Готовый перевод Hegemon Greece! / Гегемон Греции!: Глава 45

Герпус был сосредоточен на лечении пациентов, и у него не было времени на управление медицинским лагерем и поддержание порядка. Более того, он не силен в управлении и предпочитает изучать медицину. Поэтому, когда все наладилось, Давосу пришлось оставить Иелоса, чтобы тот на время возглавил медицинский лагерь. Быть главой небольшого медицинского лагеря — это расточительство, и в будущем он сможет найти для него подходящую должность. Однако, как доверенный подчиненный Давоса, Иелос работал стабильно и был умен, поэтому Давос намерен обучить его.

Когда Давос вернулся в свой шатер, уже близились сумерки.

Когда у него наконец появилось свободное время, он начал вспоминать сегодняшнюю битву, чтобы проанализировать свои проблемы в командовании битвой и найти лучший способ справиться с ними. В то же время он сравнивал всё с военными знаниями, которые он знал в своей предыдущей жизни, это домашнее задание, которое он должен делать каждый день перед сном, и это также метод, который он придумал, чтобы быстрее улучшить свои способности военного командира. Некоторые люди занимаются войной всю жизнь и всегда были знаменитыми генералами, другие достаточно молоды, чтобы превратить войну в искусство, но самое главное — это их отношение к войне.

Последняя битва дала Давосу представление об ограничениях местности и пространства для пехоты в эпоху холодного оружия, о топтании, вызванном страхом, и о том, какой урон наносит плотный строй. Сегодня он понял неспособность лучников справиться с гоплитами.

А как насчет метания копья в гоплитов? Давос считал, что это будет более смертоносно, чем стрелы, однажды он попросил Матониса метнуть копье в брошенный доспех, и тот смог пробить тяжелый доспех с близкого расстояния, что же касается медного щита, то и в нем он смог проделать дыру. Почему же Тиссаферн не сделал этого? Ответ очевиден, у него нет воинов с копьем, в то время как у греческих наемников почти 3000 пелтастов, и они в основном фракийцы, они самые сильные пелтасты в Средиземноморье, с первоклассным мастерством владения копьем.

Он также подумал о копье, которое римские солдаты будут использовать в будущем, хвостовик очень тонкий и при ударе о щит будет сгибаться, и это станет обузой для движения врага, и им придется отбросить свои щиты, тем самым эффективно снизив защиту противника. Он даже представил, что будет, если у Тиссаферна тоже будет такая тяжелая пехота. Подумав об этом, Давос решил, что у греков есть только один выход — сдаться. Ведь даже в битве при Каннах в своей прошлой жизни Ганнибал осмелился творчески использовать тонкий дуговой фронт, чтобы противостоять толстой римской армии. Самым важным условием было то, что его кавалерия намного сильнее римской, чтобы разгромить оба крыла и полностью окружить их. В настоящее время персидская кавалерия в десятки раз превосходила греческую

Давос продолжал размышлять, записывая свои впечатления на папирусе. На этот раз он стоял в перспективе Тиссаферна и думал о том, что персы будут делать дальше

Затем кто-то вошел: «Командир Давос, к вам гость».

«Оливос, это ты? С твоей раной все в порядке?». — Давос был удивлен, когда обнаружил, что перед ним стоит именно Оливос, и не заметил его странного выражения лица.

«Я в порядке, Герпус разрешил мне вернуться». — Оливос неохотно объяснил, что на самом деле он попросил уйти по собственной инициативе. Герпус увидел, что у него нет проблем, и что сегодня в медицинский лагерь поступило слишком много раненых солдат, поэтому он отпустил его.

«Почему ты стоишь на страже? Ты только что выздоровел и должен больше отдыхать. А как же Иелос?». — с беспокойством спросил Давос, и как только он заговорил, он вспомнил, что оставил того в медицинском лагере.

Оливос поспешно вышел и привел посетителя.

Посетительница была одета в элегантный хитон, голова ее была покрыта гиматионом (т.е. плащом), а свободная льняная одежда с трудом скрывала ее изящную фигуру.

«Хейристоя». — воскликнул Давос.

Гостья протянула свою стройную белоснежную руку, подняла гиматий и показала свое прекрасное лицо. Она грациозно двинулась и поклонилась: «Командир Давос».

Оливос подмигнул и вышел.

Давос вспомнил слова Оливоса, сказанные им, когда он только что возродился: «Хейристоя прекрасна, как Афродита».

Девушка увидела, что Давос отвлекся, и виновато сказала: «Командир Давос не рад видеть меня?».

«Твое прибытие делает меня счастливым, а твоя красота делает мой разум неспособным думать».

«Вы хорошо владеете словом». — гостья улыбнулась: «За последние несколько дней я слышала, как все восхваляли ваши достижения в отряде снабжения Митридат и Артаоз, насколько я знаю, отличные полководцы Кира Младшего, и они проиграли вам, этого было достаточно, чтобы развеять чьи-либо сомнения в ваших способностях. Я пришла поздравить вас, но не уверена, не слишком ли поздно?».

«Твои слова стоят тысячи чужих слов». — Давос тоже улыбнулся: «Ты ведь пришла не только для того, чтобы поздравить меня?».

«У меня есть просьба». — она посмотрела на Давоса: «Вы сказали, что я могу прийти к вам, если у меня возникнут нужды».

«Конечно».

«Я хочу в медицинский лагерь». — серьезно сказала Хейристоя.

«Что?». — Давос подумал, что ослышался: «В отряде снабжения тебе плохо?».

«Мерсис очень добр ко мне». — Хейристоя сделала паузу, обдумывая свои слова: «Все заняты маршами и сражениями, одна я ничего не делаю. Я была в медицинском лагере несколько раз, и думаю, что могу делать то, что делают рабы, даже лучше, чем они»

«Ты уверена, что хочешь пойти туда? Там ты каждый день будешь видеть ужасные раны и алую кровь, будешь прикасаться к грязным телам солдат, утешать пациентов, сошедших с ума от боли, и, возможно, даже подвергнешься их домогательствам»

Давос пытался убедить Хейристою отказаться от своих мыслей, но она смотрела решительно: «Я не боюсь. На самом деле, вы мало знаете о раненых солдатах в вашем лагере, они не домогались, наоборот, они были благодарны бывшим женщинам-рабыням».

Она закрыла глаза и, казалось, вспоминала то, что она наблюдала в то время.

Давос наблюдал за ней, ему было приятно видеть, как женщина пытается сделать что-то значимое перед лицом общества, где правит сила.

«Хорошо».

«Правда?». — Хейристоя открыла глаза в неверии.

Греческие города-государства очень консервативны по отношению к гражданкам. Они находятся под контролем отца до замужества, мужа после замужества и сыновей в старости. У них нет собственной свободы. Хейристоя была неуверенной в себе, боялась ничего не делать, быть брошенной наемниками и завидовала тому уважению, которым пользовались женщины-рабыни в медицинском лагере. Благодаря контактам с Давосом она узнала, что молодой лидер отличается от других, и поэтому попыталась попросить его, но не ожидала, что получит одобрение так скоро.

На самом деле Давос не так уж много знает о традиционных обычаях греков. Напротив, он давно привык к концепции равенства мужчин и женщин в современном обществе. Женщины составляют большинство в больницах, он противился этому только поначалу, опасаясь, что красота Хейристой вызовет неприятности.

«Правда». — серьезно ответил Давос.

Девушка с волнением бросилась к нему, и он невольно протянул руки к ее спине, чтобы обнять ее, и почувствовал благоухающий аромат.

***

«Оливос, почему ты не стоишь на страже? Это нарушение военных правил, ты будешь изгнан из лагеря». — строго сказал Гиоргрис, который пришел сменить пост.

«Тс-с». — Оливос сделал молчаливый жест и таинственно сказал низким тоном: «Послушай».

«Что?». — Гиоргрис был слегка озадачен.

Оливос потянул его за собой. Тут же они услышали стоны, а также жаркое пыхтение, доносившееся из палатки

Лицо Оливоса было полно восхищения: «Он благословлен богами, и действительно взял самую красивую женщину во всем нашем лагере»

***

Пилум — копье, широко использовавшееся римской армией в древние времена.

Хитон — это простая туника из светлого льна, обычно плиссированная, которую носили люди обоих полов и всех возрастов.

Гиматий — был верхней одеждой, надевавшейся поверх пеплоса или хитона.

http://tl.rulate.ru/book/28005/2077140