Готовый перевод For Love of Magic / HP: Из Любви к Магии: Глава 227

  Эдвард Паркинсон, нынешний Лорд Паркинсон, слегка вздрогнул, когда Гарри Поттер без приглашения сел за его стол.

  — Добрый вечер, — приветливо поздоровался очень молодой и очень опасный волшебник.

  — Добрый вечер, — осторожно ответил Эдвард, не доверяя этой приветливости. Он бросил взгляд на сотрудника Министерства, с которым сейчас разговаривал.

  Этот человек был гораздо проницательнее Фаджа и знал, когда нужно было уходить.

  — Простите, лорд Паркинсон, кажется, меня зовёт жена. Лорд Поттер.

  Жена, конечно же, его не звала, но предлог, чтобы уйти, не обязательно должен быть хорошим.

  — Чем могу вам помочь, лорд Поттер? Или вы предпочитаете, лорд Блэк? — спросил Эдвард.

  — Поттера вполне будет достаточно. А что касается помощи, то я слышал, что вы предоставили для этого бала вино, и пришёл похвалить вас за его качество.

  Тон Поттера был по-прежнему приятным, но Эдвард теперь сильно занервничал.

  — Спасибо, мы стараемся предоставлять только лучшее, — сказал он.

  — Знаете, я всегда хотел свой виноградник. Жаль, что у семьи Поттеров нет источника дохода, который оправдал бы расходы на его приобретение, — даже сейчас слова Поттера были вежливыми и приятными, но в выражении его лица внезапно появилось что-то ужасно холодное.

  Эдвард мог поклясться, что видел, как на бокалах с вином собирается конденсат. Это напомнило ему жуткое присутствие дементоров во время войны.

  — Я уверен, что волшебник с вашими навыками и статусом сможет без особых проблем вернуть благополучие своему Дому. Я слышал, что вы финансируете открытие нового магазина одежды. Как думаете, сможете ли вы конкурировать с такими известными лавками, как «Мадам Малкин» и «Твилфитт и Таттинг»? — поинтересовался Эдвард, пытаясь перевести разговор в менее опасное русло.

  — Мне и не придётся, это будет магазин одежды совершенно иного типа.

  Посмотрев на спутницу, которую привёл с собой Поттер, Эдвард не мог не согласиться. Это платье и костюм Поттера не были похожи на ассортимент, продававшийся в двух вышеупомянутых магазинах. Если бы Нарцисса надела что-то столь смелое при других обстоятельствах, её бы назвали шлюхой, но никто не собирался рисковать и называть её так вслух из-за страха вызвать гнев Поттера. Хоть Эдвард и считал, что это определение было вполне точным.

  Нарцисса приходила к нему и его жене за помощью после смерти Люциуса, и ей было отказано именно потому, что они не хотели привлекать к себе внимание Поттера. Что за коварная ирония судьбы, сейчас внимание Поттера и так было приковано к ним, а теперь ещё и Нарцисса нашёптывала ему на ухо ядовитые слова за то, что Эдвард её отверг. Вот почему его жена стояла сейчас с этой белокурой ведьмой, которая не так давно считалась её подругой, восхищалась платьем и заискивала.

  — Я желаю вам удачи в вашем предприятии, — сказал Эдвард, хотя на самом деле это было не так. Он ненавидел магловскую одежду, которая, скорее всего, будет там продаваться. Жаль, что из-за Поттера, одобрившего эту моду, она, вполне вероятно, станет успешной, несмотря ни на что.

  — Благодарю, но, вернёмся к винограднику… я хотел бы спросить, как вы заполучили свой? Кто знает, может быть, и я приобрету его таким же образом.

  Эдвард вздрогнул от настойчивости могущественного молодого волшебника. Во взгляде Поттера всё ещё присутствовал этот нервирующий холод, но теперь к нему присоединилось что-то тревожное. Он хотел отвернуться, но не мог. Он хотел соврать, сказать, что тот принадлежал его семье на протяжении многих поколений, но это было слишком легко проверить, и он подозревал, что Поттер и так уже всё знает. Его вопросы были слишком уж выверенными.

  — Я купил его у другой семьи во время войны против Сами-Знаете-Кого, — ответил Паркинсон, избегая любого упоминания о том, что той семьёй были Поттеры.

  — Учитывая все те неприятности, которые Волдеморт причинял в то время, это, должно быть, оказалось очень выгодной покупкой.

  Эдвард вздрогнул от непринуждённого упоминания имени Тёмного Лорда, но почувствовал, как его кровь застыла от леденящего кожу воздуха. Поттер каким-то образом всё ещё умудрялся не выражать угрозы ни голосом, ни языком тела, но его присутствие источало желание убить, словно огромный чёрный змей, навис над Эдвардом с широко раскрытой пастью. Это было похоже на то старое ужасное чувство, когда преклоняешь колени перед Тёмным Лордом, зная, что ты ему не угодил.

  Эдвард снова сокрушался из-за своей глупости, принимая Тёмную Метку. Он был так молод и полон негодования из-за грязнокровок, поганящих их мир, ему не терпелось нанести им ответный удар. Его идеалистическое представление о Тёмном Лорде, как о защитнике старых традиций, продержалось совсем недолго.

  Он также сожалел о сложившейся ситуации. В то время она казалась такой идеальной. Тёмный Лорд охотился за Поттерами, поэтому они наверняка должны были вскоре умереть. Что было плохого в том, чтобы присвоить их бизнес себе, особенно когда этот дурак, Джеймс Поттер, переложил все обязанности на своего управляющего? Другие Пожиратели Смерти поступали точно так же с другими семьями. Люциус Малфой в подобных делах был особенно хорош и очень обогатился на несчастьях своих жертв.

  Но Люциус был мёртв, погиб от руки могущественного молодого волшебника, который сейчас улыбался ему глазами, что были холоднее самой суровой зимы. Волшебника, который пережил Тёмного Лорда, а не умер, как обычно это бывало.

  Волшебника, которого он обокрал. Возможно, всё и было законно, но, тем не менее, являлось кражей. Смерть Люциуса тоже была законной, но все знали, что это было убийством.

  — Оно обошлось мне гораздо дешевле реальной его стоимости, — Эдвард признал это с максимально возможным спокойствием.

  — Как удачно всё сложилось.

  Наконец-то в голосе Поттера прозвучала угроза. Что-то, подразумевающее, что Эдварда скоро может постигнуть неудача. Неужели из его рта только что вырвались клубы пара?

  Эдварду предстояло принять решение. Он мог побороться за сохранение украденного, или же вернуть его владельцу. Закон был на его стороне, но он понятия не имел, на что способен Поттер. В отличие от Дамблдора, который всегда предпочитал отступить, вместо того, чтобы развязывать войну. Нет, Поттер был совсем другим зверем.

  Эдвард не хотел рисковать, не хотел закончить, как Люциус.

  — Вот что, лорд Поттер, позвольте мне преподнести вам подарок в честь вашего вступления во взрослую жизнь. Я дарю вам свой виноградник.

  — Вы уверены? Это довольно расточительный подарок, — усомнился Поттер. Он говорил так, будто пытался изобразить удивление, но его слова были слишком холодными. Его глаза были слишком холодными. Его дыхание было слишком холодным. Почему всё вокруг было таким чертовски холодным?

  — Уверен, это самое малое, что я могу сделать для того, кто спас нас от Тёмного Лорда.

  — Ну, если вы так считаете, то, как я могу теперь отказаться?

  Дементорский холод в воздухе медленно сошёл на нет, и Эдвард немного расслабился, но снова напрягся, когда Поттер повернул шею и издал чуть ли не трупный треск, как будто старые кости и жёсткая кожа начали двигаться после долгих лет бездействия. Это было жутко, и Эдвард не успокоился, пока снова не остался один.

  Трясущимися руками он потянулся за бутылкой вина. Бутылкой с того самого виноградника, который он только что отдал. Оно было слишком холодным.

  Эдвард Паркинсон задрожал. Что-то с этим Поттером было совсем не так.

http://tl.rulate.ru/book/17817/1336704