Готовый перевод My Boss Husband, Please Let Me Go! / Мой босс муж , пожалуйста отпусти меня!: Глава 37 - Я почти влюбилась в тебя

Ожидаемая боль не пришла. Сань Гуа Цинь открыла глаза, и перед ней предстала картина: мужчина, рухнувший на землю. Она подняла голову, огляделась и увидела его — Лянь Чэн Лу, величественного, как скала.

— Милый, я знала, что ты придешь, — прошептала она, и улыбка счастья озарила ее лицо.

Но слова эти оказались последними. Сань Гуа Цинь, словно сломанная кукла, безвольно упала, погружаясь в бессознательное состояние.

Лянь Чэн Лу, словно обожженный огнем, сузил глаза, его лицо исказила гримаса боли. Он увидел раны на ее ногах, и эта боль пронзила его сильнее, чем если бы он сам их получил. Она лежала, не двигаясь, и ему показалось, что она не дышит.

— Сань Гуа Цинь! — выкрикнул он, бросаясь к ней и осторожно обнимая. Он был одержим самобичеванием, сжимал ее в объятиях, словно держал в руках долгожданное, но почти утерянное сокровище.

Место происшествия представляло собой хаос. Упавший мужчина, с единственным прерывистым вздохом, бился в агонии, пытаясь подняться. Кровь пятнами лежала на земле, по которой он полз.

В уголке рта Лянь Чэн Лу появилась усмешка, полная презрения. Он поднял ногу и с силой наступил на запястье поверженного. Увидев выпавшие наушники, он фыркнул — люди, устроившие эту ловушку, могли позволить себе только такие мелкие пакости.

Он повернул голову и увидел камеру. С размаху пнув мужчину, он сбил камеру, которая, задымившись, стала непригодной к использованию.

— Присмотри за всем, — бросил он, садясь в машину, чтобы мчаться в больницу.

Мо Мо Цинь и Мяо Ду, наблюдавшие за происходящим, отшатнулись, лица их побледнели от ужаса.

— Как такое возможно?! — вскрикнула Мо Мо Цинь, вскакивая со стула. Сань Гуа Цинь была спасена господином Лу? И он так нежно обнимал ее? В глубине души Мо Мо Цинь кипела завистью, эта ядовитая эмоция почти пожирала ее.

— Сука! Шлюха!! Я хочу, чтобы она умерла! — крикнула она, искаженная злобой, и бросилась к выходу, но Мяо Ду удержала ее.

— Мо Мо, сейчас нам нельзя к ней приближаться. Ты видела, что случилось с этими ребятами. Нам нужно самим выбираться из этой ситуации. Иначе вся семья Цинь, а не только мы, будет обречена, если господин Лу проведет собственное расследование.

Мо Мо Цинь, охваченная паникой, чувствовала, как холод проникает в ее кости. Она была бессильна, могла только схватить Мяо Ду за руку.

— Мам, а что мы будем делать? Что же нам теперь делать?.. — спросила она, ее глаза покраснели. Она, привыкшая к роскошной жизни, не могла представить себе жизнь, полную трудностей.

— Не бойся. Эти люди умерли, не успев рассказать, кто мы такие, и замолчали навсегда. Камеры уничтожены, Лянь Чэн Лу ничего о нас не узнает.

Мо Мо Цинь успокоилась, хотя ее руки все еще дрожали.

— Вот именно. Он нас не найдет. Ничего не случится. Сань Гуа Цинь должна была умереть.

Мяо Ду чувствовала, что ее дочь не способна на здравые мысли, и не знала, когда же она повзрослеет.

Тем временем Лянь Чэн Лу вез девушку в больницу. Он стиснул зубы, увидев ножи, которые врач собирался вытащить.

— Полегче с ней! — крикнул он, голос его был полон гнева.

Врач, чувствуя, как дрожат его руки, смутился. Ножи были вонзены в кость, и Сань Гуа Цинь будет чувствовать боль, как бы аккуратно он ни действовал. Единственное, что он мог сделать, — увеличить дозу анестезии.

Осторожно он разрезал брюки Сань Гуа Цинь.

Клац!

Один из ножей был извлечен. Сань Гуа Цинь нахмурилась, несмотря на анестезию, она чувствовала боль, острую, пронзительную.

Врач, испытывая страх перед аурой, исходящей от Лянь Чэн Лу, почти упал в обморок. Его руки дрожали, он чувствовал, что Лянь Чэн Лу страшен, как гроза.

Сань Гуа Цинь была одета в рубашку Лянь Чэн Лу, ее собственная одежда была разорвана. На нем была только рубашка, испещренная пятнами крови. Но он не обращал на это внимания, не отрывая взгляда от Сань Гуа Цинь. Он притянул ее руки к себе, вложил их в свои ладони.

Ее руки, маленькие и хрупкие, утонули в его ладонях. Она нуждалась в защите, но судьба, казалось, издевалась над ней, нанося ей удар за ударом.

Лянь Чэн Лу молчал. Он закрыл глаза и почувствовал тупую боль в сердце, словно кто-то пронзил его острым лезвием. Он был в отчаянии.

В мгновение ока врач закончил перевязывать раны. Не смея задерживаться, он позвал медсестер и вышел из палаты.

Сань Гуа Цинь, находясь в полубессознательном состоянии, с закрытыми глазами ощутила, что вернулась в пещеру.

Тогда, вместе с семьей, они отправились на прогулку. Ее бросили в пещеру. Она была слишком мала, чтобы выбраться, ей оставалось только кричать, снова и снова.

Прошел день, два, и все, казалось, забыли о ее существовании.

Прошло семь дней. Она съела все листья в пещере. Она не хотела умирать. Она хотела жить.

На пятый день, испытывая мучительную голодовку, она услышала детский голос.

— Кто ты? Почему ты остаешься в пещере? Ты что, лиса?

— Помоги мне... — прошептала она, слабо открыв рот. Она услышала какие-то звуки сверху. Потом мальчик упал на землю. Он дал ей молоко из своего рюкзака. Это было самое вкусное молоко, которое она когда-либо пила.

Она, не видя ясно лица мальчика, могла только глотать то, что он ей давал. Позже ее спасли, и она вернулась в семью Цинь, обнаружив, что все трое живут счастливо. В этот момент она поняла, что семья Цинь — это не ее дом. Она просто лишний человек.

Если она хочет жить, то должна съежиться и стать бесхребетной.

— Помоги. Я не хочу умирать... — прошептала Сань Гуа Цинь, запинаясь, с силой вцепляясь в руки Лянь Чэн Лу, пока на его руках не появились кровавые царапины.

Лянь Чэн Лу посмотрел на нее. Он протянул руку, чтобы коснуться ее лба, и обнаружил, что у нее жар. Он был шокирован и немедленно вызвал врача.

Врач сделал ей переливание крови и положил на лоб пакет со льдом. Затем он обратился к Ляньчэн Лу: «Похоже, мисс Цинь теперь снятся кошмары. Кто-то должен присматривать за ней, иначе она вытащит иглу».

— Я останусь здесь. — С этими словами он сел рядом с Сань Гуа Цинь, одной рукой держа ее за запястье, чтобы она не двигала рукой. Эти слова кто-то уже говорил ему раньше.

— Я хочу жить. Я не хочу умирать. — Сань Гуа Цинь шептала, еще не проснувшись от кошмара.

Он пристально смотрел на нее, вспоминая, его зрачки сузились. Это она...

Лянь Чэн Лу, сжавшись от боли, ощутил, как сердце его сжимается. Девушка, что укусила его за палец в той холодной пещере, – та самая Сань Гуа Цинь, лежала теперь без сознания, бледная, как лунный свет. Сколько лет прошло, а он все еще был рядом. С любовью, застывшей в глазах, он прикоснулся к ее лицу, ласково проводя по щеке. На его пальце – шрам, напоминание о той давней встрече. Он искал ее, но вихрь событий в семье Лу заставил его отложить поиски. И он даже не мог представить, что судьба сведет их вновь, спустя столько лет.

Сань Гуа Цинь проснулась на следующий день, чувствуя сухость во рту.

— Вода, вода, — прошептала она, голос слабый, как шепот ветра.

Она услышала шорох, и в ее рот попала вода. Проглотив ее одним глотком, она ощутила, как будто время повернулось вспять. Много лет назад, в минуты последней надежды, она пила молоко, совсем как сейчас.

— Спасибо, — прошептала она, — я не лиса.

Она помнила, как тот мальчик задал ей этот вопрос. Сейчас она была слишком слаба, чтобы спорить. Слова давались ей с трудом, как будто все это было десятки лет назад.

Рука Лянь Чэн Лу, державшая стакан, замерла. Он аккуратно вытер каплю воды с ее губ и произнес, словно в шутку:

— Вот именно. Ни одна лиса не была бы такой уродливой.

Сань Гуа Цинь все еще была без сознания, не понимая, о чем он говорит. Если бы она была в себе, то непременно ответила бы ему.

Во второй половине дня она полностью пришла в себя, ощущая боль во всем теле.

— Ой, — застонала она, увидев Лянь Чэн Лу рядом.

Невольно улыбнувшись, она произнесла:

— Дорогой, ты был таким красивым, когда спас меня сегодня. Я почти влюбилась в тебя.

http://tl.rulate.ru/book/23539/830438