Готовый перевод Two-Faced Husband, Have Some Decency! / Двуличный муж, имей порядочность!: Глава 462

Переводчик: EndlessFantasy Редактор перевода: Перевод EndlessFantasy

Мо Юйсинь смотрела на своего мужа, лежащего на больничной койке, а ее мысли блуждали по Чан Цзинцю, который оставался без сознания после операции в больничной палате напротив их палаты. "Кто бы мог подумать, что все так обернется?"

"Почему вы здесь?" Внезапно в палату ворвался громовой рык пожилой женщины. Ее голос стал высоким, поскольку в нем звучали гнев и удивление.

Находящиеся в комнате повернулись к двери и увидели Лю Сянвэнь, поддерживающую бабушку Чан на пороге, а позади них стоял Чан Чжисин.

"Зачем ты пришла сюда?" Что-то в бабушке Чанг оборвалось, как только она увидела Руан Даньчэня, и она начала вести себя как бешеная собака.

Руан Даньчэн нахмурился, увидев свирепый взгляд бабушки Чанг. Эта пожилая женщина была бабушкой Руан Даньчэня, но она никак не могла поприветствовать бабушку Чанг в таких обстоятельствах.

Руан Даньчэнь не могла придумать объяснение, потому что было очевидно, что бабушка Чан не поверит ничему, что вырвется из ее уст, и может ответить ей более грубыми словами.

Мо Юйсинь хотела раскрыть истинную личность Руан Даньчэнь, но ее попытка была прервана свирепым и резким голосом пожилой женщины. "Вы здесь, чтобы посмеяться над нами, верно? Мой старший сын без сознания, а Цзинцю тяжело ранен, так что вы специально пришли сюда, чтобы посмеяться над нами! Хамф! У тебя такой злой ум в столь юном возрасте, карма однажды найдет тебя!"

Руан Даньчэнь просто хотела сказать, что она не сделала ничего такого, за что бы ее мучила совесть, поэтому нет необходимости беспокоиться о карме. Однако было очевидно, что в данный момент карма, похоже, нашла свой путь к Чан Цзинцю.

"Мама, Даньчэн здесь не для того, чтобы смеяться над нами!" Мо Юйсинь была сыта по горло бабушкой Чанг. "Она..."

"Хватит, неблагодарная женщина!

" Бабушка Чанг с возмущением посмотрела на Мо Юйсинь, как на врага семьи Чанг, и перебила: "Мой сын сейчас без сознания, а Цзинцю находится в комнате напротив нас, она сильно ранена и не уверена, что сможет принять свою судьбу, когда очнется. И все же, вы говорите от имени Руан Даньчэнь? Ты позволил злобной женщине войти в комнату, насмехаться над нами и злорадствовать над нашим несчастьем; сможешь ли ты в будущем встретиться с Чжиюань без чувства вины?"

"Есть ли у тебя хоть капля уважения ко мне, когда ты прервал меня, прежде чем я закончила свои фразы? Это из-за бессознательного состояния Чжиюань, что заставило вас думать, что вы, наконец, свободны от всех ограничений, и поэтому вы смеете задирать пожилую леди, как я сейчас? Раз уж Чжиюань сейчас без сознания, то издевайся надо мной, как хочешь!" Бабушка Чан оскалилась на Мо Юйсинь.

Бабушка Чан прижалась к ее груди и сделала вид, будто с ней обошлись очень несправедливо.

"Чжиюань обычно так хорошо к тебе относится и защищает тебя до такой степени, что не желает слышать ни малейшей моей критики в твой адрес. Он каждый день хвалил тебя в моем присутствии, чтобы ты произвела на меня хорошее впечатление, а ты обошлась со мной сурово сразу после того, как Чжиюань потерял сознание!" - кричала обиженная бабушка Чан.

Руан Даньчэн подумал, не сядет ли бабушка Чан на пол и не станет ли она рыдать, как ребенок, разыгрывающий истерику.

В итоге бабушка Чанг не стала садиться на пол. Она держалась за руку своего младшего сына и плакала, как будто Мо Юйсинь была недобросовестной невесткой, которая мучила ее после смерти Чан Чжиюаня.

Лю Сянвэнь утешала бабушку Чан в сторонке, что еще больше усугубляло ситуацию, так как ее способ утешения был совершенно бесполезным и только усугублял ситуацию.

Нет, по крайней мере, попытка Лю Сянвэнь раздула бушующий огонь бабушки Чанг.

Мо Юйсинь поджала губы и не стала спорить, так как от гнева у нее дрожало все тело.

Руан Даньчэнь была биологической внучкой бабушки Чан, а Чан Цзинцю - всего лишь подделкой, и все же бабушка Чан ругала и критиковала свою давно потерянную биологическую внучку ради совершенно постороннего человека. Мо Юйсинь задумалась, не пожалеет ли бабушка Чанг о своем решении, когда узнает правду?

Именно по этой причине Мо Юйсинь хотела быстро прервать бабушку Чанг, чтобы та воздержалась от дальнейшей критики, которая впоследствии может привести к еще большему сожалению.

Однако, кто бы мог ожидать, что бабушка Чанг будет критиковать Мо Юйсинь со всей этой чепухой и ерундой?

"Мама, Чжиюань просто без сознания и скоро очнется. Не говори об этом так, будто он собирается... собирается... покинуть эту жизнь!" Мо Юйсинь ответила с покрасневшими глазами. Разве так должна была поступать мать? Проклинать собственного сына?

Даже если Чан Чжиюань сможет полностью оправиться от своего нынешнего состояния, его выздоровление может не состояться после того, как он выслушает проклятие собственной матери.

"Ваши постоянные препирательства не способствуют выздоровлению Чжиюаня, - Мо Юйсинь изо всех сил старалась сдержать гнев и продолжала, - Даньчэн приехала навестить Чжиюаня без всякого злого умысла. Не может быть, чтобы она относилась к Чжиюань со злым умыслом. Если Чжиюань сейчас не спит, то больше всего он хочет встретиться с Даньчэн, потому что она..."

"Ах!" Внезапно, громкий, высокочастотный крик пронзил дверь противоположной комнаты больного и ворвался в комнату, в которой они находились.

Никто из них не был подготовлен, поэтому все они были напуганы этим внезапным криком.

Руан Даньчэнь даже подпрыгнула от неожиданного крика. Ци Чэнлин быстро защитил ее, так как она не могла позволить себе испугаться.

"Как ты себя чувствуешь?" Ци Чэнлин была обеспокоена, хотя в выражении лица Руан Даньчэнь не было никаких явных изменений.

Руан Даньчэнь покачала головой. "Я в порядке, просто немного шокирована".

"Мама, Цзинцю проснулась.

Я думаю, она поняла..." Лю Сянвэнь колебался, прежде чем продолжить: "Мы должны проверить ее и не дать ей наделать глупостей".

Бабушка Чанг услышала Лю Сянвэнь и поспешила в больничную палату Чанг Цзинцю, не продолжая спорить с Мо Юйсинь.

Мо Юйсинь посмотрела на Ци Чэнлинь и Руан Даньчжэнь. Затем Руан Даньчэнь сказал: "Мы тоже должны идти".

Мо Юйсинь кивнула и направилась в комнату больного Чан Цзинцю. Дверь в комнату Чан Чжиюаня была оставлена открытой, чтобы они могли сразу же среагировать, если в состоянии Чан Чжиюаня произойдет какое-либо внезапное изменение.

Лао Лян тоже следовал за ними. Войдя в комнату, они увидели Чан Цзинцю с пепельным лицом и в полном сознании.

"Что происходит? Почему я ничего не чувствую? Я не чувствую своих ног!" Чан Цзинцю попыталась встать, но не так давно она перенесла хирургическую операцию, в ходе которой ей наложили швы. Поэтому ее попытка встать с кровати оказалась тщетной.

Действие анестетика уже прошло, но врач прописал Чан Цзинцю контролируемые пациентом анальгетики, чтобы она не чувствовала боли на месте операционной раны. На месте хирургического разреза был лишь небольшой дискомфорт, но он был совсем незаметен.

Чан Цзинцю не имела ни малейшего представления о своем текущем состоянии. Несмотря на легкий дискомфорт в области поясницы, она не знала, что на этом месте находится свежезашитый хирургический разрез. После того, как она попыталась встать с кровати, рана почти затянулась, и из нее начала сочиться кровь.

Чан Цзинцю чувствовала боль в пояснице, но это было не так важно, как отсутствие чувствительности в нижних конечностях. В настоящее время она уже не могла заботиться ни о чем другом, кроме ног.

Однако энергии в пояснице не хватало, и это было удачей, потому что после неудачной попытки встать с кровати она снова споткнулась.

Чан Цзинцю попыталась приподняться, чтобы вытянутыми руками коснуться бедер.

Однако Чан Цзинцю совсем не чувствовал ее рук на своих бедрах. В действительности, человек мог подтвердить, что он потерял чувство осязания в нижних конечностях без необходимости использовать руки для двойного подтверждения.

Чан Цзинцю лежала на кровати с одеялом на нижних конечностях, и все же она их совсем не чувствовала. Несмотря на то, что ее поясница была лишена энергии, ей не требовалось напрягаться, чтобы просто пошевелить пальцами ног.

Тем не менее, Чан Цзинцю не смогла выполнить такую простую задачу. Нижние конечности были лишены каких-либо ощущений, и казалось, что они больше не принадлежат ей.

Чан Цзинцю тосковала по всему этому, что до этого было естественным инстинктом.

Чан Цзинцю стиснула зубы и со всей силы сжала бедро. Силы было достаточно, чтобы разорвать мышцы, но боли не было.

"Как это могло случиться? Как это могло случиться?" Несмотря на отсутствие энергии после операции, Чан Цзинцю собрала все свои силы, энергично сжимала и разжимала кулаки на бедрах, но ничего не чувствовала.

"Цзинцю!" Бабушка Чан быстро остановила Чан Цзинцю, заметив, что та причиняет себе вред, когда вошла в комнату при поддержке Лю Сянвэня.

"Цзинцю, что ты делаешь?" Бабушка Чанг подошла к Чанг Цзинцю, которая упала на кровать, лишившись всех сил.

"Ты только что перенесла хирургическую операцию, поэтому тебе нужно как следует отдохнуть. Если рана разорвется, это будет катастрофой, так что перестань бить себя!". Бабушка Чанг взяла Чанг Цзинцю за руку и посоветовала.

Ци Чэнлинь и Руан Даньчэнь стояли у порога, прячась на виду.

Чан Цзинцю была не в лучшем настроении, поэтому не заметила их и просто уставилась на бабушку Чан с пепельно-серым лицом.

"Бабушка, что со мной случилось? Что на самом деле со мной случилось? Почему у меня такая слабость в пояснице? Почему мои ноги сейчас ничего не чувствуют?" Чан Цзинцю крепко схватила бабушку Чан обеими руками за иссохшее запястье.

Силы хватки Чан Цзинцю было недостаточно, чтобы причинить вред бабушке Чанг, но глаза бабушки Чанг покраснели при мысли о будущей жизни ее внучки, и ей стало ужасно жаль ее.

"Цзинцю, не волнуйся. Нет таких трудностей, которые нельзя преодолеть", - бабушка Чанг с любовью смотрела на Чанг Цзинцю, поглаживая ее по волосам. Руан Даньчэнь никогда не видел такого любящего взгляда на лице бабушки Чанг.

"Что это значит? Что ты имеешь в виду? Что не так с моими ногами? Это послеоперационный результат? Это из-за самой операции? Бабушка, скажи мне, мои ноги восстановятся после адекватного отдыха, верно? Это эффект анестезии, который вызывает отсутствие чувствительности, верно?" Лицо Чан Цзинцю исказилось от страха и ужаса.

Очевидно, Чан Цзинцю просто обманывала себя.

Как Чан Цзинцю могла почувствовать рану на пояснице, если эта потеря чувствительности была вызвана действием анестезии?

Однако Чан Цзинцю предпочла бы погрузиться в ложь, чем столкнуться с реальностью в данный момент. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь сказал ей, что потеря чувствительности была вызвана действием послеоперационной анестезии.

Чан Цзинцю с надеждой смотрела на бабушку Чанг, но бабушка Чанг избегала прямого зрительного контакта.

Лю Сянвэнь заметила поведение бабушки Чанг и жестом подозвала Мо Юйсинь, но Мо Юйсинь проигнорировала ее. Мо Юйсинь никак не могла утешить Чан Цзинцю, поскольку Чан Цзинцю была неблагодарной и злобной женщиной, не заслуживающей того, чтобы другие делали ей добро. Более того, каждое слово Мо Юйсинь было бы неверным, и Чан Цзинцю в один миг забыла бы все хорошее, что она сделала.

У Лю Сянвэнь не было выбора, так как она не могла позволить бабушке Чан быть плохим полицейским.

По случайному совпадению, бабушка Чан жестом попросила Лю Сянвэнь объяснить ситуацию. Лю Сянвэнь пробормотала. "Цзинцю, врач сказал, что у тебя сильно повреждена поясница и нервы, поэтому... твои ноги...".

"Нет! Это невозможно!

Я был в порядке до этого! Как это могло..." закричал Чан Цзинцю.

"Ваша поясница получила сильный травматический удар..." Лю Сянвэнь не хотела продолжать объяснения, но в глубине души она не чувствовала особого сочувствия.

Лю Сянвэнь просто пыталась заискивать перед бабушкой Чанг, когда та хорошо относилась к Чанг Цзинцю и ластилась к ней. Так как Чан Цзинцю периодически доказывала свое превосходство над Лю Сянвэнь, она была не в своем уме, чтобы искренне любить Чан Цзинцю.

В любом случае, Лю Сянвэнь была тетей Чан Цзинцю - старшей, в конце концов.

Чан Цзинцю застыл на месте. Там, где должны были быть воспоминания, было пустое место, и ее разум был в вихре после такого шокирующего осознания.

После того, как Лю Сянвэнь выслушал ее, воспоминания начали медленно, но верно возвращаться к Чан Цзинцю, словно разбитые осколки памяти собирались воедино в ее мозгу.

Чан Цзинцю вспомнила деревню, где жила Хуан Пингуй, как она причиняла себе вред, чтобы завоевать доверие Чан Чжиюаня, и специально скатилась вниз по склону, когда Чан Чжиюань отпихнул ее в сторону у склона.

Это должен был быть хороший план, но кто мог ожидать, что Чан Цзинцю с такой силой врежется в ствол дерева.

Наконец, Чан Цзинцю вспомнила мучительную боль в пояснице, когда она остановилась возле дерева, и по позвоночнику побежали мурашки. Должно быть, она тогда повредила поясницу.

Чан Цзинцю ни за что не решилась бы специально скатиться вниз по склону, если бы знала, что все закончится именно так.

Спустя некоторое время бабушка Чанг посоветовала. "Цзинцю, ты еще молода. Мы переживем это вместе. Кроме того, медицинские технологии развиваются с каждым годом. Посмотри на нынешние медицинские технологии и оборудование, они были изобретены совсем недавно! Возможно, через несколько лет будет найдено лекарство от твоего заболевания, и тогда ты сможешь наконец ходить, поэтому сейчас самое главное - выздороветь самому".

Таким образом, вы сможете лучше восстановиться, когда представится возможность".

Однако совет бабушки Чанг оказался бесполезным, так как Чанг Цзинцю погрузилась в свои мысли, зациклившись на образе того, как она врезается в ствол дерева.

"Это был дядя... дядя хотел отпихнуть меня в сторону, вот почему..." рассеянно пробормотала Чан Цзинцю. Затем она крепко ухватилась за руку бабушки Чанг и с горечью сказала: "Бабушка, что мне делать? Что со мной будет? Я парализована! Не калека, а парализованная! Даже калека может ходить!"

Бабушка Чанг вздохнула и попыталась избежать прямого зрительного контакта, а Чанг Цзинцю продолжил: "Так вот как я должен жить в будущем? Бабушка, мне всего двадцать семь лет, я не хочу всю жизнь сидеть в инвалидном кресле! Кто будет высокого мнения обо мне в моем парализованном состоянии? Дядя... как он может быть таким жестоким по отношению ко мне... что... что со мной будет? Бабушка, я не хочу так закончить! Я не хочу всю жизнь сидеть в инвалидном кресле или лежать в постели, как бесполезный человек! Я хочу, чтобы мои ноги снова стали нормальными, чтобы я могла сама встать! Буууууу! Как я хочу не катиться по наклонной, я хочу вернуться в прошлое и повернуть все вспять! Бууууу... Что мне делать? Что мне делать! Мои ноги! Мои ноги! Дайте мне встать! Дайте мне встать!"

Сердце бабушки Чанг сжалось при виде жалкого состояния Чан Цзинцю, и она направила свой гнев на Чан Чжиюаня, поняв причину, по которой Чан Цзинцю покатился вниз по склону. Однако она, казалось, забыла о том, что Чан Чжиюань оставался без сознания и его судьба была неизвестна.

С другой стороны, Мо Юйсинь хорошо понимала ситуацию.

Мо Юйсинь надоел эгоизм Чан Цзинцю, и она холодно пожаловалась: "Раз уж ты упомянула Чжиюаня, спросила ли ты о состоянии своего дяди после того, как очнулась? Он пытался спасти тебя и в итоге скатился вниз по склону вместе с тобой".

Однако Лю Сянвэнь схватил Мо Юйсинь за руку и сказал: "Невестка, не суетись из-за этого с Цзинцю. Понятно, что она забыла поинтересоваться состоянием дяди, так как сама только что получила сильный удар".

Бабушка Чан тоже выразила свое недовольство, но Мо Юйсинь с насмешкой посмотрела на Лю Сянвэнь: "Сейчас ты встала на ее сторону, но будешь ли ты и дальше поддерживать ее, узнав, что она не внучка семьи Чан?".

Лю Сянвэнь была в растерянности, недоумевая от недоуменного заявления Мо Юйсинь. "Невестка, я знаю, что ты не в лучшем настроении после того, как старший брат попал в аварию, так почему бы тебе не отдохнуть и не сопровождать его в это время?"

Чан Цзинцю с шоком и страхом смотрела на Мо Юйсинь, и в этот момент она поняла, что Лао Лян тоже стоит рядом с Мо Юйсинь.

Лао Лян был на месте происшествия, когда все случилось.

Мо Юйсинь презрительно посмотрела на Лю Сянвэня и насмешливо сказала: "Цзинцю, почему ты не объяснишь причину, по которой твой дядя оттолкнул тебя в сторону? Почему ты не объяснишь причину своего внезапного появления в деревне в городе J? Это так далеко отсюда, и с тех пор, как мы приехали в город B, ты ни разу туда не ходил, так почему же ты вдруг вернулся через столько лет в деревню, которую никогда не посещал? Твой дядя заботится о тебе и будет стараться изо всех сил, чтобы получить все, что тебе нравится или чего ты хочешь, так почему бы тебе не объяснить причину его внезапного раздражения на тебя, твои аргументы и то, как он в итоге скатился вниз по склону вместе с тобой?"

Ци Чэнлинь опустил взгляд на Руан Даньчэня, который, возможно, эмоционально пострадал, выслушав Мо Юйсинь.

Поскольку любовь и привязанность Чан Чжиюаня все это время предназначалась Руан Даньчэню.

Руан Даньчэнь почувствовала взгляд Ци Чэнлиня и подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Затем она нежно сжала ладонь Ци Чэнлиня и мягко улыбнулась, показывая, что ее это нисколько не беспокоит.

Взгляд Ци Чэнлиня был мягким, он перестал беспокоиться о Руан Даньчэн.

С другой стороны, взгляд Чан Цзинцю становился взволнованным и тревожным. Ее ноги больше не были главной заботой, так как ее славное будущее подходило к концу. Она действительно не знала, как выжить, если впереди ее ждет такое мрачное будущее.

"Цзинцю, ты не собираешься объяснять? Думаю, тебе лучше самой рассказать правду". Мо Юйсинь дала Чан Цзинцю шанс исповедаться, так как самопризнание имело другое значение, чем услышать правду от других.

Взгляд Чан Цзинцю с пепельно-серым лицом бесконтрольно метался от страха и беспокойства.

Чан Цзинцю посмотрела на Мо Юйсинь, на растерянного Лю Сянвэня, который не понимал, что происходит, затем перевела взгляд на бабушку Чан, а в конце посмотрела на Чан Чжисина, который стоял недалеко от двери. Затем она замерла.

На пороге стояли Ци Чэнлинь и Руан Даньчэн!

Насмешка Мо Юйсиня запечатлелась в сознании Чан Цзинцю. Чан Цзинцю вздрогнула и закатила глаза, после чего потеряла сознание.

"Цзинцю!" тревожно крикнула бабушка Чанг, прежде чем Чанг Чжисин нажала кнопку вызова медсестры у изголовья кровати. После того, как врач провел тщательный осмотр и пришел к выводу, что все в порядке, бабушка Чанг посмотрела на Мо Юйсинь.

"Что ты делаешь? Разве ты не знаешь, что она тяжело ранена? Что у тебя было на уме, когда ты провоцировала ее? Сможешь ли ты смириться с тем, что останешься парализованной на следующие шестьдесят или семьдесят лет своей жизни?" Бабушка Чанг встала и указала прямо на нос Мо Юйсинь. "Я знаю, что ты не любишь Цзинцю, и ей, конечно, не нужно, чтобы ты ее любила, поэтому, если ты не испытываешь к ней никакой симпатии, немедленно выходи из комнаты!"

"Ты!" Бабушка Чанг повернулась к Ци Чэнлинь и Руан Даньчэнь. "Убирайтесь из комнаты! Даже не думайте смеяться над нами!"

"Мама, ты уверена, что хочешь, чтобы они вышли из комнаты? Ты хочешь, чтобы твоя биологическая внучка потерялась ради фальшивой внучки?" холодно ответила Мо Юйсинь.

В молодости бабушка Чанг была потрясающей женщиной, но в отличие от бабушки Ци, которая оставалась однозначной и четкой в любых вопросах. Фраза "больше волос, чем ума" прекрасно описывала потрясающую внешность бабушки Чанг, но почему-то она по-прежнему считала себя умной женщиной, которая внесла большой вклад в семью.

В то время дедушка Чанг был рядом, чтобы контролировать бабушку Чанг, но после его смерти поведение бабушки Чанг стало еще более возмутительным и неразумным. Ее сыновья не жаловались без крайней необходимости из-за сыновней почтительности, что привело к ее беспокойному поведению.

Выслушав Мо Юйсинь, бабушка Чан была ошеломлена и растеряна, как будто ее слова было трудно понять.

Через некоторое время бабушка Чанг произнесла. "Что... что ты сейчас сказала? Что ты имеешь в виду?"

http://tl.rulate.ru/book/28873/2183447