Готовый перевод My House of Horrors / Мой дом ужасов: Глава 896 - Последняя картина

Тон Чэнь Гэ был спокойным и будничным, как будто он описывал нечто совершенно неважное.

- Ты слишком долгое время провела в этой Школе, поэтому для тебя вполне естественно бояться Художника и Чан Вэньюй, но для меня, как и для других посторонних, они просто обычные Высшие Красные Призраки.

Когда они услышали то, что только что сказал Чэнь Гэ, на лице Инь Хун, а также некоторых других учеников поблизости появилось выражение ужаса.

- К твоему сведению, Красные Призраки не бывают «обычными», - тихо проворчала в ответ Инь Хун. Она посмотрела на Чэнь Гэ и внезапно ей вспомнились недавние слова господина Лая и её взгляд как-то сам собой переместился на его тень. Инь Хун показалось, что в тени Чэнь Гэ скрывается нечто, но присутствие этого существа было настолько слабым, что она никак не могла его идентифицировать.

- Забей, на этот раз я просто предпочту довериться тебе, - сказала Инь Хун, а затем подбежала к Инь Бай и крепко стиснула её ладонь.

- Ты..!

- Что бы ни произошло, не отпускай мою руку! Ты должна понять, что единственный человек на свете, который всегда относился к тебе искренне - это я, - произнесла Инь Хун, как будто это были её прощальные слова. И эта сцена сильно шокировала Инь Бай.

Звуки боя продолжали доноситься со Школьного двора.

Внешне Чэнь Гэ выглядел спокойным, но внутри сохранять спокойствие в подобных обстоятельствах ему было тяжело. Всё это время он продолжал про себя звать Чжан Я, но так и не получил ответа. Без Чжан Я, даже с учётом всех сил, поддерживающих его, пока что они могли лишь убегать да обороняться.

- Колодец в старшей школе Му Ян хранит в себе секрет Художника, поэтому ему определённо должно быть известно и о тайном проходе тоже. А значит, этот путь более для нас небезопасен. Но даже если выбраться наружу через него всё-таки получится, - оказавшись в Красном Городе отыскать там Третий Больничный Корпус тоже будет непростой задачей.

Вокруг Чэнь Гэ к настоящему времени собралось уже довольно много учеников, но он действительно не был уверен, что сможет в сохранности доставить их всех в безопасное место. Если они пойдут через Красный Город напрямик, большинство учеников просто погибнут, навсегда оставшись похороненными там.

- Лучшим решением будет подождать, пока мы не сможем взять ситуацию в свои руки.

Школа Загробной Жизни была четырёхзвёздочным сценарием, и от Красного Города её отделял защитный барьер. С того момента, как Дверь обнаружила себя, всё меньше вещей продолжало оставаться в тени и всё больше переменных становились явными. Это заставляло Чэнь Гэ чувствовать себя уверенней.

- Чэнь Гэ, прости меня за такой вопрос, но ты действительно считаешь, что мы сможем стать новыми хозяевами этого места? Разве мы можем быть сильнее Художника?

Старый Директор был встревожен. В их небольшой команде он выполнял роль старшего и являлся голосом разума.

- Сила Художника практически идентична мощи Великого Красного Призрака, к тому же, она действительно ужасающа! Но даже несмотря на это, он так и не мог получить полный контроль над Школой Загробной Жизни и заслужить одобрение Двери. Почему же ты считаешь, что нам это под силу?

Этот вопрос давно не давал Старому Директору покоя, и лишь сейчас он отважился задать его вслух. Чэнь Гэ хотел, чтобы именно он стал новым директором Школы Загробной Жизни, но сейчас он являлся всего лишь слабым Полукрасным Призраком. Любой среднестатистический Красный Призрак мог легко разделаться с ним, не говоря уже о самом Художнике.

- Эти дети вошли в Дверь, движимые отчаянием. И они хотят спасения, а не лжи. Хотя намерения Художника и были добрыми, способ их воплощения слишком экстремален. Не бывает рая за Дверью. Как только этот фальшивый рай будет разоблачён, станет только хуже.

Чэнь Гэ обернулся и заглянул в глаза Старому Директору:

- Мы же не хотим лжи. Мы с вами должны оказать реальную помощь этим обездоленным детям и превратить это место в настоящий дом для них, куда они всегда смогут вернуться. Мы не собираемся исправлять рай, который построил Художник. Мы собираемся создать для них убежище, где они смогут, наконец, обрести покой. И никто не помешает им уйти, если им захочется. Жизнь не может быть идеальной всё время. И, пускай она бывает наполнена болью и конфликтами, но это и есть полноценная жизнь. Мы не пытаемся изменить их жизни, мы просто предоставим им возможность отдохнуть здесь, когда они будут нуждаться в этом больше всего.

Это был первый раз, когда Красные Призраки за Дверью слышали, как кто-то говорил им нечто подобное. Они чувствовали, что Чэнь Гэ был прав, но стоило им задуматься об этом посерьёзнее, как они начинали понимать, что задуманное им будет непросто воплотить в жизнь.

- Хорошо.

Старый Директор покорно замолчал, но в его глазах всё ещё сквозила тревога.

Пока группа Чэнь Гэ обсуждала свои дальнейшие планы, ситуация за пределами Школы вновь изменилась. Монстр, спрятавшийся в буре, был атакован со спины Чан Вэньюй. Хотя у него с последней было заключено соглашение, в решающий момент Чан Вэньюй предала его. В этом союзе, на самом деле, изначально каждый был сам за себя. Они лишь временно использовали друг друга, каждый в своих интересах. Такие вещи как доверие и дружба в Мире за Дверью были ещё более редким сокровищем, чем бриллианты в мире людей.

- Чан Вэньюй!

Дверь была прямо перед ним, но он всё ещё не мог до неё добраться. Обезумев, Монстр истошно завопил. Ему хотелось разорвать Чан Вэньюй на куски.

- Мы все находимся в одном шаге от того, чтобы стать гораздо сильнее любого из Красных Призраков. Тот, кто откроет эту Дверь и станет настоящим владельцем Сознания Школы, превратится в Великого Красного Призрака.

Чан Вэньюй очень хорошо это понимала.

- И ты думал, будто я помогу тебе стать сильнее? Я знаю, что если ты завладеешь этой Дверью, то станешь использовать её исключительно в своих интересах. Ты продолжишь обманом завлекать всё новых и новых жертв в Мир за Дверью, пользуясь их болью и отчаянием, лишь бы самому стать сильнее.

- Но ведь в этом и есть основное назначение Двери, не так ли? Именно люди из реального мира виновны в том, что ты вообще оказалась в Мире за Дверью. Они издевались над тобой и довели до отчаяния! И вот, теперь тебе наконец-то выпал шанс отомстить, заставив их прочувствовать то же самое на собственной шкуре, разве ты не хочешь этого?

Человек, скрывавшийся за завесой бури, продолжал кричать. Он многим пожертвовал, чтобы оказаться здесь, но так ничего и не получил взамен. Вдобавок ко всему, в самом ближайшем будущем он мог и вовсе лишиться жизни.

- Даже так, я всё ещё не понимаю, зачем нужна эта Дверь. Такую вещь, как это, лучше просто сразу уничтожить.

Руны позади Чан Вэньюй приблизились к Двери и просочились в неё. Дверь медленно начала краснеть, и из неё потекли реки алой крови.

- Взгляните на эту Дверь! Как бы она ни стремилась скрыть свой истинный облик, она всё равно истекает человеческой кровью. Это чудовище, выживание которого полностью зависит от отчаяния и боли людей!

Трещины в Двери стали шире, и каждый ученик в Школе мог в этот момент расслышать её отчаянные мольбы, но звук этот был таким, как будто он исходил из глубины их собственных сердец.

Отчаяние Двери подействовало на всех студентов Школы, в том числе и на Художника. Поскольку его Зеркало было сломано, сила, которую он мог бы позаимствовать у Школьного Сознания, значительно уменьшилась. Его некогда увеличившееся в размерах тело постепенно уменьшалось, а чёрные руки позади него сморщились и теперь безвольно волочились вслед за ним.

Возможно, из-за того, что Чан Вэньюй рано покинула Школу Загробной Жизни и привыкла не слишком-то полагаться на силу Двери, перемена в Школьном Сознании не так уж и сильно повлияла на неё. Во всяком случае, её собственное присутствие от этого только лишь усилилось.

- Эта Дверь радушно приняла тебя, когда ты остро нуждалась в этом, но теперь ты хочешь разрушить её собственными руками? Если её не будет, что тогда будет со всеми другими отчаявшимися детьми? Ты думаешь, они смогут выстоять перед лицом этого жестокого мира в одиночку?

Несмотря на то, что Художник сильно ослаб, в его тёмных глазах всё ещё горел неумолимый огонь, словно всё, что происходило до сих пор, по-прежнему находилось в пределах его ожиданий.

Кровеносные сосуды, покрывавшие его тело, увеличились в размерах. А затем Художник впился в Чан Вэньюй своим пристальным взглядом.

http://tl.rulate.ru/book/18947/2787555