Готовый перевод For Love of Magic / HP: Из Любви к Магии: Глава 132

Глава 17

  В Большом зале ощущалось напряжённое предвкушение. Все присутствующие, казалось, хотели, чтобы еда исчезла, и они могли приступить к выбору чемпионов.

  Гарри продолжал есть. Он заметил, что в последнее время его аппетит уменьшился, но по-прежнему ел довольно много. Парень был куда спокойнее, чем большинство людей в Большом зале, ведь он не испытывал особого волнения, заранее зная, кто будет отобран. Единственным неизвестным чемпионом для него оставался шармбатонский, но даже тогда он считал вейлу наиболее вероятным кандидатом, основываясь на том, насколько обычными ощущались для него все остальные ученики этой школы. Он никогда не высказал бы этого вслух, ибо знал, что это было грубо и оскорбительно, но они ощущались как NPC, массовка, в которой нет ничего действительно примечательного.

  За учительским столом было больше народу, чем обычно, поскольку к нему присоединились два руководителя иностранных школ и два чиновника из Министерства. То, что одним из чиновников оказался этот неуклюжий олух Бэгмен, было довольно плохо, но гораздо хуже было присутствие уже знакомой розовой жабы, которая, очевидно, всё ещё была временно исполняющей обязанности главы ОММС. Гарри до сих пор не понимал, почему так ненавидел эту женщину. Он и раньше встречал злых людей, Люциус Малфой был тому примером, но они не вызывали у него такой мгновенной ненависти.

  Еда, наконец, исчезла, и обстановка стала ещё более напряжённой. Дамблдор задул все свечи, так что единственный свет исходил теперь от голубого пламени Кубка Огня, а затем директор произнёс короткую речь, которая заставила всех заволноваться ещё сильнее, хотя он всего лишь выдал очень яркую череду предписаний. Гарри задался вопросом, является ли склонность к драматизму недостатком всех могущественных волшебников. Сириус рассказывал ему, что Волдеморт в этом плане был ещё хуже остальных, да и Гриндевальд, судя по тому, что Гарри читал, тоже любил широкие жесты и символизм.

  Парень поморщился, вспомнив, с каким драматизмом он на днях записал себя на этот турнир. Он мог бы сделать это и ночью, когда его никто не видел, но ему хотелось доказать, что он может перехитрить Дамблдора.

  Старый волшебник закончил свою речь как раз в тот момент, когда Кубок начал раскаляться докрасна, а затем выбросил вверх кусок пергамента.

  — Чемпионом Дурмстранга становится... — он сделал паузу, вновь нагнетая обстановку, — ...Виктор Крам!

  Зал взорвался аплодисментами.

  — Ничего удивительного! — воскликнул Рон Уизли с гриффиндорского стола. Гарри мог только покачать головой, глядя на этого фаната. То, как рыжий распалялся о болгарине, даже с расстояния наблюдать было неловко.

  Ещё одна Уизли рядом со своим братом также энергично ухала, очевидно, восторженная не меньше, чем первый. Гарри как-то странно посмотрел на Джинни, удивлённый тем, как она была взволнована выбором Крама. Может быть, это было связано с квиддичем? Она пыталась заговорить об этом дурацком виде спорта, когда они ещё были друзьями, но получила в ответ лишь вежливую незаинтересованность. Гарри сомневался, что он когда-нибудь поймёт, из-за чего был весь сыр-бор.

  — Браво, Виктор! — воскликнул Каркаров так громко, что, по всей видимости, ему пришлось использовать заклинания для усиления своего голоса. — Я знал, в тебе есть дерзание!

  «Даже не сомневаюсь», — то, как Каркаров заискивал перед своим учеником, было ещё тошнотворнее, чем идолопоклонство Уизли. У крикливого гриффиндорца, по крайней мере, было оправдание — он был подростком.

  К большому удовольствию Гарри, избранному чемпиону, похоже, не нравилось всё это внимание. Значит, он не был типичной жаждущей известности шлюхой.

  Кубок снова вспыхнул, и Дамблдор подхватил в воздухе ещё один лист пергамента.

  — Чемпионом Шармбатона становится... — снова наступила драматическая пауза. — ...Флёр Делакур!

  Гарри возликовал, ибо избранницей оказалась вейла. Отлично. Само собой, этот турнир даст ему достаточно возможностей побыть с ней рядом, чтобы он смог поближе познакомиться с её магией. Он не сможет испытать на себе природную сексуальную магию вейл из-за своей девушки, но нельзя же и рыбку съесть, и на стул присесть.

  Аплодисменты в её честь были почти такими же громкими, как и в честь Крама, хотя Гарри пришлось бросить недоверчивый взгляд в сторону двух других девушек из Шармбатона, которые разрыдались во время объявления.

  «Серьёзно? Нет, ну, СЕРЬЁЗНО?»

  В отличие от Крама, пока Делакур выходила из зала, она, казалось, как будто впитывала всё это внимание, прямо как губка. Ну, само собой. Какой красивой девушке не понравится быть в центре внимания? Такое прям клише, что почти что антиклише. Может быть, вейлам это было свойственно? В конце концов, их предкам — суккубам — было бы трудно стать сексуальными хищниками, если бы они не любили внимание.

  Кубок вспыхнул вновь.

  — И чемпионом Хогвартса становится... — Гарри сопротивлялся желанию встать до того, как Дамблдор закончит своё объявление, — ...Гарри Поттер!

  На мгновение в зале воцарилась тишина, прежде чем люди снова взорвались аплодисментами, хотя со всех четырёх столов донеслось несколько неудовлетворённых вздохов.

  — Поздравляю, Гарри, — безмятежно заявила Луна, едва слышимая из-за шума, при том что она сидела рядом с ним.

  — Спасибо, Луна, — ответил Гарри, улыбаясь своей подруге. Её тихие слова значили для него больше, чем весь остальной шум толпы.

  Он прошёл мимо учительского стола и вошёл в прихожую, куда отправились другие чемпионы, обращая внимание на лица учителей.

  Снейп выглядел разгневанным, а МакГонагалл прищурилась, Дамблдор и Муди были непроницаемы, Вектор и Бабблинг — удивлённые, но гордые, Флитвик — взволнован, Максим — озадачена, но вежливо хлопала, Каркаров — встревожен, Бэгмен — готов намочить штаны от радости, а Амбридж — так, словно кто-то прыснул ей в лицо лимонным соком.

  «Хех, неплохой набор эмоций для одного такого события».

  Кубок Огня за его спиной зашипел, его предназначение было исполнено.

***

  Драко, как и большинство учеников школы, недолго размышлял над тем, чтобы самому принять участие в Турнире Трёх Волшебников. Соревнование было древней традицией с большим авторитетом, особенно сейчас, когда его решили провести впервые за много веков. В конце концов, он решил отказаться, как из-за опасности, так и потому, что его гордость не позволяла ему смириться с мыслью, что кто-то мог оказаться достойней его, в случае, если Драко не выберут.

  В том, что Виктор Крам стал чемпионом, не было ничего удивительного. Болгарин был чистокровным и по праву знаменитым. Если кто и был достоин участия из Дурмстранга, так это точно он.

  То, что Шармбатон представляло нечеловеческое существо, лишь показывало, как низко пали французы.

  Но именно чемпион Хогвартса привёл Драко в ярость.

  Дамблдор выхватил пергамент после того, как Кубок Огня изрыгнул имя последнего участника, а затем директор развернул листок и без малейшего намёка на удивление провозгласил Гарри Поттера чемпионом Хогвартса.

  Со стороны тех, кто надеялся быть избранным, раздались проклятия и стоны, но большая часть школы всё же ликовала.

  Драко едва удержался от того, чтобы не заскрежетать зубами от ярости.

  Поттер всегда был тут и там. Что такого особенного было в этом грязном полукровке? Даже Дамблдор позволил ему разгуливать по всему Хогвартсу, как будто правила не распространялись на святого Поттера. Ему сходило с рук нападение с применением силы на наследника семьи Малфой, как будто Драко был каким-то отвратительным маглом. Парень игнорировал наказания, посещал уроки только тогда, когда ему этого хотелось, но никто не смел и подумать о том, чтобы исключить его, как того и заслуживал этот выскочка.

  А теперь он незаконно принял участие в Турнире Трёх Волшебников, нарушая возрастные ограничения Министерства, и ему ещё при этом аплодировали!

  За последние два месяца унизительных розыгрышей от этого нахала неприязнь Драко к Гарри Поттеру переросла в настоящую ненависть. Он знал, что за всем этим стоял Поттер, даже если никогда не видел того за делом — ухмылки, которые посылал ему этот высокий уродливый ублюдок, были тому достаточным доказательством. Товарищи со Слизерина теперь считали Драко скорее шутом, чем кем-то, заслуживающим уважения. Даже отец сказал ему, что разочарован тем, что его сын не может справиться с ситуацией, когда последний написал домой, чтобы сообщить папочке об оскорблениях Поттера в адрес дома Малфоев.

  Драко горел желанием отомстить полукровке, но не видел никакого способа сделать это. Как бы ему ни было неприятно признавать это, Поттер был слишком силён для прямой конфронтации. Существовали меры предосторожности, не позволяющие ему подлить зелье в еду в Большом зале, а посылать анонимные письма было бы слишком подозрительно. Драко даже не мог напасть на сумасшедшую подругу выскочки, потому что она всегда была либо на занятиях, либо с Поттером.

  Но он не сдавался. Никто не мог так обращаться с Малфоем и выйти сухим из воды. Драко поклялся себе, что однажды он увидит, как Поттер будет унижен.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

http://tl.rulate.ru/book/17817/1302283