Готовый перевод Sacred: Die Chronik von Ancaria / Sacred I — Хроники Анкарии : Глава 21

Хотя последние остатки сна давно развеялись, но из бешеной скачки к Чертовой скале Зара едва ли что-то запомнила. Слишком взволнована она была. Это все уже сидело у нее в печенках. Одно дело — рассматривать изуродованные трупы молодых женщин, которых она не знала, но с Ваньей она была знакома. Милая, добрая девушка, в жизни не обидевшая никого. Все, чего она желала, — это вести мирную жизнь со своим любимым Яном, рожать детей, заботиться о них и радоваться, глядя, как они растут. Поистине не слишком высокие требования. Но отец видел ее судьбу иначе…

Когда Зара подумала о бургомистре фон дер Вере, то с такой силой вцепилась в поводья, что костяшки пальцев побелели. Что за безумный и мягкотелый парень! Неужели он и в самом деле верит, что кошмару придет конец, если он сам накличет еще большую беду?

Нет, поправила себя Зара, так думает не он, а священник Сальери, который изо всех сил старается внушить жителям Мурбрука, что бестия — это Божье наказание…

При других обстоятельствах Зара, вероятно, вынуждена была бы отдать фон дер Веру даже дань уважения, если бы он искренне считал, что действует во благо общества, но не в этом случае. Зара была уверена, что фон дер Вер поступает так не из внутренней силы и по убеждению, а только из слабости.

Зара вспомнила слова Ваньи, сказанные об отце вчера утром перед облавной охотой: «Он — хороший человек. И он делает, что умеет… Но иногда этого недостаточно».

Выругавшись, она пришпорила Кьелля. Краем глаза она видела, как мимо проносятся деревья и кусты, неясная зелено-коричневая стена. Ветви выступали на дорогу, и один раз они на полном галопе проскакали впадину, через которую был перекинут заросший мхом ствол дерева, и Зара почувствовала, как кора дерева пощекотала верхушки волос, — так близко оно оказалось к голове. Затем она помчалась на противоположной стороне впадины по склону наверх, чуть позади обоих спутников, и ледяной ветер, дувший в лицо, вздымал волосы вокруг ее головы.

На полном галопе Эла повернулась к ней.

— Еще немного! — донесся до Зары ее взволнованный голос сквозь стук копыт. — Мы почти добрались!

Зара кивнула и еще ниже пригнулась к шее лошади, чтобы, насколько это возможно, защитить себя от пронизывающего ветра. Ее плащ развевался за ней, лошади во весь галоп неслись темным лесом. Тяжелые, подкованные копыта барабанили по промерзшей земле, и этот звук, как приглушенные раскаты грома, отражался от стены деревьев. Она прижималась к Кьеллю, ощущая игру его мышц под шелковистой шкурой. Затем лес расступился перед ними и из утреннего полусвета глазам предстали характерные формы Чертовой скалы: мощный, почти треугольной формы монолит из темно-серого, почти черного сланца, с примечательными выступами, напоминающими торчавшие изо лба рога, и искривленной сосной наверху.

Зара узнала это место. Вчера она уже была здесь, и в маленькой нише обнаружила тушу кабана. Тонкая пелена тумана колыхалась над землей и по краям Чертовой скалы поднималась маленькими облачками в воздух.

И тут она увидела Ванью.

Молодая женщина стояла наверху Чертовой скалы, на высоте приблизительно шести-семи метров, ее белое платье — нет, поправила себя Зара, не платье, — ночная сорочка развевалась на ледяном ветру, длинные каштановые волосы путались вокруг лица. Ее руки были привязаны веревкой к покрытому корой стволу дерева. Босые ноги испачканы грязью с прилипшими пихтовыми иглами, так же как ночная сорочка. Похоже, что ее силой тащили сюда через лес. На лице Ваньи было выражение растерянности и неверия, как будто она не могла до конца осознать, что же в действительности происходит. Ее отца нигде не было видно, у подлого труса не хватило мужества, чтобы остаться здесь до печального конца.

Другое дело Ян. В этот момент он как раз взбирался на скалу, чтобы подняться к своей возлюбленной и освободить ее. Когда всадники появились из чащи леса, он быстро повернул голову, затем снова все свое внимание обратил к возлюбленной.

— На помощь! — закричала Ванья, увидев всадников. — Помогите мне!

— Не волнуйся, любимая! — задыхаясь, крикнул ей Ян. — Я скоро буду с тобой! Еще немного…

— О боже, скорее! — кричала Ванья.

Затем внезапно повернула голову в сторону, как будто услышав что-то, и сразу паника исказила ее черты.

— Мне кажется, там кто-то есть, — слабым, приглушенным голосом прошептала она. — О дорогой бог, мне кажется, позади меня кто-то…

И затем, как будто она только и ждала этих слов, внезапно за ней на скале появилась бестия. Зара даже не смогла определить, откуда столь внезапно появилось чудовище. Лошади перепугались, и для этого были веские причины. То, что предстало их взору, было настолько причудливо, что даже у Зары перехватило дыхание.

Медленными, величественными шагами она приближалась к сосне на краю Чертовой скалы — массивное, внушающее страх чудовище размером с бурого медведя, такое же грузное и с мощным черепом льва, только шкура без шерсти. Да, первое, что бросилось в глаза Заре, — это то, что у твари нет шерсти. Массивное тело было целиком бесшерстным, и неровная, покрытая шрамами и язвами кожа была бледно-пепельного цвета. В сравнении с огромным телом лапы казались короткими, но мощными, с длинными, изогнутыми когтями. Передние ноги твари были более длинными, чем задние, и, кажется, имели больше сочленений, что, вопреки сходству с медведем, странным образом придавало ей нечто обезьяноподобное. Кроме того, у нее был длинный хвост, которым она била по земле, такой же бесшерстный, как и все тело. Вопреки массивному виду, острые контуры плеч, ребер и суставов выделялись под голой серой кожей так, словно бестия была на самом деле всего лишь скелетом, на который кто-то, как брезент, натянул кожу. Но самым страшным в чудовище, без сомнения, был череп — огромный, полновесный череп с длинной, плоской мордой, с короткими желтыми неровными клыками по бокам. Жутко выпученные глаза без зрачков, уродливые и отвратительные, так были изборождены кровеносными сосудами, что казались пылающими кроваво-красным светом. Каждый раз, когда мощная грудная клетка вздымалась и опадала, облако дыхания, как дым, вырывалось из ноздрей зверя, подошедшего к самому края скалы, словно предлагая себя на обозрение. Чудовище оскалило расположенные в три ряда острые как кинжалы зубы. Заре показалось, что оно насмешливо осклабилось на нее и других всадников у подножия скалы.

— О боги, — растерянно пробормотал Фальк. — Что это?

Ему никто не ответил.

Наверху, на скале бестия извергала пренебрежительное фырканье, словно пришла к выводу, что всадники не представляют никакой опасности. Затем развернулась и медленно направилась к дереву с дрожащей Ваньей.

Когда девушка увидела тяжело ступающую к ней бестию, она начала кричать так истерически, что у Зары заболели уши, но на зверя это не произвело никакого впечатления, и спокойным шагом он приближался к привязанной жертве, которая отпрянула от нее, насколько позволяли путы. Между Ваньей и чудовищем оставалось не более пяти-шести шагов.

Ян первый пришел в себя и подал голос.

— Ванья! — кричал он. — Ванья, держись! Я иду!

Подталкиваемый яростью и страхом за возлюбленную, он поспешно одолел последние два метра, не обращая внимания на острые камни, царапающие пальцы, и повис на краю скалы. Какое-то мгновение он висел всей тяжестью тела на кончиках пальцев, пока не собрался с силами. Затем плавным движением подтянулся, забросил ногу за край скалы и оказался на маленькой площадке, тяжело переводя дыхание, встал на ноги и схватил ветку толщиной в руку, валявшуюся рядом. Затем, направив горящий ненавистью взгляд на чудовище, которое теперь стояло прямо перед Ваньей и с любопытством обнюхивало связанную молодую женщину, он бросился вперед, обеими руками держа палку.

— Так получи же, черт! — заорал Ян вне себя от ярости и со всей силы ударил бестию, которая была ростом почти с него.

Только с таким же успехом он мог бы попытаться ранить булавкой слона — по зверю было незаметно, почувствовал ли он вообще удар. Все внимание бестии было сосредоточено на Ванье фон дер Вер, которая отчаянно пыталась отодвинуться как можно дальше, но веревки крепко держали ее, и все, что ей оставалось, — это надеяться на то, что возлюбленный Ян спасет ее, что ему удастся избавить ее от ужасной участи, на которую обрек родной отец…

— Проклятое чудовище! — кричал Ян и снова и снова молотил палкой бестию, стоявшую перед ним, как стена из мышц и мяса. — Оставь ее в покое, изверг! Я убью тебя!

Он бил палкой зверя сначала сбоку, затем начал наносить удары по черепу, не обращая внимания на собственную безопасность. При этом он угодил, скорее случайно, по морде монстра, который изверг неожиданно злобное шипение и теперь обернулся к нему. Зверь пристально смотрел на него горящими глазами в красных прожилках, рыча, приподнял черные толстые губы, обнажив три ряда острых как бритва зубов, проблескивающих от вонючей слюны. Какой-то момент ни Ян, ни зверь не двигались — они просто стояли на самом верху скалы и пристально смотрели друг на друга. Затем внезапно ожил Ян и вскинул свою дубину. Орудие просвистело вниз и с такой силой ударило по черепу, что треснуло. Зверь сердито зарычал и отступил на шаг. Воодушевленный Ян ударил еще раз, но на этот раз бестия элегантным, неуловимым движением уклонилась от удара и схватила его!

Ян закричал от боли, когда мощные зубы сомкнулись на его предплечье. Ткань, кожа и мышцы были разорваны, брызнула кровь. С яростью бестия мотнула головой, затем еще раз. Ян, как матерчатая кукла, висел, зажатый ее челюстями.

Но он не сдавался. Не останавливаясь, вне себя от боли, он не переставал молотить мощный череп до тех пор, пока палка не раскололась на мелкие куски. Бестия не оставляла его, продолжая трясти, пока не сбросила наконец со скалы.

К счастью, кусты и ветки смягчили падение Яна, иначе он переломал бы себе на промерзшей земле все кости.

Ванья завизжала от ужаса.

— Ради всех богов! — прошептал испуганный Фальк.

С тех пор как Ян схватил палку и бросился на бестию, не прошло, наверное, и полминуты.

— Позаботьтесь о нем! — крикнула Зара, спрыгнула с лошади и побежала к Чертовой скале, на которой бестия спокойно снова занялась жертвой.

Ванья была бледной от ужаса, и чем ближе подходила бестия, тем слабее становились ее крики, пока наконец сквозь пелену слез Ванья не начала умолять наполовину отчаявшимся, наполовину успокаивающим тоном чудовище.

— О, пожалуйста, не делай мне ничего плохого, — просила она бестию, которая размеренным шагом приближалась к ней, ни на секунду не спуская глаз с жертвы.

Морда бестии была испачкана кровью, зубы оскалены. Глухое, низкое рычание шло из пасти чудовища, которое остановилось, не доходя двух шагов до Ваньи, и принялось разглядывать молодую женщину. Ноздри бестии трепетали, когда она втягивала запах жертвы, плача умолявшей о пощаде.

— О, пожалуйста, пощади меня! — жалобно стонала Ванья. — Ну что я тебе сделала? Что я…

Дальше она не договорила, так как мускулы под пепельной кожей чудовища сразу напряглись, мощные челюсти щелкнули, и Ванья замолкла.

— Нет! — закричала Зара, которая только что взобралась на Чертову скалу. — Проклятие, нет!

Еще распрямляясь, она вытянула свои мечи из ножен и бросилась вперед.

— Оставь ее в покое, отстань от нее, дьявол!

И сразу оба клинка со свистом полетели по сверкающей дуге.

В полруки длиной отрубленный кусок хвоста упал на землю. Обрубок вздрагивал в листве, как змея или дождевой червь, которого разделили пополам. Из раны зверя вытекло лишь немного крови.

Бестия оторвалась от жертвы, повернула к Заре морду с оскаленными зубами и яростно зашипела. Морда твари была испачкана кровью, и кровавая пена капала с клыков. Бестия пристально смотрела на Зару, и в глазах горела смертельная ненависть, в то время как отрубленная часть хвоста еще вздрогнула несколько раз и замерла. Зара и бестия смотрели пристально друг на друга на удалении не более четырех шагов, и вампиресса ощущала теплое вонючее дыхание твари. Она скривила от омерзения лицо.

— О боги, как же ты смердишь!..

Она не успела закончить. Чудовище разинуло огромную пасть, способную целиком захватить голову Зары, и извергло яростный рев, похожий и на рычание медведя, и на рык льва, и в то же время он был словно не от мира сего.

Затем зверь пришел в движение, мышцы под пепельной пергаментной кожей сократились, монстр ринулся вперед и попытался схватить Зару, которая, сделав быстрый шаг в сторону, едва успела ускользнуть от дробящих оскаленных зубов. Она закружилась, в движении вскинула мечи и нанесла удар. Но бестия, несмотря на массивность, оказалась много проворнее, чем можно было предположить. Она уклонилась от блестящих клинков, и неожиданно черепом, как тараном, нанесла удар такой силы, что Зара чуть не свалилась с ног. Огромные желтые клыки бестии защелкнулись впустую, звук был похож на щелчок медвежьего капкана, и на мгновение Зару охватила паника при мысли, что эти челюсти могут сотворить с ее бессмертным телом. Нетвердо ступая, задыхаясь, она сделала шаг назад, но бестия снова щелкнула челюстями, пытаясь ухватить и вынуждая Зару шаг за шагом отступать. Зара поняла, что неуклонно приближается к краю маленькой площадки, — где-то внизу Эла и Фальк занимались раненым Яном, но мельком каждый из них поглядывал вверх на скалу, где Зара в последнюю секунду успела увернуться от очередного удара бестии. Медленно, не спеша, чудовище преследовало ее, как будто знало наверняка, что Заре от него никуда не деться. Снова челюсти щелкнули в попытке схватить добычу. Зара увернулась, отпрыгнула назад, бесконечно долгое мгновение стояла в опасной близости к краю площадки, всего в сантиметре от обрыва. Бестия занесла лапу для удара, но, прежде чем острые как ножи когти искромсали Зару, вампиресса увернулась и, пригнувшись, пробежала под животом зверя, крепко прижав к себе мечи, чтобы позади него снова ловко развернуться и выпрямиться.

Бестия яростно зашипела, поняв, что добыча ее одурачила, развернулась — и извергла исполненный болью визг, когда сразу оба клинка вонзились в ее грудь. Черная густая кровь хлынула из ран, но, прежде чем Зара успела сильнее надавить на мечи, чтобы глубже погрузить их в тело, чудовище в слепой ярости нанесло удар правой лапой. Вампиресса попыталась уклониться от удара, но оказалась не слишком расторопной.

Когти разорвали одежду, глубоко погрузились в мясо и прочертили пять параллельных борозд от левого плеча вниз, к пупку. Зара застыла от накатившей мучительной боли, и на мгновение у нее почернело перед глазами. Откуда-то издалека она услышала чей-то громкий крик, не понимая, что это кричит она сама. Она заморгала, пытаясь стряхнуть оцепенелость, и отшатнулась, покачиваясь назад, мечи выскользнули из тела бестии, оставив после себя маленькие кровоточащие ранки, выглядевшие в мощной грудной клетке чудовища комариными укусами. Бестия постояла немного на месте, как будто обдумывая, что ей дальше делать. Ее красные глаза следили за каждым движением вампирессы, будто чудовище ясно понимало, что лучшего случая, чем теперь, у него не будет, что боль крепко заключила Зару в свои объятия и ее поле зрения омрачено черной пеленой. Бестия снова извергла злобный, пронзительный рев, встряхнула мощным черепом и с оскаленными зубами бросилась вперед, чтобы довести дело до конца.

Сквозь темное покрывало дурмана Зара увидела, как чудовище — стена мяса и мышц — движется на нее, видела оскаленные клыки и горящие красные глаза, видела, как мощная лапа, испачканная кровью, снова в энергичном размахе наносит удар, и прогнулась назад с невероятной грацией и быстротой, так что лапа пронеслась лишь в миллиметре от ее лица, так близко, что когти оцарапали ее левую щеку. В следующее мгновение Зара уже вскочила, чтобы как раз угодить под удар другой лапы, который был нанесен справа. На этот раз дело не обошлось царапинами: в то время как боль угрожала захлестнуть сознание, а мозг грозил взорваться адской мукой, Зара, беспомощно размахивая руками, отлетела назад. Когда она жестко ударилась о землю, один из мечей выскользнул из пальцев, дребезжа, покатился по скале и соскользнул с края площадки. Но Зара сейчас этого даже не заметила. Все, что она воспринимала, была боль: пронзительная, все подавляющая боль, которая, кажется, заполнила собой весь мир. Ее бок, голова, все тело охватило яркое пламя, вспыхивающие источники муки, которые толкали ее в безумие. Обезуметь от боли — теперь она знала, что это значит…

Она стонала, извиваясь по земле, на грани потери сознания. Странно, с одной стороны она ощущала, словно кто-то облил ее кислотой, которая пожирает кипящим огнем все тело, одновременно она чувствовала пронизывающий до костей холод. Несмотря на помраченное сознание, Зара понимала, что ей конец, если она допустит, чтобы холод одержал верх, если она просто останется здесь лежать и не будет ничего делать. Но как ни заманчиво было избавиться от боли позади и больше ничего не чувствовать, она боролась с холодом и оцепенением. В своих двух жизнях она никогда не сдавалась: ни в настоящей, ни в бессмертной.

Когда она с трудом подняла голову и сквозь слезы посмотрела на Ванью, висевшую неподвижно и истекавшую кровью, она поняла одно, что не хочет такого конца. Она хочет жить — любой ценой, и не важно, сколько боли может принести жизнь!

Воля к жизни вспыхнула внутри, как огонь. Вампиресса медленно перевернулась на спину, и с каждым лихорадочным морганием век она видела чуть лучше. Однако то, что предстало ее взору, чуть не привело бедняжку снова в отчаяние: бестия, тяжело ступая, снова двигалась к ней, медленно и неотвратимо. В холодных красных глазах читалось нечто вроде злорадства, когда адское создание взгромоздилось над лежащей на земле женщиной и оскалило зубы. Челюсти раскрылись, пасть распахнулась над ней, как глубокая черная пропасть, и снова возник этот запах, залах гниющего мяса. Зара вскинула оставшийся меч и ударила бестию со всей силой, которая оставалась у нее, в правое плечо.

Остро заточенное лезвие проникло глубоко в плоть. Зара почувствовала, как сталь оцарапает кость, и тогда с силой отчаяния повернула рукоять меча направо. Лезвие разрезало вены, сплетения мышц и сухожилия лапы.

Бестия взвыла, когда передняя лапа подвернулась под тяжестью тела, тварь поникла, как марионетка, у которой перерезали державшие ее нити. Тяжело дыша и прихрамывая, чудовище попятилось, так поспешно, что у Зары едва не вырвался из руки меч, глубоко вошедший в плечо бестии. Пока Зара медленно поднималась на ноги, все еще наполовину одурманенная от боли, бестия неуверенно покачивалась из стороны в сторону, как матрос на палубе при сильной качке. Огромный голый череп ходил ходуном, пока бестия с трудом старалась удержать равновесие. Тем временем пошел сильный снег, и тысячи нежных снежинок кружились над ними, когда Зара с трудом поднималась на ноги, опираясь на меч. Ее левая половина лица была испачкана кровью, и теплые липкие ручейки сбегали по шее вниз. При каждом движении рана на боку раскрывалась. Но Зара подняла меч, свободную руку прижав к раненому боку.

Вампиресса пристально смотрела на бестию, которая медленно отступала перед ней, заметно приволакивая раненую переднюю лапу, но сверкающие красные глаза по-прежнему горели ненавистью, и из приоткрытой пасти неслось глубокое, гортанное рычание — недвусмысленное предупреждение не приближаться.

Но Зара не показывала страха, хоть ей и тяжело было держаться на ногах, она старалась, чтобы этого не было заметно. Не показывай слабости, — говорила она себе, — чудовище почует твою слабость… Ощутив металлический привкус во рту, она выплюнула кровавую слюну в снег.

— Мне нравится кровь, — мрачно заметила она, — но не моя собственная.

Не спуская с чудовища глаз, она подняла меч.

— Ну же! — злобно выкрикнула она. — Пора заканчивать эту канитель!

Еще не успели последние слова слететь с губ, как она с мечом высоко над головой двинулась вперед и, тяжело дыша, нанесла удар. Клинок, как стальная молния, пронесся вниз, но чудовище обмануло ее, показывая, что боится, так как внезапно оно развернулось и обрубком хвоста, как шлангом, ударило Зару. Не раздумывая, Зара отрубила еще часть хвоста шириной с ладонь и неожиданно угодила под задние лапы зверя, и тот стал лягаться, как осел. Зара получила чудовищный по силе удар в живот. Как соломенное чучело она отлетела назад и ударилась спиной о скалу. Сразу снова из глубин ее существа возникли предвестники оцепенелости, но Зара стряхнула их с себя — и от испуга вытаращила глаза, когда бестия с яростным рыком вдруг встала перед ней на задние лапы, как собака.

Зара поспешно отступала, а бестия снова и снова наносила удары, которые Зара парировала клинком, как будто бы они фехтовали друг с другом. Когда отточенная сталь и железные когти с металлическим визгом сталкивались, летели искры, как будто металл ударялся о металл. Лапа наносила удар за ударом, и чудовище беспрестанно рычало на Зару. Она старалась держаться подальше от бестии, когти которой, кажется, были одновременно повсюду, и Заре ничего другого не оставалось, как отступать, фехтуя, защищаться от возвышающейся над ней бестии, следовавшей на задних лапах, как на ходулях. Картина могла бы показаться потешной, если бы речь шла не о жизни и смерти. Зара парировала удары, как могла, но с каждым полновесным ударом, который она отражала, ее силы убывали, к тому же начала сказываться кровопотеря, из-за которой ей уже трудно было держаться на ногах. Но она не сдавалась, шаг за шагом отступала перед бестией, пока не натолкнулась спиной на ствол сосны.

На какой-то момент она растерялась. Бестия явно только этого и ждала, так как внезапно снова упала на все четыре лапы, и едва передние лапы вновь коснулись земли, по ее телу пробежала волна, мышцы задних лап напряглись — и она с фырканьем тяжело прыгнула на Зару. Зара еще попыталась увернуться, но бестия уже всем телом налетела на воительницу, которая ничем не смогла ей противостоять.

Бросок бестии отбросил их вместе с чудовищем на несколько метров. Она чувствовала огромное мускулистое тело непосредственно над собой. Затем с грохотом упала на землю, и когда тяжеленное тело ударилось об ее, ей показалось, что она слышит, как трещат ее кости. Она взглянула вверх и увидела голую, всю в шрамах кожу зверя прямо над собой. Бестия лежала на ней боком, и пока Зара пыталась в растерянности понять, что же произошло, чудовище внезапно снова вскочило. Череп дернулся вперед, челюсти щелкнули, и Зара снова закричала, когда длинные желтые клыки погрузились в руку, державшую меч. Внезапно она перестала чувствовать пальцы. Меч упал на землю, и Зара почувствовала, как клыки еще глубже проникают в руку. Она застонала от боли, но заставила себя сохранить самообладание. Свободной рукой выискивая нож в голенище сапога, она рывком вытащила его и с яростью воткнула острое, чуть изогнутое лезвие прямо в морду твари. Дымящаяся черная кровь брызнула ей на руку.

Бестия разинула пасть в исполненном болью рычании и отпустила Зару. Чудовище затрясло головой.

Зара воспользовалась случаем, чтобы встать на ноги, крепко схватила окровавленный нож и, хотя у нее едва хватало сил держаться на ногах, сразу нанесла удар. Резкий вой чудовища придал Заре сил. Покачиваясь, она двинулась вперед, ударила ножом снизу и угодила бестии в бок. Чудовище снова завыло, пытаясь схватить противника, но Зара увернулась от дробящих челюстей, освободила нож и еще раз нанесла удар. И еще раз. И в четвертый раз.

— Умри же, подлюга! — яростно выкрикнула она. — Умри!

Лезвие снова мелькнуло вниз. И еще раз. И еще. И с каждым разом визг бестии становился все резче и пронзительней. Кровь ручьями текла из ран по голой шкуре, испещренной шрамами.

Но бестия еще не сдавалась. Когда Зара собралась снова занести удар снизу, зверь неожиданно выбросил вперед лапу и выбил нож из руки Зары. Нож отлетел довольно далеко, так что Зара не могла его достать, и она внезапно оказалась безоружной перед зверем.

Не важно, что она внушала себе не бояться: как Зара могла чуять страх у людей, так и бестия чуяла, что Зара прямо умирает от страха. Чудовище было тяжело ранено, но у него еще было достаточно сил довести дело до конца.

Глубокая, темная злоба раскатистым громом вырвалась из глотки бестии, когда она с почти величественной элегантностью тронулась с места и медленно направилась к безоружной Заре, которая отступала шаг за шагом. Ее взгляд беспокойно скользил кругом в поиске чего-нибудь, что можно использовать как оружие. Снег, несколько обломков скалы, дерево и — в нескольких шагах справа, у самого края площадки — меч, который выскользнул у нее из рук, когда она вместе с бестией упала на землю! Сталь холодно поблескивала на кровавом снегу. Зара стала медленно двигаться по направлению к оружию, не спуская с бестии глаз. Проклятое чудовище как будто догадалось, что она замышляет, потому что запрокинуло голову и извергло яростный рык, который одновременно был и предостережением, и сигналом нападения. В следующее мгновение чудовище ринулось вперед, но Зара оказалась быстрее. Она поспешно отскочила в сторону, развернулась, схватила валяющийся в снегу меч, снова распрямилась, именно в тот момент, когда бестия с широко разинутой пастью бросилась на нее.

Зара видела раскрытую пасть с множеством зубов, приближающуюся к ней, и инстинктивно понимала, что наступил решающий момент. Здоровой рукой она крепче взялась за рукоять меча. Она вынудила себя выждать, не торопиться, в то время как чудовище, как живая стена из клыков и когтей, несущая смерть, надвигалось на нее. Три метра, два, один, череп чудовища двинулся вперед, готовый откусить ей голову…

Зара подпрыгнула на месте, так высоко, как только могла, стремительно взлетев, как чертик на пружинке из ящика, на волосок ускользнула от смертельных челюстей, схватилась раненой рукой за мясистые складки кожи на короткой, толстой шее, вскочила на спину бестии, как вскакивала на Кьелля, и как только уселась на ошеломленном животном — то со всей силы нанесла удар блестящим лезвием вниз!

— Умри же наконец подлая тварь!

Клинок почти вертикально с такой силой вошел в голову бестии, что пробил черепную коробку и вышел наружу из нижней челюсти.

Бестия извергла пронзительный визг, от которого у Зары заложило уши, и встала на дыбы. Зара покатилась по спине животного и приземлилась в снег в нескольких шагах от него. Когда горящие красные глаза уставились на нее и зверь, покачиваясь, направился к ней с торчавшим в голове мечом, она поспешно поползла назад и бесконечно долгое мгновение опасалась, что не сумела убить чудовище, что и на самом деле оно бессмертно, как утверждали Сальери и трусливые жители Мурбрука. Но затем бестия стала спотыкаться, лапы, державшие мощное туловище, подогнулись, и с последним глухим, словно смирившимся, рычанием она рухнула за три шага от Зары в снег. Последнее омерзительно пахнущее облако дыхания вырвалось из ноздрей животного, чтобы раствориться в холодном утреннем воздухе. Наконец бестия лежала спокойно, и внезапно показалось, что мир замер, — двигались только снежинки, беззвучно падающие с неба, и кровь, вытекающая из множества ран в снег.

Мгновение казалось волшебным, хотя ничего волшебного не было в этом — всего лишь покаянная, благодатная тишина после тяжкой битвы, из которой воительница вышла целой и невредимой.

Да, почти невредимой…

Зара скривила лицо, когда боль вернулась к ней и, кажется, каждая косточка ее тела вопила от муки. Тяжело дыша, она подняла лицо, запачканное кровью и грязью, и пристально посмотрела сквозь завесу волос на бестию, лежавшую у ее ног. Только теперь, когда чудовище лежало неподвижно, поражали невероятные размеры монстра, но теперь он был мертв — и это было главным.

Она подошла к трупу, рывком вырвала меч из черепа и посмотрела на залитую кровью Ванью, висевшую в своих путах. Голова наклонена вперед, так что подбородок лежал на груди, глаза закрыты. В ее груди зияли глубокие раны. Жутким, поразительным, неописуемым образом она казалась удивительно красивой, как ангел, который вот-вот расправит белые крылья и взмоет в небо. Заре оставалось только надеяться, что там у Ваньи будет более прекрасная, радостная жизнь, чем ей была уготована здесь, на земле. Пожалуй, только это и могло дать хоть какое-то утешение.

На противоположной стороне скалы Зара обнаружила тропу, по которой можно было спуститься, не карабкаясь по каменистой поверхности. Наверное, Ян потому выбрал опасное восхождение, что по тропинке уже поднималась бестия, а он питал безумную надежду добраться до Ваньи быстрее монстра.

Зара спустилась и подошла к своим спутникам. Фальк и Эла во все глаза смотрели на нее. На земле лежал Ян с белым как мел лицом. Фальк наскоро перевязал его руку, пожертвовав ради этого своей рубашкой.

Ян тоже пристально смотрел на нее, и с дрожащих, бескровных губ сорвалось только одно слово:

— Ванья?..

Зара только покачала головой.

Его лицо перекосилось.

— О нет… — бормотал он снова и снова охрипшим голосом. — О дорогие боги, нет…

Совсем недавно бестия отняла у него младшую сестру, теперь он потерял женщину, которую любил. Зара опустилась рядом с ним на колени.

— Мне очень жаль, — тихо сказала она. — Я не смогла ее спасти…

Ян поднял на нее глаза, но если она ожидала прочесть в них ненависть, из-за того, что она позволила умереть его возлюбленной, то ошиблась, — там была лишь бесконечная печаль. Он потерял самое дорогое, что имел, и ничто, ничто не сможет ему вернуть его утраченное сокровище. Он расстался со своей возлюбленной раз и навсегда, до скончания века.

Такое кого угодно может свести с ума.

Зара очень хотела помочь ему, сказать, что все будет хорошо, что жизнь продолжается… Но она знала, что ни словом, ни делом не сможет облегчить боль и печаль молодого человека. Поэтому она просто осталась стоять рядом с ним на коленях.

По прошествии нескольких бесконечно печальных минут она поднялась и вместе с Фальком вернулась туда, где проходила схватка с бестией. Эла осталась с Яном, чтобы позаботиться о молодом человеке, который был совершенно подавлен.

Зара разглядывала чудовище, под которым образовалось целое море крови, дымившейся на холодном воздухе. Она пристально смотрела на мощный череп, его красные глаза, словно рубины, вставленные в бесформенный кусок глины, которые даже сейчас, казалось, со злобной ненавистью смотрели на Зару. Ледяная дрожь пробежала по спине Зары — столько злобы у одного существа она давно уже не видела.

— Непостижимо, — прошептал стоящий с ней рядом Фальк, также пристально разглядывавший чудовищный труп. — Что это за существо?

— Волк Варгх, — мрачно сказала Зара.

Фальк наморщил лоб:

— Волк Варгх? Никогда о таком не слышал.

— Неудивительно, — сказала Зара. — Эти волки считаются вымершими. Изначально это были обычные серые волки, но затем они угодили в руки темных эльфов, которые держали их в клетках в подземельях Мураг-Нара и целые столетия скрещивали с другими видами, чтобы вывести новую особь, чудовищно сильного и кровожадного зверя, предназначенного лишь для единственной цели.

— Охотиться на недостойных, — предположил Фальк.

Зара кивнула.

— В битве за Мураг-Нар темные эльфы выставили против нашей армии целые полчища этих тварей, и многие из наших воинов нашли гибель в их когтях. Мы перебили всех, и с той поры я никогда больше их не видела.

— До сегодняшнего дня, — заметил Фальк.

Зара только покачала головой.

— Это создание крупнее и сильнее волков Мураг-Нара, гораздо более выносливое, да и выглядит несколько иначе.

Она пнула труп кончиком сапога.

— Каким-то образом это создание изменилось.

— Но как? — спросил Фальк.

— Магия, — мрачно ответила Зара. — Самая что ни на есть черная, запрещенная магия.

Вкратце она рассказала ему о ведьмовском порошке, который обнаружила на трупе Друзиллы фон Дрейк, и закончила словами:

— Кто-то создал эту тварь с определенной целью. Так что это — творение рук человеческих, — сделала вывод она, — а не Бога.

— Как бы то ни было, — сказал Фальк, — бестия мертва.

Он перевел глаза на Ванью, и скорбь затуманила его взгляд.

— И в гибели чудовища есть и заслуга Ваньи. Мы должны быть благодарны ей за это.

Взгляд Зары скользнул по верхушкам деревьев в направлении Мурбрука, выражение ее лица стало жестким.

— Кто-то дорого заплатит за это.

Внезапно ее глаза превратились в узкие щелки.

— Что это?

Фальк наморщил лоб.

— Что это?.. — повторил он и прервался, так как теперь тоже услышал.

Мрачные гортанные, то усиливающиеся, то затихающие раскаты приближающегося грома.

Только это был не гром. Это было рычание.

Злобное многоголосое рычание, такое мрачное, что у Зары стянуло кожу головы. Волосы стали дыбом, и пальцы невольно крепче обхватили рукоять меча.

— Что… что это?

— Компания, — мрачно проворчала Зара, в то время как рычание приближалось, становилось громче и, кажется, затем разделилось, чтобы неожиданно приближаться к ним отовсюду и ниоткуда: слева, справа, спереди, сзади.

— Быстро! — крикнула Зара, и ее голос дрожал от паники. — Эла и Ян должны срочно бежать сюда!

Они спустились со скалы, в то время как агрессивное рычание продолжало приближаться. Затем они подхватили Элу и раненого Яна, который с трудом держался на ногах, и помогли подняться на Чертову скалу.

Когда они достигли площадки, Ян погрузился в спасительный обморок, так что не увидел залитый кровью, изуродованный труп своей возлюбленной. Зара была этому даже рада.

Теперь рычание доносилось отовсюду. Когда Зара подошла к краю скалы, она в первый момент ничего не увидела, кроме темной, зловещей чащи, но затем внизу, у подножия скалы, лошади начали пугаться и рваться с привязи. Кьелль беспокойно дергался из стороны в сторону, и его беспокойное фырканье смешивалось с яростным рычанием, доносившимся со всех сторон. Сюда добавились тихий треск и хруст, когда недалеко от животных от зарослей отделилась огромная жуткая тень, спокойно и медленно выступила на опушку возле Чертовой скалы, обдуваемая снежинками, которые, попадая на бледную голую кожу в шрамах, таяли, оставляя блестящие, влажные следы.

— О нет, — прошептал ошеломленный Фальк, который снова приблизился к Заре. — Бестия не одна — их две!

— Не две, — холодно заметила Зара. — Больше.

И оказалась права. В то время как первая бестия почти демонстративно заняла позицию у подножия скалы, так что ее можно было разглядеть во всех ужасных подробностях, из зарослей выступили массивные, чудовищные тени и медленно, как хищники на охоте, стали приближаться к Чертовой скале. Они выходили из лесу, добрая полудюжина кровожадных бестий, не спеша занявших каждая свое место вокруг скалы и окруживших ее.

— Ради всех богов… — дрожащим от страха голосом прошептал Фальк. — Здесь целая стая этих чудовищ…

Зара молчала. Ее взгляд скользил от одной бестии к другой, которые теперь не рычали, а тихо и неподвижно стояли словно статуи из плоти и крови, и тот же страх, заставивший Фалька пасть духом, сжал ледяной рукой ее бессмертное сердце. Стая дьявольских чудищ окружила скалу — неподвижные, готовые к нападению, похожие одна на другую, как близнецы-братья, — смертельное кольцо из клыков и щелкающих челюстей, сомкнувшееся вокруг Чертовой скалы, как петля на горле повешенного.

Они оказались в ловушке!

Зара посмотрела на лошадей и застонала. Она не отличалась сентиментальностью, но быть свидетелем, как ее верного спутника Кьелля на куски разорвут эти твари, ей крайне не хотелось, хотя бы этого она желала избежать…

Как оказалось, она напрасно беспокоилась по этому поводу: звери не выказывали ни малейшего интереса к нервничавшим лошадям, которые рыли землю копытами и пятились, насколько им позволяли поводья. Все внимание бестий было направлено на людей наверху скалы, словно они знали, что лошади не представляют для них никакой опасности.

Нет, это сражение она не сможет выиграть, даже если бы не была ранена. Фальк явно догадался, о чем она думает, так как взял ее за руку и посмотрел умоляющим взглядом в надежде, что Зара разубедит его в том, в чем он сам был уверен, и спросил дрожащим голосом:

— Ну что, все кончено?

Зара молчала. Что она могла сказать?

Что значат слова перед лицом смерти?

С мечом в здоровой руке она пристально смотрела на чудовищ, которые неподвижно стояли вокруг скалы. Затем, словно по одному лишь им слышимому сигналу, пришли в движение и медленно, осторожно еще больше сузили кольцо вокруг скалы, в то время как несколько животных приблизились к склону, ведущему к площадке. И все это время ни один из зверей не издал ни звука — все происходило в полной тишине, которая пугала еще больше, чем их жуткое рычание. Даже ветер в листве деревьев, кажется, затаил дыхание.

Зара следила, как бестии приближаются, шаг за шагом, не спеша. Она часто смотрела в костлявое лицо смерти, и всегда ей удавалось в последнюю минуту спастись. Но при виде тварей, крадущихся к ним со всех сторон, она не могла не согласиться с лаконичным комментарием Фалька.

Все кончено.

Но она не собиралась сдаваться без боя! Она подняла с земли нож, который недавно вонзила бестии в морду, и протянула его Фальку. Какой-то момент он растерянно смотрел на окровавленное лезвие, как будто не понимая, о чем вообще идет речь и что ему нужно делать, затем лишь покачал головой и достал из-за ремня собственный нож, и даже каким-то образом умудрился изобразить печальную улыбку, в которой уравновешивали друг друга страх перед смертью и уверенность, что никакого спасения нет.

— Спасибо, — вымолвил он, — я вооружен.

Зара кивнула и сунула нож обратно в голенище, прежде чем снова взглянуть вниз на чудовищ, — и с испугом отпрянула, когда одна из тварей неожиданно попыталась одолеть стену скалы в прыжке. Щелкая челюстями, бестия бросилась на скалу и зашипела на Зару, пытаясь когтями уцепиться за камни. Но стена была слишком крутой и гладкой, и в яростной злобе бестия упала на землю, чтобы тотчас повторить попытку.

Зара отступила, свободной рукой отодвинув Фалька от края площадки.

Позади них на узкой, извилистой дорожке, ведущей на скалу, уже раздавался низкий яростный рык, к которому примешивался не менее злобный рык второго зверя. Одна бы она сумела, наверное, спрыгнуть со скалы, и, если бы ей удалось пробиться к Кьеллю, у нее бы появился шанс спастись. Но не могла же она оставить своих спутников!

Она, стоя впереди Фалька и Элы, смотрела на двух бестий, поднимавшихся друг за другом по склону. Раны, которые нанесло ей первое чудовище, болели адски, но Зара не обращала на них внимания. Ее взгляд был направлен на обеих бестий, осторожно приближающихся к ним, преследуемых третьим чудовищем, которое, задрав морду, нюхало воздух, как будто уже учуяв запах страха. Фальк держал перед собой нож в дрожащей руке, а Эла боязливо цеплялась за него и тихо молилась. Ян, все еще без сознания, так и лежал на земле.

Сверкающие, налитые кровью глаза чудовищ устремились на Зару, возможно, потому, что она была ближе, и кроме того, они инстинктивно чувствовали, что именно она представляет для них опасность. Чудовища были еще шагах в двадцати от нее, но с каждой секундой приближались, а с ними смерть; Зара чувствовала это, но заставила себя не падать духом и упрямо уставилась на чудовищ.

— Идите же сюда, исчадия ада! — прошептала она. — Идите к маме…

Кровожадные звери спокойно приближались, при каждом шаге опускались и поднимались кости плечевых суставов, и белый, вонючий пар вырывался из пастей. Поблескивали мощные желтые клыки, в предвкушении добычи тянулись толщиной с палец нити слюны. Голые хвосты беспокойно били по склону.

Оказавшись шагах в десяти от Зары, бестии неожиданно перешли в нападение. Оба зверя, находившихся ближе, одновременно бросились на нее, из-под когтистых лап взметнулся снег, смешанный с грязью. Зара почувствовала, что у нее под ногами задрожала земля под тяжестью их тел. Зверь слева разинул пасть и изверг яростное рычание. Зара едва успела выхватить меч. Бестии уже были рядом. Зара искусно уклонилась от щелкающей пасти правой бестии и тут же нанесла мечом полновесный удар бестии, находящейся слева. Кровь брызнула в снег, когда лезвие сбоку вонзилось в горло зверя и разрубило артерию. Чудовище издало пронзительный болезненный визг и попыталось укусить Зару. Но вампиресса отпрыгнула в сторону, снова взмахнула мечом и нанесла удар другому чудовищу, которое уже снова перешло в нападение. С жутким ревом тварь ударила мощными когтями по звенящему лезвию, и при столкновении когтей и стали искры разлетались в разные стороны.

Остальные бестии уже начали подъем по заснеженной тропе…

Но Зара заставила себя не думать об этом и сконцентрироваться на том, что было непосредственно перед ней. В этот момент перед ней были мощные, как медвежий капкан, челюсти обеих кровожадных бестий, которые взяли Зару в клещи, атаковав ее одновременно с двух сторон, так что ей пришлось применить всю сноровку, чтобы проскочить между длинными желтыми зубами бестий, раз — пригнуться, другой — отпрыгнуть, одновременно вращая мечом и пытаясь нанести несколько серьезных ран. Но хотя клинок не раз входил в плоть тварей и пускал им кровь, бестии не оставляли своих попыток разорвать ее на куски, наоборот! Чем большее сопротивление оказывала им Зара, тем яростнее они старались довести дело до конца. Переполненные ненависти, они наседали на Зару, их когти и клыки, кажется, были повсюду. Просто чудом Зара избегала пока телесных повреждений, когда вдруг третья бестия, до сих пор державшаяся на заднем плане, с агрессивным рычанием бросилась в бой, и неожиданно Зара почувствовала, что острые зубы, как ножи, вонзились в ее спину чуть ниже правого плеча. Она широко распахнула глаза, когда ее захлестнула острая боль, шатаясь, как слепая двинулась вперед и угодила под удар когтей другой бестии, вспоровший ей грудь и отбросивший к самому краю площадки. Зара еще успела бросить взгляд на Фалька с Элой, плотно прижавшихся друг к другу, и уже дыхание следующей бросившейся на нее бестии коснулось ее лица, и она, задыхаясь, метнулась в сторону. Оглушенная, она упала в снег, скосила глаза вверх — и увидела лапу, опускавшуюся на нее. Она перекатилась в сторону и еще раз, когда бестия ее настигла, все время щелкая длинными, чуть изогнутыми зубами, похожая на кошку, играющую с клубком шерсти.

Она покатилась дальше по скалистой земле, пока неожиданно не наткнулась на лапы другой бестии. Теперь Заре больше некуда было двигаться. Лежа на спине, как упавший жук, она уклонилась от щелкающих клыков и вскинула меч, чтобы пронзить горло твари. Но над ней уже стоял другой зверь, который занес над ней лапу, но, вместо того чтобы разорвать Заре лицо, он наступил на плоский клинок и всем свои весом прижал меч к замерзшей земле. Внезапно Зара оказалась безоружной. Она чертыхнулась сквозь зубы, панически пытаясь найти выход из создавшейся ситуации, но другая бестия уже щелкала зубами около нее, с пастью, как амбарные ворота, способными одним махом откусить Заре голову и…

— Зара! Лови!

Какая-то женщина позвала ее — голосом, который в последний раз она слышала столетия назад. Пораженная, Зара повернула голову и увидела внизу, неподалеку от Чертовой скалы высокую стройную женщину. На ней были бежевый ниспадающий складками костюм с юбкой свободного покроя до земли и тоже бежевый плащ с капюшоном. Капюшон был откинут, так что взору представало тонко очерченное белое как фарфор лицо с огромными зелеными глазами, прямым аристократическим носом и изящной линией скул. Волнистое золото ниспадающих на плечи волос издали казалось белым. И хотя небо было затянуто облаками, фигура женщины светилась странным слабым светом, как будто отдельный солнечный луч падал прямо на нее, отдавая весь свет ей, не касаясь ничего рядом. Казалось даже, что она сама каким-то образом излучает свет, как фитиль свечи, отбрасывающий танцующее пламя в фонаре.

Правая рука светловолосой женщины вытянулась вперед, сверкающий стальной вихрь с зловещим свистом взмыл вверх, и прежде чем Зара успела прийти в себя от неожиданности, ее рука уже поднялась и схватила рукоять крутящегося меча, который женщина бросила высоко вверх, — клинок плавным движением тут же воткнулся в зияющую черную пасть бестии.

Новый меч почти по самую рукоять вошел в огромную пасть и пробил заднюю стенку глотки. Черная кровь брызнула в лицо Зары. Она отвернула голову и сильным рывком вырвала меч, чтобы нанести удар другой бестии, поставившей лапу на ее собственный меч. Лезвие глубоко проникло в туловище бестии, которая тяжело рухнула на землю, оставшись лежать на кровавом снегу.

Зара пружинисто подпрыгнула и без опоры встала на ноги, в каждой руке держа по мечу. Она точно так же недоумевала, что еще жива, как и бестии, кажется, которые тем временем выжидающе столпились на другом краю площадки.

Позади Зары находились Эла и Фальк, и все взгляды были направлены на светловолосую женщину, которая, кажется, возникла ниоткуда, чтобы спасти им жизнь.

Ниоткуда? Не совсем. Зара видела, что на краю леса стоит белая лошадь, величественное животное с безукоризненно белой шкурой, вероятно, она услышала бы и стук копыт, если бы так отчаянно не боролась за свою жизнь. Животное в усиливающемся снегопаде у подножия скалы стояло так же спокойно и неподвижно, как и его хозяйка, которая смотрела на них — нет, не на них, на Зару. Ее большие зеленые глаза были направлены на вампирессу, как уже было однажды, много столетий назад, в столь же кровавый день, как и этот. Воспоминание о том дне принесли Заре боль более сильную, чем от нанесенных бестиями ран, и в отличие от физических, эта рана никогда не заживет в ее душе.

Обманчивое спокойствие воцарилось над Чертовой скалой, казалось, весь мир затих. Бестии с нетерпением ждали, что произойдет, как будто пытаясь оценить вновь создавшуюся ситуацию, прежде чем продолжить схватку. И в этой неподвижной тишине светловолосая женщина, Джэйл, внезапно тронулась с места и в несколько шагов оказалась у почти отвесной стены скалы, где ей удалось то, что не могла сделать бестия: она высоко подпрыгнула и, цепляясь пальцами за щели и выступы в горной породе, стала подниматься по склону. Сильный порыв ветра пронесся над Чертовой скалой, и полы плаща, словно бежевые крылья, взметнулись вверх, когда она в несколько секунд достигла края площадки, подтянулась и, упруго вскочив, оказалась наверху, — и, еще выпрямляясь, вытащила из кожаных ножен меч с чуть выгнутой, богато отделанной рукоятью. При этом на бледном лицо с безупречными чертами не отразилось даже малейшего напряжения.

— Джэйл… — прошептала вампиресса и посмотрела на светловолосую женщину, одновременно растерянно и угрюмо.

Светловолосая женщина мрачно улыбнулась:

— Привет, Зара…

http://tl.rulate.ru/book/15991/319693