Готовый перевод The Demon King's Pampered Trophy Consort / Избалованная супруга награда для Короля Демона: Глава 150 Ужасная сцена в императорском саду

Глава 150 Ужасная сцена в императорском саду

С одной стороны, был трон, который хотел получить Ваньянь И, а с другой стороны была женщина, о которой он хотел заботиться.

«Я уже знаю, что нужно выбрать. Мне нужно получить Фэн Ци Ци и через неё стать наследным принцем. Только, почему моё сердце так сжалось, когда я увидел поведение Ся Юнь Си?! Я не хочу своими собственными глазами видеть, как женщина, которую я люблю, становиться чужой? Почему же я не могу получить одновременно страну и красавицу?!»

Подумав об этом, Ваньянь И внезапно вздрогнул.

«Точно! У меня должна быть и страна, и красавица! Я просто не верю, что между рыбой и лапой медведя, обязательно нужно выбрать что-то одно. Я хочу и страну, и красавицу!»

На сцене гремела музыка и танцы. Танцовщицы крутили и изгибали свои талии и, в сочетании с прекрасной музыкой, привлекали всеобщее внимание. Никто не замечал, как люди покидали свои места, и никто не замечал, что же они делали, после того, как покинули своё место.

– Цан, хороший спектакль вот-вот начнётся, – Ци Ци медленно потягивала вино. Это было всё ещё то вино, что имело замечательный вкус.

– А что Цин Цин сделала с ними? Почему эти двое сейчас потеряли свои души? Они действительно сами взяли вино из наших рук и выпили его? – подумав о том, что только что Ся Юнь Си и Ваньянь И взяли в свои руки и выпили вино с наркотиком, Фэн Цан ощутил, что Ци Ци очень загадочна.

«Она лишь раз взглянула в глаза собеседнику и спокойно обменялась с ним отравленным вином. Как называется этот трюк? Может быть, это тоже одна из уловок Мойю?»

– Тайны Небес не должны быть раскрыты! – Ци Ци легонько улыбнулась и продолжила потягивать вино. – Эти двое хотели навредить нам подобным образом, так почему бы нам не помочь их цели?!

– Ха-ха… – Мужун Ци Ци не ответила, а Фэн Цан не стал продолжать расспросы.

«Не знаю, что будет, но буду наслаждаться этим вместе с Цин Цин!»

Пока Мужун Ци Ци и Фэн Цан разговаривали, Мин Юэ Чэнь обул свои сандалии и подошёл к ним. Он не беспокоился о всяких пустяках и сел рядом с Мужун Ци Ци:

– Мне называть тебя молодой мастер Гуанхуа или принцесса Чжэнь Го? – смотря на её лицо, похожее на сон, глаза Мин Юэ Чэнь’я стали слегка пьяными, а рука сжала кубок с вином.

– Неважно кто – молодой мастер Гуанхуа или принцесса Чжэнь Го, разве это всё не я? – усмехнулась Мужун Ци Ци, на вопрос Мин Юэ Чэнь’я и налила ему ещё вина.

– Ха-ха-ха! – ответ Мужун Ци Ци заставил Мин Юэ Чэнь’я от души рассмеяться. Закончив смеяться, он тут же залпом выпил вино. – Фэн Ци Ци, ты мне нравишься! Ты ещё помнишь, что я сказал тебе в тот день, когда ты покидала Си Лян?

Слова Мин Юэ Чэнь’я заставили Ци Ци вспомнить то время, когда она уезжала, а этот мужчина погнался за ней и вручил ей кувшин вина. Только юноша был влюблён, а сердце девушки принадлежит другому.

– Спасибо тебе за твою любовь… Но у меня уже есть тот, кого я люблю. По-видимому, я заставлю тебя вернуться обратно одному!

Слова Мужун Ци Ци заставили красивые глаза Мин Юэ Чэнь’я потемнеть.

«Ну конечно же…»

– Это из-за того, что я опоздал? – Мин Юэ Чэнь посмотрел под стол, на руку Фэн Цан’а, которая крепко держала ладонь Мужун Ци Ци. – Если бы я занялся делами Нань Фэн’а раньше, я бы не упустил эту любовь?

Слова Мин Юэ Чэнь’я донеслись и до ушей Фэн Цан’а. Несмотря на ревность, этот разговор помог ему узнать Мин Юэ Чэнь’я поближе.

«Конечно же, всё так, как и говорила Цин Цин. Мин Юэ Чэнь оказался прямым и честным человеком. Он осмелился так говорить с Цин Цин прямо передо мной, должно быть он благородный джентльмен.»

– Мин Юэ Чэнь, мы всё ещё друзья! – Мужун Ци Ци ещё раз наполнила чашу Мин Юэ Чэнь вином. – Это не имело никакого отношения к тому, что рано или поздно произошло бы. Просто в нужное время я встретила нужного человека. Ты не сделал ничего плохого…

Слова Мужун Ци Ци были наполнены размышлениями Будды и Мин Юэ Чэнь долго смотрел на неё. Он хотел увидеть проблеск надежды в глазах Мужун Ци Ци. Это бы значило, что у него есть причина упорствовать, однако эти кусочки прозрачного озера были кристально чистыми. Там не было того, что хотел увидеть Мин Юэ Чэнь.

– Я всё понимаю, – вздохнул Мин Юэ Чэнь. Взгляд, которым он смотрел на Мужун Ци Ци, был полон нежности и нежелания расставаться с ней.

«Возможно, она права. Не я пришёл поздно, просто в нашей судьбе не прописана совместная жизнь…»

Не то, чтобы он смирился отпустить Мужун Ци Ци, однако увидев переплетённые пальцы Фэн Цан’а и Ци Ци, Мин Юэ Чэнь всё понял.

«Эти двое невольно показывают свои отношения… Дыня, силой сорванная с виноградной лозы, не будет сладка на вкус. Вынужденные отношения – это не любовь. Я понимаю этот принцип…»

• Дыня, силой сорванная с виноградной лозы, не будет сладка на вкус – если этому не суждено быть, то бесполезно пытаться заставить это произойти.

– Фэн Ци Ци, если однажды он предаст тебя, дверь моего Нань Фэн’а всегда будут открыты для тебя. Кроме того, положение моей Императрицы всегда будет твоим! – кинув эти слова, Мин Юэ Чэнь сразу же вновь выпил вино из своего кубка. – Помни, если ты предашь её, даже если это будет против её воли, я заберу её и буду хорошо заботиться о ней!

– Я не дам тебе такого шанса.

– Ха, тогда всё отлично! – Мин Юэ Чэнь поднялся и, ещё раз посмотрев на Мужун Ци Ци, ярко улыбнулся. – Ци Ци, ты должна быть счастлива!

Сказав это, Мин Юэ Чэнь развернулся и, не оборачиваясь, покинул поле зрение Фэн Цан’а и Мужун Ци Ци.

Мин Юэ Чэнь заставил Фэн Цан’а удивиться.

«Я немного расследовал дела Мин Юэ Чэнь’я. Этот человек – не кто-то без особого таланта. Сейчас, когда он стал новым Императором Нань Фэн’а, он всё ещё сильно страдает и испытывает много лишений, но он так “легко” отказался от Цин Цин, что я не верю своим глазам... Я думал, что, по крайней мере, он ещё какое-то время будет сражаться за Цин Цин.»

– Он хороший человек! – после недолгого молчания, Фэн Цан вынес чёткую оценку Мин Юэ Чэнь’я.

– Ммм, иначе я бы не стала помогать ему!

Мужун Ци Ци не испытывала каких-то особых чувств к Мин Юэ Чэнь’ю, она лишь чувствовала, что он переживал унижения как часть важной миссии.

«Мин Юэ Чэнь достоин уважения. Но что касается развития с ним чувств, то я никогда даже не думала об этом. Теперь же у меня уже есть Фэн Цан и мои глаза, моё сердце не может терпеть никого другого.»

– Он вёл себя так, что я ощутил давление, которое никогда ранее не чувствовал. Кажется, я должен быть очень добр к тебе. Ведь, Цин Цин отказалась от положения Императрицы Нань Фэн’а и решила остаться со мной… – прекрасные глаза Фэн Цан’а были наполнены счастьем и взгляд которым он смотрел на Ци Ци стал ещё более ласковым. – Этот мужчина сказал, что отступает, но на самом деле он ждёт, когда я расслаблюсь и подарю ему возможность, которой он сможет воспользоваться. Это наступление путём отступления и было бы здорово, если бы это применялось в военной тактике, но сейчас для меня это не имеет никакого значения. Потому что я не никогда не дам ему такой возможности! Положение его Императрицы навсегда останется пустым!

– Ах, ты! Неужели ты настолько уверен запала на тебя?

– Нет, просто без вариантов ты моя…

__________________________________________________________

Эти двое нежничали друг с другом и не обращали внимания на сцену, поэтому не заметили, как ушли танцовщицы. Когда они пришли в себя, в центре стояли два человека. Хотя, если быть точным, лишь один человек стоял на ногах, другой же сидел в инвалидном кресле.

Мужун Ци Ци узнала одного из них. Это был Цзя Лань, которого она видела на Турнире четырёх стран. Что же касается второго, то он представился:

– Я потомок острова Пэн Лай в 19-ом поколении и самый старший ученик, Мишá. А это мой младший брат, Цзя Лань.

«Так эти двое с острова Пэн Лай!» – когда присутствующие услышали, что прибывшие связаны с островом Пэн Лай, они не удержались и посмотрели на двух мужчин.

Цзя Лань всё также был одет в элегантную синюю одежду, а вот Мишá был облачён в грубое коричневое одеяние. Однако эта коричневая одежда не могла уменьшить его ауру, даже наоборот, она придавала ему ауру бессмертного, оказавшегося за пределами мира.

В отличии он мужественного Цзя Лань’я, Мишá выглядел как симпатичный молодой мальчишка. Светлая, гладкая и нежная кожа, красивые и тонкие брови, глубокие и улыбающиеся глаза и розовые, мягкие губы – он на сто процентов был симпатичным молодым человеком.

Ваньянь Ли был несколько удивлён тем, что жители острова Пэн Лай прибыли в Бэй Чжоу:

– Не понимаю, зачем вы двое приехали в нашу страну?

– Я прибыл, чтобы найти человека! – голос Мишú тоже был очень молодым. В сочетании с его милым личиком, этот человек был очень привлекательным. И для молодых, и для старых.

– Кто же тот человек, которого ищет молодой господин Мишá?

– Мужун Цин Лянь!

Услышав это имя, Ваньянь Ли на мгновение замер. Это имя показалось ему очень знакомым, но он не помнил где его слышал. Цзин Дэ увидел, что Император давно забыл про Мужун Цин Лянь, тут же прошептал ему на ухо несколько слов. Лишь после этого Ваньянь Ли вспомнил, что Мужун Цин Лянь была женщиной из восточного дворца, которую он наказал. Он даже не знал была ли она ещё жива.

– Мужун Цин Лянь совершила преступление и была заключена Чжэнь’ем в тюрьму.

В тот момент, когда Мишá услышал, что Мужун Цин Лянь находиться в тюрьме, он стал очень эмоциональным. Обеими руками он вцепился в ручки инвалидного кресла, было заметно, что если бы не его проблемы с ногами он и вовсе бы вскочил на ноги от волнения:

– Ваше Величество, какое преступление совершила Мужун Цин Лянь? Однажды она продемонстрировала мне милосердие. Поэтому, могу ли я попросить Ваше Величество проявить милосердие и оказать мне услугу?

– Это…

Для Императора Мужун Цин Лянь была мелким муравьём, который не имел никакого веса. Поэтому, когда старший ученик острова Пэн Лай сказал, что между ними существует какая-то связь, Ваньянь Ли задумался.

«Должен ли я отпустить Мужун Цин Лянь и дать Мишé лицо?»

– Ваше Величество, я проделал весь этот путь лишь для того, чтобы поблагодарить свою спасительницу. Если она сделала что-то не так, я готов понести это за неё. Прошу Ваше Величество проявить великодушие и отпустить её. Мишá будет за это очень благодарен, – Мишá хлопнул в ладоши.

Тут де два человека принесли две деревянные шкатулки, а открыв их, показали, что внутри было множество жемчужин размером с яйцо. В двух шкатулках в общей сложности было двадцать жемчужин.

– Не знаю, можно ли обменять эти две шкатулки с жемчугом на её жизнь?! – нетерпеливость в голосе Мишú заставила людей пытаться догадаться о его отношениях с Мужун Цин Лянь.

К тому же, его искренний тон в сочетании с наивным и невинным лицом, заставлял смягчиться даже твёрдые сердца.

– Ваше Величество, если она не имеет отношения к делам, почему бы вам не отпустить её? – с того момента, как были открыты шкатулки, Линь Кэ Синь была зачарована этими прекрасными жемчужинами.

«Такие красивые жемчужины, к тому же все они целые и размером с яйцо. Это какие же они редкие?!» – с первого взгляда Линь Кэ Синь понравился жемчуг, который привёз Мишá. «Такой жемчуг можно применить и для изготовления ювелирных изделий и для измельчения его в лучший жемчужный порошок! Уже одна жемчужина стоит кучу денег, не говоря уже о двадцати!»

Кроме жемчуга, в этот момент, Линь Кэ Синь смотрела и на Мишý, чувствуя, что этот ребёнок довольно симпатичен.

«Мужчина, каким бы милым он ни был в молодости, повзрослев, теряет свою наивность и неведение. А у этого молодого человека такое детское лицо, смотря на которое, невольно хочется любить его…»

Линь Кэ Синь заступилась за Мишý и Ваньянь Ли понимал, что ей определённо понравились эти жемчужины.

«Однако, это действительно хорошие жемчужины, да и двадцать жемчужин могут заменить гнилую жизнь Мужун Цин Лянь. К тому же, я мог бы попросить Мишý об одолжении и, может быть настанет время, когда я воспользуюсь им.»

Немного подумав, Император кивнул и приказал Цзин Дэ:

– Пусть приведут Мужун Цин Лянь!

– Есть! – Цзин Дэ также не знал, жива ли в этот момент Мужун Цин Лянь или уже мертва.

Если бы не появление Мишú, они бы уже давно забыли, что такой человек вообще существует. Сейчас, когда Ваньянь Ли кивнул и согласился, можно было считать, что Мужун Цин Лянь избежала смерти и больше не нуждается в пытках.

«Не знаю дышит ли она ещё, но надеюсь ей повезло, и она смогла выжить…»

От начала и до конца Мужун Ци Ци молчала. Она не знала Мишý, но смутно ощущала, что этот человек имел какое-то отношение к испытаниям в пагоде. Единственное, что заставило Ци Ци удивиться, так это то, что Мишá сказал, что Мужун Цин Лянь имела благородство спасти его.

«Насколько я знаю, с юных лет и до настоящего времени Мужун Цин Лянь жила с Си Лянь’е и никогда не выезжала оттуда. Мишá – ученик острова Пэн Лай. Остров Пэн Лай находится на некотором расстоянии от материка. Его ногам неудобно ходить, так, когда же он приезжал в Си Лянь и как познакомился с Мужун Цин Лянь?»

Ощутив, что кто-то недоумённо смотрит на него, Мишá повернул голову и увидел Мужун Ци Ци. Когда он увидел лицо Ци Ци, глаза Мишú потускнели и, кивнув, он слегка улыбнулся ей. Вот это заставило Мужун Ци Ци ощутить изумление.

«Хм, с того момента, как я стала использовать своё настоящее лицо, не было никого, кто не удивился бы, увидев меня. Но Мишá первый увидевший меня и не испытавший влечения.»

Ожидая Мужун Цин Лянь, Ваньянь Ли приказал слугам расставить столы и пригласил Мишý и Цзи Лань’я занять места. Эти двое мужчин не заботились о вежливости и были похожи на тех, кто, войдя в деревню, следует местным обычаям. Поэтому они быстро влились в банкет и вновь стало очень оживлённо.

• Входя в деревню, следовать местным обычаям – поступать так, как делают местные.

Спустя долгое время два слуги привели Мужун Цин Лянь.

Увидев Мужун Цин Лянь ещё раз, Ци Ци почти не узнала её. Растрёпанные волосы и грязное лицо. Мужун Цин Лянь была одета в пропитанную кровью одежду, к тому же, кровь уже давно высохла и стала тёмно-красной.

– Ваше Величество, особа доставлена! – прошептал Цзин Дэ подойдя к Императору сзади.

– Молодой господин Мишá, посмотрите, она тот человек, которого вы ищете?

Мишá казался несколько взволнованным. Он хотел повернуть колесо и подтолкнуть себя к Мужун Цин Лянь, однако из-за волнения его рука несколько раз коснулась колеса, но так и не сделала нужное. В итоге именно Цзя Лань подтолкнул его к Мужун Цин Лянь.

– Цзя Лань, это она? – голос Мишú слегка дрогнул.

Мишá никогда не видел Мужун Цин Лянь, поэтому не мог узнать её. Услышав слова Мишú, Цзя Лань присел на корточки и, опустив голову, посмотрел на Мужун Цин Лянь.

– Не бейте меня! Не бейте! – не дожидаясь, пока Цзя Лань окажется рядом с ней, Цин Лянь оттолкнулась руками и поползла назад.

Распущенные волосы, из-за долгого отсутствия мытья, слиплись друг с другом и источали зловоние. В них также запутались соломинки, которые могли быть лишь в тюрьме.

Прежде прекрасные глаза Мужун Цин Лянь больше не были полны уверенности, вместо этого они были наполнены страхом и ужасом. Казалось, что она особенно боится встречаться с людьми. Поэтому, когда Цин Лянь увидела Мишý и Цзя Лань’я, всё её тело задрожало и ей захотелось сбежать от этих двух мужчин.

 Мужун Цин Лянь оттолкнулась руками от земли и попятилась. Мишá обнаружил, что её ноги были раздолблены побоями. Изначально стройные ножки, теперь неуклюже лежали на земле. Ткань брюк была очень тонкой и не скрывала фиолетовые следы от кнута. Некоторые места были сильно опухшими, поражёнными жёлтым и красным гноем.

Мужун Цин Лянь казалось, что она не чувствует никакой боли или, возможно, уже онемела от боли. С её точки зрения, боль была ничем и, единственным, что заставляло её бояться, было большое количество людей, а также двое мужчин перед ней.

– Это Мужун Цин Лянь, – Цзя Лань не ожидал, что через несколько месяцев увидит, что изначально гордая девушка станет такой.

«Что случилось с телом Мужун Цин Лянь? Почему она в таком состоянии?»

От состояния Мужун Цин Лянь у Мишú защемило сердце. Он медленно подошёл к Мужун Цин Лянь и протянул ей правую руку. Пара его прекрасных глаз выражала бесконечное чувство раскаянья и сожаления:

– Лянь, не бойся! Старший брат пришёл!

Голос у Мишú был чистым и ясным. В этом оживлённом и шумном пиршестве, словно чистый родник, он вливался в израненное сердце Мужун Цин Лянь. Она медленно подняла голову и, сквозь спутанные волосы, посмотрела на красивого юношу перед ней, однако ничего не сказала.

Несмотря на то, что страх в глазах Цин Лянь значительно уменьшился, но всё её тело по-прежнему было наполнено насторожённостью. По этим старым и новым страхам от её тела, Мишá понял, что она перенесла нечеловеческие пытки. Заставить Мужун Цин Лянь поверить в него так быстро было чем-то маловероятным, поэтому Мишá старался убедить себя быть терпеливым и не торопиться.

– Лянь, я приехал, чтобы встретиться с тобой! Не бойся меня, я не причиню тебе вреда! А также не позволю другим причинять тебе боль!

Мягкость в словах Мишú очень удивила Цзя Лань’я. По крайней мере, зная Мишý столько лет, Цзя Лань никогда не видел его таким нежным ни с одной женщиной.

«Может быть, Мужун Цин Лянь и правда тот человек, которого он ищет?»

Мужун Цин Лянь по-прежнему не двигалась, а её тело перестало сопротивляться. Не понятно почему, но красивый юноша перед ней заставлял её боятся всё меньше и меньше, а его голос словно волшебство, постепенно ослаблял её защиту. Цин Лань медленно подняла правую руку, покрытую следами от ударов кнута.

Мужун Цин Лянь, доверившаяся ему, очень обрадовала Мишý.

«Она поверила мне! Она поверила моим словам! Кажется, нет ничего более достойного, чтобы чувствовать себя счастливым, чем это!»

Мишá подошёл ближе и взял раненую руку Цин Лянь.

– Лянь, у тебя болит рука? – с болью в сердце спросил Мишá. – Большой брат намажет их кремом, хорошо?

– Хорошо! – послушно кивнула Мужун Цин Лянь.

Её благовоспитанный вид вызывал у людей жалость. Несмотря на зловоние, исходившее от всего тела Мужун Цин Лянь, Мишá протянул руки и, подняв её, понёс в своих объятьях.

– Ах… – люди, которые с самого начала наблюдали за происходящим, были очень удивлены, увидев, что красивый юноша не заботился о том, что замарается и на самом деле нёс уродливую и вонючую особу. Кто-то даже вскрикнул от удивления.

– На что вы смотрите? – Мишá повернул коляску и посмотрел на человека, который вскрикнул. В отличие от своего прежнего дружелюбного «я», сейчас его глаза излучали леденящую кровь ауру, заставляя людей невольно вздрагивать при встрече с этой парой холодных глаз.

– Мишá, это Бэй Чжоу! – Цзя Лань, который был знаком с характером Мишú, быстро остановил его. Он подразумевал, что это Бэй Чжоу они не могут убивать людей из-за их характера.

– Хмф… – негромко хмыкнул Мишá и нежно посмотрел на миниатюрную женщину, которую держал в руках. Он, казалось, не обращал внимания на её грязь и вонь. – Лянь, я отвезу тебя домой!

– Домой… – Мужун Цин Лянь непонимающе посмотрела на Мишý, словно не понимая значения этого слова.

Увидев растерянный взгляд Цин Лянь, Мишá сжал пальцы в кулак.

«Лянь, кто тебя так обидел?! Неважно кто это был, как только я найду его, я обязательно отомщу за тебя!»

Когда Мишá немного успокоился, Цзя Лань огляделся. Он обнаружил, что не было никаких следов Ся Юнь Си и обратился к Ваньянь Ли:

– Ваше Величество, разве принцесса Дун Лу не пришла сегодня? Она наша младшая сестра. Император Дун Лу попросил передать ей письмо, когда мы прибудем!

После того, как Цзя Лань упомянула Ся Юнь Си, все обнаружили, что не знают, куда отправилась эта принцесса. Некоторые зоркие люди обнаружили, что также исчез и Ваньянь И.

«Куда подевались эти двое?» – все были озадачены.

– Ваше Величество, эта жена не знает, куда ушёл И’эр… – только что Линь Кэ Синь была полностью сосредоточена на разглядывании жемчужин и совсем не обращала внимания на сына. Она осмотрелась ещё раз.

«Фэн Ци Ци здесь.» – веко Линь Кэ Синь начало сильно дёргаться. «Согласно нашему плану, разве не сейчас И’эр и Фэн Ци Ци должны вступить в половую связь? Почему Фэн Ци Ци ведёт себя так, словно с ней ничего не происходит, а И’эр вообще исчез?!»

Когда же Линь Кэ Синь заметила пустое место Ся Юнь Си, плохое предчувствие охватило её.

«Может ли быть…»

– Нет! – Линь Кэ Синь внезапно подскочила. Она совершенно забыла о том, что Ваньянь Ли, сидевший рядом, ещё молчал, Линь Кэ Синь думала лишь о Ваньянь И.

«Ся Юнь Си здесь нет. И’эр исчез. У них же нет ничего, верно?!»

Супруга Дэ, в чём дело? – нахмурился Император, услышав «нет» из уст Линь Кэ Синь.

– Ничего, ничего, – Линь Кэ Синь не могла позволить Императору  узнать, что они с сыном напарники, в желании заставить Мужун Ци Ци потерять её целомудрие. Ведь если бы Ваньянь Ли узнал об их заговоре, будущее Ваньянь И могло быть разрушено.

«Только, если И’эр действительно с Ся Юнь Си, то как мне всё закончить? Может быть, женить его на Ся Юнь Си? Это можно сделать, Ся Юнь Си – принцесса Дун Лу. Она могла бы помочь И’эру, но, как бы то ни было, её нельзя сравнить с Фэн Ци Ци!»

Хоть Линь Кэ Синь ничего не сказала, однако Ваньянь Ли не был дураком. Лицо этой женщины уже выдавало её мысли, а, вспомнив, что совсем недавно Ся Юнь Си и Ваньянь И пили вино с Фэн Цан’ом и Мужун Ци Ци, Император потемнел лицом.

«Я – Император, и, если я не беспокоюсь о делах гарема, это ещё не значит, что я не знаю о его тактиках!» – как мог Ваньянь Ли не прийти в ярость, когда эта подлая тактика был применена против Фэн Цан’а и Мужун Ци Ци? Сердце Ваньянь Ли ощутило себя очень неудобно.

– Раз уж ничего не случилось, дорогие чиновники, проводите Чжэнь’я на прогулку! В павильоне немного душно, поэтому давайте выйдем на улицу и прогуляемся! – всё ещё размышляя об исчезновении принцессы Дун Лу и Ваньянь И, Император неожиданно предложил всем прогуляться.

Все не понимали, о чём думает Император, но отказать ему было нельзя. Поэтому чиновники встали и последовали за ним.

– Ваше Величество… – Линь Кэ Синь была немного встревожена и беспокоилась о Ваньянь И. Она не знала, что сделает Ваньянь Ли, если случайно увидит то, что не должен.

– Возлюбленная супруга, идём вместе с Чжэнь’ем! – не дожидаясь, пока Линь Кэ Синь закончит говорить, Император схватил её за руку и вывел из павильона Тайцзи.

Ладонь Ваньянь Ли была холодной и сердце Линь Кэ Синь испуганно забилось.

«Его поведение так отличается от обычного, может ли быть, что он что-то обнаружил?» – Линь Кэ Синь была напугана, но её мысли постоянно крутились вокруг того, как она должна справиться с тем, что грядёт.

Группа людей под предводительством Ваньянь Ли величественно отправилась на экскурсию в гарем. Император сохранял мягкую улыбку, однако холод, исходящий от его ладони, говорил Линь Кэ Синь, что сейчас он в очень плохом настроении.

– Хороший брат… не останавливайся… хороший брат…

– Кто сильнее я или Фэн Цан? Кого ты любишь больше?

– Люблю, люблю тебя…

Пройдя очень далеко, все услышали какие-то странные голоса. Казалось, что они доносились из императорского сада.

– В императорский сад! – услышав этот грязный диалог, Ваньянь Ли стал более чем уверен в своих догадках, а вот лицо Линь Кэ Синь сразу побледнело.

Никто не понимал своего сына лучше, чем его мать, как Линь Кэ Синь могла не узнать его голос?

«И’эр в императорском саду, к тому же, делает подобные вещи!» – Линь Кэ Синь не осмеливалась думать о том, как чиновники отнесутся к Ваньянь И, увидев его таким импульсивным.

«И’эр – кандидат на трон, если он потеряет общественную поддержку, как бы я ни старалась в будущем его репутацию будет уже не спасти!»

– Ваше Величество! – Линь Кэ Синь остановила Императора. – Ваше Величество, эта жена чувствует себя не хорошо. Эта жена…

– Теперь ты знаешь, как волноваться? – как мог Ваньянь Ли не понять уловку Линь Кэ Синь? В тот момент, когда он подумал, что она и её сын изначально хотели подставить Мужун Ци Ци, неизвестный огонь зажегся в сердце Ваньянь Ли.

«Это ребёнок Мин Юэ. Они и правда придумали подобный бесстыдный план.»

– Ваше Величество! Эта жена, эта жена умоляет вас! – губы Линь Кэ Синь задрожали, когда Император увидел её насквозь.

«Если бы я знала, что Императора нелегко одурачить, я бы не стала устраивать ничего подобного. Сейчас от императорского сада отделяет только стена, если И’эр уже успел войти, то разве образ, который мы формировали столько лет, не рухнет?!

Нет, нельзя быть таким жестоким!» – Линь Кэ Синь покачала головой, а её глаза были полны мольбы. «Ваше Величество, не надо так, И’эр – ваш сын! Пожалуйста, примите во внимание наши чувства, ведь мы были парой более двадцати лет, не губите его!»

Линь Кэ Синь не произнесла этих слов вслух, но её глаза передали Ваньянь Ли её мысли.

«Все успехи и неудачи – мысли Ваньянь Ли. Если он действительно не оставит места для ошибок, то как И’эр в будущем встретиться с людьми?!»

– Хм! – Ваньянь Ли понимал мысли Линь Кэ Синь.

«Теперь она сожалеет и просит пощады. Почему же ты не сделала это раньше?

Однако, хоть я и хочу посмотреть, что делает это животное, но, в конце концов, Ваньянь И – мой сын. К тому же, за мной следуют чиновники. Сын будет пристыжен ещё и потому, что я, его отец, плохо учил его. Я тоже окажусь вовлечён и надо мной будут смеяться из-за глупых действий Ваньянь И.»

Как в тот момент, когда Ваньянь Ли намеревался уйти, с другой стороны стены вновь раздались звуки.

– Когда этот старый, но ещё живой ублюдок отправиться на небеса, я стану Императором. Тогда я непременно сделаю тебя Императрицей!

После того, как эти слова упали, лицо Императора мгновенно потемнело. Взгляд, которым он смотрел на Линь Кэ Синь, казалось, пронзил её двумя кинжалами:

– Так вот какой был расчёт между тобой и твоим сыном! – голос Ваньянь Ли был мрачен от чудовищного гнева. Только что он стал уверенным, что человек, которого он слышал, был Ваньянь И.

«Не думал, что  у сына, который всегда был почтителен передо мной, будут подобные настоящие мысли, и желание чтобы я отправился на Небеса как можно раньше.»

– Нет, Ваше Величество, это определённо недоразумение, определённо недоразумение…. – Линь Кэ Синь тоже была по-настоящему ошарашенной.

«Какое дер**о попало в голову И’эру? Он действительно произнёс подобные позорящие слова?! С огромным трудом я убедила Императора. Я использовала чувства, чтобы прикоснуться к нему и заставить отказаться от мысли пойти в императорский сад. Как И’эр мог сказать подобные слова в этот момент?! Что с ним случилось? Может быть, И’эр не понимает, что монарх больше всего беспокоиться, когда кто-то другой думает о его месте?!»

– Пошла к чёрту! – досада прошлого, смешанная с гневом настоящего, слились воедино и поразили сердце Императора. Это были слова сына, которого он любил на протяжении стольких лет.

«Оказывается, что в душе Ваньянь И, я, его Отец-Император, - “старый, но всё ещё живой ублюдок”!»

Ваньянь Ли оттолкнул Линь Кэ Синь и широкими шагами вошёл в императорский сад.

– Император, не надо! – не смотря на то, что Линь Кэ Синь оттолкнули неожиданно, именно этот толчок заставил её «протрезветь». Увидев, что Ваньянь Ли собирается войти в императорский сад, она подбежала к нему и вцепилась в его ногу.

«Слова И’эра и правда были чересчур, если Ваньянь Ли с такой яростью войдёт в сад, согласно своему характеру, он точно убьёт И’эра, этого неблагодарного сына!»

Каким бы ни был исход, Ваньянь И – кусок мяса, вышедший из тела Линь Кэ Синь. Да и, к тому же, она изначально предпочитала своего старшего сына, поэтому сейчас, увидев, что Ваньянь И попал в беду, как Линь Кэ Синь, его мать, могла не переживать?!

Попав в ловушку рук Линь Кэ Синь, Император разозлился ещё сильнее.

«Эта женщина обычно такая слабая, словно кошка, но теперь, когда она защищает своего сына, её сила стала такой страшной. Может быть, она тоже рассчитывала раньше отправить меня на Небеса, позволив Ваньянь И стать Императором, а ей в последствии Вдовствующей Императрицей?»

Когда Ваньянь Ли подумал о существовании возможности, взгляд, которым он смотрел на Линь Кэ Синь уже не имел ни капли тепла.

«Как бы я не был добр к этой женщине, в сердце женщины сыновья всё равно будут на первом месте. Она же фактически стала партнёром своего сына, чтобы заполучить мой трон. Хватит!»

– Проваливай… – в Ваньянь Ли больше не было жалости. Один удар прилетел в грудь Линь Кэ Синь и Император широкими шагами вошёл в императорский сад.

Гнев Императора был неожиданным, однако некоторые умные люди, вероятно, догадались о том, что происходило внутри. Только никто не осмеливался произнести это вслух.

Удар Ваньянь Ли случайно пришёлся рядом с сердцем Линь Кэ Синь. От боли по её щекам почти потекли слёзы, однако её больше беспокоило, что из-за ярости Ваньянь Ли мог убить Ваньянь И. Даже если грудь Линь Кэ Синь очень сильно болела, она всё равно встала и, споткнувшись, последовала за Императором.

Две ключевые фигуры исчезли, а чиновники остались стоять у входа. Один смотрел на другого, а третий на первого.

«Должны мы войти в императорский сад или не должны?!» - люди не могли прийти к соглашению и посмотрели на Фэн Цан’а. «Ну, по крайней мере, принц Нань Линь здесь. Он занимает самую высокую должность…»

– Старший брат, нам лучше помочь найти принцессу Юнь! Она приехала издалека и является гостьей, если случится несчастный случай, то это будет проступком нашего Бэй Чжоу! – в этот момент слова Мужун Ци Ци долетели до ушей присутствующих. Эти слова воспламенили их, словно огонь.

«Вот именно! Мы пришли не ради скандала с императорской семьёй, а чтобы помочь найти принцессу Дун Лу!» – как только люди подумали об этом, их прежняя нервозность исчезла, и они один за другим чиновники начали входить в императорский сад.

Но едва войдя внутрь, люди онемели.

«Это… это всё ещё императорский сад?»

Если бы чиновники не приходили в императорский сад много раз, то увидев эту сцену они бы подумали, что пошли в открытый бордели.

«Что случилось со всеми этими лежащими женщинами? И ещё это одежда страны… это… это…»

Все онемели.

Чиновники были не единственными, кто лишился дара речи. Ваньянь Ли также онемел. Войдя в сад, он так и не сказал ни слова. Эта сцена полностью шокировала его. Линь Кэ Синь, которая только что молила о пощаде для Ваньянь И, в этот момент широко распахнула рот от удивления.

«Боже! Почему всё именно так?!»

Единственной, кто был спокоен, была Мужун Ци Ци, ведь даже Фэн Цан в этот момент не смог удержаться от изумления.

Перед присутствующими лежало по меньшей мере семь или восемь дворцовых служанок на лицах которых отражалась боль. С их губ срывались стоны и, судя по внешнему виду, они, казалось, были осквернены.

На земле было полно разорванной одежды, а на некоторой виднелась красная кровь. Воздух был наполнен тяжёлым запахом, однако с другой стороны, Ваньянь И всё ещё счастливо продолжал…

– Ну как? Я потрясающий? – казалось, что эти двое были слишком пьяны. Они не замелили, что позади них появилось так много людей.

Волосы Ся Юнь Си были распущенны, она была обнажена, а её взгляд был затуманен. Её руки крепко держались за дерево перед ней.

– Тогда ты выйдешь замуж за меня или Фэн Цан’а?

Ся Юнь Си получила тяжёлый шлепок, но, казалось, она не чувствовала ни малейшей боли. Вместо этого она произнесла «ммм…», словно бы соглашаясь с Ваньянь И.

– Говори! – Ваньянь И сменил руку и ещё раз шлёпнул Ся Юнь Си.

– Я выйду за тебя замуж! Ты хороший старший брат! Самый лучший, самый лучший старший брат!

– Хахахаха! Естественно! Я самый лучший! Кто такой Фэн Цан?! Он просто жиголо, который полагается на своё лицо, чтобы поесть! Я намного сильнее его!

Когда слова Ваньянь И дошли до Фэн Цан’а, его лицо мгновенно потемнело.

«Жигало, который полагается на своё лицо, чтобы поесть? Я похож на такого жиголо?»

Ощутив недовольство Фэн Цан’а, Ци Ци тихо сказала:

– Старший брат, ты самый лучший! Не обращай внимания на голову свиньи!

Слова «голова свиньи» ветром донеслись до ушей чиновников, и они связали эту сцену с совместным развлечением свиней. Когда они подумали об этом, то увидели нечто схожее. Некоторые смельчаки громко расхохотались.

Только Ваньянь И был полностью погружён в мир двоих.

– Юнь’эр, когда я стану Императором, я отрублю Фэн Цан’у голову и буду пинать её, словно мяч, хорошо?

– Хорошо… старший брат, делай, что хочешь….

http://tl.rulate.ru/book/17217/725822