Готовый перевод Знаменосец Хаоса. / Знаменосец Хаоса.: Глава 2

Мои соседки уже легли и, похоже, уснули, а я все смотрел в окно. Не знаю сколько времени я так просидел, в последнее время со мной такое уже несколько раз происходило. Луна ярко освещала окрестности, слабый свет исходил и от поезда, но его хватало только на небольшие блики возле железнодорожного пути. А смотрел я на темные силуэты, которые были похожи на каких-то огромных собак, размером с лошадь. Вот только, плоти у них осталось совсем немного, и в разных местах из-под неё торчали обнаженные черные кости.

Они бежали, или, быть может, правильнее будет сказать, скакали рядом с поездом. Одни отставали и скрывались из виду, другие, наоборот, обгоняли состав и исчезали где-то впереди. Сколько их было, я определить не мог, сколько времени прошло, тоже. В какой-то момент я ощутил на себе чей-то взгляд, и отвернувшись от окна, посмотрел вверх.

Там, на своей полочке лежала курносая. Она приподнялась, упершись на локоть, и с ужасом уставилась в мое лицо. Я моргнул несколько раз. Чувство было такое, будто мои глаза совершенно сухие. Первый раз веки опустились очень медленно, и я ощутил как по щеке скатилась слеза. Опустив голову, вытирая ее рукой, я снова взглянул на курносую. Та, быстро поморгав, изо всех сил потерла глаза, после чего снова уставилась на меня.

- Что-то не так?

Спросил я ее шепотом.

- Н-ничего… Приснится же…

Пробурчала она, отворачиваясь к стенке.

Я снова глянул в окно. Периодически мелькали столбы, изредка встречались деревья и кусты, а дальше раскинулось поле подсолнухов. Тихо постукивали колеса поезда, мягко светила луна. И ничего больше. Никаких странных тёмных существ.

Я посмотрел на свою руку и обнаружил, что на ней появилось черное пятно, будто от чернил. Потерев им о другую руку, пятно не изменилось. Оно осталось в том же месте и такой же формы, зато на второй руке появилась похожая клякса.

Достав мыло, я тихонько вышел из купе, и направился в уборную. Закатив рукава, собираясь умыться, я замер в нерешительности, потому что оказался чистым. Черные пятна исчезли, словно их и не было. Однако я всё равно тщательно, с мылом, вымыл обе руки, после чего вернулся обратно. И как только моя голова коснулась подушки, тут же провалился в сон.

Сновидений не было. Только тьма.

***

Первый же луч солнца, показавшись из-за горизонта, вернул меня в реальность. И хотя в купе не было жарко проснулся весь в холодном поту. Подвязав полотенце вокруг пояса, я обмылся, как мог, но футболку, так как она промокла, пришлось снять.

Мои попутчицы еще спали, хотя, в какой-то момент подозрительно зашевелилась простынка, которой была с головой укрыта черноволосая. Та, что вчера мне спасибо сказала. А ведь, когда я выходил, девушка так не накрывалась, ну да ладно, может от раздражающего солнца спряталась. Не от меня же ей прятаться, в самом деле.

Странное ощущение усталости и ломота во всем теле не покидали меня несмотря на то, что какую-то часть ночи я всё-таки поспал. Я снова лег и почти сразу уснул. В этот раз снилось что-то красочное и доброе.

Второе пробуждение оказалось не таким страшным, как первое. Я даже был в хорошем настроении, правда солнце уже успело взобраться довольно высоко, так что моей первой мыслью было что-то типа: «неужто я почти пол дня проспал?».

Курносая лежала на своей полке и читала какую-то книгу. Другие две сидели напротив и играли в карты. Поднявшись, я, как и в прошлый раз отправился в уборную.

В проходе играли какие-то ребятишки лет семи-восьми, мальчик и девочка. А на обратном пути я остановился у одного из окон, осматривая окрестности. «Это стало происходить чаще», размышлял я, «воображение, или у меня действительно с головой не все в порядке? Пора бы с этим что-то сделать, да вот только что… и как?».

Раньше я эти странности попросту игнорировал – это касалось только меня, на реальный, осязаемый мир, так же, как и на окружающих меня людей никакого влияния эти видения не оказывали. Но так как случаи участились, вести себя как ни в чем не бывало становилось все труднее и труднее. И неизвестно, когда я поддамся очередному наваждению и не смогу отличить реальность от собственного, слишком уж буйно разыгравшегося воображения.

А началось все классе в восьмом. Родители тогда не на шутку разволновались, врачам показывали всяким. В тот раз, дочитав очередную фэнтезийную книгу, я ушел вечером из дому, а вернувшись под утро, заявил перепуганным маме и папе, которые к тому времени с ног сбились, разыскивая меня, что мол, все это время смотрел на то, как два огромных черных существа рвали друг друга на части где-то в полях за городом. Тот урок я усвоил очень хорошо – никому, ни при каких обстоятельствах нельзя рассказывать о том, что вижу. Уколы и таблетки, по моему скромному мнению не помогли, а сделали только хуже. Но зато я неплохо научился обманывать, на голубом глазу уверяя всех и каждого, что никаких странностей вокруг не происходило, не происходит, да и не может происходить…

Маленький мячик, легонько ударившись о ногу, прервал мои размышления. Я поднял его и протянул подошедшей за ним девочке. Широко улыбаясь, она подняла ручки. Я тоже ей улыбнулся и положил мячик в крохотные ладошки.

- Больше не теряй.

Сказал я. Девочку это, похоже, сильно развеселило, и она, схватив мячик, громко смеясь побежала по проходу. Затем она развернулась и бросила его в мою сторону. Мячик, стукнувшись об пол, покатился и остановился почти в метре от моих ног. Девочка перестала улыбаться, с тревогой глядя на остановившуюся игрушку. Я подошел, и легонько бросил ей. Она, поймав мяч, улыбалась во все… уж не знаю, столько там у нее было зубов, но, как минимум два передних, сверху, отсутствовали. Большие карие глаза, веснушчатое лицо и рыжеватые волосы, собранные в два хвостика, довершали образ этого сорванца в платьице. Она подбежала ко мне и протянула мячик, хитро улыбаясь, глядя куда-то в сторону.

- Зачем мне мячик? Ты хочешь, чтоб я тебе его бросил?

Девочка кивнула и сунув его мне в руку, отбежала на несколько шагов, приготовившись ловить. Я бросил – она поймала. Она бросила – я поймал. Ее сильно забавляло, если я не мог поймать мячик. Зато, когда не ловила она, смешно выпячивала нижнюю губу и уперев ручки в бока топала за «вредной, непослушной игрушкой». И это определение дала мячику именно она, чем заставила меня искренне улыбнуться.

Услышав, как открылась дверь за спиной, я обернулся и обнаружил что из моего купе вышла черноволосая. Вика, если я правильно запомнил её имя. Она уперлась спиной в дверь, видимо намекая, что входить нельзя. Хотя зачем это нужно было делать я не понял – дверь-то можно изнутри запереть. Я отвлекся и пропустил мячик, который пролетев мимо, остановился около той самой двери, которую охраняла брюнетка. Вика взяла его, и подойдя, протянула мне.

- А ты ей брось. Похоже, девочке это нравится.

Сказал я, указывая на веснушчатую малышку. Девочка почему-то недовольно смотрела в нашу сторону. Она смешно хмурилась, изображая негодование, и я предположил, что это результат моей невнимательности – не поймал брошенный мяч.

Вика тем временем осторожно толкнула игрушку, и та покатилась по полу прямо к ногам веснушчатой девочки. Однако та не стала его ловить и продолжать игру. Она подняла мячик, и повернувшись к окошку принялась искоса глядеть в нашу сторону, пиная ножкой стенку вагона.

- Похоже, ревнует.

Улыбнулась Вика.

- Быть того не может!

Рассмеялся я, и подойдя к девочке присел на одно колено.

- Не хочешь больше играть? Как тебя зовут?

Спросил ее я.

- Машенька.

Смущенно ответила веснушчатая малышка.

- А меня Тим, приятно познакомится.

Девочка хихикнула. Побежала дальше по проходу, и открыв одну из дверей скрылась в купе. Я поднялся, провожая ее взглядом.

- Ты ей понравился. Я – Вика. А ты, Тим?

Обернувшись, я наткнулся на протянутую руку своей симпатичной попутчицы. Вика миленько улыбалась. Она оказалась мягкой и теплой, эта протянутая мне, хрупкая женская ручка. Приятное чувство. Я постарался сильно не жать, делая это как можно бережнее.

- Верно, Тим. Приятно познакомится.

- Мне тоже очень приятно. Я должна была сделать это еще вчера, но у моей подруги, в последнее время, предвзятое отношение к мужскому полу. Я понимаю, это неправильно, так себя вести, но вынуждена поддерживать ее.

Черноволосая взглянула в мои глаза, а я, не желая поддерживать зрительный контакт, повернувшись к окну ответил:

- Все нормально, я понимаю. Друзей нужно поддерживать.

Я уже и забыл, когда вот так разговаривал с девушкой примерно моего возраста. Да еще с такой красивой. Работая дома, за компьютером, я выходил на улицу либо в магазин, либо на стадион. Ну, еще были мои не совсем нормальные вечерние прогулки. Не люблю бары, дискотеки и тому подобное. Я вообще редко с кем-либо общался в последнее время, да и не нужно мне это. Но с ней, с этой доброй и смелой девушкой, было приятно просто поговорить. Приятно было ощущать на себе её взгляд. Но смело взглянуть в ответ оказалось выше моих сил. Слишком смущающе.

- Красиво, правда?

Проследив за моим взглядом, тихонько задала риторический вопрос попутчица и встала рядом. Там за окном раскинулась холмистая местность. Кое-где росли одинокие деревья и небольшие кусты. Никаких следов пребывания человека, если не считать железной дороги, по которой следовал наш поезд.

- Да, красиво. Я иногда думаю – не лучше ли было, если бы людей не было совсем. Не вырубались бы леса, не истреблялись дикие животные, жизнь шла бы своим чередом, тихо и неспешно.

Черноволосая с удивлением воззрилась на меня. Зачем я это сказал, сам не знаю. Просто выдал первую пришедшую в голову мысль.

- Извини, не стоило мне так откровенничать, мы же почти не знакомы, да и вообще, тебе такое не интересно, наверное.

- Нет, все нормально, мне приятно, что ты со мной этим поделился. Я, конечно, о таких вещах не задумывалась, но возможно ты прав.

Легкий ветерок из открытого неподалеку окна бережно играл с ее черными как ночь волосами. В сочетании с белоснежной кожей, зрелище завораживающее. Тонкая шея, маленькие, блестящие изумрудно-зеленым цветом сережки и соперничающие с ними в яркости, изумрудные глаза. Слегка приоткрытый ротик, клубнично-розовые небольшие губки. Вот уж действительно завораживающее зрелище.

Повернув голову, Вика улыбнулась – заметила что я смотрю на нее, наверное. Или правильнее, наверное, сказать «уставился»? Немедленно отвернувшись, я почувствовал как загорелось лицо. Покраснел я, видимо, неслабо, так как попутчица тихонько засмеялась, прикрыв ротик ручкой.

- Вика! Мы всё, иди к нам!

Раздался настойчивый и строгий голос курносой, который, похоже, я скоро в кошмарах буду слышать. Стояла окликнувшая Вику девушка одной ногой в проходе, пока вторая оставалась в купе. Третья подруга выглядывала откуда-то снизу, часть её головы маячила на уровне груди низкорослой курносой, так что она либо лежала на нижней полке, либо присела на корточки. Не трудно было догадаться – за нами некоторое время наблюдали.

- Пойду я. Мне тоже переодеться нужно.

Завершая наш неловкий разговор, произнесла Виктория и я кивнул, не отрываясь от окна. Девушка ушла. Обернулся я только когда услышал, что дверь закрылась. Теперь в проходе дежурила Марина. В мою сторону эта фурия демонстративно не смотрела.

Зато в ногу опять ударился мячик – из-за двери, где совсем недавно спряталась девочка, выглядывали теперь сразу две веснушчатые физиономии. Улыбки у обоих были до ушей, а глаза горели хитрыми огоньками. Я взял мячик и бросил им. Девочка, выскочив в проход, схватила его и снова бросила мне. В то же время мальчик, подошел к окошку около меня и начал ездить по нему игрушечной машинкой.

- Классная у тебя машина.

- Это Хамел!

Сделав серьезное лицо, ответил он. Я бросил мячик девочке – не поймала. Пока она за ним ходила, мальчик протянул мне игрушечный автомобиль.

- Вот, можешь поиграть.

Я взял, покрутил из вежливости в руках, и вернул обратно.

- Хорошая машинка. Тебя как зовут?

- Сергей Фёдоров!

Не сдержав улыбки, «какой серьезный малец», подумал я. Схватив протянутую мной руку, мальчик начал трясти ее изо всех сил. В это время к нам подошла его сестричка и, схватив меня за вторую руку, тоже начала трясти. Дети засмеялись, начали бегать вокруг, превратив меня в импровизированную карусель. Даже голова слегка закружилась.

Когда же детки повернули меня лицом к моей двери, то обратил внимание на то, как Марина, широко улыбаясь, чуть не смеясь, глядит в нашу сторону. «Миленько. Может ведь, когда не строит из себя…» мелькнула мысль. Курносая, заметив мой взгляд, немедленно порозовела и тут же отвернулась.

***

Во время поездки я часто играл с этими двумя. Иногда они даже приходили, приоткрыв дверь купе и просунув внутрь улыбающееся мордашки. С Викторией дети подружились достаточно быстро, особенно Машенька, однажды заявив, что теперь они вообще лучшие подруги.

Ну и я тоже, можно сказать подружился с этой добродушной черноволосой девушкой. Вика даже взяла почитать одну из моих книжек – скучно в поезде, а карты быстро надоели. Ее телефон сел, с собой она ничего не брала, потому-то теперь и маялась от безделья.

Марина, видимо самостоятельно назначив себя на должность духовного наставника, выдала своим «подопечным» по книге, наказав просвещаться. Аня принялась читать, и через некоторое время, с удивлением воскликнула:

- Марина, тут сказано, что если бы все мужчины вдруг исчезли, то запасов замороженной… ну этой штуки, хватит на такой огромный срок, что женщины придумают как производить ее искусственным путем. И что мужчины, по большому счету, уже вообще не нужны!

- Все правильно написано, читай дальше.

С гордой, победоносной улыбкой заявила Марина, почему-то пристально поглядев на меня.

- А вот тут говорится, что если мужчина попадает на необитаемый остров один, он непременно будет заниматься… всякими нехорошими вещами с животными, в то время как женщина, такого никогда не сделает!

Круглые глаза Ани в этот момент нужно было видеть – зрелище крайне забавное. Вика, прикрыв рукой ротик, давилась со смеху, но сдерживалась. Марина же, не заметив этого, авторитетно кивала – да-да, мол, все правильно, тем не менее покраснела как помидор.

Естественно черноволосой хватило всего десяти минут чтобы понять для себя всю суть выданного ей чтива. Отложив сие интереснейшее произведение, девушка хмуро уставиться в окно.

- А ты что читаешь?

Спросила она. К тому времени с мы Викой уже нормально, по-дружески, общались, в то время как две другие попутчицы делали вид, что меня попросту не существует. Я платил им тем же.

Однако то, как это делала Аня, у меня, частенько, вызывало улыбку. Столкнувшись со мной, например, в проходе, она краснела, и с многозначительным «ой», буквально отскакивала назад, а потом, сделав важный вид, уходила в обратном направлении. «Важный вид» её, тоже выглядел до ужаса забавно – высоко поднятая голова, дерганая неровная походка, и руки по швам. И если на полу вагона встречалось какой-нибудь препятствие, она непременно о него спотыкалась. Я ничего не имею против блондинок, считаю предвзятым отношением то, что о них частенько поговаривают, но вот эта конкретная юная леди вписывалась в образ классической блондинки из анекдотов легко и непринужденно.

- «Земля без радости», это фэнтези, не уверен, что тебе такое будет интересно, но могу дать почитать, если хочешь.

Тем временем ответил на вопрос новообретённой подруги я.

- А я смотрю, у тебя их много, таких вот «фэнтези», можно мне одну, на пробу?

Естественно я дал кое-что из своей коллекции, и спустя час, попутчица, удовлетворённо кивнув, сказала что ей нравится. А через два дня она уже попросила еще чего-нибудь, если можно.

- А ты быстро справилась, вот держи еще одну того же автора, раз понравилось.

Протянув ей книгу, улыбнулся я.

***

Так неспешно тянулось время в пути. На четвертый день места вокруг стали совсем дикими. Города встречались редко, гораздо чаще росли деревья, несколько раз попадались даже небольшие лесные массивы.

Наступил вечер. Все легли отдыхать. Этой ночью мне спалось почему-то очень плохо – без видимых причин я просыпался несколько раз. И вот, пробудившись в очередной раз, я взглянул на часы. До рассвета было еще далеко – стрелка едва коснулась цифры «два».

Больше заснуть ну никак не получалось. За окном как раз мелькали огни небольшого городка, но его мы проехали быстро, даже не остановившись. Полежав с открытыми глазами с час или полтора, мне, вдруг, показалось что снаружи сверкнула молния.

Огни маленького городка давно скрылись из виду, оставшись где-то позади. Это, так же, не мог быть и одинокий фонарь – кому бы он здесь, в дикой, безлюдной местности мог понадобиться?

Я сел и посмотрел в окно. Раската грома не последовало. Дождь тоже не начался. Всматриваясь в ночь за окном, я не мог разглядеть ничего дальше придорожной насыпи и мелькающих столбов. И то, только благодаря слабому свету от поезда. Не было видно ни звезд, ни луны.

Сверкнуло еще раз. На молнию совсем не похоже. Нечто просто ослепило меня на долю секунды и темнота вернулась. Только в этот раз она была более густой и концентрированной. И снова не было звука грома. И ни единой капельки дождя.

Странным было еще то, что куда-то вдруг пропали звуки поезда – ни стука колес, ни звука электромотора. Еще одна вспышка. Мне показалось эта была ярче прежних.

И снова меня ослепило, но на этот раз глазам было больно. Я жмурился, потирая их рукой, однако даже с опущенными веками, и руками поверх них, я почувствовал следующую вспышку.

Скорость поезда начала падать, электрическое освещение погасло. Я достал телефон, однако тот не подавал признаков жизни. Попытался его включить – не вышло.

Мы почти остановились, когда состав вдруг ощутимо тряхнуло. Даже зажмурившись и прикрывшись рукой, глаза обожгло еще одной вспышкой – снаружи что-то полыхнуло так, словно там зажглось новое солнце.

Глухой резкий звук ударил по ушам и сразу затих. Мы полностью остановились. Эта вспышка продлилась около трех секунд.

Глаза горели огнем, в ушах стоял звон как от резкого перепада давления. Часто моргая, я пытался разглядеть хоть что-нибудь в наступившей полной, кромешной, беспросветной темноте, но несколько секунд я мог лишь слышать, но не видеть. Повезло что звон в ушах не был слишком громким.

Далеко не сразу я вернул себе зрение, правда только для того, чтобы смутно увидеть, как попутчицы мечутся по купе, собирая вещи и явно намереваясь его как можно скорее покинуть.

Похоже, мне досталось больше, чем им, предположил я, с трудом стаскивая свои ноги на пол. Двигаться было тяжело, будто вокруг меня, вместо воздуха образовался густой кисель.

Звуки тоже доносились, преодолевая этот «кисель» глухими и искаженными. За распахнутой Мариной дверью к выходу ломились люди. Обрывки фраз, которые всё-таки смогли добраться до моего сознания, были, мягко говоря, не очень вежливыми и в основном состоящими из матерных слов. Постепенно приходя в себя и оценив ситуацию, я начал собираться со всей доступной мне сейчас скоростью.

Вика обратила внимание на мою нерасторопность, но, дабы не пугать девушек еще больше, я выдал наиболее логичное и правдоподобное объяснение, которое пришло на ум. И это была пусть и маленькая, но победа, ведь, несмотря на то, что я и утаил от них правду о своём плачевном состоянии, придуманный моей больной головой ответ не только их устроил, но они, так же как и я решили не торопиться и подождать пока беснующаяся толпа покинет вагон.

http://tl.rulate.ru/book/25870/540855