Готовый перевод Two-Faced Husband, Have Some Decency! / Двуличный муж, имей порядочность!: Глава 385

Бабушка Ци взглянула на Гуань Лию и взяла ее за руку. "Они действительно мать и сын. Посмотри, как естественно он приветствует свою мать".

Гуань Лия не могла с ней не согласиться и кивнула в знак согласия. Было больно смотреть на радостное выражение лица Ци Юйсяна, когда он приветствовал свою мать. Это был первый раз, когда он обратился к матери с самого рождения, и им это было непривычно, но вид его ликования вызывал у них радость и одновременно меланхолию.

Руан Даньчэнь взяла Ци Юйсюаня за руку и привела его на кухню. Затем она заставила его сесть на стул и вместе с Сун Юй вскипятила воду для варки пельменей.

Однако Ци Юйсюань слез со стула, как только его ягодицы коснулись стула, и поплелся за Руан Даньчэнь, как будто он был ее хвостом.

Ци Юйсюань не мог держать Руан Даньчэнь за руку из-за работы на кухне, поэтому он держался за угол ее рубашки. Руан Даньчэнь опустила взгляд и увидела, что он смотрит на нее своими большими круглыми глазами, не желая покидать ее.

Ци Юйсюань смутился, но не стал избегать прямого зрительного контакта с Руан Даньчэнь, когда она опустила взгляд. Его голова осталась поднятой, но лицо покраснело, как свекла, от смущения.

Он впервые осознал, что его биологическая мать будет сопровождать его с этого момента. Ему было приятно, что у него наконец-то есть биологическая мать, и он боролся с желанием показать ее публично. Он хотел прижаться к ней поближе, но стеснялся этого.

Руан Даньчэнь подняла его и положила на кухонный стол после того, как вода нагрелась до кипения. Лицо Ци Юйсяна выглядело опустошенным после предыдущего плача. Все слезы были вытерты, но его лицо все еще выглядело испорченным, поэтому она включила кран и установила температуру воды на "теплую", прежде чем дать ему умыть лицо.

"Посиди здесь и подожди немного, я скоро вернусь", - дала ему указание Руан Даньчэнь и поспешила в гостиную.

Ей не хватало смелости встретиться лицом к лицу со старейшинами семьи Ци после всех этих событий. Чем больше бабушка Ци прощала ее и вела себя так, будто ничего не произошло, тем больше извинений она чувствовала в глубине души.

Вернувшись в гостиную, она почувствовала себя неловко.

"Что ты ищешь?" Ци Чэнлин заметил, что она роется в сумке в поисках чего-то.

"Ищу крем для лица Юйсюань. Я везде брала его с собой. Его лицо выглядело опустошенным после всех этих слез, поэтому я дала ему умыться. Поскольку зимой сухая погода, я нанесу ему на лицо немного крема, иначе его кожа повредится от холода", - ответила Руан Даньчэнь и, наконец, нашла в своей сумке бутылочку с кремом Джонсон.

Бабушка Ци была в восторге, приняв это, и сразу почувствовала, что Лю Ронхуа и семья Шен вовсе не являются важными проблемами. Самое главное, что Руан Даньчэнь была биологической матерью Ци Юйсюань; она будет заботиться о Юйсюань с любовью и от всего сердца. То, что семья ее второго внука наконец-то воссоединилась, было лучше всего на свете.

Ци Юйсюань уже лежал на земле, когда Руан Даньчэнь вернулась на кухню. Сун Юй спустил его со стула.

Ци Юйсюань приставал к Сун Юй, чтобы та отдала ему пельмени с деньгами внутри. "Тетя, я действительно сделал несколько пометок на некоторых пельменях, но не на всех. Все в порядке, я не жадный, мне не нужны все. Просто дайте мне те, на которых есть отметки, так как я не ем много".

Руан Даньчэн разразилась смехом. Затем она попросила его посидеть спокойно, нанося крем на лицо.

Сонг Юй игриво и нарочито дразнил его. "Как я могу это сделать? Мы должны полагаться на удачу, когда едим такие пельмени. Это сработает, только если ты съел их ненароком, и наоборот, если ты заранее сделал отметки на пельменях."

"Мама!" Ци Юйсюань радостно вскрикнула и сразу же обняла бедра Руан Даньчэнь.

У него было ощущение, что теперь у него наконец-то есть поддержка и защита.

Руан Даньчэнь почесал нос и сказал: "Просто попытай счастья, раз уж ты сделал на них метки, верно?".

Ци Юйсюань надулся. Когда Руан Даньчэн и Сун Юй были заняты и отвлекли от него внимание, он схватил пельмени с надписями голыми руками, в результате чего от жара горячих пельменей он обжег пальцы.

Руан Даньчэнь заметила, что Ци Юйсюань держал тарелку с пельменями так, словно это было его сокровище, после того как она закончила подавать остальные пельмени. Она не знала, как реагировать, когда на его тарелке оказалось довольно много пельменей. "Ты вообще можешь их доесть?"

"Я уберу, если не смогу их доесть, и продолжу завтра", - решительно ответил Ци Юйсюань.

Когда все члены семьи Ци сидели в столовой и поглощали пельмени, бабушка Ци сообщила Руан Даньчэню, чтобы он завтра же отправился за Ци Чэнлинем на Новый год. Ее поступок означал, что она полностью признала статус Руан Даньчэня в семье Ци.

Когда они доели пельмени и собрались возвращаться домой, бабушка Ци взяла Руан Даньчэня за руку и позвала: "Сяо Руан!".

Бабушка Ци тяжело вздохнула и продолжила: "То, что произошло сегодня вечером, было слишком неожиданно, поэтому не думай об этом, когда будешь дома. Это считается облегчением, так как госпожа Лю не является твоей биологической матерью. Все, что у тебя есть, дано ею, если она твоя биологическая мать. Ты не можешь пренебречь своей родословной, что бы ни случилось, потому что даже твоя кровь и кости - это подарки от нее. Как вы можете пренебречь этим или вернуть долги? У нас нет выбора, и мы, конечно, не можем смотреть, как она мучается в агонии. С такой матерью ребенку будет нелегко.

"Раз мы теперь знаем правду, значит, Чэнлин был прав.

Она не позволила тебе жить бродягой последние несколько лет, вырастила тебя, и ты даже получил образование, которое должен был получить; это были неоспоримые акты доброты. Мы отплатим ей за ее доброту вместо того, чтобы взыскивать с нее долги благодарности. То, что ты сделал для нее, было настоящим актом отплаты ее доброты. Пусть Чэнлин позже обсудит с ней общую плату за приемную семью с того момента, как она взяла тебя к себе, и до сегодняшнего дня, после этого ты абсолютно не будешь с ней общаться."

Руан Даньчэнь знал, что бабушка Ци пытается оградить семью Ци от постоянного беспокойства со стороны семьи Шэнь. Судя по бесстыдному поведению семьи Шен, Лю Ронхуа могла воспользоваться тем, что она приемная мать Руан Даньчэнь, чтобы в будущем снова беспокоить семью Ци.

Руан Даньчэнь взглянул на Ци Чэнлинь, которая кивнула в знак согласия, и сказал: "Хорошо".

"Мы вернемся завтра утром", - сказала Ци Чэнлинь бабушке Ци и ушла.

Ци Юйсюань прыгал и скакал, держа за руку Руан Даньчжэнь, и это вызывало у бабушки Ци чувство глубокого удовлетворения, когда она смотрела на спины троицы.

Руан Даньчэнь и Ци Юйсюань сидели на заднем сиденье машины. Сначала они хотели, чтобы Ци Юйсюань сел на сиденье безопасности, но он запротестовал, что не сможет сидеть вместе с Руан Даньчэнь. Поэтому Руан Даньчэнь сразу же попросила Ци Чэнлиня разобрать сиденье и бросила его в багажник.

"Мама!" радостно воскликнул Ци Юйсюань, набросившись на Руан Даньчэнь.

Ци Чэнлин хотел, чтобы Ци Юйсюань замолчал, но потом заметил, что Руан Даньчэнь обнимает его, и сказал: "Скажи это еще раз".

"Мама!"

"Позови меня еще раз".

"Мама!"

"Позови меня еще раз".

"Мама!"

"..." Ци Чэнлинь был ошарашен.

Он издал тяжелый вздох и проглотил слова.

Мать и сын, сидевшие сзади, не чувствовали, что их разговор был детским и скучным.

Вместо этого они почувствовали удовлетворение, поскольку постоянное повторение ребенком слова "мама" стерло все несчастья, случившиеся несколько минут назад.

Руан Даньчэнь была удовлетворена тем, что Ци Юйсюань повторял "мама"; ее больше не волновали те несчастливые события. Она перестала думать о них.

Дуэт смеялся на заднем сиденье машины, когда Ци Юйсюань прижался к груди Руан Даньчэнь. Он положил голову на ее бедра и многократно перекатывался на заднем сиденье.

Руан Даньчэн осторожно защищала Ци Юйсюаня, опасаясь, что он может упасть, так как постоянно катался по машине.

Машина остановилась перед светофором. Ци Юйсюань все еще настойчиво звал "мама", катаясь на заднем сиденье, что вызвало раздражение у Ци Чэнлиня, его выражение лица потемнело. Как раз когда Ци Чэнлинь собирался отругать его, чтобы он свернул машину, если он снова будет продолжать плохо себя вести, рядом с ним опустилось стекло автомобиля.

Водителем был молодой человек. Он свистнул в сторону машины Ци Чэнлиня и сказал: "Йоу, такой смелый и несдержанный!".

"..." Ци Чэнлинь потерял дар речи.

К счастью, стекла его машины были сильно затонированы. В противном случае, если бы кто-нибудь увидел его в машине, он бы почувствовал себя неловко.

Ци Чэнлинь в раздражении повернул голову, намереваясь сказать Ци Юйсюаню, чтобы тот вел себя прилично, но в его глазах появилась улыбка Руан Даньчэнь. Ее улыбка была особенно радостной, она впервые так восхищенно улыбалась после того, как Лю Ронхуа ушел сегодня вечером.

Заметив улыбку Руан Даньчэнь, Ци Чэнлинь не выдержал. Его выражение лица было таким нежным, губы выгнулись вверх, а под глазами появились складки, когда он смотрел на самое дорогое сокровище в своей жизни.

Его взгляд не отрывался от нее, и только когда позади него раздался громкий нетерпеливый гудок автомобиля, он быстро сел прямо и сел за руль.

Было уже полпервого ночи, когда они вернулись домой, допоздна встретив Новый год и доев пельмени. Ци Чэнлин попросил Ци Юйсюаня почистить зубы и умыться перед сном, так как им нужно было рано вставать для новогоднего звонка.

Ци Чэнлинь и Руан Даньчэнь вернулись в спальню. Ци Чэнлинь притянул ее к себе, вместо того чтобы попросить быстро переодеться. "Ты винишь меня за то, что я принял сегодня одностороннее решение?"

Руан Даньчэн покачала головой, затем взяла инициативу в свои руки и обняла его, прежде чем ответить: "Честно говоря, мне приятно, когда я открыла правду; по крайней мере, сейчас я мысленно освободилась от бремени. Я больше не буду с ними считаться, и не нужно бояться, что они будут беспокоить тебя в будущем".

Ци Чэнлин вздохнула с облегчением; это был лучший исход, если она могла так думать.

Руан Даньчэн подняла голову и посмотрела на него, чувствуя себя особенно уверенно, когда он рядом с ней, и улыбнулась. "Когда вы начали расследовать это дело?"

"Лю Ронхуа и семья Шен продолжали беспокоить тебя, верно? Я хотел проверить ее и семью Шен, чтобы узнать, могу ли я получить что-нибудь против них, чтобы они перестали беспокоить нас. В результате расследования я нашла все это", - Ци Чэнлинь объяснила все так, будто это была простая задача.

Однако Руан Даньчэн знал, что вся его информация была получена более двадцати лет назад. Такое расследование требовало времени и энергии, поэтому, естественно, это было не так просто, как то, о чем он только что говорил.

"Я нашел кое-что во время расследования, но это не было достаточно ясно, поэтому я не сказал тебе заранее. Я знал, что ты не захочешь выходить за меня замуж, если Лю Ронхуа продолжит оставаться в семье Шен, опасаясь, что они причинят мне неприятности. Я знал, что ты будешь чувствовать себя виноватой за то, что доставляешь мне такие неудобства, хотя я всегда хотел сказать тебе, что твои дела не доставляют мне неудобств. Такие миниатюрные неудобства были для меня пустяком.

Я не против взять с собой Лю Ронхуа и семью Шен, если смогу жениться на тебе, но если ты не возражаешь, я устрою им хаос и сделаю так, чтобы они страдали без возможности получить выгоду." Ци Чэнлинь опустил взгляд и серьезно посмотрел на Руан Даньчэня.

"Я знаю, что ты все равно будешь чувствовать себя напряженно. Бесполезно просто говорить об этом без каких-либо действий, поэтому я решил сделать это сам". Ци Чэнлинь улыбнулся. Изгиб его губ был мягким и нежным, но Руан Даньчэн почувствовала себя тронутой, когда взглянула на него. Она почувствовала, как сердце заколотилось в груди, когда она смотрела на этого мужчину. Чем больше она смотрела на него, тем больше привязывалась к нему.

Она почувствовала, как ее сердце слегка дрогнуло. Он был слишком добр к ней, решая все проблемы, которые она ему доставляла. Она никогда ничего не делала для него, и это причиняло ей боль каждый раз, когда она думала об этом.

Внезапно Руан Даньчэнь крепко обняла его и прижалась головой к его груди. Она почти хотела раздавить его грудную клетку и зарылась лицом в его прекордиум.

Ее действия вызвали смех у Ци Чэнлиня. Он нежно погладил ее по волосам и спросил "В чем дело?".

"Ты слишком добр ко мне, и я не знаю, чем отплатить за твою доброту. Я не хочу, чтобы ты была единственной, кто посвящает себя этим отношениям, это истощит тебя. Я не хочу, чтобы ты чувствовал усталость; я хочу сделать что-то для тебя, каким бы незначительным это ни казалось. У меня сердце разрывается от того, что ты посвящаешь себя только мне и относишься ко мне с такой нежностью", - голос Руан Даньчэнь был мягким и звучал очень мило, когда она уткнулась лицом ему в грудь.

Ци Чэнлинь нежно погладил ее по волосам, словно гладил домашнее животное. "Я знаю, что ты не дашь мне почувствовать усталость, но мне приятно, когда я могу посвятить себя любимой женщине".

Однако от его слов Руан Даньчэнь почувствовала себя еще более неловко, ведь в глубине души ее сердце действительно болело за этого любимого мужчину.

Она крепко обняла его высокое и мускулистое тело, вдыхая аромат, который он источал. Теперь ее сердце билось с невероятной скоростью.

Затем Ци Чэнлинь услышал, как она тяжело вздохнула.

"Что случилось?" спросил Ци Чэнлинь.

"Почему ты так хороша? У тебя хорошая способность вызывать душераздирающие чувства своей добротой". Руан Даньчэнь прижалась лицом к его груди, как котенок.

Ци Чэнлинь разразилась смехом. "Вздыхаешь из-за этого?"

"Да, потому что я испытываю сильный стресс, когда не знаю, как к тебе хорошо относиться или что я могу для тебя сделать. Ты заставишь меня чувствовать себя бесполезным здесь". Руан Даньчэн снова зашевелилась в его объятиях, ощущая его упругую, мускулистую грудь, которая тоже была упругой. Самое главное, аромат, который он источал, вызывал в ней зависимость и заставлял чувствовать себя защищенной и особенно привязанной к нему.

"Позвольте мне сказать кое-что, что может показаться мачизмом". Ци Чэнлинь нежно погладил ее по затылку, словно играл с котенком, но он действительно чувствовал, что она вела себя как котенок, когда продолжала тереться головой о его лоно.

Он опустил голову, и его губы, изогнутые в улыбке, нежно прикоснулись к ее лбу. Его голос был хриплым, но успокаивающим, с легким оттенком властности. "Это вина мужчины, если он позволяет женщине беспокоиться о своем мужчине. Как мужчина может позволить женщине беспокоиться за него? Это неспособность мужчины позволить женщине беспокоиться и изнурять себя ради своего мужчины. Обязанность мужчины - защищать свою женщину и не причинять вреда ее драгоценному сердцу. Если ты счастлива, то и я счастливый человек".

"Да, мачо-мен", - мягко ответила Руан Даньчэн с улыбкой на лице.

Она подняла голову, ее руки, лежавшие на его талии, поднялись и прижались по обе стороны его лица. Ци Чэнлинь молчал, радостно подняв брови.

"Я хочу посмотреть на своего мужчину-мачо", - объяснила Руан Даньчэн.

Ци Чэнлинь почему-то покраснел, когда Руан Даньчэн уставился на его лицо, поэтому он начал контратаку. "Я выгляжу более красивым, и я нравлюсь тебе тем больше, чем дольше ты на меня смотришь?"

"Наполовину верно. Чем больше я смотрю на тебя, тем красивее ты выглядишь, и тем больше я тебя люблю". Руан Даньчэн встала на цыпочки и поцеловала его в губы.

Ци Чэнлин не смог удержаться от смеха, опустил голову и страстно поцеловал ее.

"Мама!" раздался голос Ци Юйсюань из коридора.

Ци Чэнлинь вздохнул. Поскольку сегодняшняя ситуация считалась особенной, он решил не поднимать шум из-за сына. У него не было другого выбора, кроме как освободить Руан Даньчэня от его эмбриона.

Дверь их спальни мгновенно открылась, и на пороге появился Ци Юсюань в пижаме с медвежьими узорами, с зубной щеткой в одной пухлой руке и детским кремом для лица Johnson в другой. В стаканчике для зубных щеток лежали его зубная щетка и зубная паста.

"Что ты делаешь?" У Ци Чэнлинь было плохое предчувствие по поводу внешнего вида Ци Юйсюаня.

"Я здесь, чтобы почистить зубы!" ответил Ци Юйсюань и попытался пройти мимо Ци Чэнлиня и зайти в умывальную комнату.

Однако его попытка оказалась тщетной, так как Ци Чэнлин подняла его, когда он только подошел к Ци Чэнлин. "У тебя в комнате тоже есть туалет".

Ци Юйсюань серьезно посмотрел на него и ответил: "Папа, я решил переночевать сегодня с мамой после нашего воссоединения. Конечно, нереально позволить маме сопровождать меня в моей комнате, потому что ты на это не согласишься, так что в итоге я пошла на компромисс, и вот я здесь. Не волнуйся, я не буду спать между тобой и мамой. Мама будет спать между нами, так что ты сможешь обнять ее и тоже заснуть".

"..." Руан Даньчэн потерял дар речи.

Чему обычно учился этот ребенок?

"..." Лицо Ци Чэнлиня потемнело от раздражения, и он сказал: "Я не позволю, даже если ты будешь спать на другой стороне кровати".

Короткие конечности Ци Юйсяна двигались в воздухе, когда Ци Чэнлинь поднял его, схватив за воротник пижамы, и он стал похож на черепаху.

"Папа, не будь таким скупым. Ты так долго обнимал маму и спал, так что же плохого в том, что я обнимаю половину мамы?

" Ци Юйсюань шипел сквозь стиснутые зубы, размахивая всеми четырьмя конечностями в знак протеста.

"Неужели ты думаешь, что я плохо тебя знаю? Если я позволю тебе спать здесь сегодня, то могу гарантировать, что завтра ты снова придешь сюда. Ты уже не ребенок, неужели тебе даже не стыдно?" Ци Чэнлинь поднял брови и не ослабил хватку Ци Юйсюань.

Ци Чэнлинь надулась и тихо пожаловалась. Если бы Ци Юйсюань был черепахой, он был бы толстой черепахой.

"Папа, сегодня ведь должна быть ночь воссоединения? Мы должны воссоединиться и в постели!" сказал Ци Юйсюань, непрерывно размахивая всеми своими четырьмя конечностями в воздухе.

"..." Ци Чэнлин была ошарашена.

Так вот как происходит воссоединение?

Руан Даньчэн не стала бы смущать Ци Чэнлиня в присутствии Ци Юйсюаня, так как это повредило бы его репутации и достоинству главы семьи. Она не стала бы умолять Ци Чэнлиня в присутствии Ци Юйсюань, если бы не было крайней необходимости.

Она знала, что Ци Чэнлинь смягчится и согласится, если она заговорит, но если частота разговоров увеличится, Ци Юйсюань начнет умолять Руан Даньчэня по каждому вопросу. Это повредит его развитию, поэтому иногда нужно было быть строгим и суровым.

Поэтому Руан Даньчэнь хранила молчание по этому поводу и наблюдала за их разговором со стороны.

Она улыбнулась Ци Чэнлину, когда он посмотрел на нее.

Ци Чэнлинь перевел взгляд на Ци Юйсюаня и заметил, что тот смотрит на него своими большими милыми глазами, отчаянно пытаясь изобразить миловидность.

Знали ли мать и сын, что их действия противоречат правилам?

Ци Чэнлинь тяжело вздохнул и, посмотрев на Ци Юйсюаня, сказал: "Только на сегодня. Если ты посмеешь прийти завтра ночью, я запру дверь спальни".

"Хорошо, хорошо, хорошо!" Ци Юйсюань выглядел особенно забавным, когда быстро кивнул головой в ответ.

Ци Чэнлинь поджал губы и опустил его на пол.

Затем Ци Юйсюань принес свою чашку и крем для лица Johnson и поспешил в умывальную комнату, чтобы привести себя в порядок, после чего с радостью лег в постель.

Ци Чэнлин взглянул на него, затем переоделся и пошел в ванную, чтобы быстро принять пятиминутную ванну. После этого настала очередь Руан Даньчэня зайти в ванную.

Когда Руан Даньчэн вышла из ванной, она заметила Ци Чэнлиня, сидящего на краю кровати и с отвращением смотрящего на Ци Юйсюань, которая каталась на другой стороне кровати. Ци Юйсюань крикнул во время перекатывания: "Здесь мамин запах!".

Затем он усмехнулся, заметив выходящую из ванной Руан Даньчэнь. "Мама, я спросил у папы. Он сказал, что ты обычно спишь на этой стороне кровати!"

Руан Даньчэнь с радостью забралась в кровать, и дуэт быстро укрыл ее бутербродами. Ци Юйсюань прижалась к ней сразу после того, как она легла, быстро вдыхая на ее плече, как собака. "Мамин запах!"

Естественно, Руан Даньчэн повернулась лицом к Ци Юйсюаню и поцеловала его в пухлую щеку. Однако Ци Чэнлин почти сразу же отвернулась и сказала, "Не поворачивайся ко мне спиной."

"..." Руан Даньчэн потерял дар речи.

Неужели Ци Чэнлин планировала позволить ей лежать на спине всю ночь?

"Пора спать. Спокойной ночи, папа, спокойной ночи, мама", - сладко поприветствовала Ци Юйсюань в тот вечер. Этот день считался первым днем Нового года после их возвращения домой, и он чувствовал, что начало Нового года прошло удачно.

____________________________________________

Дополнительная мини-сцена:

>

Ци Юйсюань чувствовал, что после рождения матери у него появилась мощная поддержка.

Ци Чэнлин: Не ешь слишком много мяса.

Ци Юйсюань: Мама!

Ци Чэнлинь: Иди спать.

Ци Юйсюань: Мама!

Ци Чэнлинь: Возвращайся в свою комнату.

Ци Юйсюань: Мама!

Наконец, Ци Чэнлинь достиг предела своего терпения. "Если ты еще раз позовешь маму, я отправлю тебя обратно к бабушке на два дня!".

http://tl.rulate.ru/book/28873/2180555