Готовый перевод Kamisama no Memochou / Блокнот Бога: Глава 2.4

*

Когда я думаю об этом, я впервые иду на станцию в одиночестве. Вокруг станции было много людей, ожидающих, чтобы перейти дорогу, иногда толпа выбегала, как будто внезапно открылись ворота.

На дороге стоял оркестр из звука выхлопов, шагов сотен людей, людей, продающих телефоны, и музыки рождественских песен. Идя в толпе, я чувствовал, как меня толкают в спину и плечи, так что мне оставалось только неуверенно двигаться вперёд. Внезапно у меня возникла иллюзия, что я один в пустынном месте зимой.

Я покачал головой, пересек зебру и направился к галерее в центре улицы.

Я помню, что использовал несколько монет, чтобы поиграть, но на самом деле даже не помню, в какую игру я играл. После того, как я израсходовал все монеты, я сел на стул спиной к стене и уставился на конечный экран игры.

До встречи с Аякой, как я проводил время в одиночестве? Я и вправду не мог этого вспомнить, это действительно невероятно. Я не знаю, как извиниться перед Аякой, если бы я пошел в рамэнную и встретил её там, поэтому я мог только оставаться в галерее, подавленный. Потому что Аяка даже не захочет со мной разговаривать.

Вот так я и сидел, устало прислонившись к стене, и не уходил, пока в галерее не заиграла "Goodnight Song".

*

Было далеко за полночь, улицы, которые находились дальше от станции, уже погрузились во тьму. Я подошёл к рамэнной Ханамару и заглянул в её сторону из-за перегородки между зданиями. Занавески уже были опущены, и в темной кухне едва виднелся тусклый свет. Больше никого не было, кроме Мин-сан, так как рамэнная уже закрывалась.

Что же я делаю?

Я присел на корточки возле кондиционера, чтобы спрятаться. Все ужасно запуталось. Мне действительно хочется вырыть яму, чтобы спрятаться в ней. Когда я сел, холодный воздух прошел сквозь моё тонкое пальто. Может, мне лучше просто переночевать здесь? Я мог бы вот так замерзнуть насмерть.

"Наруми, что это ты здесь делаешь?"

Внезапно я услышал голос сверху. Потрясенный, я встал и ударился головой о вентиляционную трубу. Боль заставила меня увидеть звезды.

“…… Это было больно.”

“Какой же ты идиот……”

На лице Мин-сан появилось удивленное выражение.

“Как……” Как ты узнала, что я здесь?

"Мне позвонила Алиса и сказала, что здесь кто-то околачивается. Зачем пришёл? Аяка уже ушла домой!"

“А……”

Это камеры наблюдения. Как досадно растрачивать это высокотехнологичное оборудование на такое бесполезное место. Я не мог посмотреть Мин-сан в лицо, однако, чувствовал на себе её взгляд.

Какое-то время я не мог вымолвить ни единого слова.

Наконец я услышал её вздох.

"Не хочешь зайти в лавку? В меню появились новые зимние блюда."

Я приподнял голову. Мин-сан даже сняла свой жилет, надев фартук на нижнюю половину своего тела, в то время как его верх был прикрыт только сараши.

Мин-сан взяла меня за руки и затащила в лавку. Я был здесь только вчера, однако в рамэнной всё ещё чувствуется сильный ностальгический запах. Большая кастрюля, используемая для приготовления супа, продолжала стоять на огне и из неё клубились белые пары. Даже во время зимы, суп, который готовится столь долгое время будет горячим, не так ли? Просто то, как была одета Мин-сан: оголить свой живот, было слишком откровенно для подростка вроде меня. Поэтому я мог только отвести взгляд от неё.

Мин-сан взяла два бумажных стаканчика и села рядом со мной.

Мин-сан взяла два бумажных стаканчика и села рядом со мной. Привет? Ты просто прикрыла верх тела сараши! Почему бы тебе не надеть рубашку. Я очень старался не смотреть на неё и сосредоточил всё внимание на мороженом. На этот раз оно было посыпано какао-порошком. Съев всего лишь ложку, я мог почувствовать сладкий вкус сыра и аромат апельсинового вина, это вкус, который известен даже мне.

"…… Тирамису?"

"В точку, иногда и я пытаюсь сделать что-нибудь мейнстримное. Вкусно получилось?"

Я молча кивнул. По сравнению с рамэном здесь, сказать, что мороженое хорошее-это не просто проявить вежливость. Я помню, что тирамису по итальянски означает 'потяни меня', моя депрессия так явно отражается на лице? Я глубоко погрузился в мысли и нечаянно проговорился.

"Если ты умеешь делать такое вкусное мороженое, то почему решила открыть рамэнную?"

Упс!

Я осторожно взглянул на Мин-сан, но увидел только меланхоличное выражение на её лице.

"Изначально это заведение принадлежало моему отцу." Выражение её лица вернулось к обычному состоянию: "Я хотела открыть лавку с мороженым, поэтому я стала учеником в магазине мороженого. Но однажды мой отец бесследно исчез, и я вернулась, чтобы унаследовать его лавку.

"Вот оно как……" Я, не зная, что сказать, только опустил голову в знак извинения. "Прошу прощения за такие странные вопросы."

"Тебе не за что извиняться." Сказала Мин-сан с улыбкой на лице.

"А ты не думала о том, чтобы превратить рамэнную в лавку мороженого?"

"Было дело. Но мне нравится это заведение, посетители и здешняя атмосфера. Всё это здесь только из-за рамэнной. Если я превращу её в нечто иное, то всё это исчезнет, поэтому я решила оставить всё, как есть."

Мин-сан оглядела тёмный магазин. Там были забрызганные каплями масла меню, приклеенные к стене автографы художников (вероятно), треснувшая стойка и старый, но тем не менее ярко отполированный кухонный потолок и стены.

"Те, у кого нет работы, объявили заднюю часть рамэнной своей территорией, потому что им больше некуда податься. Что ж, я не против!"

Сказав это, Мин-сан похлопала себя по фартуку с надписью 'Ханамару'. Это символ рамэнной, а рамэнная-это то, что получила Мин-сан за то, что отказалась от своей мечты о продаже мороженого.

“Неужели…… это так?”

Я снова погрузился в мысли о бесполезных вещах и нечаянно выпалил:

"Но, может быть, твой отец пропал потому, что ненавидел рамэнную и, возможно, не желал, чтобы ты унаследовала её."

"Знаю."

Мин-сан грубо хлопнула меня по плечу и громко рассмеялась.

"Мне нет дела до того, что думают окружающие, я делаю это просто потому, что мне так хочется, и этого достаточно. Люди живут, заставляя одних людей принимать других, принимать их собственный образ жизни."

Я тупо уставился на Мин-сан.

"Мы даже не знаем, о чем они думают, а потому можем только предположить, что они такие же, как и мы!"

…… Ах, вот оно как.

Я наконец осознал причину гнева Аяки.

Она была такой же, как и я. Я тоже был подавлен и зол, потому что Аяка ушла, не сказав ни слова.

Потому что Аяка была единственным человеком, который был всё это время рядом.

Аяка была единственной, кто разговаривал со мной.

Почему такая простая истина дошла до меня только сейчас? Почему именно сейчас?

После продолжительного молчания я внезапно обнаружил, что моя голова лежит на оголённом плече Мин-сан, и я поспешно отпрянул.

"А, э…… Из-извини."

Мин-сан рассмеялась, нежно погладила меня по голове и улыбнулась, как будто всё было в порядке и мне не стоило беспокоиться об этом.

Наверно, теперь всё в порядке, да? Хотя я до сих пор не знаю, что делать. Вероятно, оттого, что я почувствовал облегчение, мой желудок заурчал. Мин-сан этого не упустила.

"Есть рамэн с новым вкусом, не хочешь попробовать?"

“Э….. Э…..” Какое-то время я колебался. Мне показалось, что Мин-сан что-то заметила, затем она прищурилась и подошла ко мне вплотную.

“……Хм, я чувствую, что ты часто рассказываешь людям о своих подлинных чувствах, а потому я хочу у тебя кое-что спросить.”

"А?" Разве я создаю впечатление такого человека? Неужели я так часто разговариваю сам с собой?

“…… Как тебе мой рамэн? Нравится?”

Выражение лица Мин-сан стало очень искренним. Она держала меня за обе руки, а её влажные глаза кокетливо смотрели на меня, тем самым лишая возможности промолчать.

“Э……”

"Ты можешь просто сказать мне правду, я тебя не ударю."

“Иногда суп имеет немного сладковатый вкус……”

"Ты можешь просто честно ответить мне, хорошо это или плохо?"

"Что ж, если ты действительно хочешь услышать от меня правду, то да, конечно же, это плохо. Ай! Это было больно, разве не ты несколько секунд назад говорила, что не ударишь меня?"

"Заткнись, придурок!"

Меня выгнали из лавки.

"Я СУМЕЮ приготовить суп, который вынудит тебя сказать, что он вкусный, и растрогает до слёз, запомни это!"

Как ребёнок, кричащий на меня, Мин-сан закрыла решётчатую дверь. Я остался единственным человеком внизу здания.

Будет ли всё хорошо даже сейчас? Как мне извиниться? ‘Всё просто…..’ Я прокручивал в голове слова Аяки. 'Кричи, когда злишься, как другие, и смейся, когда счастлив, как другие, говори, что думаешь, когда хочешь чего-то, ты тоже можешь это сделать.'

Если бы все было так просто, меня бы сейчас здесь не было. Тогда что же мне остаётся? Я смутно размышлял, шагая по холодным ночным улицам.

http://tl.rulate.ru/book/31528/706581