Готовый перевод Rise of the Unfavored Princess / Восстание Неуважаемой принцессы: Глава 42

В тот момент, до ушей Дженис донеслись беззаботные разговоры приближающихся служанок. В последнее время ее чувства обострились, она замечала тонкие колебания температуры воздуха и слышала тихие насмешливые шепотки вокруг себя.

Заметив, что Дженис внезапно напряглась, Феликс спросил:

- В чем дело, мисс Дженис?

- Сюда! - торопливо сказала Дженис.

Она схватила Феликса за руку и втащила его и себя в узкую нишу, которая была не видна с прохода. Дыхание Феликса сбилось от близости их тел. Дженис, которая была на два года старше своих восемнадцати лет, была выше его низкого роста, и его взгляд упал прямо на ее пышную грудь. Молодой слуга сглотнул, по нему прошла волна жара.

Дженис внимательно наблюдала за приближающейся группой и пока не заметила ситуации. В поле зрения появились две служанки, щебечущие о какой-то ерунде, как обычно.

- Ого, что это за ведро тут стоит? - спросила одна, пихая ногой мокрое ведро в луже грязной воды.

- Кто знает? Просто какой-то ленивый бездельник, который не может как следует выполнять свою работу, - сказала другая, закатывая глаза. Ее раздражало, что приходится перепрыгивать через разлитую воду.

- Поставлю на то, - продолжила она, - что это та сорванец Дженис убежала посреди задания.

Другая служанка рассмеялась, и кровь Дженис закипела. Служанки в проклятом Восточном дворце слишком вольно отзывались о ней. Если бы она распоряжалась этим местом, она бы уволила их всех из дворца, да что там, из самой столицы!

- Ты, наверное, права. Я думала, нам повезло работать в императорском дворце с такой доброй госпожой, но Дженис начинает портить мне здесь все впечатление.

Одна из них выпятила грудь, как павлин, и в отвратительном голосе, пытаясь передразнить Дженис, сказала:

- Что это за еда? И так мало! Как я буду служить ее величеству, если не буду иметь сил даже встать с постели?

Она пересказывала одну из печально известных вспышек гнева Дженис, когда та яростно отчитывала поваров в нижней кухне за посредственную еду. Кулаки Дженис крепко сжались, и она видела все в красном. Она ненавидела, когда ее высмеивают или делают посмешищем, и хотела бы поцарапать их уродливые лица своими длинными ногтями. Если бы не то, что Императрица приказала ей сохранять в тайне свои отношения с личным слугой принца Юлиана, она не пряталась бы так жалко в нише.

- Их имена, - произнесла Дженис, яд капал с ее голоса.

Феликс на мгновение растерялся, но быстро ответил:

- Эм.. Милли и Бренда.

Спрятавшаяся пара смотрела, как хихикающие служанки уходят, с разными выражениями лиц - Дженис в гневе, а Феликс в возмущении. В его сердце Дженис была святой, которая не может сделать ничего плохого, но подвергалась дискриминации из-за своей красоты. А Дженис наконец заметила, как близко они стоят. Ее взгляд опустился вниз и непроизвольно остановился на его шее, которая краснела под ее пристальным взглядом.

Феликс нервно сглотнул, и на его шее заметно дернулась вена, вызвав у Дженис чувство, которое она не могла определить. Ее тонкий живот заурчал, и она почувствовала голод, но голод не по еде.

Сглотнув слюну, которая только что наполнила ее рот, Дженис сладким голосом приказала Феликсу вернуться на свой пост, пока его не хватились. Мальчик был маленьким, покрасневшим и сбивчиво бормотал, уходя. Дженис осталась наедине со своими чувствами. Она знала, что влюбиться в Феликса невозможно, особенно учитывая его отсутствие власти, низкий рост, более молодой возраст и некрасивую внешность.

Немного встревоженная тем, что только что произошло, и насмешками служанок, Дженис была необычно тиха, проходя мимо тех, с кем обычно ссорилась по пути к покоям Императрицы в Восточном дворце. Ей просто хотелось передать Феликсову информацию и как можно скорее уйти.

Вскоре показались роскошные двери, и к Дженис подошла служанка с булавкой Императрицы Кати на груди. Она была одной из личных служанок Кати и часто стояла на страже перед дверью. Эта служанка, Кора, также знала о сделке между императрицей и Дженис, но, в отличие от Линетт, гораздо лучше скрывала свое отвращение.

Кора посмотрела на Дженис свысока, ее лицо было спокойным, но темные синие глаза блестели от неприязни. Дженис так же презрительно ухмыльнулась девушке перед ней. Эта низкая особа получила свое место одной из личных служанок Императрицы лишь благодаря удаче. И в конце концов, какой бы важной она ни была, Кора все равно оставалась всего лишь служанкой. Когда-нибудь именно Дженис будет смотреть на нее свысока.

- У тебя есть информация? - спросила Кора низким голосом.

- Если бы не было, зачем бы я здесь была? - надменно ответила Дженис. Она уже работала в Восточном дворце, но должна была проходить все эти церемонии, чтобы получить доступ. Это было возмутительно.

Кора не ответила, лишь отпустила двух охранников, стоявших по обе стороны двери, взмахом руки. Внутри дверь открыли двое слуг, и Дженис вошла в тусклый коридор. В воздухе ощущался слабый запах благовоний, мятный аромат был одновременно освежающим и успокаивающим.

"Идите за мной," сказала Кора, поворачивая то туда, то сюда. Она прекрасно ориентировалась в просторном дворце, даже большем, чем Розовый Дворец. Они подошли к дверям той же комнаты для отдыха, где Дженис впервые встретилась с Императрицей, и красивая служанка почувствовала укол разочарования. Ей хотелось увидеть больше дворца, чтобы иметь представление о том, как спроектировать свой будущий особняк или замок.

На этот раз у дверей не было охраны, возможно, для того, чтобы никто не подслушивал. Кора вошла, оставив дверь приоткрытой, чтобы ее стройное тело могло пройти. Но через эту щель Дженис ясно увидела сидящую Императрицу, рядом с которой стояла Линетт, и перед ними трепещущую молодую девушку.

Они, казалось, были поглощены разговором, и Кора также отметила это, встав в углу комнаты с опущенной головой. Внутри Дженис что-то подтолкнуло ее просунуть свой ботинок в дверь, не давая ей как следует закрыться, оставляя щель, чтобы она могла подслушивать разговор.

"О-Она сказала, что она родом из окрестностей Гор Д'Анжу," всхлипнула стоящая на коленях девушка. Дженис не могла не улыбнуться с удовлетворением, узнав голос дерзкой надсмотрщицы, которая сорвала с нее значок Розового Дворца, когда ее неожиданно уволили.

"Почему у нее нет никаких документов во дворце? Как могло произойти такое упущение?" гневно воскликнула Линетт.

"В-Во время пожара 10 лет назад часть Жилых Помещений Слуг, где хранились документы на каждого слугу во дворце, получила некоторые повреждения. Предпринимались попытки их восстановить, но некоторые лица во дворце, возможно, до сих пор не учтены," ответила девушка.

Дженис почесала голову, сбитая с толку разговором. Она не имела ни малейшего понятия, о ком они говорят, но решила все равно слушать дальше. Благодаря своему отличному слуху, казалось, что Катя прямо шепчет ей на ухо.

"Хммм.." медленно начала Катя, ее голос низкий и мелодичный, "значит, вы хотите сказать, что те, кто отвечают за Жилые Помещения Слуг, к числу которых принадлежите и вы, не справились с одной из своих важнейших задач? Не означает ли это, что несколько неучтенных лиц могут свободно разгуливать по дворцу? А что, если кто-то из них замыслит недобрые намерения в отношении королевской семьи?"

Было легко проследить за ходом мыслей Императрицы, и стоящая на коленях служанка затрепетала, как лист на ветру, пот смочил пряди волос, прилипшие ко лбу.

"Если бы один из этих неучтенных людей, допустим, попытался бы меня или даже Императора убить, кто бы нес ответственность? Смогли бы вы вынести такое преступление? Учитывая все последствия, наказание могло бы распространиться и на вашу семью. Смогли бы они это вынести?" закончила Императрица Катя.

"Умоляю, Ваше Величество!" девушка закричала, повергаясь в трепещущем поклоне. "П-пожалуйста, помилуйте меня за мое упущение. Огонь разгорелся так быстро и яростно, я действительно ничего не смогла спасти!"

Дженис заметила, что на лице Императрицы, несмотря на ее сдержанность, отразилось разочарование, уголки ее алых губ слегка опустились. Это было завораживающее зрелище, вновь разжигавшее ее ревность.

"Еще одни оправдания?" тихо произнесла Императрица Катя, ее голос кристально чист в иначе безмолвной комнате. "Линетт."

"Да, Ваше Величество," ответила самая доверенная личная горничная Кати. Она поспешила к близлежащему столу, чтобы взять дубовую шкатулку, украшенную замысловатыми узорами. На лице Линетт было мрачное удовлетворение, когда она открыла замок и повернула содержимое в сторону Императрицы. Спина Линетт была обращена к Дженис, так что она не могла видеть, что Катя взяла из шкатулки.

"Ваши руки," сказала Катя, "они довольно красивы. Вы много ими пользуетесь?"

Дженис не только была сбита с толку внезапной сменой темы, но и в ответе надсмотрщицы отчетливо слышался большой вопросительный знак.

"Н-нет, Ваше Величество."

"Это хорошо. Но это ложь, не так ли? Мы используем свои руки так много каждый день. Чтобы держать столовые приборы, чистить фрукты, у них бесчисленное множество применений. Вы согласны?"

"Да, Ваше Величество," ответила девушка на полу. Дрожащие нотки в ее голосе начинали исчезать, поскольку она стала расслабляться. Неверное решение.

"Дайте-ка мне на них взглянуть!" смело сказала Императрица Катя с обезоруживающей улыбкой.

Дрожащая, нерешительная рука поднялась с пола, поскольку девушка тут же подчинилась. Дженис начала отвлекаться от скучной смены темы, но внезапные всхлипы из комнаты были слишком тревожными, чтобы их пропустить.

"Пожалуйста, Ваше Величество," плакала девушка с пола, ее голос был густым от слез.

"Что такое?" спросила Катя бесстрастно. Дженис не могла понять, что происходит, но могла лишь смутно догадываться, что над надсмотрщиком совершается какая-то физическая кара. Линетт стояла в сторонке с радостным выражением лица, так что, очевидно, это была не она, кто причинял ущерб. Взгляд Дженис невольно скользнул к женщине в сверкающей тиаре, лицо которой не выдавало ничего из ее действий.

Насилие, завернутое в красивый, блондинистый пакет.

Впервые с тех пор, как ее привели во Дворец Восхода, Дженис почувствовала неподдельное трепетание страха в животе. Будет в ее интересах покончить с Принцессой Зимой и выйти из дворца как можно скорее.

Загадка сводила Дженис с ума, заставляя ее потеть, пока слезы становились все громче.

"Что случилось? Разве ты не сказала, что тебе не нужны твои руки?" - спросила Катя, будто искренне озадаченная.

"Нет! Нет! Я была неправа! Они мне нужны! Пожалуйста, остановись!" - закричала девушка.

Ее тело металось по полу в реакции на боль, но она не осмеливалась убрать руку, которую каким-то образом повреждала Катя. Дженис не могла не восхититься ее упорством. Не было сомнений, что если бы она оторвала руку и случайно ударила по особе Императрицы Кати, надсмотрщицу утащили бы в подземелье.

"Хмм. Линетт", - императрица, казалось, любила издавать низкие гудки, прежде чем заговорить, что только добавляло к ее устрашающему облику. Капля пота стекала по лбу Дженис, и она немного сузила щель в двери, чтобы уменьшить шансы быть пойманной и подвергнутой такой же мучительной участи. Дженис была храброй девушкой, но только по отношению к более слабым противникам.

Кто-то вроде Зимы, принцессы, чья ценность была ниже, чем дешевой служанки, заслуживал ее гнева, но она старалась держаться подальше от более жестоких соперников. Именно поэтому она решила пробраться в город. Хотя сын вождя был достаточно легкой добычей, даже со своей тогда чуть выше среднего внешностью, его мать охраняла его, как львица своих львят, и она явно не питала симпатии к Дженис.

Дженис не видела, что делала дальше императрица, но крики поднялись на новый уровень, вместе с очередным приступом слезного плача. Даже в страхе Дженис не забыла презирать надсмотрщицу, которая, по ее мнению, получала заслуженную карму.

"Ваше величество! Я.. я обещаю собрать информацию о любых пропущенных слугах. Я проведу перепись всего дворца! Найду тех, кто был упущен! Соберу информацию!" - наконец выплюнула надсмотрщица.

Ее тело, извивавшееся на полу в невообразимых муках, замедлило свои лихорадочные движения, и Дженис поняла, что то, что она только что сказала императрице, было именно тем, что хотела услышать Катя.

"А эта нянюшка?" - тихо спросила Катя. Она что-то положила обратно в коробку, и Линетт вернула лакированный контейнер на роскошный письменный стол.

"Я буду чрезвычайно добросовестной в сборе информации для вашего величества. Где она родилась, ее семья, что она любит есть на завтрак, я все узнаю!" - надсмотрщица подчеркнула свои слова еще одним поклоном. Ее голос звучал хрипло, как будто она только что пробежала круг вокруг Уинифред-Плаза, а не разговаривала с императрицей.

Императрица Катя просто кивнула и жестом попросила Кору вывести измученную надсмотрщицу из ее комнаты. Заметив, что дверь, из которой она подслушивала, была единственным выходом из гостиной, Дженис тихо закрыла дверь и отошла на несколько шагов для верности. Она не осмеливалась представить последствия, которые последовали бы, если бы они узнали, что она их слышала.

Дженис действовала быстро, и это было правильным решением, потому что едва она начала рассматривать свои ногти, будто эти потрескавшиеся, грязные вещи заслуживают ее внимания, как Кора открыла дверь с зловещим скрипом. Дженис чувствовала, как взгляд горничной скользит по ней с подозрением, возможно, пытаясь определить, подслушивала ли Дженис. К счастью, надсмотрщица начала мяукать, как ребенок от боли, и Кора, казавшаяся весьма сильной, быстро оттащила ее прочь.

Рука, которую надсмотрщица прижимала к груди, была ужасающе черной, как сажа, ладонь согнулась, будто обожженная. Дженис поморщилась при виде надсмотрщицы, у которой из носа текли сопли, что было далеко от ее обычного достоинства. Это изображение засело в сознании Дженис, когда Линетт повела ее в комнату. Без своего обычного нахального настроения Дженис дословно пересказала все, что ей рассказал Феликс, и без жалоб приняла кошелек с серебряными монетами.

Медленно возвращаясь к своей скромной кровати в состоянии транса, Дженис пообещала себе пока держать императора в списке своих целей. И так нижние служанки Дворца Восхода несколько дней наслаждались относительным спокойствием без ссор и жалоб.

http://tl.rulate.ru/book/30200/3809122