Готовый перевод Spider-Man: The Greatest / Человек-паук: Величайший: глава 4

ГОРОДСКОЙ шум не проникал внутрь звуконепроницаемого лимузина. Тишину в салоне нарушал лишь шорох колес, и голос Уэсли прозвучал в динамиках так отчетливо, будто он сидел рядом:

— Я стер записи камер наблюдения в зале, как планировалось, сэр, но, думаю, вы понимаете, что оставляете за собой след в целую милю шириной?

Фиск откинулся на спинку мягкого сиденья.

— Конечно. Вся полиция занята в кампусе, а лазеры малой мощности в моем лимузине ослепляют дорожные камеры на пути. Студенты слишком напуганы, чтобы опознать меня, а четверо оставшихся в живых охранников меня и вовсе не видели. Что до последнего свидетеля — этого паладина с шилом в заднице, — пусть идет по следу. Зачем тратить силы и охотиться за ним позже, если я могу уничтожить его сейчас, в уютной домашней обстановке?

— Как пожелаете, сэр.

Ответ на вопрос был дан, но Уэсли не прекращал связь.

— Чем я еще могу удовлетворить твое любопытство, Уэсли?

— Прошу прощения, мистер Фиск. Я понимаю, что скоро увижу все сам, но… как выглядит эта скрижаль?

Кингпин не видел вреда в том, чтобы доставить удовольствие верному помощнику. Он осторожно провел пальцем по затейливым письменам, выбитым в камне. Пиктограммы повторялись с такой точностью, словно гравировал их не человек, а машина.

— Она крепка, Уэсли — совсем как я. По прибытии я немедленно спрячу ее в хранилище, но это лишь временная предосторожность. Ты сможешь начать работать с ней уже через пару часов.

— Благодарю вас, сэр.

Уэсли дал отбой, но Кингпин продолжал рассматривать скрижаль. Эта вещь, хранившая «величайшую тайну в мире», напомнила ему о его собственных тайнах. Рано или поздно Ванесса узнает правду: Ричард мертв. Тогда она уйдет от него, а без ее любви — и без наследника — и он, и все, чего он добился, исчезнет, забудется.

А вот этот камень — совсем другое дело. Он существовал на протяжении многих эпох и будет существовать еще многие тысячи лет. Не сделав ничего, просто-напросто существуя, эта скрижаль превзошла его, самого Кингпина…

Ну что ж. Заманив паука в свою паутину, он, по крайней мере, хоть немного развеется.

* * *

КАРАБКАЯСЬ по гладкой, без единого окна, стене роскошного здания посреди Адской Кухни, Человек-Паук наблюдал за воротами частного гаража, распахнувшимися перед огромным лимузином.

«Как ни противно признавать, что это было легче легкого, но…»

Припав грудью к стене и по-паучьи перебирая руками и ногами, Питер полз наверх. Для его тела это было вполне естественно, но все равно Питеру всякий раз становилось слегка не по себе — стоило только представить себя со стороны.

«Такой самовлюбленный тип, как Кингпин, наверняка меньше чем на пентхаус не согласится — пусть даже это чересчур очевидно. Кстати, об очевидном…»

Окна верхних этажей были темны — все, кроме одного, под самой крышей. Его закрывали стальные жалюзи, но свет пробивался сквозь щель в них, словно маня внутрь. Даже без паучьего чутья было ясно: там, внутри, поджидает опасность. А уж когда Человек-Паук подобрался поближе, паучье чутье во весь голос подтвердило его догадку.

«Жалюзи задержат меня не более чем на пару секунд, но если Кингпин — это сыр, то мышь — я. Прежде чем шагнуть в мышеловку, посмотрим-ка, как там обстоят дела».

Повиснув над окном вниз головой, он заглянул в ту самую щель, сквозь которую свет пробивался наружу. За окном оказалось нечто вроде огромного тренажерного зала. Внутри, в огромном кресле — пожалуй, так мог бы выглядеть трон в представлении дизайнеров «Баркалонгера» — сидел Кингпин. Перед ним полукругом выстроились вооруженные телохранители. Задрав головы, они смотрели в запертое окно, точно на экран, где шло лучшее телешоу всех времен и народов.

Бандиты держались напряженно, неуверенно — то направляли стволы на окно, то опускали их, чтобы в следующую же секунду вскинуть вновь. Совсем как глупые собачонки, решившие, будто увидели белку, затем осознавшие, что это всего лишь опавший лист, но все еще сомневающиеся — вдруг все же стоит пуститься вдогонку?

Из чистого озорства Человек-Паук выстрелил паутиной, сдернул с крыши над головой кровельную плитку и пустил ее, точно камешек по поверхности воды, вдоль стены сбоку от окна. От неожиданности бандиты едва не выпрыгнули из собственных шкур.

— Босс?…

Фиск и не шелохнулся.

— Спокойно! Проявите терпение. Обещаю, вы не останетесь разочарованы.

«Честно говоря, я уже разочарован. Подумать только — он так не уважает меня, что думает, будто я куплюсь на такой дешевый трюк. Впрочем, это не помешает мне обернуть его убогую хитрость против него самого…»

Вскоре стальные жалюзи с душераздирающим, режущим уши скрежетом разорвались надвое. После мелодраматической паузы в окно влетела фигура со знакомым символом Паука на спине.

— Гляди!

— Вот он!

— Кингпин, ты был прав!

Стрелки открыли огонь. Фигура задергалась, завертелась в воздухе под ударами пуль, и бандиты с детским восторгом вскричали:

— Наконец-то! Готов!

Но Кингпин не разделял их восторга:

— Прекратить стрельбу! Вы что, оглохли все? Вам было сказано: взять его на мушку и ждать, пока я сам не доберусь до него!

Опустив дымящиеся стволы, гангстеры шагнули к телу. Тело не падало — безжизненно покачиваясь, оно висело в воздухе.

Оттолкнув с дороги своих прислужников, Фиск, наконец, увидел нить паутины, удерживавшую тело на весу. Сама кукла была сделана из клейкой массы, тягучими нитями стекавшей вниз из рукавов и от пояса. Онемев от ярости, Фиск снова повернулся к окну, а его люди продолжали разглядывать куклу.

— Что это? Манекен какой-то…

— Должно быть, он сделал его из этой своей паутины.

Нити паутины со свистом рассекли воздух и вырвали оружие из их рук. Увлекаемые нитями, пистолеты вылетели в окно, а в комнату влетел голый по пояс Человек-Паук.

— Бр-р-р! Холодно у вас! Забыли закрыть окно?

Еще на лету он протаранил ногами двух ближайших громил. Те отлетели назад через всю комнату — прямо в пустое кресло Кингпина, а Человек-Паук немедленно выбросил в стороны кулаки, ударив в лицо еще двоих, и приземлился на пол.

— Думаешь, тебе удастся выставить меня дураком? — в ярости взвыл Кингпин.

— Вынужден ответить: «да».

«Как, однако, легко оказалось вывести его из себя. Даже не думал, что кто-либо способен так покраснеть».

Один из бандитов прицелился, готовясь выстрелить, другой кинулся вперед в надежде сбить стенолаза с ног. Обрушив на них кулаки, Человек-Паук оттолкнулся от их макушек и снова взмыл в воздух.

— Оценив эту низкопробную западню, вынужден также спросить: никто из врагов не принимал за жир твои мозги?

Приземлившись на корточки, он замер в ожидании хода разгневанного Кингпина. Не потрудившись даже скинуть строгий пиджак, Фиск двинулся на него. Уцелевших гангстеров, оказавшихся у него на пути, он отпихнул в сторону с такой силой, что те врезались друг в друга и рухнули, как кегли.

— Легче, легче! Если ты так обращаешься со своими работниками, неудивительно, что мама с папой так и не купили тебе щенка.

Ожидая, что пышущий яростью Кингпин без оглядки кинется на него, Человек-Паук прыгнул, чтобы встретить его на полпути. Но Фиск внезапно, вопреки всем законам физики и силе инерции, затормозил. Не успел Человек-Паук приземлиться, как противник мертвой хваткой вцепился в его запястья. «Поздно!» — взвизгнуло его паучье чутье. Кингпин ухитрился дотянуться до него с таким проворством, какого Человек-Паук совсем не ожидал.

Раскрутив Человека-Паука в воздухе, Фиск швырнул противника прямо в скрученный из паутины манекен.

«Нет! Глупо, ах, как глупо! Я сам снабдил его этой штукой!»

Не успев извернуться, Человек-Паук почувствовал, что его руки вязнут в клейкой массе.

Мысленно проклиная себя самого, он потянул, рванулся, но только увяз еще сильнее. Разработанный им полимер, искусственный паутинный секрет, мог принимать три вида — прочной нити, ловчей сети и липких клубков. На открытом воздухе клейкость паутины быстро сходила на нет, но внутри клубков, из которых была собрана его кукла, сохранилась клейкая полужидкая сердцевина.

«Проклятье! Сколько раз я потешался над жуликами, застрявшими в моей паутине, и вот — теперь сам на их месте! Ничего. Нужно только расслабиться, и через несколько секунд я буду свободен».

Но этих нескольких секунд Кингпину было вполне достаточно. Он отвел назад правую руку, толстую, как бревно, готовясь к первому удару. Все еще не в силах высвободиться, Человек-Паук сумел качнуться в сторону вместе с манекеном и увернуться. Кулак размером с добрый окорок лишь зацепил край клубка паутины, и пойманный в ловушку стенолаз с головокружительной скоростью завертелся в воздухе.

— Только погляди на себя! Твой манекен — и то дерется лучше!

Следующий удар был нанесен с невероятной быстротой, но паучье чутье помогло Питеру увернуться и на этот раз. Кулак Кингпина просвистел в воздухе и обрушился на массивный дубовый стол, расколов его пополам. Потеряв равновесие, Фиск вынужден был податься назад, чтобы не упасть.

— Как ты считаешь, долго ли еще сможешь уворачиваться? — спросил Кингпин.

Уперевшись спиной в манекен и изогнувшись, Человек-Паук высвободил ноги.

— По крайней мере, пока ты не сменишь полоскание для рта.

С этими словами Человек-Паук неуклюже взмахнул левой ногой, позволив Кингпину поймать себя за лодыжку. Однако это отвлекло Фиска от его правой ноги, и второй удар враг заметил слишком поздно. От мощного пинка Кингпин отлетел прочь и рухнул на сломанный стол.

Тем временем клей под воздействием воздуха подсох, Питеру удалось освободиться и сорвать с манекена свою рубашку. Ничем более не связанный, он натянул рубашку, заправил ее в штаны, прыгнул на стену и стремительно пополз прочь.

Поднявшийся на ноги Кингпин пренебрежительно ударил наотмашь, чтоб расплющить его о стену, но, благодаря паучьему чутью, Человек-Паук вовремя спрыгнул на пол.

«Чуть не попал! Я все еще недооцениваю его. К счастью, он тоже еще не видел всего, на что способен я».

Крутанув в воздухе такое сальто, что обычный человек неминуемо сломал бы себе хребет, Человек-Паук обвил ногами едва различимую шею Кингпина и изо всех сил рванул его вниз — так, чтобы основной удар об пол приняла на себя крепкая голова врага.

Пол вздрогнул. Картины на стенах задребезжали.

— Что, больно? Прости. Я принял твой жир за мускулы.

Но Кингпин лишь безмятежно улыбнулся в ответ.

— На самом деле, это было совсем не больно, — его рука сомкнулась на запястье Человека-Паука. — Однако вот это — будет.

«Снова давить? Если он думает, что сможет переломать мне кости, то он…»

Большой палец, толстый, как боек молотка, нащупал нужную точку и надавил.

— Бой — это не только грубая сила, букашка. Тут нужно знать, куда нажать.

В ответ Питер занес свободную руку, чтоб нанести удар, но рука онемела от жгучей боли, прострелившей запястье, пронзившей спину и плечи. Паучье чутье отчаянно забило тревогу. Перед глазами поплыли темные пятна.

* * *

НО ЗА выбитым окном витал не только холодный вечерний ветер. Там, в воздухе, бесшумно вращая винтами, завис никем не замеченный беспилотник, транслировавший изображение злорадствующего Кингпина и его беспомощного противника в салон черного бронированного автомобиля внизу. Автомобиль напоминал грузопассажирский внедорожник, но был заметно длиннее и ниже.

Глядя на встроенный в приборную панель экран, сидевший за рулем Махинатор побарабанил пальцами по подбородку, на миг задумался и взялся за телефон.

— Сильвермэйн? Ты уже знаешь об ограблении Выставочного зала?

Хриплый голос Манфреди в динамике зазвучал так громко, что Махинатор поспешил отстранить телефон от уха.

— Конечно — об этом же трубят во всех новостях! Что ты?…

Надеясь, что главарь Маггии последует его примеру, Махинатор понизил голос:

— В эту минуту Кингпин бьется с Человеком-Пауком, и оборона второго серьезно ослаблена. Если ты передашь полиции присланный мной адрес, уверен, они легко найдут и его самого и улики, которых хватит, чтобы предъявить ему обвинение.

Престарелый гангстер заворчал в ответ, выражая благодарность. Махинатор повесил трубку и продолжил наблюдать за схваткой.

http://tl.rulate.ru/book/25490/531810