Готовый перевод The Journey of Flower / Путешествие Цветка: Глава 33. Обучение музыке

Хуа Цяньгу сделала качели под персиковым деревом. Читала книги, ела виноград с кожурой, неторопливо раскачиваясь взад-вперед. Персиковые цветы на горе Чанлю цвели круглый год, испуская легкий аромат. Она напрасно ждала, пока не поняла, что персиков не будет.

Последние шесть месяцев были замечательными, ведь ей больше не нужно было усердно тренироваться. Помимо чтения каждый день, она много спала, поэтому ее внутренняя энергия не особо увеличилась, только ее кулинарное мастерство улучшилось, в результате чего ее маленькое тельце стало белее и толще.

Хуа Цяньгу изучала игру на цитре и флейте по нотной книге, сетуя про себя: кто же знал, что музыку можно использовать для борьбы с врагами, и что ее сила может быть довольно разрушительной.

Только человек, держащий книгу, мог слышать и видеть оживление. Танбао продолжала спать на лепестке цветка персика рядом с ней, ее маленький рот время от времени открывался, и она что-то лепетала. Около десяти персиковых фей хлопали своими прозрачными крыльями, кружа вокруг Танбао и тихонько смеясь. Видя, что она крепко спит, они иногда легонько пощипывали ее. Если бы тысяча персиковых фей говорили одновременно, они могли вызвать галлюцинации. Танбао, вероятно, сейчас видела сладкий сон.

Внезапно откуда-то издалека донеслась слабая мелодия, разбившая боевое построение в книге на куски.

Ах, неужели персиковые феи вызвали видения и у нее?

Хуа Цяньгу закрыла книгу. Мелодия была настоящей, не из книги, и она доносилась откуда-то снаружи. Хуа Цяньгу в восторге спрыгнула с качелей и побежала вперед. Ха-ха, это определенно играет учитель.

Танбао вздрогнула, зевнула и проснулась. Подняв голову, она завопила, выглядя несколько глупо: «Мама Гу То, куда ты идешь?»

Хуа Цяньгу улыбнулась и сказала: «Зачем кричать, ты червяк, а не волк».

Танбао выпятила свою маленькую грудь: «Я впитывала эссенции солнца и луны, неба и земли, хи-хи-хи...»

Хуа Цяньгу было наплевать на всякие эссенции, она положила гусеничку в карман, подобрала юбки и побежала, сопровождаемая звоном колокольчиков.

Когда она добежала до места, следуя звукам музыки, это действительно оказался учитель, сидящий на выступающем валуне Лу Фэн и играющий на цитре под лунным светом для всей горы Чанлю внизу. Его атласные волосы рассыпались по земле, как цветущий лотос. Простая белая мантия без пояса развевалась на сильном ветру.

- Учитель! Учитель!

Хуа Цяньгу радостно подбежала к нему сзади. Бай Цзы Хуа никак не отреагировал, по-прежнему спокойно играя на цитре. Мелодия была лучше, чем та, что она слышала в книге, успокаивающая и в то же время напористая, дикая и постоянно меняющаяся.

Цитра звучала потрясающе, но она не чувствовала никаких эмоций от Бай Цзы Хуа. Чувства всегда имели решающее значение в музыке. Поскольку игра на цитре считалась самым важным из четырех искусств, ее переливы могли глубоко влиять на душу, но мелодия учителя была без эмоций, заставляя слушателя чувствовать себя опустошенным.

Хуа Цяньгу тихо стояла позади Бай Цзы Хуа, слушая, как тот бесстрастно играет на цитре, и внезапно почувствовала себя одиноко. Учитель всегда будет стоять один над облаками, защищая эту гору, эту землю, этот мир в течение тысяч лет...

Когда мелодия закончилась, Бай Цзы Хуа холодно сказал: «Просто иметь базовые знания о музыкальных инструментах хорошо, но ты должна знать, как играть на цитре. Ты читала книгу о музыке?»

- Учитель, я прочитала ее и многое запомнила, но не умею играть на цитре.

- Иди сюда.

Хуа Цяньгу в тревоге присела рядом с ним. Ветер казался слабее, чем раньше, если бы ветер по-прежнему энергично дул вниз с горного уступа, она не смогла бы сесть рядом.

- Сыграй для меня.

Хуа Цяньгу нервно протянула руки, вспоминая, что было в книге: правая рука перебирает струны, левая рука лежит на поверхности доски – в таком положении звуки будут четкими. Левая рука, перебирающая струны, создавала ясный обертон; левая ладонь, не нажимая на струны, создает рассеянные звуки. Рассеянные звуки были низкими, сильными, но простыми, придавая торжественное ощущение. Обертон был высоким по тону, звучал резко, как ветряные колокольчики; средний диапазон был альтом, как бой часов. Ноты будут различаться в зависимости от струн и воздействия на верхнюю, среднюю или нижнюю части поверхности доски; верхняя часть создает легкие и резкие звуки, средняя часть создает более полные и размашистые звуки, нижняя часть - сильные и тяжелые ноты.

Ее указательные пальцы с нажимом опустились вниз, средние пальцы перебирали струны, и из цитры донеслась мелодия. Хуа Цяньгу подумала, что это звучит интересно, и вспомнив народные баллады, продолжала дергать за струны.

Бай Цзы Хуа мягко кивнул: «Твои пальцы должны двигаться даже при надавливании, выпрямляй большие пальцы, а затем медленно опускай их».

Танбао высунула голову из кармана и заползла на цитру. Вибрация цитры сотрясла ее тело, и она быстро вскочила на плечо Хуа Цяньгу. Вау, мама Гу То была так талантлива, что умела играть на цитре!

- Не нажимай на струны слишком сильно, используй кончики пальцев, тогда звук будет более четким.

- Хорошо.

Хуа Цяньгу начала потеть, а ее пальцы как будто одеревенели. Чем больше она перебирала струны, тем меньше ритм походил на ритм, а мелодия на мелодию.

Бай Цзы Хуа внезапно обнял ее сзади, положив обе руки поверх ее маленьких ладоней, и легонько коснулся струн. Хуа Цяньгу мгновенно замерла, чувствуя, как ее тело погружается под воду.

- Не волнуйся и направь свою внутреннюю энергию к кончикам пальцев. Осторожно играй каждую ноту, ведь они могут быть достаточно мощными, чтобы разбить камни и прорезать золото.

Хуа Цяньгу, чувствуя его тело позади себя, подумала, что сейчас сойдет с ума. Несмотря на тонкие белые пальцы, направляющие ее, чтобы научить играть на цитре, ее пальцы казались чужими и неспособными двигаться.

Серебряный свет переместился из рук Бай Цзы Хуа в ее руки, и их пальцы ускорились.

- Хотя техники Гун и Фу требуют использования множества струн, ноты ясны и последовательны, как бусины, нанизанные вместе. Гун и Фу должны идти вместе непрерывно, Гу движется слева направо, Фу движется справа налево, создавая большой круг. Это все равно, что быть «дубом под порывами сильного ветра, текущей водой под морем».

Пока он говорил, из цитры вырвался луч белого света, острый, как лезвие.

Хуа Цяньгу была расстроена, не понимая, что говорит Бай Цзы Хуа, потому что ее  мысли блуждали непонятно где. Руки на ее ладонях были холодными, как лед, и холод просачивался в ее кости, но почему ей было так жарко, что она обильно потела, а сердце хаотично колотилось?

- Ты понимаешь? - Бай Цзы Хуа отпустил ее руки, глядя вниз на свою ученицу, прильнувшую к его груди, как бутон цветка, свернувшийся в комок.

- Да, я понимаю.

- Тренируйся, когда у тебя будет время. В музыкальной комнате есть древние цитры, такие как Лин Цзи, Шэнь Нун, Сян Цюань, Фэн Ши, Лянь Чжу, Чжун Ни, Ли Цзы, Лин Гуань, Ши Куан, Яэ, Ло Ся. Ты сможешь выбрать себе одну завтра. Битва с помощью музыки обычное дело, все ученики Чанлю должны знать музыкальные инструменты. Я выбрал цитру для тебя, но ты можешь переключиться на что-то другое, если тебе не нравится.

- Нет-нет, учитель, мне нравится. Благодарю, учитель! - Хуа Цяньгу подняла глаза и улыбнулась Бай Цзы Хуа, думая, что Шифу, вероятно, хочет, чтобы она защищала цитру Фу Си в будущем.

Бай Цзы Хуа кивнул:

- Завтра фестиваль Нюйва, в горах будет проходить церемония, поэтому тебе нужно пораньше лечь спать.

- Хорошо, учитель, - Хуа Цяньгу повернулась и радостно убежала, постепенно скрывшись из виду. Ура, учитель научил ее играть на цитре. Она была здесь уже шесть месяцев, и это был первый раз, когда учитель научил ее чему-то. Она была так рада, что теперь хотела тренироваться ещё усерднее.

На следующее утро Хуа Цяньгу проснулась на рассвете.

- Учитель! Учитель!

Неужели он уже ушел?

- Я в своей комнате.

Хуа Цяньгу быстро подбежала, толкнула дверь, потом поняла, что это невежливо, и смущенно отступила, но вытянула голову, чтобы заглянуть внутрь. Бай Цзы Хуа только что надел меч главы школы, нефритовый пояс с белыми перьями и богато украшенными кисточками, но его волосы все еще были распущены.

- Учитель, почему бы вам не подвязать волосы?

- Позже придет ученица, чтобы помочь мне с прической.

Он всегда жил в Чертоге один, не нуждаясь в слугах, но его длинные волосы были единственной вещью, о которой он не мог позаботиться сам.

- Могу я помочь вам расчесать их и завязать? - Хуа Цяньгу взволнованно запрыгала перед ним.

Бай Цзы Хуа остановился, чтобы посмотреть на нее.

Хуа Цяньгу указала на пучки на своей голове, с гордостью похвалившись:

- Я сама их сделала.

Ей показалось, что он улыбнулся, но улыбка исчезла так же быстро, как и появилась. Бай Цзы Хуа просто сел и протянул ей расческу.

Хуа Цяньгу нетерпеливо встала позади него. Наконец-то она смогла дотронуться до волос учителя! Они были темными, как ночь, кто знает, как он заботился о них. Ему больше ста лет, и ни одного седого волоса! Ее руки немного дрожали, когда она расчесывала их в первый раз, и продолжали дрожать, пока гребень плавно скользил по волосам. Хуа Цяньгу прищелкнула языком, о Небеса, его волосы были такими гладкими, что неудивительно, что их было трудно завязать.

Полчаса спустя...

- Сяо Гу, ты еще не закончила? Церемония скоро начнется.

- Да, да, почти закончила, - Хуа Цяньгу чересчур радовалась, играя с его волосами, и, резко придя себя, наспех разделила волосы на две части и связала их.

Бай Цзы Хуа посмотрел в зеркало и беспомощно вздохнул про себя. Ее мастерство было примерно таким же, как и у него. Ну что ж, пусть будет так, они уже и так опаздывали.

Учитель и ученица вылетели из Чертога Безучастия, направляясь в главный зал.

- Глава школы, почему ты опоздал? - Мо Янь посмотрел на него с неудовольствием.

Шэн Сяо Мо посмотрел на Бай Цзы Хуа, потом на Хуа Цяньгу, спрятавшуюся за ним, схватился за живот и громко рассмеялся.

- Глава школы, твои волосы... - почему они в полном беспорядке? Это был первый раз, когда его удивительный, выглядящий неземным, брат по школе выглядел так мило.

- Ничего особенного, - Бай Цзы Хуа пробормотал заклинание, и его длинные волосы пришли в порядок. Он редко полагался на заклинания. Это казалось чрезмерным - использовать магию, чтобы расчесать свои волосы, но сегодняшний серьезный случай требовал, чтобы его волосы были аккуратно завязаны, в противном случае он бы так не поступил.

Хуа Цяньгу виновато надула губы. Ну что ж, не стоит пенять на ее мастерство, это было действительно трудно.

Во время церемонии она стояла рядом с Хо Си, У Цин Ло и Ло Ши И, не осмеливаясь заговорить, только украдкой оглядываясь по сторонам. В какой-то момент Хуа Цяньгу вдруг почувствовала, как чей-то взгляд впился в нее сзади, и обернулась: это была Ни Мань Тянь. Прошло шесть месяцев, и она стала еще красивее. Ни Мань Тянь была на два года старше Хуа Цяньгу, теперь она стала очаровательной молодой барышней, а Цяньгу все еще казалась ребенком.

Она спокойно посмотрела на свою грудь, все еще плоскую, без малейшей выпуклости. Ну что ж, если она хочет оставаться плоской, пускай. Но если однажды она сможет стать такой же красивой, как сестрица Цяньмо, это было бы замечательно.

Вспомнив Ша Цяньмо, она задумалась, где может быть сестрица? Кроме того, Сюань Юаньлан, как он справился с чрезвычайной ситуацией? Ума и сообразительности Дунфан Юйцина хватило, чтобы получить первое место на национальном экзамене? Что же касается Юнь Иня, то он прислал письмо месяц назад. Интересно, как там сейчас дела на горе Мао?

Внезапно подумав о Шуо Фэне, она огляделась вокруг, чтобы найти его. Он стоял далеко от Ни Мань Тянь, их отношения, вероятно, были не очень хорошими. Должно быть, Ло Ши И было трудно обучать этих двоих.

Она продолжала смотреть на Бай Цзы Хуа, не замечая, что Шуо Фэн смотрит на нее.

После окончания церемонии Хуа Цяньгу не вернулась в зал вместе с Бай Цзы Хуа, а встретилась с Цин Шуй и остальными. Она старалась не пить вина и не есть слишком много, опасаясь, что заснёт.

На следующее утро Бай Цзы Хуа открыл свою дверь и сразу же увидел Хуа Цяньгу с опущенной головой, стоящую снаружи.

- В чем дело?

- Учитель, можно я буду каждое утро поправлять вам прическу? Практика делает совершенным. Разве не вы всегда говорите «усердие важнее ума»? - Хуа Цяньгу улыбнулась, вертя в руках расческу.

Лицо Бай Цзы Хуа потемнело.

http://tl.rulate.ru/book/26661/1553181