Готовый перевод Tiāncái xiǎo dú fēi / Poison Genius Consort / Гениальная жена по ядам: Глава 51. Мужество

Глава 51. Мужество.

Главная наложница И и Мужун Ванжу не могли дождаться, когда Хань Юньси разочарует императора и в результате будет наказана. Будет лучше, если она будет признана бесполезной и никогда не вернётся. Это больше всего относилось к Мужун Ванжу, что распускала слухи, чтобы выпроводить её. Но они, наоборот, вызвали интерес у императора.

Лучше всего, если император позаботится об этой женщине. Император вынудил Лон Фэйе жениться на ней, поэтому если император выбросит её, разве это не будет идеальным раскладом?

Хань Юньси неосознанно бросила взгляд на Лон Фэйе, он просто сидел также величественно, как и всегда, даже его выражение лица было холодным. Он был настолько отстранён, что это почти пугало.

Возможно, он наслаждался этим несчастьем, надеясь избавиться от официальной жены.

«Уважаемая ванфэй, поскольку уже слишком поздно, император сказал, чтобы этот слуга оповестил Вас и попросил хорошо отдохнуть. Завтра утром этот слуга зайдёт за Вами.»

Евнух Сюэ встал во время разговора, и Главная наложница И поспешно добавила.

– «Евнух Сюэ, Вы столько сил потратили, чтобы прийти сюда. Почему бы Вам не поесть перед уходом?»

«Премного благодарен за доброту Главной императорской наложницы, но этому слуге нужно отчитаться во дворце. Уважаемая ванфэй, Ваше святейшество, герцог Цинь, я пойду.»

- Даже после этого, Евнух Сюэ не забыл напомнить Хань Юньси,

-«Не задерживайтесь слишком сильно завтра утром, Уважаемая ванфэй. Император желает видеть Вас, как только завершится утреннее собрание.»

«Я запомню. Вы можете быть спокойны» - Хань Юньси была естественной и непринуждённой, а на лице сияла улыбка. Но сердце её было совершенно холодным.

Мужчина с пульсом беременной? Не говоря уже о прошлом, это странно было бы даже в современном мире! Она, вероятно, не в силах была лечить серьёзные заболевания, а тем более странные!

Хань Юньси могла не обращать внимание на слухе на улице, но никак не могла игнорировать ожидания императора.

Только по словам Евнуха Сюэ она могла сказать, что император Тяньхуи возлагал большие надежды на её лечеьное искусство. Если она откажется, то просто опустит императора. Но если она не откажется и не найдёт лечение, то что случится в последствии будет зависеть от прихоти императора.

Поговаривали, что император Тяньхуи имел ужасный характер.

Императрица за кулисами взбушевала и так бушующее море. Если она не излечит наследного принца, она вполне способна представить последствия.

Проводив Евнуха Сюэ, Главная наложница и вела себя словно ничего не произошло, и начала настаивать. – «Ванжу, быстрее попроси накрыть стол. Твой старший брат должно быть голоден.» Она была в прекрасном настроении, когда взглянула на Хань Юньси в редкие моменты доброты. – «Юньси, ты тоже должна поесть с муфэй. Хорошо поешь и отправляйся отдыхать, тебе нельзя завтра опаздывать.» Хотя в сердце Хань Юньси была равнодушной, она всё равно кивнула со слабой улыбкой. Главная наложница И и Мужун Ванжу ведь хотели посмеяться над ней? Она не допустит этого! Эти двое были чрезвычайно заботливы за обеденным столом, подавая Лон Фэйе различные блюда и супы. Лон Фэйе не ел очень много и ни слова не произнёс за весь вечер. Полностью забытая Хань Юньси держала в руках палочки и поедала большие порции еды и супов. Ладно, будь то удача или несчастье, она не могла избежать ни того, ни другого. Она будет действовать по обстоятельства, когда наступит завтрашний день… Хань Юньси хорошо поела и напилась, надеясь ещё хорошо выспаться. К сожалению, она провертелась в кровати почти всю ночь, прежде чем сдаться и облокотиться к окну, укутавшись в одеяла. Именно тогда она обнаружила, что в спальнях Лон Фэйе всё ещё горит свет. Этот парень до сих пор не спит так поздно? Что его удерживает? Каким-то образом слова, недавно сказанные им, неожиданно появились в её уме: ‘Ваша светлость здесь и запрещает тебе бояться!’ На мгновение Хань Юньси ощутила порыв кинуться к нему и спросить, - ‘Можете ли Вы пойти со мной во дворец, так же как и в тот раз, чтобы проявить уважение старшим?’ Но вспомнив его ледяную тишину, её глаза внезапно потемнели, и она отбросила эту идею. Сделав глубокий вдох, Хань Юньси закрыла окна и сказала сама себе: “Это ведь не так важно. Не бойся.” ____ Не смотря на то, что Хань Юньси не спала всю ночь, она все равно встала очень рано. Она позволила маленькой Чень Сян подобающе одеть её, и вся её сущность казалась переполненной энергией. Так как она не могла избежать этого вопроса, то она храбро станет противостоять ему.  Мало того, что у неё было мужество, но она ещё и постарается изо всех сил. Когда прибыл Евнух Сюэ, там были Главная наложница и Мужун Ванжу. С одной стороны, они находились там, чтобы поддержать репутацию Евнуха. С другой, чтобы посмеяться над ней. Хань Юньси ответила им даже более яркой улыбкой. Она была тем человеком, который не станет плакать, даже если увидит свой собственный гроб. Оказавшись в карете, Хань Юньси оглянулась, но не увидела никаких признаков Лон Фэйе. Когда выходила из Гибискусового двора, свет в его комнатах уже был погашен, а двери наглухо заперты. Он по-прежнему спал и, скорее всего, не пойдёт. После того, как они приехали во дворец, император Тяньхуи отложил утреннее собрание и ожидал её в своём кабинете. Крытый коридор, ведущий в его кабинет, был тише любого другого места во дворце. Вскоре она увидела евнухов и придворных дам, стоящие по обе стороны в ряд и не двигаясь ни на миллиметр, будто статуи. Шаги Хань Юньси и Евнуха Сюэ явно выделялись на фоне такой тишины. «Уважаемая ванфэй, идите быстрее. Император ненавидит ждать», - шёпотом убеждал Евнух Сюэ. Хотя это был закрытый коридор, он всё равно говорил с величайшей заботой. Такая торжественная атмосфера заставила итак уже взволнованную Хань Юньси ещё больше разнервничаться. Из того, что она поняла, император Тяньхуи был на полпути к тирану с взрывным характером. Он и бровью не вёл, когда убивал людей. Очень быстро они достигли императорского кабинета. Евнух Сюэ остановился за дверью и сказал тихим голосом. – «Уважаемая ванфэй, дальше идите сами.» Кажется, даже у него не было разрешения знать о вопросе наследного принца, поэтому он был очень дальновиден. После этих слов он открыл рот и прокричал до того, как Хань Юньси сумела ответить, - «Объявление…Цинь ванфэй прибыла…» Эти слова вынудили Хань Юньси поскорее войти. Она впервые пришла в такое место, но при этом чувствовала только, что атмосфера была крайне тяжёлой. Она ничего не смыслила в этикете или куда она должна идти, поэтому она просто шагала вперёд. Но проклятая тишина в этом месте была во много раз сильнее, нежели снаружи. Складывалось такое чувство, что каждый шумный шаг был преступлением. Наконец, Хань Юньси увидела занавеску из бусин, за которой проглядывалась нечёткая фигура, сидящая за письменным столом. Император Тяньхуи был здесь? Её сердце громко застучало, когда она несколько раз сжала руку и пошла вперёд с опущенной головой. Она аккуратно приподняла угол висячих бусин, и тут же встретилась с парой ястребиных глаз с убийственным намерением. «Ты Цинь ванфэй, Хань Юньси?» - неприветливо спросил император Тяньхуи. Ему было около 40 лет, с короткой бородкой и лицом жёстким, как у Короля ада, злым и производящим сильное впечатление. В нём была другая холодность, по сравнению с Лон Фэйе. Холодность Лон Фэйе исходила из отчуждённости, безразличия и некоторого высокомерия, а императора Тяньхуи – как из серьёзности, так и  из жестокости. Хотя Хань Юньси была вся на нервах, она держалась спокойно и дала поклон. – «Отвечая Вашему величеству, ченьце, совершенно верно, – Цинь ванфэй, Хань Юньси.» Тем не менее, император Тяньхуи стал внезапно суровым. – «Кто позволил тебе просто так войти? Кто впустил тебя?» Эти слова поразили Хань Юньси. она была путешественником во времени, который был знаком только с основами этикета. Откуда бы она знала, что существует множество правил, связанных с императорским кабинетом? Тем более, разве Евнух Сюэ не объявил о ней заранее и не сказал войти? Хань Юньси так и оставалась в поклоне, не понимая, что пошло не так. Какое-то время она не могла придумать ответа и решила совсем не отвечать. Хотя она была Цинь ванфэй, в глазах императора Хань Юньси была всего лишь мелким и низким простолюдином. Только когда она оказалась в отчаянном положении, знакомый голос прозвучал со стороны. «Старший императорский брат, она по происхождению женщина без воспитания. Зачем пререкаться с ней о подобном? Есть более важное дело.» Этот тихий голос с его особым обаянием был настолько холодным, что мог любого заставить дрожать. Хотя тон его был насмешливым, прямо сейчас самое прекрасное достигло ушей Хань Юньси. Он здесь, Лон Фэйе! Она неосознанно приподняла голову на голос и заметила Лон Фэйе в изысканных одеждах из белой парчи, красивый и спокойный. Его благородная фигура сидела за чайным столиком, когда он медленно потягивал горячий чай. Этот парень и впрямь пришёл, и даже раньше неё! Увидев, как он сдержанно и расслабленно сидит там, Хань Юньси ощутила, как гора упала с её плеч. Она выдохнула. Он здесь из-за неё? Дикие надежд росли в её сердце, чего она сама не ожидала. Вне всяких сомнений, слова Лон Фэйе обладали весом. Император Тяньхуи оглянулся и ничего больше не сказал, но махнул рукой, показвая, чтобы Хань Юньси поднялась. Только спустя долгое время Хань Юньси узнала, что даже императрица должна была отдать почтение за занавесками в кабинете, пока император не даст разрешение войти. «Благодарю, Ваше величество», - Хань Юньси поднялась, бросив благодарный взгляд на Лон Фэйе. К сожалению, он не смотрел на неё. Не смотря на то, что сейчас она и император относились к одной семье, между правителем и его министрами по-прежнему была разница. Она не могла даже привлечь внимание императора. Лон Фэйе продолжал сидеть, пока она стояла. «Чжэнь [1] слышал от императрицы, что кома Му Цинъу и сыпь принцессы Чанпин оставили в недоумении всех врачей. Но ты излечила их с помощью одного рецепта?» - Император Тяньхуи перешёл прямо к делу, с презрением глядя на Хань Юньси. Очевидно, он совсем не видел в ней невестку. «Отвечая Вашему величеству, подобное действительно происходило. Однако, строго говоря, молодой генерал и принцесса Чанпин были не больны, а отравлены. Ченьце знает, как лечить яды, но не болезни.» - Так или иначе, Хань Юньси должна была рассказать правду. Она могла осмотреть наследного принца, но ей нужно было быть честной с самого начала. Однако император ответил, - «Лечебное искусство и яд относятся к одной области. Чжэнь слышал, как твоя мать однажды сказала, что причина всех болезней в ядах. Ты ведь должна понимать этот принцип?» Эй… Хань Юньси почти подавилась от услышанных слов. Она не была уверена, говорила ли Леди Тяньсин эти слова, но они действительно опередили её время. Если взглянуть с точки зрения западной медицины, то источник всех болезней происходит из различных ядов. К несчастью, это было не обязательно так. Токсины и вирусы были совершенно разными понятиями. Большинство того, с чем она умела обращаться, были ядами растительного или животного происхождения, или искусственными токсинами. Даже не беря в расчёт это, слова императора Тяньхуи поставили Хань Юньси в сложное положение. Она была неспособна отрицать слова матери, но и объяснить не могла, чтобы он понял. Хань Юньси немного подумала, прежде чем робко дать ответ. – «Лечебное искусство и яды из одной области в наивысшей сфере врачей и специалистов по ядам. Юньси только поверхностно изучила навыки матери.» «Хехе, неудивительно, что императрица говорила о твоей скромности. С болезнями, которые не смогли вылечить даже Имперский врач Гу и твой отец, ты справилась с лёгкостью. Если это считается только поверхностным знанием, тогда разве Имперский врач Гу и твой отец не будут лучше, чем бесполезный мусор?» - строго поинтересовался император Тяньхуи. «Отвечая Вашему величеству, Божественный доктор Хань и Имперский врач Гу могут лечить болезни в то время, как Юньси может справиться с ядами. Это две разные вещи, поэтому их нельзя сравнивать», - попыталась объяснить Хань Юньси. Но император потерял терпение и помрачнел. – «Цинь ванфэй, Чжэнь вызвал тебя лечить болезнь, а не смотреть, насколько ты скромна! Чжэнь рассчитывает, что ты также излечить наследного принца с помощью миски лекарства! Не будешь же ты и дальше скрывать свои скрытые навыки?» При этих словах сердце Хань Юньси сжалось. Только боги знают, как императрица всё скормила императору во время их ‘беседы под одеялом’. Сейчас император твёрдо верил в слухи о том, что она – очень умелый врач .

[1] Чжэнь (朕) – личное местоимение Я; когда император говорит о себе.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/2315/147852