Готовый перевод A Call to Vengeance / Призыв к мести: Глава 34

"Хорошо, старпом," - прокомментировала Клегг, чуть более мягкий оттенок выглянул из ледяного спокойствия ее голоса. "Полагаю, в этот раз они нас заметили."

Трэвис снова посмотрел на числа. Кейси прошел двадцать пять минут после разворота, его скорость по направлению к Вальтеру Прайм снизилась до двадцати километров в секунду, расстояние до ста трех миллионов километров. При его текущем ускорении она остановится относительно планеты в следующие сто семьдесят шесть минут.

"Да, мэм, я полагаю, это так," - согласился коммандер Вудберн из БИЦа.

"Связь," - сказала Клегг, "давайте представимся."

"Есть, мэм."

* * *

"Ну," - прокомментировал капитан Штоффель с мостика Тарантеля. "Кажется, они наконец заметили нас."

"Или если не нас, то один из других кораблей," - сказал Фейман. Потому что, действительно, реакция пришельца на линейный крейсер должна была быть существенно другой.

Но, по крайней мере, его идентификация больше не была загадкой. Крейсер включил свой маяк-транспондер, передавая открыто свою идентификацию.

Это был такой жест, которым наемники и даже самые респектабельные флоты пренебрегали. Но, как старый морской флот поднимал флаг перед битвой, это было, несомненно, драматично. Он объявлял о решимости корабля и его готовности к бою.

Так это и было: КЕВ Кейси Королевского Флота Мантикоры шел на них.

"Кейси," - сказал Штоффель совсем другим голосом, и Фейман почувствовал, как сжался живот, когда он тоже узнал это имя.

Тарантель пропустил битву при Мантикоре, но все старшие капитаны Дженсонна просмотрели записи битвы. Мало кто из офицеров более низкого ранга видел подробности, но, как всегда, мельница слухов заполнила отсутствие информации.

То есть каждый на борту Тарантеля знал, что они столкнулись с кораблем, который уничтожил линейный крейсер Тир при Мантикоре.

Числа на дисплеях Феймана изменились. "Торможение увеличилось на сорок джиз, сэр," - сообщил он. "Новое торможение - два точка два пять км/сек в квадрате, увеличение примерно на двадцать один процент. Если он работал на безопасном пределе, сейчас он перегружает свой компенсатор."

"Изменение профиля?"

"Они остановятся относительно Прайма на тридцать одну минуту раньше. Скажем через сто сорок пять минут. Дальность в этой точке будет семнадцать-точка-три миллиона километров."

"Интересно." Штоффель откинулся на спинку стула, потирая подбородок. "Есть ли боковой компонент в его векторе?"

"Нет, сэр. Все еще идет прямо на нас."

Мгновение Штоффель барабанил пальцами по подлокотнику. "Ну, у них есть наглость, в этом им не откажешь. Интересно, действительно ли они думают, что могут повторить это дважды?"

"Сэр?"

"В Мантикоре они проскользнули мимо Тира и Одина, последовательно меняя направление," - сказал Штоффель. "Мне просто интересно, действительно ли они думают, что смогут снова это повторить."

Фейман нахмурился. "Но если они хотят уклониться от нас, то почему они так сильно тормозят?"

"Возможно, они надеются выманить нас на встречу с ними," - сказал Штоффель. "Если они смогут заставить нас выйти на вектор перехвата, им будет намного легче увидеть любые дыры в заборе, через которые они могут просочиться. Если мы не ускоримся, чтобы встретиться с ними, и им удастся снизить их относительную скорость до нуля, у нас не будет ничего, что могло бы их поймать, если они вернутся к своему теперешнему ускорению."

"Если они просто планируют удрать, зачем включили транспондер?"

"Либо они включили его до того, как полностью осознали, что их ждет - предполагая, что они поняли это даже сейчас - или же они машут им, чтобы убедить нас, что они действительно хотят сражаться." Он пожал плечами. "Это немного, но что еще у них есть?"

Он выпрямился в своем кресле.

"Итак, сто сорок пять минут до остановки," - продолжил он. "Мы дадим им еще два часа, затем поднимем клин и направимся к ним навстречу. Возможно, это заставит их снизить скорость сближения и даст нам лучшую цель."

"И это сделает Хаузера счастливее, потому что удержит их на расстоянии от его драгоценной базы?" - предположил Фейман.

"Совсем вылетело у меня из головы, тактик," - заверил его Штоффель. "Но раз вы упомянули об этом, почему бы и нет?"

* * *

Минуты растянулись на часы. Фейман заполнил время, перепроверив каждую систему, за которую он отвечал и убедившись, что все остальные проверили свои.

Корабль, который убил так много их друзей и коллег, шел к гибели.

Наконец время пришло.

А затем на дисплеях Феймана...

"Связь, я хочу обновление от всех кораблей," - приказал капитан Штоффель. Он коснулся клавиши на подлокотнике своего кресла. "Инженерия, это капитан. Каково состояние импеллера?"

"Поддерживаем в готовности, сэр," - ответил коммандер Эрик Бекер. "Три минуты, и мы включимся."

"Хорошо. Будьте готовы поднять клин через двадцать три минуты. Связь? Вы получили эти обновления?"

Фейман поднял палец. "Капитан? Вам нужно поглядеть на это."

"Лучше этому быть важным, тактик," - предупредил Штоффель, когда Фейман направил изображение на его станцию. "На что именно смотреть?"

"Я еще не знаю, сэр," - сказал Фейман. "Но там, кажется, есть что-то еще."

"Что вы имеете в виду?" - спросил Штоффель. "Что это за что-то еще?"

"Что-то там только что закрыло звезду, сэр," - сказал Фейман, быстро нажимая клавиши на панели. "Я только что настроил тепловые сенсоры, чтобы лучше рассмотреть."

Некоторое время на мостике прошло в молчании, пока сенсоры делали свою работу.

"Ну?" - поторопил Штоффель.

"Тепловые сигнатуры, капитан," - сказал Фейман с новой мрачностью в голосе. "По крайней мере две. Соответствует реакторам на минимальной мощности."

Штоффель коротко вздохнул. "Где?"

"То же самое направление, что и Кейси, сэр, и чуть менее пятисот тысяч километров впереди него. Если Кейси сохранит свое текущее торможение, их векторы совпадут - точно совпадут - через одиннадцать минут при семи-ноль-шесть-ноль км/сек и восемнадцати миллионах километров от Прайма.

"Черт побери," - сказал Штоффель горьким ледяным тоном глубокого космоса. "Они хотели, чтобы мы его увидели! Чтобы увидеть его, а не каких-то других ублюдков."

"Да, сэр," - сказал Фейман, торопясь обработать новые цифры. "Они должны были проскользнуть через гиперлимит за несколько часов до Кейси, очень, очень медленно."

"А потом они показали нам Кейси, идущего в полной готовности," - рявкнул Штоффель, в его тоне было такое же отвращение, как и в выражении его лица. "Показывающего свои импеллеры всей чертовой галактике. И это чертовски хорошо сработало. Как дрессированная рыба, мы смотрели именно туда, куда они хотели, чтобы мы смотрели."

Прошло еще несколько секунд. Фейман молчал, как и все другие на мостике.

Штоффель вздохнул. "Хорошо," - прорычал он, сверкая глазами. "Для жалкого военного флота из маленькой звездной системы на задворках, они просто полны хитрых трюков, не так ли? Ну, их ждет сюрприз. У них должна быть лучшая информация о Вальтере, чем я думал. Мы должны спросить выживших, как они ее получили."

"Должно быть, они получили ее после того, как адмирал ушел к Данаку," - добавил Фейман. "Даже с парой своих древних линейных крейсеров, черт возьми, они никогда не связались бы с нами, если бы не знали, что большинство наших больших кораблей ушли."

"То есть они узнали, что он ушел, и решили пойти на нашу базу," - сказал Штоффель, кивая.

Это было безумие, конечно. Фейман знал это. Безумие и смелость. Шансы пары старых линейных крейсеров с устаревшим оборудованием против ракетных платформ базы и боеспособных эсминцев и фрегатов Вальтера было бы сомнительным в лучшие времена, даже если внезапность была на их стороне. Чего, к сожалению для них, у них больше не было.

С другой стороны...

"Если вы правы, сэр," - сказал он. "похоже, они не знают, что мы здесь."

"Точно," - согласился Штоффель. "Они также, вероятно, считают, что мы все еще думаем, что Кейси один."

Фейман покачал головой. Это становилось сложным. "Так что мы делаем, сэр?"

"Мы не отправляемся навстречу, чтобы встретиться с ними раньше, чем нужно," - сказал Штоффель. "Мы будем держать клин Тарантеля опущенным и оставим их в блаженном неведении так долго, как сможем."

"И Шмиде?"

Штоффель задумался на мгновение. "Хорошо - вот план. Пока никто не мешает. Я подниму наш клин за пять минут до того, как они войдут в зону действия ракет - им останется девяносто тысяч километров до того, как они смогут достать Хаузера. Им потребуется всего лишь минута, чтобы войти в зону досягаемости, но они должны будут отразить нашу угрозу и сосредоточить свой первоначальный огонь на нас."

"Звучит прекрасно," - пробормотал Фейман.

"Не умничай," - предупредил Штоффель. "Нам может достаться сильнее, чем хотелось бы, но они тоже пострадают. Наверное, довольно сильно. И это превратит Шмиде в наш резерв. Когда они приблизятся, и он откроет огонь, им будет намного сложнее перехватить его птичек."

Фейман наморщил нос. Ему не очень нравился план, но это предлагает лучший способ максимизации их огневой мощи.

И шансов на выживание.

"Итак, мы изображаем тихих, маленьких мышей," - сказал Штоффель. "До того момента, когда перестанем быть мышами и превратимся в тигров."

* * *

Основной вектор КЕВ Кейси совпал с вектором андерманской эскадры.

Крейсер аккуратно занял назначенное место на экране Вергельтунга и прекратил ускоряться.

"Запрос связи от адмирала Базальтберга," - сказал Ульвестад.

"Подключите его," - приказала Клегг.

На главном дисплее появилось лицо адерманского адмирала. "Хорошо сделано, капитан Клегг," - сказал он тепло. "Я уверен, что они уже поняли, что мы замышляем, но я очень сомневаюсь, что они выяснили, с чем они столкнулись."

"Я бы сказала, что у них нет на это надежды, сэр," - предположила Клегг.

"Действительно," - сказал Базальтберг, улыбаясь. "Хорошо. Поскольку они, похоже, стесняются прийти на встречу с нами, я думаю, что мы должны оставить их в блаженном неведении еще - " - он посмотрел на часы "- одиннадцать минут и сорок одну секунду."

* * *

Мантикорские силы медленно приближались.

Фейман нахмурился, переводя взгляд взад и вперед между дисплеями, ища что-то - что-нибудь - что дало бы ему больше понятия о том, что именно на них надвигалось.

Кейси присоединился к неизвестным кораблям. Это было очевидно. Но был виден только клин крейсера, и он создавал существенную слепую зону.

Активные датчики на таком расстоянии были бесполезны, а тепловые датчики не могли видеть сквозь заслоняющий импеллерный клин. По-прежнему была видна пара тепловых сигнатур, над и под клином Кейси, но он чертовски хорошо знал, что на другой стороне крейсера было что-то еще. Создаваемое им слепое пятно было единственной причиной, по которой корабль находился прямо в центре расположенных один над другим кораблей.

Но какого черта он скрывает?

Была только одна возможность. Мантикора уговорила Хевен послать какую-то огневую мощь.

Фейман фыркнул себе под нос. Только одна возможность, и она не имела совсем никакого смысла. Хевен и Мантикора могли сотрудничать - однажды - шесть лет назад, и он мог видеть, что Хевен не был доволен неспровоцированными нападениями наемников на независимые звездные нации где-либо в его окрестностях.

Но было совершенно невозможно, чтобы флот Республики был бы готов - или способен - ослабить свою огневую мощь, чтобы поддержать Мантикору так далеко от дома. Для начала, Кейси и его друзья не могли пройти весь путь от Мантикоры только для того, чтобы атаковать эту звездную систему. Они должны были обнаружить его местонахождение только после того, как добрались до Силезии, поэтому они никак не могли убедить Хевен отправиться с собой…

"Изменение статуса!" - крикнул внезапно лейтенант Меллер. "Я вижу один, два, четыре...шесть...минимум шесть импеллерных клиньев!"

"Что за черт?" - спросил капитан Штоффель. "Шесть клиньев?"

"Там может быть седьмой, прямо за Кейси," - сказал Фейман, его пульс внезапно забился в горле, когда он посмотрел на иконки на своем собственном дисплее.

Штоффель злобно выругался. "Хорошо. Что вы можете рассказать мне о тех, кого мы можем видеть?"

"Расстояние все еще двенадцать-точка-семь миллионов километров, сэр," - сказал Фейман. "Разрешение на этом расстоянии небольшое. Но они начали замедляться на двухстах джиз, что ставит их прямо перед нами с нулевой скоростью ровно через шестьдесят минут."

"Предварительно идентифицирован класс двоих из них, сэр," - сказал Меллер. "Оба, по крайней мере, тяжелые крейсеры. БИЦ определяет в шестьдесят пять процентов шанс, что один из них - линейный крейсер."

"Вероятно, не смогли спрятать их обоих за одним чертовым легким крейсером даже на таком расстоянии," - прорычал Штоффель. "Итак, Мантикора хочет поставить весь свой флот на бросок костей? Хорошо. Давайте покажем им, чего стоит играть с большими мальчиками."

* * *

"Хорошо, коммандер Лонг," - сказала Клегг. "Это ваше шоу. Сделайте, чтобы мы гордились."

"Да, мэм," - ответил Трэвис. Вот оно. Глубоко вздохнув, он нажал клавишу.

Пара зеленых сигнальных огней стала красными.

* * *

Глаза Феймана метались взад-вперёд между дисплеями, его пальцы бегали по клавиатуре, когда он пытался выжать из сенсоров Тарантеля все данные, которые только мог. Прибывшие мантикорцы замедлялись чуть более тридцати пяти минут с тех пор, как подняли свои клинья, и войдут в радиус действия ракеты еще через одиннадцать минут. Собственные клинья и боковые стенки Тарантеля поднимутся примерно через шесть. Первоначальный залп Феймана был готов и ждал запуска, и он установил огневые решения на клин, который, по мнению БИЦ, определенно был линейным крейсером. Однако еще было время изменить настройки прицела, и он должен был быть готов к тому, что у мантикорцев будет еще один или два трюка в рукавах.

И затем, без предупреждения, Кейси сдвинулся влево, оставаясь в той же плоскости, ловко расчистив линию обзора для тех, кто прятался за ним, и в то же время не блокируя поля огня других кораблей.

"Кейси сменил позицию, сэр," - предупредил он. "Открывая взгляд на что-то позади него…"

"Транспондеры!" - внезапно крикнул связист. "Я обнаружил транспондеры...о боже."

Фейман едва слышал последние три слова, когда он посмотрел на свой дисплей. Транспондеры семи кораблей вспыхнули на его дисплее: КИФ Хамман, КИФ Ао Квин, КИФ Лорелей, КИФ Чжун Куи, и...

"Это не мантикорцы." Сквозь удары сердца он мог слышать, как его голос звучит через стиснутые губы. "Это андерманцы."

"И этот Вергельтунг тоже там."

* * *

"Я представляю, как несчастны там люди," - пробормотала капитан Клегг, когда вокруг Кейси начали подниматься импеллерные клинья и боковые стенки андерманских кораблей.

Трэвис кивнул, сосредоточившись на каталогизации целей. Похоже, данные разведывательных дронов о том, кто может, а кто не может сдвинуться с места, в значительной степени были точными.

Тем не менее то, что корабль не мог двигаться и не мог поднимать боковые стенки, не означало, что он не может запустить ракеты до того, как погибнет.

* * *

"Полагаю, это определяет, выйдем ли мы им навстречу," - прорычал Штоффель с гневом и злобой, которые Фейман никогда не слышал от него раньше. "Хаузеру просто придется смириться с этим, потому что нам определенно понадобятся ракетные платформы Шмиде против такой огневой мощи. Мне не нравится вступать в бой с такой низкой базовой скоростью, но мы должны заманить их в радиус ракет Шмиде."

"Да, сэр."

* * *

"БИЦ считает, что там один активный линейный крейсер, два легких крейсера, плюс три эсминца и три фрегата, мэм," - объявил Трэвис. "Это прекрасно совпадает с данными андерманского дрона."

"Рада это слышать," - ответила Клегг. "Будем надеяться, что наша блестящая идея сработает. Потому что, если этого не произойдет, эти две ракетные платформы более чем компенсируют группу кораблей, которые не могут двигаться."

Трэвис стиснул зубы. "Да, мэм."

"Расслабьтесь, тактик," - успокоила капитан. "Я подписалась на вашу блестящую идею потому, что она действительно блестящая."

"О," - сказал Трэвис. "Э...спасибо, мэм."

"Заметьте, у вас было несколько других, которые я не ценила так высоко," - добавила она. "Но эта...ну, я думаю эта действительно сработает."

Трэвис глубоко вздохнул. "Я надеюсь на это, мэм."

* * *

"Наша цель - Чжун Куи," - сказал капитан Штоффель. Гнев исчез из его голоса, осталась только резкая горечь. "Эсминцам и фрегатам придется иметь дело с их крейсерами и эсминцами. И Шмиде..."

Он замолчал, глядя на главный дисплей глазами, полными льда и ненависти.

И страха. Фейман мог чувствовать страх капитана.

Тот же страх чувствовал каждый на мостике.

Включая самого Феймана.

Вергельтунг изменил все. Фейман пытался не задумываться над горькой иронией, которая привела этот корабль и другие корабли андерманского флота к Вальтеру. Он размышлял, какие шансы были у них против этого.

Сегодня эти шансы были незначительными. Единственное, что имело значение, - это холодный, суровый факт, что Вергельтунг мог почти наверняка победить каждый боеспособный корабль Вольсанга в системе.

Включая Тарантель.

Чжун Куи был версией линейных крейсеров класса Зейдлиц местной постройки, которые Густав Андерман привел с собой в систему Потсдам. Он был больше, быстрее и мощнее, чем Тарантель, но не так уж и на много. С небольшой удачей и превосходной командой, Тарантель мог иметь хорошие шансы победить.

Потом был Ао Квин. Он был построен на базе фрегата класса Драчен, и андерманский флот все еще классифицировал их как фрегаты, хотя большинство флотов посчитало бы их легкими крейсерами. Мюнхен был кораблем класса Бремен (откуда взялся Мюнхен, неясно - прим. пер.). Фейман хорошо знал его тип, он служил мичманом на борту Бремена. С большим количеством ракет, без лучевого оружия, он был бескомпромиссно предназначен для ракетного поражения на большой дальности. У Феймана не было профиля Хаммана, но по его гравитационной и электронной сигнатуре - и из того, что он был здесь - он должен был быть хорошо вооружен, несмотря на явный корпус грузовика. Вероятно, один из кораблей класса Мушкетер.

Но все они - вся группа, если на то пошло - бледнеет по сравнению с Вергельтунгом. Мало того, что у него было в два раза больше ракетного вооружения, чем у Чжун Куи, но и на две трети больше противоракетного вооружения, чем у линейного крейсера.

Штоффель не закончил своего последнего предложения. Он и не должен был. Все на борту Тарантеля знали, что Вергельтунг мог быть целью только для Шмиде. Маловероятно, что даже ракетные платформы могли иметь достаточно вооружения, чтобы насытить оборону линкора, особенно при поддержке изощренной противоракетной системы Вергельтунга. Но если Шмиде не мог этого сделать, то никто не мог.

По крайней мере, больше не будет сюрпризов. Теперь, перед решающим сражением, все зависит от того, кто выстрелит первым.

Хотя с практической точки зрения, при таком лобовом подходе не было большой разницы между тем, кто стрелял первым, а кто стрелял вторым.

Живот Феймана, казалось, превратился в постоянный спазм, и он чувствовал, как пот cкапливается на его висках и в подмышках. Раньше он видел сражения, но никогда против равного противника, а тем более более мощного.

В первый раз в его карьере он наконец понимал, что должны чувствовать жертвы Вольсангов.

* * *

"Ракетный диапазон через шестьдесят секунд," - объявил лейтенант Ип со станции помощника тактика.

"Следящие связи включены," - добавил Трэвис. "Обновление прицеливания подтверждено." Он посмотрел на таймер, тикающий в углу дисплея. "Пятнадцать секунд, мэм."

"Очень хорошо, тактик," - сказала Клегг. "Давайте бросим эти кости."

"Десять секунд. Пять...четыре...три...два..."

* * *

"Сэр!" - ахнул помощник тактика Меллер. "Сэр...Шмиде..."

"Боже," - выдохнул Фейман, хотя было это проклятие или молитва, не знал даже он.

Две пары ракет внезапно материализовались менее, чем в восьми тысячах километрах от Шмиде. Они не могли быть там. Просто не могли.

Но они там были, возникнув на самом краю активной радиолокационной оболочки Шмиде, подходя по баллистике с базовой скоростью 3640 км/сек. Чтобы быть там, двигаясь с такой скоростью и учитывая величину торможения противника, они должны были быть запущены восемнадцать минут ранее. Это была единственно возможная геометрия.

Но ни от одного входящего корабля не было вспышки бустера. Так как...?

Кейси.

В этот единственный, ослепительный момент он понял, как это было сделано. Он видел отчеты Дженсонна и слышал все слухи, но только теперь он вспомнил, что, в отличие от любых его андерманских спутников, у мантикорцев были рельсовые электромагнитные ракетные ускорители. Ее ракеты не нуждались в бустерах, дававших тепловые вспышки при запуске. Кейси просто запустил четыре ракеты с выключенными двигателями и позволил им молча бежать впереди приближающегося флота. Они стартовали со своей базовой скоростью после пуска, не включая импеллерный клин, в то время, как сам Кейси продолжал тормозить, отставая все дальше и дальше от них.

А теперь, за сорок секунд перед тем, как Шмиде мог стрелять, эти четыре ракетных импеллера ожили и несли их к цели на десяти тысячах g.

Им понадобилось чуть меньше двух секунд, чтобы преодолеть 7,8 тысяч километров между ними и этими целями. Две секунды, в течение которых защитники могли видеть их приближение, но не могли их остановить. Просто не было достаточного времени отслеживания, достаточно времени отклика. Они прошли оборонительную систему, и Фейман в бессильном ужасе наблюдал, как обе ракетные платформы Шмиде исчезли в вспышках ядерного пламени.

"Капитан, у меня входящая передача," - наполовину прошептал офицер связи в общем молчании.

Штоффель, с таким же парализованным выражением, какое, по ощущению Феймана, было у него, махнул на главный дисплей связи.

"Подключи его," - прохрипел он.

На экране появился беловолосый офицер в форме андерманского флота.

"Вы знаете, кто я," - сказал он. Его голос мог быть заморожен жидким гелием. Его глаза каким-то образом смогли стать еще холоднее. "Вы также знаете, что через тридцать секунд вы попадете в мою зону поражения. Если вы хотите прожить дольше, чем пять минут, опустите клинья."

"У вас есть на это двадцать пять секунд."

* * *

Мостик Одина молчал вокруг Дженсонна, когда он смотрел на лицо капитана фон Беллинга на экране коммуникационного дисплея. Он не мог отвести взгляд. Он буквально не мог этого сделать в течение нескольких секунд, пока его мозг пытался обработать информацию из пакетной передачи. Пытался понять, что Гадюка и Мамба просто уничтожены, коварно выброшены из космоса внезапной неспровоцированной атакой.

Нет, понял он, не атакой.

Засадой.

Которая должна была быть тщательно спланирована задолго до ее исполнения. Он не знал - пока - как фон Беллинг смог избежать судьбы спутников Медянки. Но сейчас это было не важно. Важно было то, что засада должна была быть приготовлена задолго, и это означало...

"Связь, дайте мне Баньши," - рявкнул он. "И я не хочу слышать никаких чертовых извинений от Рамаса о том, как занят Ллин, разговаривая с этими людьми."

Он сердито посмотрел на капитана Одина. Имбар был бледен, с таким же потрясенным выражением, как и у Дженсонна.

"Немедленно разворачивайте нас," - проскрипел он. "И установите торможение в двести джиз."

"Да, сэр," - сказал Имбар, и начал выпаливать приказы.

Дженсонн глубоко вздохнул, пытаясь заставить свой ум совершить какое-то логическое действие. Хорошо. Гадюка и Мамба уничтожены. Медянка бежала от Бергена 3 так быстро, как мог позволить ее клин, хотя, если бы атакующие их были умны, несомненно, что-то ждало бы ее на пути к гиперлимиту.

Это оставляло Один и остальные корабли Вольсанга на пути в их собственную засаду. Имбар приказывал другим кораблям повторять движения Одина, что должно было по крайней мере купить им немного времени.

Проблема заключалась в том, что до тех пор, пока он не узнал больше о засаде в Бергене 3, он не мог предвидеть, что может их ждать в Бергене 2. До тех пор, пока у него не было какой-то подсказки, все, что он мог действительно сделать - это замедлить свой подход.

Но до тех пор было еще одно дело, которым он был более чем рад заняться.

На связном дисплее появилось суровое лицо капитана Рамаса. "Адмирал Дженсонн," - сказал он с небольшим поклоном. "Чем я могу помочь вам? Боюсь, мистер Ллин все еще..."

"Я точно знаю, что делает Ллин," - резко произнес Дженсонн. "И если он не хочет вылететь из космоса в ближайшие три секунды, ему лучше подойти к чертову комму."

Рамас посмотрел на него немного странно, без какого-либо опасения, не говоря уже о панике, перед лицом угрозы Дженсонна. Небольшая часть ума Дженсонна приняла это к сведению и удивилась.

Но у него было слишком много других дел. Он открыл рот, чтобы подчеркнуть угрозу...

"Конечно, адмирал," - сказал Рамас. "Дайте мне момент."

"Один момент," - сказал Дженсонн ледяным голосом.

* * *

Главный компьютер Баньши провел последние четыре с половиной часа, наблюдая за связью Вольсангов. В те часы больше ничего не оставалось.

Его программное обеспечение было способно изображать капитана Рамаса полдюжины раз во время различных разговоров с адмиралом Дженсонном, а искусственная личность Рамаса была способна отклонить любой реальный разговор между искусственным Ллином и командиром Вольсангов.

Это больше не было возможно. Фильтры компьютера распознали не менее одиннадцати помеченных ключевых слов в передаче Медянки Одину еще до того, как Дженсонн потребовал поговорить с Ллином. Это вызвало целый каскад команд.

Глубоко внутри Баньши полудюжина систем, о которых Вольсанги даже не подозревали, уже начинали работу.

* * *

"Изменение курса Свенсона Один," - резко объявила лейтенант-коммандер Равель со станции тактика Дамокла. "Они реверсировали ускорение и увеличили его до два-точка-один-два км/сек в квадрате. Это восемьдесят шесть процентов теоретического максимума для линейного крейсера класса Баязид, капитан."

"Очевидно они тоже слышали новости," - тихо сказал Марчелло Лизе мрачным голосом. Как и остальная часть команды мостика Кейси, он явно пытался разобраться с отчетом из Бергена 3.

"Вы думаете он видел нас, сэр?" - спросила Лиза.

"Я не могу понять, как бы он мог," - ответил Марчелло. "Но ему не нужно видеть нас, чтобы понять, что мы здесь. И если он..."

"Всем кораблям, это флагман," - раздался голос коммодора Чарнея на частоте эскадры. "Будьте готовы поднять клинья через девяносто секунд после… сигнала."

"Установите это, рулевой," - приказал Марчелло. "Подтвердите получение, связь."

"Есть клин через девяносто секунд после сигнала," - сказал лейтенант Веспасиано Джикардини.

"Получение приказа подтверждено, сэр," - добавил старшина Ульвестад. "А флагман передает сейчас сообщение пиратам."

* * *

"Адмирал Дженсонн," - сказал Ллин с коммуникационного дисплея. Его тон был так похож на последнее приветствие Рамаса, подумал Дженсонн, что это явно должно быть сделано преднамеренно. "Что я могу сделать для вас?"

"Ты можешь умереть, как лживый ублюдок, кем ты и являешся," - резко сказал ему Дженсонн. "И если ты даже моргнешь теперь неправильно, ты умрешь. Я знаю, что ты облажался с нами, и я также знаю, что ты умрешь, прежде чем что-то еще случится."

Глубоко в компьютере Баньши запрограммированные системы незаметно отбросили две маленькие секции обшивки корпуса, а затем переместили коммуникационную программу в немного другой коммуникационный файл.

Ллин улыбнулся.

Дженсонн смотрел, чувствуя, как повышается его кровяное давление. Он улыбнулся?

"Понятно," - сказало лицо на дисплее. "Должен ли я предположить, что случилось что-то плохое?"

На секунду Дженсонн потерял голос перед лицом такой крайней наглости. Плохое? Улыбка? "Так вы называете это?" - спросил Дженсонн. "Плохое? Сейчас вы узнаете, как на самом деле выглядит плохое. Что бы вы ни делали с моими крейсерами в Бергене Три, здесь это не сработает. Мы следили за тобой, самодовольный маленький ублюдок. Мы не пойдем на Берген Два, и если жалкие системные силы Данака попытаются встать на нашем пути, у нас более чем достаточно огневой мощи, чтобы превратить все эти проклятые штуки в перегретые атомы. Если они достаточно быстро заплатят репарации за Мамбу и Гадюку, я могу не сделать то же самое с остальной частью системы."

У него кончились слова, и ярость в его взгляде поднялась еще на пару градусов. Если Ллин не трясется в своих модных штиблетах, он, черт возьми, должен трястись.

Только он не трясся. Чертов маленький змееныш просто смотрел на него с вежливо поднятыми бровями.

Дженсонн стиснул зубы. Его большой палец дернулся к красной кнопке на подлокотнике; с огромным усилием он заставил его остановиться.

"И я не буду рассчитывать на сюрпризы последней минуты," - продолжил он. "Видите ли, у Данака не было к нам никаких претензий. Им незачем было нападать на нас, если только вы не подтолкнули их к этому. Так что, если они возражают против репараций, я собираюсь подсластить им пилюлю.

"Я собираюсь отдать им вас."

Он снова остановился. Но Ллин просто спокойно смотрел с дисплея.

"Вы запустили этот бардак," - продолжил Дженсонн. Что-то должно было вывести этого человека из себя. "Вы тот, кто только что убил целую кучу их граждан. Я почти уверен, что как только они узнают, что случилось, они действительно захотят наложить свои руки на вас. Я обменяю вас на обещание, что я не вернусь и не разнесу их жалкую маленькую звездную систему в пыль."

Никакой реакции.

"А после этого," - заключил Дженсон, "я позабочусь, чтобы Мантикора узнала, кто нанял нас, чтобы уничтожить их жалкую звездную систему."

"Я понимаю ваше раздражение," - успокаивающе сказал Ллин. "Уверен, мы сможем как-то справиться с этим, адмирал."

Дженсонн уставился на него. Этот маленький человек вообще слышал, что он говорил?

"Входящая пакетная передача, сэр," - прервал офицер связи удивленное неверие Дженсонна. Дженсонн повернулся, сердито глядя на него...

Челюсть офицера отвисла, лицо застыло. "Сэр, это от коммодора Чарнея."

Первой рефлекторной мыслью Дженсонна было, что связист глупо ошибся. Чарней был министром промышленности, а не...

Мысль оборвалась. Конечно. Чарней был просто частью замысла Ллина, довольно жалкой его частью.

"Коммодор Чарней?" - огрызнулся он. "Коммодор?" - презрительно сплюнул он. "У Данака чертовски бессмысленное правительство, если они думают, что достойны коммодора. Или продвижение было вашей идеей?" - добавил он изображению Ллина.

"Он не данаканец, сэр," - ответил связист наполовину придушенным голосом. "Он хевенит."

Дженсонн почувствовал, как ледяная рука сжала его затылок. Хевенит?

С этим его импровизированные планы, его быстроумные приготовления к предательству Ллина вспыхнули, как пар в вакууме.

И если этот человек действительно был коммодором...

"Подключите его," - приказал он онемевшими губами.

На вторичном коммуникационном дисплее появился человек: среднего возраста, с угрюмым лицом, одетый в форму флота Республики Хевен.

"Я коммодор Густав Чарней, флот Республики Хевен," - назвал он себя. "Имейте в виду, что моя эскадра развернута и готова перехватить и уничтожить ваши силы. Вы остановитесь и опустите свои клинья, дожидаясь моих десантных команд под страхом уничтожения."

Его глаза сузились еще на один миллиметр. "Я также сообщаю вам, что в случае причинения какого-либо вреда семье Бэйрд, вы лично и весь ваш персонал будете нести личную ответственность и соответственно привлечены к ответственности. Чарней, конец связи."

Дженсонн моргнул. Бэйрд - разве не тот псевдоним, который, по словам Ллина, он использовал в Республике? Когда, черт возьми, он завел семью?

Он отбросил эту мысль, пытаясь думать. Хорошо. Если у Чарнея была огневая мощь, чтобы подтвердить свое предупреждение, то все было кончено.

Тем не менее, несмотря на сомнительные действия в прошлом Вольсангов, не было никаких причин, по которым Хевен должен был злиться на них. Конечно, не было никаких бумажных следов, связывающих его с чем-нибудь, чем Новый Париж мог быть недоволен. Насколько Хевен знал, он и его люди были такими же респектабельными, как и любая другая группа наемников, и, насколько сам Дженсонн знал, у Республики нет договора о выдаче с андерманской империей. Сдача может быть профессиональной катастрофой, но сдача и выживание чертовски лучше славного отказа и огненной смерти.

Кроме того, как он только что сказал Ллину, у него было много информации для торговли. Хевен, вероятно, заплатит за это даже больше, чем Данак.

"Адмирал, Баньши меняет позицию," - внезапно объявил наблюдатель. "Перекатился на правый борт и изменил курс на ноль-три-семь градусов."

Дженсонн бросил взгляд на тактический дисплей. Куда подлый маленький ублюдок собрался?

Потому что, если ФРХ действительно где-то ждал, Дженсонн меньше всего хотел, чтобы предмет его торговли куда-то ушел.

"Что бы ты ни задумал, Ллин, забудь об этом," - рявкнул он комму. "Клянусь Богом, я взорву тебя прямо в космосе, если ты не остановишься."

"Я не понимаю, почему вы кажетесь таким возмущенным," - сказал Ллин.

"Все еще меняет направление, сэр."

"Ллин, стой," - рявкнул Ллин. "Я сказал стой. Сейчас же!"

"Что вы сказали, адмирал?" - спокойно спросил Ллин. "Я боюсь, я плохо вас слышу."

"Сэр, Баньши увеличил ускорение," - сказал наблюдатель, спешка в голосе смешалась с неверием и растущей паникой. "Уходит на правый борт."

"Приятно было иметь с вами дело, адмирал," - продолжил Ллин с дисплея. "К сожалению должен сообщить вам, что я прекращаю наши отношения. Последний прощальный подарок: предупреждение, что капитан Катура проинформировал Республику о значительном вознаграждении, которое предлагает за вас андерманская империя. Я уверен, что вы вспомните соответствующий инцидент. В нынешних обстоятельствах я полагаю, что единственный вопрос, который возникнет у Нового Парижа к императору Густаву - предпочитает ли он получить вас живым или мертвым."

Бешеная ярость внезапно закипела в мозгу Катлера Дженсона.

Ярость и глубокий душераздирающий страх. Облажался. Он абсолютно и полностью облажался.

Все, что ему оставалось - заставить Аксельрод облажаться в свою очередь. И если сам Ллин бесполезен, как предмет торговли...

Он посмотрел на дисплей, в центре которого был Баньши, его губы скривились в жестокой улыбке. Дотянувшись до красной кнопки, он ударил кулаком по ней.

Ничего не случилось.

Он неверяще посмотрел на изображение и снова ударил по кнопке.

Снова ничего.

"Что-то не так, адмирал?" - спокойно поинтересовался Ллин. Он нахмурился, как бы размышляя, затем его выражение прояснилось. "Конечно. Вы взорвали бомбу, не так ли?"

У Дженсонна упала челюсть.

"Должен сказать, я был глубоко опечален, когда узнал, что вы посадили ее на корпус Баньши," - продолжил Ллин мягким, издевательским голосом. "Я думал, что мы строим взаимно доверительные отношения. А потом вы продемонстрировали, как я ошибался…" Он грустно покачал головой. "Я не мог решить, был ли я более разочарован вашим предательством или вашим предположением, что я настолько глуп, чтобы поддаться ему." Он пожал плечами. "Но тогда нет никакого смысла разочаровываться в вас. Никакого."

И в этот момент Дженсонн понял, что смерть пришла за ним.

"Ллин," - выдохнул он, как проклятие, последний вызывающий плевок.

Компьютерное изображение на экране дисплея Дженсонна замерло, когда маскарад подошел к концу. "До свидания, адмирал," - сказало записанное сообщение через неподвижные губы.

"Тактик!" - прорычал Дженсонн, встряхиваясь от паралича. "Цель - Бань..."

Пара торпедных пусковых с левого борта Баньши открыла огонь.

Энергетические торпеды были оружием со световой скоростью, с огромной способностью разрушать корпуса, пластик и керамику.

Но линейные крейсеры были большими, крепкими кораблями. Они не умирали мгновенно, как маленькие корабли под таким же ударом. У Дженсонна был последний, мимолетный фрагмент секунды, и его разум, наконец, понял всю степень предательства Ллина, прежде чем Один исчез в ураганной, бурной вспышке ярости.

Три секунды спустя сдетонировала бомба Дженсонна, установленная на корпусе Баньши, и вторая маленькая, неистовая звезда вспыхнула посреди кораблей Вольсанга.

* * *

Рот Чарнея сжался, когда пара импеллерных сигнатур внезапно исчезла с его тактического дисплея. Десят секунд позднее его пассивные сенсоры заметили световые вспышки взрывов.

А когда умолкли соответствующие маяки, подтвердились его худшие страхи.

Одним из разрушенных кораблей был Баньши.

Это было то, чего он боялся больше всего с самого начала. Не то, чтобы его планы по борьбе с пиратами могли провалиться, но что невинную семью торговца могли убить прямо на его глазах.

"Сэр, БИЦ сообщает о чем-то...немного странном," - сказала коммандер Лафорж.

Чарней избавился от ощущения пустоты в животе. То, что было сделано, было сделано, и он больше ничего не мог с этим поделать.

"Что вы называете странным, Айседора?" - спросил он.

"Сэр, больший из этих взрывов был взрывом одного из линейных крейсеров - по-видимому, Одина, учитывая его близость к грузовику, но, возможно, это был Локи," - сказала Лафорж. "Странность в том, что, похоже, он взорвался незадолго до взрыва грузовика."

"До?"

"Да,сэр," - сказала Лафорж. "Расстояние свыше десяти световых секунд, и мы все еще очищаем данные. Но время кажется вполне ясным."

Ее глаза встретились с глазами Чарнея, и замешательство в них совпало с его собственным.

"Ну, продолжайте наблюдать," - сказал он ей. "Мы в конце концов узнаем это."

Между тем, смерти во взрыве Баньши теперь могут быть добавлены к гибели людей бригадира Массингилл и гражданских лиц на борту Бергена 3, которые они понесли от рук этих ублюдков.

Пришло время сбалансировать счет.

"Связь," - позвал коммодор. "Альфа Один. Передайте выполнение."

* * *

"Выполнить Альфа Один, сэр," - объявил Ульвестад с коммуникационной станции Дамокла.

"Подтвердите прием, связь," - приказал Марчелло.

"Есть подтвердить, сэр."

Наконец.

"Рулевой, исполнить Альфа Один."

"Есть, сэр. Выполняю Альфа Один."

* * *

Капитан Харкон Джегер с недоверием уставился на визуальный дисплей. Новости с Медянки были достаточно разрушительными, но он понятия не имел, почему все пошло не так после того, как коммодор Чарней потребовал сдаться..

Леденящие кровь последствия этого все еще ослабевали, когда вектор Баньши начал меняться.

А затем, без малейшего предупреждения, Один взорвался. Мозг Джегера все еще осознавал это, когда грузовик Ллина тоже распался.

Джегер не имел ни малейшего понятия, какого черта случилось.

"Сэр, мы получаем импеллерные сигнатуры с расстояния в два-точка- пять миллионов километров," - сказал тактический офицер Локи, в ее голосе звучали недоверие и внезапный страх. "Прямо между нами и Бергеном Два."

"Сколько?"

"Кажется десять, сэр." - сказала тактик, ее страх переходил в панику. "По крайней мере, один линейный крейсер, возможно, три или четыре крейсера. Остальные похожи на эсминцев. БИЦ считает, что один может быть фрегатом."

Джегер глубоко вздохнул, пытаясь думать. Без Одина и двух Тубанов - а также Медянки, слишком далекой, чтобы ее можно было использовать, даже если ей удастся сбежать - все, что оставалось, это Локи, Альдебаран, Фомальгаут и Широкава. Локи был медленным, но у него было непропорционально большое количество ракет.

Но если это действительно был боевой крейсер хевенитов, то, вероятно, он будет класса Сентонж. Шансы Локи против такого современного тяжеловеса были небольшими. Добавляя это к числовому преимуществу два к одному противника...

Хорошо. Кто сражается и убегает... "Всем кораблям, выполняем Небесную Ракету," - резко сказал он. "Передайте Широкаве остаться в компании с нами."

Наступило молчание, а затем...

"Выполняем Небесную Ракету," - сказал маневровый офицер.

* * *

"Сэр, враги разбегаются," - сказала лейтенант Равель.

"Маневр рассеивания," - тихо сказал Марчелло, глядя на дисплей.

Лиза кивнула, глядя на тактический дисплей. Кто бы ни командовал, он имел шансы, прийдя к логическому выводу и не терял времени, выходя из ада. Жестоко усеченный Свенсон Один расцвёл, раэбегаясь из общего центра, словно взрыв праздничного салюта. Они разделились, чтобы бежать по четырем - нет, только трем - направлениям, расположенным под углом 120 ° друг от друга.

"Их ускорения увеличиваются," - продолжила Равель. "Не одинаково. Похоже, что два крейсера - вероятно, Альдебаран и Фомальгаут - идут независимо друг от друга. Флагман переименовал их в Свенсон Два и Свенсон Три. Третий, кажется, остается в компании с оставшимся линейным крейсером. Флагман переименовал их в Свенсон Четыре и Свенсон Один. Мы до сих пор не уверены, является ли Свенсон Один Одином или Локи, но БИЦ Сентонжа считает, что это Локи."

"Если это Локи, Свенсон Четыре вероятно Широкава," - пробормотала Лиза Марчелло. "Он самый медленный из их крейсеров."

Она проверила числа, взглянула на дисплей. Похоже.

"Ускорение противника установилось," - сказала Равель через мгновение. "Свенсон Два и Три ускоряются на два-точка-два-девять км/сек в квадрате. Свенсон Один и Четыре - на два-точка-один-шесть."

Лиза поморщилась. Или нет.

"Я полагаю, это так," - пробормотал Марчелло, подтвердив собственный вывод Лизы. "Если Два и Три - корабли класса Антарес, это девяносто процентов их максимального ускорения."

"Если Свенсонн Один это Локи, то же самое верно для него," - согласилась Лиза. "Если это Один, то это всего лишь восемьдесят шесть процентов." Она нахмурилась. "Вероятно, это решает вопрос, кто он. Не то чтобы это имело большое значение для нас."

"Боюсь, что нет," - согласился Марчелло.

Текущее ускорение Свенсона Один было на восемь g выше, чем максимальное ускорение Дамокла без какого-либо запаса. Если на то пошло, оно было выше, чем любой из более старых хевенитских эсминцев мог развить с нулевым запасом компенсатора, и ни один командир в здравом уме не мог оправдать переход на нулевой запас, чтобы преследовать явно побежденного и убегающего врага.

Лиза посмотрела на медленно двигавшееся изображение. Еще один неприятный пример устарелости КФМ. Когда медленный линейный крейсер противника мог развивать большее ускорение, чем эсминец с массой менее четверти его тоннажа, пришло время модернизировать его компенсаторы.

"Сигнал с флагмана, сэр," - сказал Ульвестад.

"Подключите его."

Лицо Чарнея появилось на коммуникационном дисплее.

"Я уверен, вы видели значения ускорения," - сказал коммодор.

"Да, сэр," - сказал Марчелло. "Боюсь, мы недостаточно быстры."

"Не ваша вина. Если на то пошло, Топор Войны и Кинжал не быстрее вас.

Марчелло кивнул: соглашался, извинялся или сочувствовал, Лиза не могла сказать. "Приказы, сэр?"

"Я не хотел бы этого делать," - сказал Чарней, "но я не вижу альтернативы разбивке эскадры на дивизионы. Топаз, Смелый, Эгрет и Сентонж пойдут вслед за Свенсоном Один и Четыре. Я посылаю Джоселин Пеллиан, Жан-Клод Куртуа и Бесстрашный за Свенсоном Два. К сожалению, это означает, что Свенсон Три, скорее всего, уйдет."

"Да, сэр," - сказал Марчелло, и Лиза могла видеть ее собственное разочарование, скрытое за спокойствием его выражения.

Вовлечь не достигшего гиперлимита бегущего врага в действия обычно было нелегко, если враг не хотел сражаться. Однако в этом случае, несмотря на способность пиратов двигаться перпендикулярно их начальному вектору, они не могли избежать перехвата, потому что их первоначальный вектор заставил бы их пересечься с преследующими их кораблями Чарнея, хотят они этого или нет. Что они могли сделать - или, по крайней мере, попытаться - создать достаточное разделение, чтобы гарантировать большое расстояние поражения и ограниченное время взаимодействия. Если бы они могли оставаться на дальности от трехсот до четырехсот тысяч километров и маневрировать, чтобы удержать импеллерный клин поставленным так, чтобы одинокий преследователь не смог бы создать угол стрельбы. Чтобы заставить Свенсон Один развернуться и сразиться, необходимо было привести кого-то в позицию, чтобы выстрелить прямо под его юбку, а для этого потребовалось несколько кораблей. Фактически, Чарней опасно разделял свои силы, чтобы преследовать даже двух пиратов.

Тем не менее, погоня начиналась глубоко внутри гиперсферы. Это, в сочетании с более высоким начальным ускорением Сентонжа, означало, что Чарней, возможно, мог бы перегнать Локи задолго до гиперпредела, даже если Локи перечет его первоначальный ракетный диапазон неповрежденным.

"Я оставляю с вами Топор Войны и Кинжал," - продолжил Чарней. "Вы будете старшим капитаном, так что командование перейдет к вам. Я хочу, чтобы вы начали торможение и подготовились к проведению поисково-спасательных операций вдоль первоначального вектора пиратов."

Углом глаза Лиза видела, как дернулись брови Марчелло. "Конечно, сэр."

Чарней, видимо, тоже видел его брови. "Я понимаю ваш скептицизм, капитан," - сказал Чарней. "Честно говоря, я понятия не имею, что, черт возьми, там произошло. Но я бы очень хотел узнать. И, по крайней мере, отдаленно возможно, что Бэйрд сумел спасти себя или, по крайней мере, свою жену и дочерей в спасательной капсуле в промежутке между тем, как пираты начали замедляться, и когда начались все стрельбы. Это маловероятно, но если есть гражданские лица, которым удалось не быть убитыми, наша задача - сохранить их такими."

"Понятно, сэр."

"Тогда увидимся позже, капитан," - более формально сказал Чарней. "Чарней, конец связи."

Коммуникационный дисплей опустел, и Марчелло вздохнул.

"Вы слышали коммодора, старшина Ульвестад," - сказал он. "Свяжитесь с другими капитанами и давайте установим определенную координацию."

"Да, сэр," - ответил Ульвестад.

Лиза села в свое командное кресло, слушая вполуха, как Ульвестад начал переговоры, глядя на иконки охотников и преследуемых, ускоряющихся прочь от Дамокла.

Она проверила время, мысленно качая головой. После того, как часы, проведенные в ожидании, предвидении, планировании и наблюдении за первоначальным планом Чарнея, прошли идеально, все это развалилось менее чем за десять минут. Действительно, с момента взрыва пиратского линейного крейсера и Баньши прошло всего семь минут.

И теперь потянутся многие часы, когда выжившие разбегаются по звездной системе.

Трэвис был прав, решила она, пытаясь вспомнить точные слова его цитаты. Война - девяносто процентов скуки и десять процентов кричащей паники. Во всяком случае, что-то подобное.

Она тихо вздохнула. Некоторые вещи, очевидно, никогда не меняются.

* * *

"Ну, вот и все," - сказал Ллин, сидя в кресле второго пилота специального операционного шаттла.

Когда драма прошла, настало время развернуть свой ум к другим вещам.

Таким, как сделать что-то очень приятное для Эстер.

Очевидным ответом было повышение или бонус. Это он планировал для Рамаса, Катуры и остальных из их экипажей.

Но Эстер? Что ей делать с лишними деньгами?

Не было сомнений в том, что он должен был что-то сделать. В конце концов, только благодаря Эстер все остальные были еще живы.

Она начала с того, что взломала шифрование коммуникации Вольсангов, и это была первая задача, которую Ллин поставил перед ней. Но это было еще не все. Затем она взялась за программное обеспечение бомбы, которую Дженсонн тайно поместил на корпус Баньши, довольно топорного страхового полиса Вольсанга.

Он так и не решил, ожидал ли Дженсонн, что бомба останется незамеченной, или он ожидал, что Ллин обнаружит ее и осознает меч, нависший над его головой. Протокол мертвой руки, встроенный в нее Дженсонном, скорее говорил в пользу последнего, поскольку Ллин будет знать, что сбросить бомбу или выйти за пределы действия сигнала сброса будет означать его смерть.

К сожалению для Дженсонна, он не знал об Эстер. И даже не приходило ему в голову, что эксцентричный гений Ллина даст ему доступ к программам бомбы задолго до того, как они достигнут Данака. Система продолжала правильно реагировать на каждый из сигналов сброса Дженсонна, но без ведома адмирала он был отстранен от фактической команды на детонацию.

Ллин мог удалить ее в любое время после этого, но это был удобный способ избавиться от Баньши. Он не сомневался, что капитан Джегер и Локи отреагируют, уничтожая грузовик через несколько секунд после того, как ее скрытые энергетические торпеды уничтожили Один и отправили неудобные секреты Дженсонна в вечность. Но бомба гарантировала полное уничтожение грузового корабля.

И это было почти так же важно, как обеспечение молчания Дженсонна. Он не мог никому позволить открыть уникальные возможности Баньши или спросить ее компьютеры о том, кто ее построил и где она была за последние несколько лет.

Теперь, учитывая время, у Хевена и Данака не было иного выбора, кроме как сделать вывод, что мрачный вдохновитель последних операций Вольсангов был убит мстительным Дженсонном, когда тот понял, что его предали.

Тем временем он, Рамас, и экипаж Рамаса шли к назначенному месту.

Ллин, как и большинство оперативников Аксельрода, любил держать несколько тузов в рукаве. Второй челнок Баньши, нигде не учтенный и спрятанный вне поля зрения в грузовом отсеке номер два, был одним из таких тузов. Те, кто исследовал его обычную радиолокационную сигнатуру, возможно не поняли, насколько скрытным был на самом деле проект, поскольку в него были встроены стратегически размещенные радиолокационные отражатели, так-как Ллин хотел, чтобы Баньши выглядел более или менее нормально.

Однако в режиме полной скрытности эти отражатели исчезали под скользящими панелями из радиопоглощающей синтетики. Вдобавок ко всему, челнок использовал специальную версию движков - гораздо более дорогую, чем обычные двигатели, и со значительно более низким максимальным ускорением, но с тепловой сигнатурой, которая была настолько маломощной, что фактически не обнаруживалась.

Единственным недостатком было то, что дополнительное оборудование несколько ограничивало жилое пространство. Тем не менее, оно было достаточно большим, чтобы вместить всю небольшую команду Баньши, разумеется, на короткий промежуток времени, когда они были заперты внутри.

В течение первых пяти минут после отделения от Баньши они просто дрейфовали, в то время как Дженсонн и его корабли продолжали ускоряться от них в направлении Бергена 2. Затем, когда Вольсанги были на безопасном расстоянии в семь миллионов километров, Рамас запустил холодный двигатель, затрачивая практически всю реакционную массу шаттла на пятидесятиминутный полет на восьми g. Конечным результатом была мизерная скорость 235 км/сек, но более чем удовлетворительное расстояние в 350 000 километров от первоначального вектора.

Разворот Дженсонна и торможение к остановке у Бергена 2 полностью изменили первоначальный процесс, шедший по баллистике шаттл теперь начинал догонять замедляющийся флот Вольсанга. Но дополнительный боковой вектор, вместе со скрытностью в конструкции шаттла, означал, что опасность попадания в зону обнаружения Дженсонна была небольшой. К тому времени, когда скорости снова сравнялись, через шестьдесят шесть минут после разделения и через тридцать три минуты после начала торможения Дженсонна, Ллин был на расстоянии более полумиллиона километров от курса Вольсангов.

Небольшое расстояние для пассивных датчиков против космического корабля. Против шаттла те же самые пассивные датчики были почти бесполезны, и они находились далеко за пределами расстояния, на котором любые активные датчики могли бы обнаружить такую скрытную цель.

К тому времени, когда Баньши выполнил свои последние инструкции, оставалось всего тридцать шесть минут до тех пор, пока шаттл снова не пересечет гиперлимит.

Где его найдет Миротворец, встретится с ним, возьмет его пассажиров на борт и отрясет пыль Данака навсегда со своих сандалий.

Ллин улыбнулся звездам. Нет, не деньги. Не для Эстер. Может быть хорошую новую шахматную программу, чтобы она не могла побеждать ее девять раз из десяти.

Да. Это может сделать дорогого, сумасшедшего, разочарованного, незаменимого гения счастливым.

http://tl.rulate.ru/book/32566/747804