якумо сел обратно в кресло и глубоко вздохнул. Дул сильный ветер. Гудел двигатель. Гото не знал, смог ли голос Якумо достигнуть их. Всё, что он мог, — надеяться.

Внезапно Гото заметил ребёнка на заднем сидении машины перед ними. Он смотрел на них, прилипнув лицом к окну. И мило улыбался.

«Так это и есть призрак ребёнка…»

* * *

Харука не услышала, что прокричал Якумо. Для начала, его присутствие здесь смущало её, но у неё не было времени думать оо подобном. Якумо пытался что-то ей передать. Он кричал, размахивая телефоном.

«А. Телефон».

Харука вытащила его из сумки. Она не могла поверить — он был выключен. «Это дело рук Татсуи?»

Харука быстро включила его. В этот же момент телефон завибрировал.

— Алло?

<Ты в порядке? Или мне лучше убираться и не мешать твоему свиданию?>

Это был Якумо. Даже сейчас он разговаривал колко. «Правда, что за злобный парень». Однако его колючий голос был сейчас её единственной надеждой.

— Это не свидание. Что мне делать?

<Во-первых, прекрати ненужные разговоры и опиши ситуацию.>

Если Харука выживет, она непременно влепит ему хороший подзатыльник.

— Он сказал, что тормоза внезапно прекратили работать.

<Ты можешь повернуть руль?>

— Татсуя-кун, ты можешь повернуть руль? — Харука прикрыла микрофон ладонью и обратилась к Татсуе. Должно быть, он не мог говорить, так как, шмыгая, просто кивнул несколько раз.

— Похоже, с рулем всё в порядке.

<А что с ручным тормозом?>

Харука задала Татсуе и этот вопрос. Тот что-то невнятно промямлил, но она не могла разобрать, что именно.

— Говори более чётко! Что с ручным тормозом?

— Мне тоже страшно! — Харука кричала на Татсую.

— Не знаю. Я не пытался… — он, наконец, заговорил.

* * *

— Такое чувство, что тормоза просто отмерли. Руль работает. Ручной тормоз он ещё не опробовал, — Гото вёл машину, слушая быстрое объяснение Якумо.

— Плохо…

Даже если они используют ручной тормоз на этом нисходящем склоне, машина не сможет полностью остановиться.

«Что делать?»

— Можно ли что-нибудь сделать? Они скоро доедят до тоннеля.

— Погоди. Я думаю, — Гото достал пачку сигарет, но увидев, что она пуста, выкинул её.

— Это опасно, но мы ничем не можем помочь им, — сказав это, Гото забрал у Якумо телефон.

— Прости, но не могла бы ты передать трубку водителю? — вскоре он услышал дрожащий голос, полный слёз. — Так, слушай внимательно то, что я собираюсь тебе говорить. — Гото говорил медленно, чтобы не напугать парня ещё больше. — Когда я скажу тебе, поставь машину на первую передачу и прокрути руль немного влево.

<Е-если я так сделаю, то мы врежемся в ограждение…>

— Да! Но после этого больше не трогай руль. Понял?

Спустя какое-то время Гото услышал его слабый ответ. «С этим парнем точно всё в порядке?» Гото разнервничался, но попытка — не пытка. Он глубоко вдохнул и подождал подходящее время.

— Понял? Я иду… Сейчас!

Машина слегка замедлилась. Похоже, Татсуя действовал по инструкции. И тогда же автомобиль слегка задел защитное ограждение. Послышался хруст. Посыпались искры. Однако машина так и не остановилась. Они разобьются, когда достигнут поворота.

— Есть ещё предложения? — прокричал Якумо.

— Чёрт возьми! — Гото, разозлившись, швырнул телефон. Он ударился об переднее стекло и разбился на две части.

— Якумо. Ты мне сильно мне задолжаешь, — сказав это, Гото ускорился и вновь сравнялся с другим автомобилем. — Держись покрепче.

И тогда Гото ударил своей машиной другую. Послышался звон металла, трущегося о металл, и машина сумасшедше завиляла, но Гото смог выровнять её. Они ударили машину ещё раз, но теперь уже не отъехали, придавив автомобиль к защитному ограждению. Раздался режущий слух высокий визг металла и посыпались искры. В конечном итоге звук оборвался и огни перестали вспыхивать. Две машины остановились прямо перед поворотом у въезда в тоннель, и белый дым поднимался над ними.

— В следующий раз, собираясь врезаться в машину, предупредите, пожалуйста, — проворчал Якумо, приживая руку к своему левому плечу.

— Так ты не спрашивал.

—

13

—

Её голова кружилась. Ноги дрожали, но она как-то смогла выйти из машины без чьей-либо помощи.

— Эй. Ты в порядке?

Кто-то положил ладонь на её плечо. Расплывчатый взгляд Харуки немного прояснился. Она увидела красный глаз Якумо. Он выглядел взволнованно, что было для него необычно.

— Более-менее… — Харука потёрла ушибленный лоб. Он болел не так сильно, но ее сознание будто плыло.

— Хорошо, что с тобой ничего не случилось.

— Не мог бы ты спасти меня как-то более аккуратно? — пожаловалась Харука, толкнув Якумо в грудь.

— Есть какие-то претензии? — Гото тут же прервал её.

— Простите, я не…

Харука быстро поклонилась Гото. Якумо, наблюдая за ней, хмыкнул.

— Что смешного? Это в любом случае твоя вина, Якумо-кун.

— Хватит переводить стрелки. Всё честно, не так ли? Я потерял свою линзу, так что я тут страдаю больше всех.

— Не мог бы ты быть чуть более любезным?

«Спасибо» — почему я не могу сказать ему эту простую фразу?» Харука попыталась понять свои необъяснимые чувства, но так ни к чему и не пришла.

У-у-у-у.

Вой ветра прервал их разговор. Внезапно Якумо посмотрел на тоннель. Казалось, будто он видел там что-то. Харука тоже посмотрела в ту сторону, но увидела лишь непроглядно-чёрное отверстие. Пошатываясь, Якумо побрёл к тоннелю.

— Эй, что такое?

Якумо словно не слышал её.

— Стой! Не ходи туда! — внезапно он выкрикнул это и побежал к тоннелю.

— Не ходи! Ты не вернёшься оттуда, даже если захочешь! — Якумо продолжал бежать, будто преследуя что-то… Но, казалось, никак не мог ухватить это. Он остановился на середине и упал на асфальт, словно опустошённый... И затем перестал двигаться. Только холодный ветер служил доказательством того, что время не остановилось.

Как долго он там пролежал…

— Почему… Почему ты не понимаешь… — Якумо, наконец, забормотал это и, пошатываясь, встал.

— Якумо, — Гото позвал его. В ответ Якумо медленно обернулся.

Мурашки пробежали по спине Харуки. Якумо выглядел, словно мертвец, не испытывающий никаких эмоций. Но…

Его красный глаз был полон злобы.

— Ты… Этот ребёнок был ещё жив.

Медленно, но уверенно Якумо двинулся в сторону Татсуи. Алый глаз Якумо пылал в темноте. Его взгляд был прикован к Татсуе. Тот испустил вопль страха и попятился.

— Эй, Якумо. Что не так?

— Якумо-кун.

Якумо не ответил им, продолжив идти прямо на Татсую.

— На этой машине ты сбил мальчика.

— Т-ты не прав.

Якумо продолжил идти, не обращая внимания на его оправдания.

— Но он был ещё жив. Ты убил его. Думая, что ему будет лучше умереть, ведь его никто не сможет спасти…

— О-о ч-чём ты?

— Ты снова и снова бил его по лицу молотком и убил его.

Татсуя достиг своего предела. Под пугающим давлением, исходящим от Якумо, Татсуя заплакал, продолжая отступать всё дальше. Но Якумо не давал ему уйти так просто.

— Какое ты имел право решать, жить ему или умереть?

— Всё не так. Ведь я больше ничего не мог сделать.

— Ты убил этого ребёнка, чтобы скрыть улики? Ты хоть понимаешь, что ты наделал?! — Якумо схватил Татсую за ворот и ударил его своей головой по носу. Нижняя половина его лица, словно порезанная, закровоточила, и он тут же упал, словно в полуобмороке, на землю.

— Эй, Якумо. Ты же не хочешь сказать, что он…

— Да! Они убили ещё живого ребёнка и похоронили его, чтобы скрыть свое преступление. Он дышал — просто был без сознания!

От его слов что-то ёкнуло в сердце Харуки. То, что сделал Татсуя, было непростительно.

— Это не просто незаконное избавление от трупа — это убийство, — Гото пристально посмотрел на Татсую.

— З-заткнись! Закрой свой рот! У тебя нет доказательств. Где они? Никто не поверит такому чудаку, как ты! — закричал он, бешено размахивая руками.

— Я верю ему, — сказал Гото, сверху вниз посмотрев на Татсую.

— У вас нет доказательств. Ни единого! — он отчаянно кричал, и плечи его судорожно поднимались и опускались.

— Понял? Этот ребёнок блуждал здесь всё это время. Ты понимаешь? Всё это время. Или мне стоит убить тебя, чтобы ты испытал то же самое?

Якумо схватил Татсую за волосы и стал сыпать на него песок. Татсуя отдувался от него, как мог, но он был уже на пределе. Якумо поднял кулак для удара.

— Прекрати, — Гото схватил его руку, чтобы остановить его.

— Зачем?

— Тебе не нужно это делать. Я возьму ответственность за этого парня на себя и отправлю его в тюрьму. Просто потерпи немного. У тебя ведь ещё есть вещи, которые ты должен сделать, верно?

Они, не двигаясь, смотрели друг на друга. Они были так напряжены, что, казалось, вот-вот взорвутся…

— Якумо-кун! Прекрати! — выкрикнула Харука, не выдержав этого. Якумо медленно опустил поднятую руку.

— Гото-сан. Пожалуйста, найдите доказательства. Вы обязаны.

— Мог бы даже не простить, — сказав это, Гото впихнул сопротивляющегося Татсую на заднее сидение машины.

— Ой. Я вернусь, — Гото обратился к нему, но Якумо так и не шелохнулся. Он смотрел на тёмный тоннель, похожий на вход в другой мир. Харука посмотрела на его спину, и он показался ей грустным. — Я заберу вас немного позже.

Гото развернулся, и машина, в которой находился Татсуя, стала взбираться на склон.

— Ты выяснил правду. Должно быть, этот ребёнок… — Харука обратилась к Якумо.

«Интересно, что он чувствует? Злость? Печаль?» Харука не знала этого.

— Иногда это расстраивает.

— Расстраивает?

— Я ведь уже говорил, верно? Я не могу изгонять призраков.

— Да.

— Я сказал, что экзорцизм — чистой воды ересь, но правда в том, что иногда меня расстраивает отсутствие подобной силы.

— Якумо-кун...

— Я не могу ничего сделать. Я только вижу их.

Харука неторопливо подошла к Якумо и встала рядом с ним.

«У меня нет красного глаза, но, думаю, будь он у меня, на его месте я бы чувствовала то же самое».

— Просто потому, что я могу видеть их, все относятся ко мне, как к чудовищу. И несмотря на это, я лишь вижу их. Я не способен ничего сделать.

«Это правда» — Харука попыталась сказать это, но голос её не слушался.

— Зачем мне видеть их, если я не могу ничем помочь…

Якумо сказал только это.

«В конечном итоге, Якумо-кун спас меня. Этот глаз освободил меня от вины за смерть сестры — от груза, который я несла в себе тринадцать лет. И после этого он спасал мне жизнь ещё три раза».

Харука мысленно шептала эти слова, вглядываясь в черноту тоннеля вместе с Якумо...

—

14

—

Харука изо всех сил крутила педали, взбираясь по склону по направлению к тоннелю. В корзину велосипеда она положила белые хризантемы, которые купила в магазине перед станцией.

В ходе расследования Гото смог доказать, что Татсуя совершил убийство. Если бы он не пытался сбежать от ответственности, его деяние расценили бы как несчастный случай, но из-за совершённого им многих людей постигли неудачи. Так же выяснилось, что родители мальчика умерли в том же тоннеле во время аварии. Когда его сбила машина, мальчик, возможно, ушёл к своим родителям. Подобные мысли заставляли Харуку почувствовать себя лучше, но они не меняли тот факт, что была потеряна ещё одна жизнь…

Хотя на дворе и стояла зима, Харуке из-за большой нагрузки было жарко. Добравшись до тоннеля, она вся покрылась потом. Она сняла свою коричневую куртку и достала цветы из корзинки, вдруг услышав, как кто-то её окликнул.

— Ты проехала весь этот путь на велосипеде?

Харука подняла голову и увидела дядю Якумо, священника, стоящего перед тоннелем. В отличие от их прошлой встречи поверх его тёмно-синей рабочей формы была надета монашеская накидка.

Харука, поздоровавшись, подошла к нему. На другой стороне дороги, возле тоннеля, в вазе стояли красивые хризантемы с ладаном, испускающим белый дым.

— Это ваше?

Священник отрицательно кивнул.

— Якумо.

Харука присела и посмотрела на белоснежные цветы. Для неё было неожиданно, что он сделал что-то подобное.

— Якумо позвал меня сюда. Он рассказал мне о тоннеле и попросил сделать что-то с призраками, блуждающими здесь, — продолжил он, криво улыбаясь. — Даже если он и говорит так, я не могу даже видеть души умерших, как Якумо. Я совсем ничего не могу с этим поделать…

— Якумо-кун сказал, что это его расстраивает, — вспомнив тот случай, пробормотала Харука.

— Расстраивает? — священник покачал головой.

— Да, сказал, его расстраивает то, что он видит их и не может ничего сделать.

Вдруг священник, кивая, засмеялся.

— Что вас рассмешило?

Успокоившись и прокашлявшись, он стал говорить:

— Раньше Якумо ненавидел сам факт того, что может их видеть. Удивлялся, почему он единственный, кто способен на подобное. Когда он учился в школе, он даже пытался вырезать свой глаз ножом…

— Это...

— Если он прекратит их видеть, то все перестанут его бояться. И ему тоже больше не будет страшно.

Будь Харука на его месте, должно быть, она думала бы так же.

— Так ли это? — она почувствовала, что её представление о Якумо слегка изменилось.

— Для него это настоящее улучшение. Говорить, что его расстраивает то, что он может только видеть их и не может ничего сделать.

— Улучшение? Мне кажется, сам он так не думает.

Священник вновь рассмеялся.

«И что смешного?» Харука совсем его не понимала.

— Я дал ему это имя — Якумо, — он присел рядом с Харукой и начал говорить. — Когда небо затягивает густыми облаками, это называется «якумо».

— Правда?

— Когда этот ребёнок родился и я увидел его левый глаз, я подумал, что на его жизненном пути будет много трудностей. Словно толстые слои облаков преграждают путь солнечному свету.

— Поэтому вы назвали его Якумо.

— Я не хотел, чтобы он проигрывал этим трудностям. Его путь будет долгим, но, думаю, Якумо, подобно солнечным лучам, сможет прорваться сквозь эти тучи.

— Якумо… — Харука вновь повторила его имя. Где-то вдалеке она услышала пение птицы. Не важно, что происходило, время не останавливалось.

— Да, всё верно, — Харука положила свои цветы, которые до этого вытащила из велосипедной корзины, рядом с вазой Якумо. Она сложила ладони и закрыла глаза.

«Якумо пришёл сюда, чтобы поговорить с тем мальчиком?» — она внезапно задалась этим вопросом.

— Это будет тяжело, но прошу тебя позаботиться о Якумо для меня.

— Да, — Харука ответила священнику с улыбкой на губах. А затем, поблагодарив его, ушла.

Она посмотрела вверх, на чистое голубое зимнее небо, расстилавшееся над её головой.

«Придёт ли когда-нибудь такой день для Якумо?» — эта мысль внезапно навестила её…

http://tl.rulate.ru/book/3397/66396