Готовый перевод Metaworld Chronicles / Хроники Метамира: Глава 41 - Спящая Красавица (ч.2)

Пьето, на лице которого было написано нескрываемое намерение, подошел к Гвен и поднял ее с пола.

- Никаких наркотиков, - холодно заявил силовик.

- Никаких повреждений не должно быть у этого товара. Она стоит в десять раз больше, чем ты и вся твоя семья.

- Не облажайся, будь предельно осторожен, - приказала Боцца своему головорезу. Затем босс повернулась к своему спутнику.

- Она все равно твоя. Тебе удалось ее поймать. Ты возьмешь на себя ответственность.

- Мы разделим заслуги, - последовал ответ.

- Доверься мне. Тебе понадобится то целебное зелье, если ты хочешь дожить до сорока.

Боцца улыбнулась, и на ее покрытом шрамами лице появилось неподобающее выражение. Силовик работал с ней уже год, и хотя у них были профессиональные отношения, он тоже мог быть мягкотелым. Была ли это причуда? Иногда она задавалась этим вопросом. Он не был больным ублюдком, как некоторые из тех, кто приезжал в Блэкхит, просто выполнял свою работу. Какое-то время ей было любопытно узнать, кто он такой, но она не осмеливалась совать нос в чужие дела. Это было строго запрещено.

Между тем, у Пьето уже начинали болеть руки.

- Пьето, ты хочешь потерять эту руку? - Рявкнула Боцца на своего простодушного вышибалу. Мужчина подхватил девушку на руки, но попытался просунуть руку ей под платье.

- Хочешь знать, каково это-медленно тонуть больше часа?"

- Извините, Боцца, - надулся Пьето, и понес Гвен как принцессу по другому коридору.

- Эй, Пьето...

- Да, Босс?

- Раздень ее для осмотра, а затем подготовь к транспортировке. Мы переедем сегодня вечером.

Они смотрели, как большой человек исчез вместе с девушкой. В ушах Боцца до сих пор звенело.

- А ты что думаешь?

- Нам нужно быстро ее увезти. У нее было Кольцо памяти. Это тоже выглядело как фирменная сборка, довольно высокого уровеня.

- Дорогой.

- А это значит, что за ней следят, я гарантирую.

- Ладно, что будем делать?

- Разбегаемся и прячемся, получаем награду, потом восстанавливаемся, ждем, пока все это уляжется.

Боцца выругался. Ей даже нравилось это место.

Страж двинулся к разбитой оштукатуренной стене,куда молния Гвен сбросила посвященного. Он вытащил лежащую в коме девушку и сунул ей под нос палец.

- Все еще жива, ничего не исправишь несколькими маленькими зельями, - небрежно заметил он, несколько раз ударив ее по лицу, пока она не начала просыпаться.

- Проснись, посвященный.

- Что... что случилось? - заикаясь произнесла девушка, когда пошевелилась, ее глаза сфокусировались. Ее поясница находилась между огнем и льдом. Должно быть, она что-то сломала, потому что не могла повернуть туловище, чтобы снова не упасть в обморок.

- Тебе надрали зад, вот что случилось, - ответил силовик.

- Они не учили твое поколение так, как раньше, да? Слишком много горизонтальных тренировок?

- Вот сука! - девушка поморщилась.

- А где она сейчас?

- Готовят к транспортировке. Мы зачищаем маячки девушки, в защищенной комнате.

- Я хочу посмотреть, Аргх... - посвященная опустилась на колени, схватившись за ребра.

- Оставайся на месте, я отвезу тебя домой.

- Я в порядке... угх... черт... - Посвященный снова потерял сознание. Изможденный маг покачал головой. Новое поколение, конечно, может быть талантливым, но они были чертовски бесполезны в реальной борьбе. Это был мир, с отсутствием истинной твердости, усвоенной в окопах.

Глядя, как они препираются, почесывая затылок у Боццы, щелкнуло.

- Тонна! Тони! Энтони! Где ты, блядь, пропадаешь?

В ответ ей послышался скрип здания.

Конечно, этот ублюдок сбежал. Боцца сплюнула. У парня была живучесть таракана.

Боцца приказал еще двум головорезам принести носилки для посвященной, поместив ее в изолированную комнату, чтобы она отдохнула, пока они не смогут уйти со всем своим товаром. Активность медленно возвращалась в лагерь, но вывод силовика был верен. Скоро все это исчезнет. Весь год она работала в дыму, потому что какой-то глупый ученик решил, что ее дело вмешиваться в дела Боццы. Она приказала выставить часовых, убедившись, что база полностью приведена в боевую готовность, затем поискала несколько чистых повязок.

* * *

Гвен грезила, парализованная призрачными видениями, исходившими из нее самой.

В ее нынешнем видении она сражалась часами с Эдгаром, и теперь у нее не было маны. Она смотрела с недоверием и ужасом, как ее противник одним движением пальцев разорвал ее темно-синее платье, обнажив белые округлые груди. Его лицо было маской жара и похоти, смешением различных лиц, которые она видела с тех пор, как пришла в этот мир. Тот мужчина в поезде, те рабочие, которые ей звонили, те мальчики, которых она встретила у дедушек, даже тот молодой человек, с которым она только что познакомилась, Тони.

Она подняла руку, чтобы выстрелить в него - молнией! Она призывала её, но никакой силы не было. Она не была магом! Гвен вспомнила. Она провалила свое пробуждение! Она была просто Гвен, старая Гвен, ном ее старого мира! Черт! Черт! Она закричала, дико жестикулируя, но ничего не призывая. Где же Ариэль? Где же Калибан? Где же Алесия, Гюнтер, Генри и Марк? Разве все они не обещали помочь и защитить ее? Где же ее друзья? Юэ и Эльвия?

- У нома нет друзей среди магов, как у овцы нет союзников среди волков, - неясное видение Эдгара насмехалось над ней.

- Боюсь, он прав, - раздался у нее за спиной чей-то голос.

Гвен обернулась и увидела свою мать,ее лицо тоже было гиперболически сюрреалистичным, искаженным.

- Я отдаю тебя ему, - голос, который говорил, принадлежал ее дяде.

Нет! Гвен вскрикнула. Нет! Нет! Нет! Я лучше умру. Убей меня сейчас же! Убейте меня сейчас же, ублюдки! Я хочу домой! Возвращайся домой, в Сидней!

- Я собираюсь насладиться этим, - Эдгар сбросил мантию. У него не хватало половины щеки, а также руки и ноги. Из гноящихся, омертвевших ран сочилась темная кровь.

- Я постараюсь сделать это как можно более долгим и неприятным, моя милая.

Гвен прикусила язык. Она ударилась головой о простыню.Свернувшись колачиком, Гвен глубоко копнула в поисках источника силы, которая по праву принадлежала ей, как безумная женщина копает голыми руками, разрывая ногти и разбрызгивая кровь с каждой пригоршней грязи, выкапывая из темноты хотя бы унцию силы. Все, что ей нужно, - это одна частица, одна частица, и она сможет покончить со всем этим.

Затем, как раз когда халат Эдгара появился на краю ее поля зрения, она кое-что обнаружила. Темный Ихор вырвался из земной коры подобно сланцевому маслу. Он рос, пока не покрыл ее белые ноги, не обвила талию, не коснулася груди, черный и вязкий, густой и удушливый. Она хотела спасения и теперь тонула в его обсидиановом великолепии. Если она не сможет найти союзников на свету, то позовет безымянных в темноте; если густой воздух над головой окажется убийственным, то она вдохнет зловонную воду.

* * *

Пьето скользил руками вверх и вниз по белым бедрам Гвен, пока нес ее, кожа девушки казалась гладкой и влажной, подтянутой и нежной. Она так отличалась от женщин, которых они держали здесь, чьи тела были слабыми и хрупкими, разрушенными Синевой, ничего похожего на гибкую плоть в его руках.

Он пинком распахнул дверь в свинцовый подвал, где в темном коридоре обнаружилась еще дюжина комнат. Здесь были и другие товары, мужчины и женщины, но они совсем не походили на его добычу. Эти несчастные ублюдки были местными жителями: подростками, которые пробудились. Они были пищей, полезной для какой-то темной цели, о которой Пьето не смел узнавать.

Вышибала шел, пока не достиг последней комнаты, плечом открывая железную дверь. Она была больше остальных и чище. Пол был выложен пожелтевшими плитками, из которых в канализацию стекала струйка воды. Пьето направился к большому стальному столу в центре комнаты, где положил бесчувственное тело девушки, наслаждаясь ощущением ее льняных волос, падающих на его волосатые руки. Должен ли он раздеть ее? Это было разумно, но Пьето понимал, что Боцца, скорее всего, определенно скажет по этому поводу. Вместо этого он похлопал ее по плечу, вынимая из платья маленькую сумочку, в которой едва помещалось несколько карт.

Он порылся в ее бумажнике и осторожно положил на стол ее студенческое удостоверение, ее карточку публичной практики магии, и после минутного раздумья положил в карман сотню или около того долларов, которые у нее были. Это была привилегия, которая прилагалась к работе.

Затем он взял ее за руки, чувствуя мягкость кончиков пальцев. "Ни одного дня в труде", - отметил крупный мужчина, чувствуя, как в груди поднимается темное волнение. Эти чертовы маги! Эта особа, должно быть, была воспитана как принцесса. Вот почему она ворвалась в логово Боццы, стреляя молниями во все стороны, показывая свое эго своё высшее существование.

Продолжая, он снял с нее кольцо для хранения, подержал его в руках секунду, затем осторожно положил рядом с ее удостоверением личности, он не был магом, но по его мастерству он мог сказать, что оно было дорогим. У нее не было какого - то там мельничного кольца из торгового центра - его определенно сделал мастер своими руками. Пьето попытался угадать, сколько оно стоит, но ответ только еще больше разозлил его.

У нее было еще одно кольцо, невзрачная, немагическая вещица. Темный драгоценный камень, инкрустированный в Серебряную ленту.

"Это выглядит дорого", - подумал Пьето слегка причмокнув губами. Оглядевшись, он стянул его с палца, пока тот не оказалось в его руках. Секунду он с тоской смотрел на него, а потом сунул в карман.

"Магия для магов, а серебро для таких, как мы", - рассуждал Пьето.

И, говоря о привилегиях, он ухмыльнулся.

Силовик и босс должны были решить все вопросы наверху, прежде чем спуститься вниз. В обязанности Пьето входило следить за тем, чтобы девушка была связана и досмотрена. Он перевернул ее гибкое тело на бок, затем сложил ее ноги, пока она не оказалась в позе эмбриона. Затем Пьето снял с крючка свиток кожаных полосок и ловко обернул его вокруг ее лодыжек. Затем та же длина переместилась между ее ног, где он сложил ее руки вместе, как будто она молилась. Он сделал петлю бабочки вокруг ее рук, прежде чем перейти на ее лебединую шею, где он измерил и отрезал остальную часть длины. Таким образом, если колдунья будет сопротивляться или натягивать ремень, она задохнется до потери сознания. Пьето был не слишком умен, но хорошо справлялся со своей работой. Её поза была умело организована, обеспечивая меньший объем для транспортировки, а также мучительное связывание, если девушка проснется.

Отступив на шаг, Пьето оглядел свое творение. Даже без сознания девушка была до нелепости красива. Не стыдясь, он почувствовал растущую твердость слишком естественного принуждения. Конечно, он не мог дотронуться до нее, но это была просто манера говорить. В конце концов, он же связал ее и заткнул рот кляпом, верно? Это была привилегия.

Дрожащими руками, полными предвкушения, Пьето расстегнул молнию на ее платье, его дыхание становилось все более прерывистым, с каждым дюймом её обнаженной плоти, его рука дрожала на ее безупречной коже.

Всего лишь прикосновение, сказал он себе. Это привилегия.

Но когда его пальцы вонзились в девичью плоть, за спиной Пьето послышалось легкое жужжание, сопровождаемое звуком чего-то мокрого, упавшего на пол. Обычно бдительный, Пьето был слишком поглощен своим священным делом, чтобы заметить это. В конце концов, он был человеком на задании, и его ум целиком и полностью сосредоточился на предстоящей задаче.

- Ха, - усмехнулся Пьето. Он любил эту часть своей работы. Высокие и могучие маги были просто людьми, как только вы связывали их и затыкали рот кляпом. Особенно девочки ему нравилось это выражение отчаяния, когда они просыпались в ложе. Иногда, Пьето спрашивал себя, так ли уж это хорошо быть магом.

- Хеехеехее, - рассмеялся он.

- Шаа...Шаа... Шаа... - что-то хихикнуло рядом с Пьето.

Пальцы вышибалы замерли как раз в тот момент, когда они собирались зайти дальше. Теперь он чувствовал это: плотное присутствие, нависшее над его правым плечом. Медленными и размеренными движением он повернулся к своему наблюдателю.

Его новый спутник был странным и чуждым существом, целиком состоящим из стекла. Его гладкая голова была полупрозрачной, излучая чуждую и экзотическую элегантность.

- П ... пр ... привет? - Пьето не мог придумать, что еще сказать. Что вообще можно сказать этому ужасу из потустороннего мира? Однако существо, должно быть, поняло его, потому что Пьето с парализованным восхищением наблюдал, как стекло начало трескаться на три части. Из-под панциря показалась налитая кровью черно-фиолетовая голова с губами миноги, из которых сочилась серая слизь.

В темноте что-то мелькнуло, а потом в открытый рот Пьето вонзился колючий язык.

Он закричал, почти задыхаясь.

Калибан закричал вместе с ним.

Подвал и его груз отчаянных душ кричали и вопили.

http://tl.rulate.ru/book/16999/1054622